***
...В глаза новой жизни, когда в карманах лишь полупустая отцовская пачка сигарет, попавшая туда совершенно случайно, да парочка купюр, а самое ценное в сумке – это любимые кассеты. Жаль только, магнитофон недавно сломался. Придётся где-то найти новый... Но вид столицы вдохновлял. Казалось, что ей разом открывается тысяча возможностей вместо одного пути, который её отец видел лишь в продолжении своего не самого перспективного и прибыльного дела. Он предпочитал стабильность и безопасность. Он бежал от проблем, притворялся, что их нет. Его дочь же готова была рискнуть всем ради лучшей жизни и достигнуть успеха. И она преодолеет все проблемы. Да и в любом случае, пути назад нет. Это был билет в один конец, и теперь всё лишь в её руках. Но здесь у неё есть шанс. Есть шанс самой господствовать над своей судьбой. Есть шанс оставить те безутешные морозы и печальные дожди позади. Надо только справиться с чередой трудностей на начале. Она сильная, она сможет. Жизнь не сломит её в первые же дни.***
Вечер был безвозвратно утерян. Точнее, возможности, которыми стоило воспользоваться сразу после прибытия. Столица была прекрасна, и своей красотой и сгубила. Ашра даже не заметила, как зажглись уличные фонари, как начинали закрываться заведения, как дождь безутешно лил слёзы, оплакивая упущенный шанс найти хоть какое-то пристанище хотя бы на эту ночь. И сейчас она широко открытыми от испуга глазами смотрит на улицу, стоя под козырьком какого-то магазина. Зрелище, безусловно, красивое, но что теперь делать? А сзади открывается дверь, из помещения кто-то выходит. Очередной незнакомец, который просто пойдёт своей дорогой, не обращая внимания на очередную юную и наивную девушку, которая серьёзно ошиблась в самом начале своего пути. – Дождь? Гляди, не наврали... – бубнит себе под нос незнакомец сбоку. Ашра по привычке поворачивает голову в сторону. Высокий парень, который зачем-то высунул бледную ладонь из-под козырька, будто бы не было видно, что за его пределами бушует настоящий ливень. Прошептал что-то о том, что вода холодная... Его волосы были слегка вьющимися, словно пшеница, но похожи совершенно не цветом. Где же это видано, чтобы пшеница была такой же, как этот светло-русый бардак на голове странного юноши? Он совершенно не похож ни на кого из этого города – взгляд такой же светлый, как у мальчишек во дворе её родины, лицом тоже не смахивает на местного. Наверно, приезжий из какой-то деревни. Может, в детстве там жил. Или тоже недавно переехал в столицу. А может, просто от родителей перенял эти черты. Из-под очков с прямоугольной оправой на девушку теперь смотрели два чёрных омута. Естественно, этот незнакомец заметил пристальный взгляд на себе. И что теперь? Молча отвести глаза, отвернуться обратно к дождю? Извиниться? Начать диалог?.. Но думать долго не пришлось, парень лишь спокойно, по-доброму улыбнулся, раскрывая зонт, что покоился у него в руке. – Погода застала врасплох? – беззаботно спросил он, будто бы это не незнакомка, с которой они, дай Бог, пересекутся более одного раза, а давняя знакомая, может, подруга. – Вас провести? Куда Вам? – А... – такого предложения шатенка явно не ожидала. Неужели судьба действительно благосклонна к её риску и импульсивности? Но... – Н-нет, спасибо, но... М-мне некуда идти... – неловко шепчет она, обнимая себя за плечи и таки поворачивая голову вновь вперёд. – Некуда? Оу, я... Я не буду спрашивать, почему так, но раз такая ситуация, то, может, пойдёмте со мной? У меня в квартире найдётся место для ещё одного человека, – и вновь он тепло улыбается, делая шаг вперёд, к дождю, но не промокая благодаря зонтику. Это было поразительно. И подозрительно. Но делать больше было нечего. Не слишком долго думая, Ашра шагает на встречу, подходя ближе к незнакомцу. А они ведь даже не знают имён друг друга... И всё равно оказываются в такой ситуации. Рядом, под одним зонтом, идут домой к юноше, чьи намерения ещё не ясны. – Как