Глава 13
Свет в глазах - малахит Обнимают предплечья рисунки Пока ты меня держишь за руки... У меня ничего не болит. Двери купе снова открыли вид на ночные пейзажи сквозь окна поезда. Подобные поездки стали как второй дом для команды, однако даже времяпровождение в этом "доме" больше пяти часов жутко утомляло. Устроившись на привычном месте и переодевшись в более лёгкую одежду для теплого вагона, Юра устроился на своём месте, ложась личиком в сторону соседа. – По-моему как-то нечестно делают, всегда мы куда-нибудь едем, к нам уже давно никто не приезжал... – Рома озадаченно смотрел в сторону полки над собой, но ответа не подлежало, голос эхом отскочил от железа. – А мне нравится, можно до ночи в настолки рубиться вчетвером~ –, Костик посмотрел в сторону верхних полок, но заметил, что те уже судя по всему собрались спать, раз в ответ на вопрос последовало только молчание, – Скучные вы. – Он улёгся поудобнее на своём месте и наконец замолк. Да, Исаковский возможно и хотел спать, да и задолбать его молчанием Илья попросту ещё не умел, однако последний вышел из ситуации перепиской. ilyash_02 : Переберись ко мне, когда они уснут yuriiskkk_ : не хочу ilyash_02 : Тогда я к тебе переберусь yuriiskkk_ : нет На лице напротив заметно выстроилась недовольная гримаса, освещаемая экраном телефона. Их взгляды встретились, однако Юра попросту отложил телефон, наконец засыпая. Выйдя из купе рано утром лишь из-за боли в голове, длинноволосый ощутил жуткий холод в коридоре, отчего слегка сьежился. Кто-то не закрыл форточку ночью, рассчитывая подышать свежим воздухом. Доходя до кулера с бутылкой в руках и одной таблеткой, он молча набрал воды и закинул в себя капсулу. Боль со временем чуть утихла, а вместе с тем расслабилась большая часть органов чувств. И только Юра сделал шаг в сторону купе, как перед ним возник не Илья, как ожидалось, а Ромка. Взгляд кучерявого ничуть не изменился, так что Субботин решил начать разговор самостоятельно. – Что за таблетки ты постоянно пьёшь....? – хмурое личико Ромы ни с чем нельзя было сравнить, так он смотрел чаще всего только на Юру. Давненько доигровщик его не видел. – Ого.... Я не буду тебе говорить? – Юра хотел прошмыгнуть мимо либеро, но тут преградил ему путь. Русоволосый молча уставился в карие глаза, всё же прекратив на этом попытки побега. Вздохнув, шатен поправил волосы и постарался подобрать слова мягче. – Прости, что возможно сую нос не в своё дело, но... – – Так это и не твоё дело. – перебил Юрка. Либеро не стал обращать внимание на подколы Юры, это вошло в привычку с первых дней – ..... Но кто-то ведь должен знать. А если с тобой что-то произойдёт и мы не будем понимать почему?... – – Я знаю. Этого достаточно? – послышался голос Ильи из-за спины. Рома недоумевающе сначала смотрел на Илью, только потом переглянулся с этими двумя. – Но как ты узнал...? – мимо него тут же прошмыгнул Исаковский, сбегая в купе на свою полку, оба лишь проводили парнишку взглядом. Блондин пожал плечами – Не знаю, само как-то получилось. –, предположил командир и направился в ванную, чтобы привести себя в порядок, как и планировал. Уже поздно вечером этого дня команда спокойно расположилась по номерам. Завидев ключ в руках Ильи не сложно было догадаться с кем он будет делить комнату в этот раз. И если Юре было уже давно безразлично, то Илье даже в радость, хоть со стороны и не было заметно этой эмоции. – Говорил же, старые методы всегда работают. – тренер самодовольно улыбнулся, сложив руки в привычном для себя положении на груди. – Ещё немного и сдружатся! – Все комнаты напоминали какую-то смену в лагере, ведь в этот раз они были не такими просторными, но всё же комфортными для проживания на одну ночь. Кровати были двухэтажными, рядом с окном расположился столик с двумя табуретами, оснащенный чайником и холодильником рядом, ванная была такой же компактной как и комната, но вполне удобной и на удивление чистой. В прочем из всех удобств оставалось зеркало на выходе и вешалка с обувницей, больше ничего. – Чур кровать сверху моя. – Юрка тут же рывком запрыгнул на лестницу, желая поскорее занять