Смех в поезде тоски

       А моя ложь была прекрасна, особенно когда в мои руки попал золотистый билет. Он так подходил моему красочному костюму, украшая его всё сильнее. Твои друзья восприняли меня как члена семьи, а ты нежно улыбался и смеялся каждый раз, когда я переключал твою заезженную классику на весёлые современные песни; уж больно неожиданно для тебя я это делал. Но ты никогда не ругался, тебе это просто казалось милым и забавным, прямо как и мне. Я не буду скрывать, в начале у меня даже мыслей не было, совершить то, что я сделал. Веселье лучший способ понять вселенную. Зачем искать и изучать, когда можно просто улыбнуться и посмеяться? Но именно исследования доставляли тебе счастье, да и я по ночам, пока ты изгибаясь чувствовал мои прикосновения. Если ты считал эти акты истинной любовью, то я считаю тоже. По правде услышав от Нуса про твою смерть, я не особо удивился. Возможно она была и моих рук дело, он не сказал от чего же твой прах разнеся пьесой по умирающей вселенной. Может ты и вправду был слишком связан со взорванный мной Экспрессом. Возможно ты и вправду погиб из-за взрыва, но это лишь доставляет улыбку на моём лице. По крайней мере ты заливал мне про любовь, а я пел о ней в весёлых балладах на разных планетах. Смешно бы получилось, если бы и вправду я тебя убил. Ты бы рассмеялся вместе со мной, если бы услышал, а? Твоя внешность осталось лишь осколком памяти моей голове. Фули непосилен забрать тебя из моей головы. Твоё имя было похоже на Акварель, но не было связано красками. Ты был любых цветов каких только бы пожелал; ты был своенравен и азартен, ибо ты— Акививлли, это освоения и далёкие путешествия через бескрайний космос. И пусть теперь ты мёртв, я лишь с низов буду смотреть как всем плевать. Ты и твои идеалы были недопоняты всеми: Мифусом, Фули, Яоши, Нануком, Девятым, Ланью и даже мной. Но была разница между мной и ними, они не любили тебя. Они не проводили время в твоей кровати и уж точно не касались твоих губ. Да и Акивили был хорош, никто из остальных Эонов даже подойти ко мне не решился бы. Но, ты же не знал этого, правда? Ты думал, что я просто какой-то смертный потерявшийся среди звёзд. Тебя даже не смутило такое количество масок… лишь кто-то из экспресса спросил, не являюсь ли я недотёпой в маске. Я лишь ответил, что был когда то, но это в прошлом. Сейчас здесь новый я. И ты это прекрасно слышал. Аки даже не подумал, что я могу быть эном, для тебя остальные были более серьёзные и величественные, чем драматичный я. После того взрыва в поезде я больше никогда не видел Акивилии. Я из далека смотрел на прекрасный взрыв созданий от моих рук. Пусть огня в космосе быть не может, ты постоянно говорил как я заставляю твоё сердце полыхать. Я смеясь в ответ, отвечал, что с огнём игры хороши. И я был прав. Пусть поезд и не горел, взрыв разнес его на две части, что медленно поглотил вакуум. Все были мертвы, а недотёпы в масках смеялись в след уходящему в разные стороны поезду. Я не видел тебя и понятия не имею, выжил ли ты тогда. Но было бы лучше если бы нет. Уж лучше тебя убью я, нежели кто-то другой, так будет смешнее, Аки. И пусть ты никогда не услышишь больше моего голоса, который возненавидел бы за ложь и обман, я смеясь вспоминаю твой. Пропала ли твоя любовь ко мне, после того случая? Наверное я никогда не узнаю. Ты не воскреснешь, не появился рядом больше никогда. Твои глаза остались лишь в моей памяти. Но ты не настолько важен, пусть я бы ни за что не отказался от тебя. Как оказалось, радость мне важнее освоения. А если и воскреснешь, я надеюсь только для того, чтобы убить меня. Задушить своими руками, пока я не задохнусь в собственном смехе. Ты никогда не любил радость, а я никогда не любил освоение. Она казалась тебе сумасшедший, а освоение я не любил… только потому что тебе не нравилась радость. По началу был другой сценарий, привязать других к себе, а потом внезапно умереть глупой и нелепой смертью. Но планы поменялись, стоило нам заговорить. Ты видел много смертей, тебя было этим не удивить. Поэтому я решил схитрить, и вместо убийства подорвать твой дом, Акивили. Понравилась ли тебе моя шутка, дорогой? Смеялся ли ты, плакал или злился? Ненавидел ли ты меня умирая? Знал ли, что это была моя вина? Желал ли ты чтобы на твоём месте оказался я? Но спектакль окончен, теперь я могу наконец сознаться, рассказав правду уже пустому месту, наполненному трупами людей. Но твоего трупа я там не видел. Может он был в другом вагоне, а может я просто не заметил. Пепел летал по вагону. Тогда я не молчал. Очередная моя пьеса заканчивалась умопомрачительной сценой, в полном одиночестве и с улыбкой на лице. И пусть ты был самым близким к людям, я был самым безумным из людей. Аха всегда будет самым смешным и абсурдным. И пусть Аху будут ненавидеть, бояться или проклинать, его пьесы будут интересны и смешны. Пусть и не для них, но Ахе всё равно. Смерть Акивили я воспринимаю с насмешливой улыбкой. Не потому что причастен, а потому что считаю смешным. Может я и любил его. Может я чувствовал, что мы с ним особенны и обречены на хороший конец, но радость для меня всегда была важнее освоения. А ложь моя была прекрасна, особенно когда в мои руки попал золотистый билет.