Вас, кстати, зовут? – вдруг спрашивает он, опережая немного иной вопрос девушки. – Ашра, – слегка неуверенно и тихо отвечает она, поднимая взгляд на улыбчивого шатена. – Приятно познакомиться, я Рома, – отвечает он, чуть позже добавляя: – Но, честно, меня так почти никто и не зовёт, – хмыкает, да пожимает плечами. – А почему? – не сдержав любопытство, спрашивает Ашра. И как ему так с первых минут удаётся предрасполагать к себе, вызывая абсолютное доверие и спокойствие? – Да так, прозвище как-то заменило мне имя, вот и зовусь для всех, как Лололошка. В принципе, мне нравится. Может, перейдём на ты? – предлагает Рома, глядя сверху вниз из-за заметной разницы в росте, но будто бы находясь на одном уровне с собеседницей, которая лишь кивает. – А почему...ты помогаешь мне? – вырывается вдруг вопрос, который еле сдержал обращение на «Вы». Всё таки, как бы сильно ни хотелось довериться, а всё равно переживания терзали душу. – Наверное, я просто слишком добрый придурок, – со смешком фыркает Лололошка. – А ещё глупец, который продолжает верить в лучшее, и в то, что ему не всадят снова нож в спину, – а это прозвучало уже слегка грустно, но юноша не дал времени на ответ: – Не суть, я просто не могу оставить человека в беде, когда имею возможность помочь. Мы почти дошли, вон мой подъезд! – и указывает пальцем вперёд, на третью из четырёх дверь здания, напротив которой стояла сломанная лавочка, когда-то давным давно покрашенная в ярко-зелёный.***
Этот Лололошка не обманул. Тепло принял в свою обитель, заварил чай и даже накормил, совершенно не принимая отказов. А ночью постелил на полу...себе. И вновь не стал ничего слушать, отмахнувшись лишь тем, что «Внизу всё равно прохладнее, а я такое люблю». Кровать у него была мягкая, одеяло тёплым, подушка удобной... Это самовнушение или здесь действительно комфортнее, нежели дома? Наверное, сейчас это не так важно. Но уснуть всё равно было сложно, навязчивые мысли и переживаниями не давали покоя. И всё-таки, тело сломилось под напором физической и моральной усталости. А на утро всё было хорошо. И на следующий день. И через неделю. Рома, узнав подробности ситуации, не стал упрекать новую знакомую, наоборот – помог обустроиться. Найти какую-нибудь работу, адаптироваться в городе, да и с жильём очень хорошо помогал, совершенно ничего не прося взамен. Действительно чудо какое-то, а не человек. Может, чудеса бывают? И главное чудо этих мест – этот светлый парнишка. И в какой момент всё завернуло в совершенно неожиданную для всех сторону? В какой момент они стали называться друзьями? Наверное, почти сразу. Иначе это никак назвать не удавалось, слишком хорошие были у них отношения. А в какой момент стали зимними вечерами сидеть на подоконнике с кружками горячего чая, обсуждая всё на свете или просто молча наслаждаясь спокойствием и тихим гомоном кассет? Как оказалось, тут и магнитофон был где-то в шкафу припрятан, за что владелец квартиры чуть не был задушен в объятиях. Простая, но до такой степени приятная традиция, которую никто из них не любил нарушать и прерывать. В какой момент стали делить одну кровать? Наверное, с момента похолодания, как только ночи стали слишком холодными, а объятия такими тёплыми. Возможно, это было лишь пару раз, когда уже пришли морозы, а отопление не включали. Но для всех последующих ночей это было не более, чем отговоркой для обоих. И в какой момент это стало так привычно, что не хотелось отпускать, лишаться этого? В какой момент Рома понял, что не хочет, чтобы случайная встречная наконец-то съехала от него, как они изначально договаривались? Собственно, лишь тогда, когда за ужином она сказала о том, что теперь может позволить себе съёмную квартиру. – Нет! – неожиданно, слегка громче, чем требовалось, вдруг выкрикнул шатен, хватая девушку за лежащую на столе руку, будто бы в ином случае она тут же подорвалась бы с места, исчезая из поля зрения, да и из жизни, в принципе, навсегда. Он, конечно, сразу же ослабил хватку, но решил не отпускать и объяснить удивлённой подруге свою реакцию. – Я...