козырное местечко, однако его за шиворот поймал Илья, закинув свои вещи наверх. – С чего это твоя? – битва взглядов не помогла, никто не уступил и они начали войну на цу-е-фа. Проиграв все три раза, Исаковский внезапно понял, что эта игра точно не его и молча закинул вещи на нижний ярус, немного злясь, что понадеялся на удачу. – Не расстраивайся~ – Илья обнял Юру, подойдя со спины, но по итогу скорчился от боли, получив локтем в ребра. – Ох... Убьёшь ведь... – Связующий держался за бок ещё долго, однако из обратной связи от Юры получил только ещё один подкол. – Был бы я рад, если бы тебя можно было так легко убить. – Длинноволосый опустился на свою кровать, прибирая ноги к себе, обнимая коленки и глядя прямо на Тихонова. – Не дождешься. – Илья хотел было подойти ближе, но их разговор прервал Рома, зашедший совсем не вовремя. – Ребят, вы идёте кушать? Костя скоро всё сожрёт, ничего не останется. – – Да, идём, только... А... – мимо связующего прошмыгнул Исаковский - не совсем этого он хотел, но быстро смирился. Командиру пришлось последовать молча за компанией. Мягкий свет от случайно украденного светильника из купе падал на кремовые по цвету страницы книги Чарльза Диккенса "Лавка древностей". Юноша чуть устало потёр переносицу из-за боли в глазах, только потом решил отложить книгу в сторону и дочитать как будет возможность. Выключив свет, Юрка стал медитативно смотреть в дно верхней кровати. Сверху скрипнули пружины, а в следующую секунду выглянул Илья. – Чего тебе? Спи давай. – доигровщик сверлил взглядом карие глаза в попытке победить в этот раз в гляделки. – Ты ведь хотел спать наверху, иди сюда. – Илья постучал по бортику, приглашая к себе. – С тобой спать? Нет уж, мне и тут хорошо. – Юра хотел было отвернуться от возлюбленного и наконец лечь спать, но его вовремя остановили заманчивым предложением. – Да нет же, я с тобой поменяюсь, поднимайся пока, я вещи свои соберу и вниз спущусь после тебя. – Илья не стал дожидаться ответа и стал собирать вещи, только вот когда Исаковский поднялся наверх, Тихонов ловко схватил его в объятия и засмеялся, глядя на безрезультатно брыкающегося Юрку. – Да ты! – он вздохнул, впервые сдавшись блондину, всё же некоторые желания были сильнее его упрямства. – Придурок... Как я мог не догадаться... – Тихонов наконец получил награду, целуя соседа по комнате. – Ты сам выбрал смерть в мучениях... – после таких сладостно-медленных касаний обоих вводило будто бы в какой-то транс, заставляя забыть о всех негативных мыслях, расслабиться. Илья был слаб к Юре, а последний к поцелуям, тем более в шею. Тихонов знал это, поэтому иногда специально дразнил его, как сегодня. Юра и сам подставлялся, когда вытягивал шею, но везло и в том, что связующий не долго мучил его и в конце концов тепло обнял Исаковского, утыкаясь ему в область яремной впадины. Юра воспринял это как знак, что пора бы спать, да он собственно был только рад, даже не стал возвращаться в свою кровать, не желая знать чем такая попытка закончится. Холодные кончики пальцев аккуратно прошлись по корням блондинистых волос, как бы расчёсывая их. Он тепло поцеловал Илью в макушку и наконец дал царству Морфея забрать его к себе. Знакомое поле, небо было хмурым, видимо надвигался дождь или гроза. Он был в одной рубашке, тонких штанах, босиком, поэтому лёгкое дуновение ветра заставило съежиться от холода, вокруг ничего, только безграничные горизонты со скошенной пшеницей, странно, раньше она была ему по грудь, а теперь неприятно колола босые ноги. Над головой послышался грохот грома, он бы хотел спрятаться, да вот только негде. Перед ним возник знакомый силуэт мотылька, абсолютно белый, слишком идеальный и одновременно мертвый, но даже с этими внешними признаками легко пархал по полю как и раньше. Юра поймал его в ладони, но когда решил взглянуть на чудное существо ближе - в руках вместо мотылька только его останки и кровь, много крови, она пачкала рубашку и босые ноги, пропитывала чернозём. Начав пятиться, выкидывая из рук мотылька, он споткнулся и как только почувствовал как падает - резко проснулся, подорвавшись с места. Илья уже