Розы рая, сера ада

После полночного разговора они переглянулись на завтраке, как заговорщики, но тем и ограничились: если своим ребятам Азик доверял и в их хорошей реакции был уверен, то небесных лучше было не триггерить. Их и так стриггерило задание. Улыбаясь во все двадцать восемь, Роман поэтично сообщил: – Сегодня не четырнадцатое февраля, но о любви надо помнить всегда. Ваше задание – шипперское видео. Азик переглянулся с Лерочкой, они тут же кивнули друг другу. – Шипперское? А можно объяснить? – напряженно поинтересовался Раф. – Впервые слышу это слово. Рофлхаус грохнул едва ли не в полном составе, хихикнул Киттихаус, да и остальные не сдержали улыбки. Столько пробыть в Тиктоке и не знать про шипперство – это надо быть Рафом! – Это значит про чьи-то романтические отношения. Шипперить – значит сводить в романтическом смысле, – зашептал Даня. – Сводничество?! Дальше можно было не слушать, и Азик не стал, уйдя со своими. В домике они с Лерочкой разыграли контрапунктное интервью об отношениях и сняли пару кадров вместе под «Частушки» Вали Карнавал – вышло романтично, но без намека на реальные отношения. – Мне интересно, как выкрутятся небесные. Девчонок позвать не проблема, но вот сводничество всем очевидно не по вкусу. Спорим, пропустят это задание? – предложил Си. – Спорим, что додумаются разыграть сюжет из Библии, и это предложит Даня? – тут же поддержал Азик. – А давай. Выиграю я – ты признаешься в любви Дане. Выиграешь ты – скажу я. – Чего?! – Да видно же! – Любовь не любовь, а симпатия есть. Вы вчера ночью не так уж тихо общались, – улыбнулась Грэмори. – Могли бы сказать, что вам мешаем. – Самому Азику было все равно, а вот Даня наверняка бы расстроился, узнай о том, что их слышали. – Реально, в следующий раз говорите. – А вы уже планируете следующий раз? Скажи ему, правда. Только без паясничанья! – предложила Лерочка. – Ага, скажи и засеки время: когда сбежит. Пока это шутки, он согласен общаться, но если всё окажется серьёзно… Я не буду спорить, Си, извини. – Ну и дурак. Уведут ведь парня! На него из других хаусов засматриваются. А он – только на тебя. Пока. – Наверно, ему понравился мейк. Ладно, закроем тему. Лучше посмотрим, кто что выложил. Он оказался почти прав: небесные порадовали чтением «Песни песней» Соломона как надлежащего способа ухаживаний. Варя разобрала красные флажки в шипперстве, Рофлхаус сняли забавную романтичную сценку знакомства тиктокеров. Позднее Артхаус представил рисованную историю любви, Фотохаус – историю в фото. Словом, с заданием справились все, кроме Киттихауса, отчего-то дотянувших почти до конца. Зато их видео определенно вышло самым ярким. Азик поперхнулся колой, увидев на видео себя! Он говорил с Даней в день приезда… он подходил на дискотеке… он смотрел на него в столовой… а блондинчик смотрел на него! А позже… О все боги мира, вчерашний разговор с зажиманием у стены! И всё под проигрыш «Ты разбила папину машину» из Пошлой Молли! Романтично… и ужасно! – Вы видели?! – Азик вихрем ворвался на кухоньку. – Что они о себе думают! Что они себе?!.. – Что такое? – оторвался от своего смартфона Зепар. – Нет, вы полюбуйтесь! Инферно сгрудились у Азика, который от наплыва чувств даже не сразу попал по значку включения. Видео прокрутилось снова, оставшись столь же честным и столь же… – Боже, Даня! – спохватился Азик. – Да мы видим… Азь, скажем, что фотошоп или типа того, и кинем жалобу. – Да при чём здесь это, его же Раф распнет! …Да при чём здесь рейтинг небесных, Рафа же удар хватит! Глядя на бесстыдное видео от