я не хочу, чтобы ты уходила... – почти шепчет Лололошка, вздыхая и, всё же, отпуская чужую ладонь. Кто он такой, чтобы удерживать кого-то? – Не хочешь? – удивлённо переспрашивает Ашра. Ей-то казалось, что она лишь мешает... – Не хочу, – кивает парень, со вздохом почти что вжимаясь в спинку стула. – Мне нравится тесниться в этой квартирке вместе с тобой. И закрывает глаза. Слышит, как стул напротив отодвигается и тихие шаги быстро приближаются. А в следующий момент его сжимают в крепких объятиях. Таких, на которые способна лишь эта шатенка. И так тепло стало, несмотря на открытую форточку на кухне. – Что ж, в таком случае, теперь ты от меня не избавишься, – хихикает она, отпуская друга. – Иди на подоконник, я сейчас приду.***
За окном медленно падает снег. Слабый ветер заставляет снежинки кружится в воздухе вместо того, чтобы ровно упасть наземь. Хорошая погода, наверное, стоило бы завтра прогуляться. Из мыслей выводит тихий стук рядом – две кружки оказываются на журнальном столике. Лололошка уже хотел было поджать ноги, дабы девушка могла расположиться напротив него, но та действовала быстрее. Не успел юноша сообразить, как подруга уже сидела на его ногах, спиной опираясь на его грудь. И, узрев его выражение лица в отражении стекла, тихо рассмеялась. – Кассеты включать не будем? – через несколько секунд спросил Рома, глядя на отражение улыбчивого лица. – Нет, давай сегодня без них посидим, – отвечает Ашра, откидывая голову на чужое плечо и прикрывая глаза. Некоторое время Лололошка колебался, но, в конце концов, обнял шатенку, сомкнув свои пальцы у неё на животе. А она, усмехнувшись, перевернулась, теперь сидя на коленях товарища лицом к нему. От вида смущённого лица друга, девушка насмешливо фыркнула, после чего сняла с него очки, откладывая их к кружкам. – Ром, – ласково протянула она, что заставило шатена вздрогнуть. То ли ему так нравилось обращение к себе по имени, то ли нравилось, как это звучит от подруги. И она знала это, лишь шире улыбаясь от его реакции. – Мы ведь друзья? – Конечно, – уверенно ответил юноша, хотя сердце билось ой как волнительно. – Тогда позволь мне сделать кое-что исключительно по-дружески. Щёки парня оказываются в смуглых ладонях, и спустя несколько секунд заинтересованного рассматривания его лица, к губам прикасаются чужие. Исключительно по-дружески, нежно и приятно, всего на пару мгновений. И беззвучно отстраняются. И такая беззаботная улыбка сопровождает довольный прищур Ашры. – По-дружески? – переспрашивает Лололошка, будто бы недовольно, но девушка по глазам читает, что это не так. Своей мимикой он умел управлять не хуже всяких актёров, но язык тела всегда выдавал его – пальцы сильнее сжали чёрную футболку подруги, готовясь в любой момент притянуть её ближе к себе. – Только по-дружески, – сохраняет свой настрой она, спуская руки на плечи и целуя уже в щёку. – С таким успехом мы и переспать по дружбе можем, – фыркает Рома, расслабляясь и откидывая голову назад, слегка ударяясь затылком об оконную раму. – Можем, но с этим, думаю, стоит повременить, – и, словно довольная жизнью кошка, ложится на грудь юноши, прикрывая глаза. Уже и забылось про чай, что за это время, наверное, успел остыть до нужной температуры. И про кровать, что для такого времяпрепровождения будет явно удобнее. И про то, что этот день скоро закончится. Начнётся новый, ещё лучше предыдущего. И пусть выкусит отец со своими днями сурковыми, в которых всё одинаково серое, хмурое и скучное. Да, Ашра поступила глупо, поддавшись импульсивному решению и чуть не сгубила себя. Но сложно представить теперь счастье как-то иначе, нежели жизнь в этой скромной квартирке, со столь необычным и добрым парнем, с которым каждый день – новый эпизод жизни, а не затянувшийся монотонный квест. Порой стоит рисковать, порой стоит глупить, порой стоит доверять.