проснулся с несколько минут назад, но даже это не спасло его от испуга за Исаковского. – Тише... Ты чего? – обеспокоенные глаза бегали по грубоватым чертам лица, взяв его в ладони и поглаживая большими пальцами скулы. Юра, на удивление, кинулся в объятия, впервые сам за всё то время, которое они проводили вместе, причём они были настолько крепкими, что Тихонов только сильнее забеспокоился. – Снилось что-то... Неприятное? Кошмары? – Обняв его в ответ, Илья замолк и старался сквозь лёгкую дрожь и молчание доигровщика понять хотя бы немного что произошло. В ответ он получил лишь кивок, но принял пока тот факт, что рассказывать Юра явно не хотел. По крайней мере сейчас.***
С последних соревнований прошло достаточно времени, чтобы ощутить на себе вновь все те чувства, которые игроки испытывали в начале года, когда сезон соревнований наконец начался. В Астрахани трибун почти не было, был только лишь балкончик над игровым полем, но судя по количеству людей места там было достаточно, чтобы посадить болельщиков каждой команды, ещё и для родных и близких игроков места было достаточно. Раздевалки были вполне приличными, учитывая наличие десятка шкафчиков, нескольких лавочек с рядом крючков для одежды и небольшой душевой комнаты через дверь. – Интересно, у одних нас раздевалки по давности постройки старше нас или мы ценители девяностых? – послышалось от Ромы. Исаковский же молча занял один из шкафчиков, сдерживая сонливость и усталость в теле, спал он не лучшим образом из-за кошмаров. Илья же обеспокоенно смотрел в его сторону, желая спросить, однако ответ был бы слишком очевидным, поэтому он тихо подошёл к Юре, взял за запястье, желая увидеть перед собой чужую ладонь, а затем положил в неё пару конфет mamba со вкусом манго. – Сладкоежка ты... Спасибо. – голубоглазый даже слегка усмехнулся, тут же открывая одну из конфет, другую же отправил в карман шорт. Выход на поле немного взбодрил команду, Тихонова даже слишком. Не то чтобы он когда-то был мягок к своей команде, когда делал замечания, но сегодня всё было уж слишком нервозно. В это время Исаковский заострил внимание на том, что в противоположной команде видел довольно знакомые лица, только вот... Откуда он их знал? Может играл с ними, когда был в другой команде? А может это всё - плод его фантазии. Со свистком судьи все игроки построились для физкульт-привета, а чуть позже разбрелись кто-куда: кто на свое место на поле, кто ушёл на лавку запасных. Юрка встал у сетки на левой стороне, так что был довольно близок к противникам, но их присутствия не замечал, пока не прозвучало до боли знакомое прозвище. – Ну привет, мелкий~ – Юра нахмурился, не понимая где видел это лицо. – Не думал, что нариков берут ещё в команду. Неужели им настолько не из чего было выбирать? – По спине прошёлся холодок неприятных мыслей и пока он ушёл в себя - им уже забили одно очко. Командир холодно глянул в сторону Юры, выкрикнув на пол зала очередное замечание. Собравшись с мыслями, длинноволосый наконец стал играть всерьез, не обращая внимания на противников. Матч шёл стабильно, однако во втором тайме техника Астрахани стала грубее и грязнее, чем ранее. Скорее всего так подействовало на них замечание тренера, а возможно это было одной из тактик, вполне неплохих для того, чтобы команда Санкт-Петербурга вымоталась в первом тайме. В прочем, это было неважно, ведь выносливость перед всероссийскими соревнованиями они прокачивали с Ильёй ещё за месяц до начала сезона. Счет был 19:17 в пользу Питера, они выиграли первый тайм и близились к концу второго, поэтому оставалось ещё немного, всего пара атак, всего пара подач и один неудачный пас. Блок отлетел от Фила почти за линию аута, поэтому Роме пришлось преодолеть немалое расстояние, прежде чем вернуть мяч в игру для Тихонова. Командиру оставалось только сделать высокий прыжок в сторону створ, чтобы отдать пас на Юру. Удар и они уже близки к цели - счет 23:19. Илья подорвался с места, когда после последнего паса неудачно упал на ногу, а затем и вовсе свалился на паркет. Он еле удержался на ногах - одну из них жутко свело в области лодыжки, а