Киттихауса, которое переслали знакомые, Даня до крови прокусил губу. Мысли метались, как заведенные. Сказать, что такой ракурс? Что просто случайно пойманные мгновения? Что это спец. программа? То есть, соврать?! А Азик? Что он подумает, увидев его взгляд? А остальные?.. Даня вскочил. Он не знал, куда и зачем идет: хотелось просто попросить удалить видео, пока его не увидел хотя бы Раф. На кухоньке на него тут же уставились все трое. Из смартфона Рафа доносилось задорное «ПапИну машинУ!». Понятно, поздно. Даня глубоко вздохнул, нашаривая оправдания, но не успел: на кухоньку ворвался… Азик. – Вы видели этот беспредел? – без приветствий и предисловий выпалил он. – Даня, идем жаловаться! – Так. – Раф прикрыл глаза. – Что. Это. Такое? И что. Ты. Здесь. Делаешь?! Как ты позволил своим друзьяшкам смонтировать такое и являться сюда? – Приложуха «Loveis» как раз для клепания таких видосиков, – на голубом глазу заверил Азик. – Выцепляет похожих людей из романтических видосов, вставляет лица – и вуаля, хоть тебя в обнимку с Си изобразит. Думаешь, мы реально с Даней почти обжимались? К счастью, в этот момент все смотрели на Азика, а не на Даню. Раф в задумчивости склонил голову, но процедил: – Допустим. – Так что это их фантазия на вольную тему. Точнее, как раз не на вольную, так что надо что-то делать. Для этого я и вторгся в ваш междусобойчик: чтобы взять Даню и пойти разбираться к Киттихаусу. Дань, идём жаловаться? – Мы с вами, – тут же встал Михаил. – Не стоит: меня они и правда хорошо знают, есть надежда уладить дело миром. Если пойдем все вместе, ссоры не избежать. Но Даню, как пострадавшую сторону, я бы захватил. «Пострадавшая сторона» кивнула на взгляд Азика и вышла вслед за ним. – Спасибо, что прикрыл, – выдохнул Даня, стоило оказаться вне зоны слышимости небесных. – Я бы не простил себе, если бы… Ладно, не за что, проехали, – оборвал сам себя Азик. – Тебе не попало до моего прихода? – Нет, спасибо, ты ювелирно попал. – Я понял, что ты имеешь в виду, но осторожнее с такими фразочками. – На губах Азика расцвела усталая улыбка. – Я не соврал – сейчас пойдём к Киттихаусу разбираться – но ты же понимаешь, что вероятность того, что видос снимут с заданий, слишком мала? Он подходит под критерии: нигде не запрещено шипперить участников других хаусов; а под закон по пропаганде не попадем из-за отсутствия состава: мы же не целуемся, в песне нет ничего про любовь. Максимум поскандалим и узнаем, откуда у них видео вчерашнего. – Ну хоть так… Киттахаус пребывал в искреннем шоке от выложенного видео, клялся и божился, что они здесь не причем, их взломали. Ребята сняли своё шипперское видео с танцем, но запощенное уже было оценено судьями и заняло первое место, ничего изменить было нельзя. – Ребят, правда без обид? Мы удалим! – заглядывая в глаза обоим, частила КитттиКэт. – Узнаем, кто подставил – разберёмся и вам скажем, – пообещал КиттиМэтт. – Не переживайте, мы это так не оставим. – Ладно, спасибо и на этом, – вздохнул Азик. Даня молча кивнул: ему говорить было неловко. Как и смотреть на Азика: он-то знал, что никакого приложения нет, всё изображенное – правда. Его взгляды в столовке и на дискотеке, то, что было вчера, и то, что не попало на видео, – вот в чем правда. …Его беспечность вчера и позавчера, то, что было вчера, и то, что не попало на видео, – вот в чем беда. Азику хотелось надавать себе пощечин, раз уж это не сделал ни Даня, ни Раф, который просто закипел и наверняка уже придумал, как мстить. Такое чувство, будто стригеррить хотели именно его… А потом Азика