грубость

неприятный холодок обжигает возбужденное тело, заставляет кожу морщиться и покрываться гуськом. ноги уже затекли сидеть на коленях, на прохладном полу, но двигаться нельзя, нужно терпеть; прижимает ближе к себе плюш в виде его ошисана и понимает, насколько ему уже хочется выть от давящего чувства желания. смотрит куда-то вниз; взгляд совершенно не хочет фокусироваться, разум затуманен, а контроль над телом совсем потерян.  – оя? я ещё ничего не сделал, а ты уже так сильно возбудился. кто в тебе вырастил столько разврата. а? кагехира? я точно не воспитывал в тебе это, – опускается к лицу того, поднимает его голову за подбородок и видит, что мальчик уже не соображает, в глазах набухают небольшие слёзы, – какой непослушный ребёнок.  встаёт, смотрит сверху вниз на мику и заставляет его теряться в аметистовых глазах, сглатывать от такой картины. слишком властно, слишком высокомерно и слишком хорошо.  давит на член ступней, от чего кагехиру тут же передёргивает, и он подскакивает с громким вздохом, а после и вовсе двигается бёдрами – хочет получить ещё, но желанного не дают и ногу убирают. нельзя ещё – рано.  – какое же ты низкое и жалкое существо сейчас, кагехира, противно смотреть. мелкая букашка, которая недостойна моего внимания, – видит как мика весь трясётся, приходится тяжело вздохнуть и снова опуститься к тому, к его уху и прошептать, словно змей искуситель, – я дам тебе то, чего ты хочешь, если как хороший мальчик попросишь это у меня.  мика всё понимает, послушно поднимается с пола и перемещается на кровать, где садится в совершенно непристойную и притягательную позу. ноги раздвигает и выгибается в спине, рукой тянется к своему входу, второй прижимает игрушку и смотрит исподлобья, так невинно и искренне.  за это он получает нежный поцелуй в висок и легкий толчок в плечо, как просьбу о том, чтобы тот лёг и наслаждался процессом. мика не смеет ослушаться, выполняет. утыкается в плюша носом, когда вводят первый палец и слышно стонет в него, когда вводят второй. его растягивают медленно и аккуратно, чтобы ничего не повредить, но мика терпеть уже не может, начинает самостоятельно насаживаться и просить больше.  – терпи, кагехира, – раздраженно отрезает, будто рычит и надавливает чуть на живот, дабы тот не продолжил свои действия, из-за чего слышит приглушенный всхлип, но тот продолжать не смеет.  мика получает россыпь поцелуев от шеи до ключиц и мягкое поглаживание по ребрам, нечайные касания сосков. ему плохо от этого коктейля чувств, от прикосновений, нежности и грубости в голосе его ошисана.  когда шу почувствовал, что мальчик готов, он, заранее уже надев презерватив, подставил головку члена ко входу, но перед этим решил проверить состояние мики. приблизился к лицу того, пальцами смахнул со лба мокрую прядку и едва заметно прикоснулся губами к тёплой коже.  – готов? – в глазах больше не читается раздражённости или грубости, осталась лишь одна нежность; совершенно не походит на человека, который был ранее.  – угу, – сопровождается кивком и взглядом вниз, предвкушает момент.  темп становится слишком быстрым и слишком невыносимым для мики, он на пределе, как и сам шу.  – кхм,, мы больше не будем практиковать,,, такое, – ставит перед фактом, стараясь быть очень серьёзным и не выдавать своего смущения.  – нааа,, ошисан, те не понравилось? прости, наверное, было не очень хорошо просить тя о таком!! – подпрыгивает со своего места обеспокоенно и даже, с каким-то огорчением в голосе.  – прости, ошисаа, я буду тихим! – проговаривает шепотом, который практически переходил в вопль, понял свою ошибку и рефлекторно закрыл рот ладошками.  смотрит ещё несколько секунд на отвернувшегося ицуки, а после подползает поближе, хватается руками за рубашку того и утыкается головой в его спину, трётся. усталость помаленьку берёт своё и вот, он уже ели слышно посапывает.  ицуки чувствует это, ему хочется повернуться и забрать кагехиру в объятия, но гордость не позволяет, лишь позволяет уголкам губ расплыться в улыбке и прикрыть глаза.