затем неизмеримая боль прошлась искрой по всей кости, но он не подал вида, лишь чуть прихрамывал, подходя к команде. Юра нахмурился, заметив эту деталь, они переглянулись, слов было не нужно - Илья знал, что поступает неправильно по отношению к себе, но он должен доиграть матч сам, Исаковский же понимал, что отговаривать его от чего-то попросту невозможно. Матч продолжался через жуткую боль в ноге, пришлось даже пропустить свою подачу под тяжелым взглядом Юрки. Он отдал последний пас Артуру, когда они наконец забили последнее очко для победы. Наконец подходя к своей команде во всеобщие объятия и тут же падая, когда стоящие по бокам Рома с Артуром отпустили его. – Илюш, что с тобой? Эй... Сколько пальцев показываю? – Рома показывал два пальца, обеспокоенно глядя в сторону связующего. – Да я вижу, что два... Чуть-чуть ногу ударил. – – Чуть-чуть ударил... Ха... У тебя вывих, придурок, а ты говоришь слегка ударил. – Юра сложил руки на груди, однако в ответ на эту издёвку получил легкий подзатыльник от Ромы. – Что?! Я же правду говорю. Какой идиот будет с вывихом играть дальше? Или я один это видел? – Через пару минут тренер уже шёл вместе с Костей небольшими перебежками к команде. – Что у вас здесь случилось опять? – мужчина присел рядом с Ильёй и помог ему высвободить ногу из кроссовок и длинных носков. Костя вовремя отвернулся, заметив синеватый цвет на ноге и опухоль, остальные же с неприязнью морщились, будто ощущая тоже самое, что и Илья. Один только Юра хмурился, глядя в карие глаза. Его не беспокоило состояние возлюбленного, его больше раздражало это самопожертвование. – Так, Кость, зови медсестру лучше. – благо тот послушно смылся поскорее с места происшествия. Лодыжка жутко болела, а когда её высвободили из обуви - стало совсем не по себе от стреляющих позывов в кости. Тренер аккуратно стал прощупывать ногу, но от малейшего движения Илья морщился и шипел от боли. Медсестре хватило тех показаний, которые она услышала, чтобы понять, что осмотр на площадке - не лучший вариант, поэтому Илье помогли подняться Фил и Костя, доводя до медпункта в считанные минуты. Через некоторое время после осмотра Илья всё же сел на кушетку, свесив ноги. Всё же лежать при смерти он не собирался. – Скажите... А играть я смогу то? – Илья совершенно серьезно смотрел на медсестру, та лишь усмехнулась, записывая что-то в журнал. – Мальчик, ты в своём уме? Я бы тебе больничный неделю дала, массажи бы себе делал, прежде чем ходить, а чтобы вернуть ногу в прежнее состояние - нужно вообще недели две легкой ходьбы, потом уже можно без костылей пробовать потихоньку ходить, бегать. Так что играть тебе максимум через месяц можно, но это тебе точно скажут уже в твоём городе. – женщина указала на сильную опухоль на ноге и огромный синяк синевато-сиреневого цвета. Тихонов возмутился, хотел было подорваться, но остановил себя. – Месяц?! Еще и на костылях ходить?!Но как же... Да вы шутите... – Илья бегал глазами по кабинету, затем увидел костыли, которые достала медсестра из шкафчика. – Нет уж, я серьезно. Давай, это твои новые ноги. Как приедешь в город - обязательно нужно сходить к травматологу, отметиться в мед книжке. К тому же они могут выписать тебе мази, чтобы быстрее прошло, раз ты так рвешься. В твоих же интересах. – Илья нахмурился, разозлившись на всё это и тут же подорвался, чтобы без костылей, на своих двух выйти из кабинета поскорее, но сделав буквально пару шагов и, открыв дверь, грохнулся на пол у ног Юры. – И тебе привет... Ты гусеницу изображаешь, в крокодила играем? – Исаковский заглянул в кабинет, и, завидев костыли тут же понял в чем дело, переступая через командира и забирая вспомогательный инструмент. – Спасибо, простите за этот цирк... – Юра вышел из кабинета, но закрыть дверь не смог из-за лежащего в проходе Ильи. – Ты можешь отползти немного? Дверь не могу закрыть. – проследив за тем, как Тихонов ползет по полу, он закрыл дверь и помог подняться Илье, тут же подставляя под его плечи костыли. – Угомонился? Пошли уже, герой нашего времени. – Юра прошёл пару метров, но Илья не сдвинулся ни на шаг, опустошённо смотря