озарило. – Дань, позови своих, надо поговорить. Небесные спустились к Инферно с видом переговорщиков враждующей державы: важно, настороженно, с покерфейсами. Азик мысленно хмыкнул, уже предвкушая, как вытянутся их лица от объяснений. – Что ж, дорогие небесные, обе наши команды прокатили как с этим видео, так и вообще. Нам велели мешать других командам и вешать всё на вас. А вы, держу пари, получили наказ найти что-то на нас. – Если будет что. – Губы Рафа сжались в тонкую нитку. – Мы не нашли, а вот вы, видимо, постарались выставить Даню в дурном свете? – Нет, это мои заморочки. Мы не учли третьего игрока: Нэлли. Даром что помощница нашего продюсера, она недавно взялась поддерживать другой Тиктокхаус. Угадайте, какой. И угадайте, зачем она сняла именно такое видео. – Чтобы стравить нас! – Дошло даже до Мишани. – Бинго! Предлагаю теперь прокатить Нэлли. – Предлагаешь подставить Киттихаус?! – возмутился Гавриил. – Нет, всего лишь не собачиться на радость этой дамочке и натравить на неё Вельза. Нужно достать доказательства, что это она отравила Демьяна. – А это она?.. – Это логично. Она снимала у нас бекстейдж и оставила это, – Азик продемонстрировал сломанную заколку с торчащими из камня проводками. – И подслушала мою неудачную шутку. Опять же повод нас стравить, – он переглянулся с Даней. – Но нужно ещё что-то кроме моего слова. Справитесь? – Справимся, – кивнул тот. – Варя говорила, что лично Демьяну якобы поклонники прислали десерт – им, скорее всего, он и отравился. Узнать, кто заказал десерт у компании – и Нэлли попалась. А потом можно прищучить и вашего менеджера, чтобы не навредил вам из-за неисполненного приказа. Идёт? Азик угукнул, боясь, что в голосе проскользнет неуместная нежность: так трогательно выглядел воинственный Даня. – И вы прекращаете всякое общение, чтобы никто не принял видео за чистую монету, – вставая, велел Раф. Ты гляди, раскомандовался! – Вообще-то уместнее наоборот продолжить, чтобы никто не подумал, что видео кого-то задело. Обычные разговоры на публике ничего не значат. Если ваш мальчик не боится правда влюбиться в нашего, конечно, – невинно ввернул Си. – Ничего я не боюсь! Общаться так общаться, – ершисто ответил этот боевой котёнок. – И вообще этот видос скоро удалят. Его забудут, если мы никак не отреагируем, верно? – Верно, только надо выпустить в ближайшее время побольше контента, показывающего, что мы просто общаемся, – сориентировался Азик. – Давайте запишем тикток, как мы играем в «Элиас»? – Это без нас. Пойдём. Даня… Не увлекайся. Даня честно кивнул, но в его глазах Азик заметил искры веселья. На миг даже захотелось даже поблагодарить Нэлли. Стерва и интриганка, но без неё не вышло ни бы шумного весёлого вечера с кучей тиктоков и игрой с Даней, ни оправданной причины общаться дальше и не отводить взгляда, ни… осознания, что ему очень это нужно. Жизненно необходимо слышать голос и смех, смотреть, невзначай касаться… Пересматривая перед сном видео и глядя на собственное счастливое лицо, Азик понимал: ребята правы, он влюблён – влюблён в светлые локоны, и серые глаза, и сахарную кожу, в светлые одежды и румянец, в наивность и принципиальность, влюблён в этого ангелочка. …Пересматривая перед сном видео и глядя на собственное смущенное лицо, Даня понимал: внутренний голос прав, он влюблён – влюблён в эти алые пряди, и родинку у рта, и колечко септума, в татуированные пальцы и гибкую фигуру, в звонкий голос и сомнительные шутки, влюблён в этого Азазеля. И возмутительно, непомерно счастлив, что всё обернулось именно так!