под ноги. – Эй... Ну хватит уже. – Доигровщик подошёл ближе, поднял лицо Тихонова в свою сторону, заставляя смотреть глаза в глаза. – Ты не понимаешь.... Месяц без волейбола... Я не смогу столько... – он бессильно положил голову в руку возлюбленного. – Да, я не понимаю, потому что тебе отдохнуть наконец-то дали, а ты расстраиваешься. К тому же резину зимнюю поставим на твои костыли и как миленький на тренировку пойдешь. – – И что я там делать буду? Я же даже ходить не могу пока... – – Как что? А нам мозги ложечкой выедать? Забыл уже? Мячом вроде в голову никто не попадал, я тебя по голове не бил сегодня... – Илья молча кивнул, соглашаясь хоть с этим. По крайней мере он сможет следить за другими в то время как сам на тренировках как игрок будет абсолютно бесполезен. Юра не стал рисковать и аккуратно чмокнул его в лоб, наконец уводя в сторону раздевалки с их командой. – О! Наш герой, ты как, Илюх? Ого... Теперь у тебя новое оружие против нас? – Рома хмуро глянул на Костика, намекая на некорректность шуток в этой ситуации. Субботин подошел к Илье, внимательно осматривая перебинтованную ногу. – Что она сказала?.. – – Месяц без игры.... Ходить потихоньку, но перед этим неделю ногу не напрягать.... А ещё... В травмпункт сходить... – связующий хоть и чуть угомонился благодаря Юре, но всё же нотка печали в его голосе слышалась. – Тю ты, раскис совсем... Знаешь как быстро пройдёт месяц? Оглянуться не успеешь, ты даже потом скучать будешь по тренировкам, где будешь отдыхать и нас лупасить костылями, поверь, Илюш. – Рома аккуратно погладил его по щеке, чуть ущипнув, чтобы тот изобразил хоть одну эмоцию кроме печали, в итоге получилось. – Давайте-ка валить отсюда, да побыстрее. – Костя глянул на командира и чуть поправил себя. – Ну... По возможности... – Исаковский чувствовал себя не в своей тарелке с самого утра, даже после ушиба Ильи ничего не поменялось, хотя он думал, что предчувствовал именно это. Покусывая губы со внутренней стороны, его тронул за руку блондин, стараясь понять в чём дело. – Эй... Всё хорошо? – Тихонов внимательнее рассмотрел мимику парня, но в ответ получил лишь "мгм", а после Юра положил на чужое плечо голову. Мимо промчался поезд, приглушая все голоса на станции. – Поезд с тремя остановками и одной пересадкой в Москве, в обед, завтра... – связующий хотел хоть немного оживить кучерявого, но выходило плохо, он даже сам стал чувствовать, что что-то не так. В очередной раз выходя из своего купе за водой поздно вечером, Юра заметил красивейший вид из окна. Заснеженные долины, а посреди неё деревушка, такая маленькая, уютная и тёплая, что Исаковский с мягкой ухмылкой замер, представляя как было бы хорошо побывать в таком местечке. Чем-то это напоминало детство персонажей из классики, которую Юрка читал, он всегда мечтал побывать там самостоятельно, но раньше не особо интересовался подобными поселениями, больше нравились городки побольше, акцентируя внимание на том, что там были секции по волейболу, а в деревне - вряд ли. Неужели он так много упускал в начале подростковой жизни, когда была возможность? Или упустил и сейчас? Определённо. Наслаждение видами за окном сменилось испугом и паникой - он даже звука издать не успел, только отбросил бутылки и таблетку из рук, пытаясь выбраться из оков чужих лап. Его схватили, закрыв рот рукой и утаскивая в сторону ближайшего тамбура меж вагонами. И закрывали рот ему не просто так, для тишины, на языке почувствовался знакомый вкус, он хотел выбраться, выплюнуть марку, бил локтями и ногами в разные стороны, но по итогу в ответ получил лишь удушье от чужих рук. Пришлось проглотить. – Тише, пацан, вот же... Он говорил, что брыкаться будет, но я не думал, что будет так сложно с ним. Бьёт сильно, зараза. Синяк будет. – – Ну а что ты хотел, ему 17, сил вагон. – над головой послышался смех, взгляд стал мутнеть, Юрка лишь чувствовал как тело постепенно расслабляется и уже было не понятно - умирает он или это эффект наркотика. – Тише, бля, он живой нужен. – чужие руки отпустили его, усаживая у стены. Живой. Разум мутнел, кашель был сильным, но он отчетливо помнил до отключки: парни стояли в проходе, решив закурить, с другой стороны выглянул "проводник". Неужели спасение? А нет... Ещё один из их компашки. – Ну вы скоро? – голос был прокуренным, но молодым. – Ща, докурим, оттащим его и можешь возвращаться. – сигаретный дым стал медленно, но верно заполнять мелкую комнатушку. Дверь закрылась, однако тихо было недолго, в этот раз дверь открылась с другой стороны. Знакомая шевелюра выглянула, завидев Юру у стены, а затем связующий без замедлений сначала положил одного, ударив точно в сонную артерию костылём, а затем в недолгой битве уложил и второго, ударив углом рукояти костыля в височную часть головы. – Эй! Юра, блять. – юноша стал щелкать у него перед лицом, пытаясь привести в чувство, но получил лишь пустой взгляд в ответ. В прямом смысле пустой, Исаковский почти ничего не видел, он даже не в глаза смотрел, куда-то мимо, – Ха... У тебя лицо как у чуваков из звонка, прикинь... – Тихонов позвал Костю, чтобы тот помог поднять Исаковского, но пришёл ещё и Рома. – Боже... Что здесь...? – Костя осмотрел тамбур в испуганном молчании – Надо тренера позвать... – Рома был ошарашен не меньше. – Не нужно никого звать, слышите? Помогите его отнести, скорее. – Взяв Юру за руки и ноги, они кооперативно затащили его в купе, закрыв дверь. – Бля... Меня сейчас вывернет... – Юру начало и вправду выворачивать, но Аверьянов вовремя дал ему пакет из карманов около кровати, специально для таких случаев. – А чо пол такой... Ой... – Юрка взялся за голову, покачиваясь из стороны в сторону. Илья попросил ещё пару пакетов, положив около Юры. Он похлопал пару раз по плечу юноши, однако в свой адрес получил два других взгляда, явно требующих объяснения. Тихонов недолго подумал, глядя на кучерявого и всё же вздохнул. – Его накачали наркотиками... Знаете, давайте он придёт в себя и поговорим, я не судья, чтобы решать какие темы раскрывать, а какие - нет. Я сам мало что понимаю сейчас... Одно знаю - рассказывать о тамбуре никому нельзя, ни тренеру, ни Артуру с Филом, ни своей маме, даже собаке, понятно? – в ответ он увидел совершенно не спокойные взгляды, однако согласие с просьбой командира. – Собачка... Где ты её прячешь, Илюш..? А... Я её видел, в коридоре бегала такая... Или не собака... Бля... Забыл... – всё больше слушая бредни Юры, Илья вздохнул, приняв лучшее решение в эту же секунду. Он взял из сумки парнишки таблетки, вытащив одну, затем взял свою воду со стола и показал юноше капсулу. – Юра... Смотри сюда. Таблетка, помнишь? Ты её выпил, когда в коридор выходил? – – О.. таблеточка... Не, я выбросил, там такая ситуация смешная, ха-ха... – Илья не стал выслушивать и закинул таблетку Юре, помогая запить водой из бутылки. Аккуратно зажав точки справа и слева от кадыка, Илья увидел как через несколько секунд доигровщик упал на чужую кровать. – Бля, что ты сделал? Ты уверен, что это хорошая идея - в отключку его отправлять в таком состоянии? – Костя смотрел на спокойно лежащего рядом Юрку, напуганно, будто тот умер, но легкое дыхание дало понять, что всё в порядке. – Всё нормально, чуть придёт в себя, очухается и расскажет всё, думаю. Я... Лягу рядом с ним лучше, он в таком состоянии минимум что захочет сделать - по крыше поезда погулять, птичек посчитать. – В прочем особой проблемы перетащить Юру на его же полку не составило, к тому же все и так уже собирались спать. Правда... С какими мыслями после такого? Илья не смог уснуть до 6 утра - боялся, что пропустит момент, когда Юру вновь кто-то заберёт. Заснул только тогда, когда услышал рядом знакомый голос, не того Юры под наркотиком, а трезвого, настоящего, его. – Выглядишь ты... Отвратительно... – На лице не читалось ни единой эмоции, была лишь легкая неприязнь от головных болей и сонливость. – Плевать... Ты здесь... – Тихонов говорил шёпотом, было слышно только ему и Юре. Уткнувшись в знакомую футболку, он почувствовал не привычные людям нотки пряности, либо каких-нибудь цветов, или в конце концов жутко едкого мужского парфюма, от Юры всегда пахло лекарствами, но Илья любил этот запах, он сводил с ума. Исаковский в целом сводил его с ума.