***
Чудесное исцеление пронесшееся по всему Парижу восстановило общую часть причиненного ущерба, хотя некоторые улицы все еще оставались в руинах, но даже этого вида летящих по округе божьих коровок хватило для сознания, что Леди Баг победила. За окном стояли сумерки после грозного побоища, люди с облегчением вздыхали от предотвращенного хаоса. Опустошенно взирая сквозь стекло из окна на квартал и открывающийся вид города, Хильда виновато и страдальчески перебирала сотни мыслей в голове. Ей предстояло совершить величайший обман, она кропотливо обдумывала каждое слово, которое должна будет сказать Бриджит и Феликсу, но от этого груз мучений тянул грудную клетку. Хильдегарде было дурно после забившегося дыма в легкие, она устало опиралась на подоконник, вглядываясь в свое понурое отражение с ярко выраженными беспокойными синяками под опухшими после слез глазами. Посматривающий из кармана кожанки Плагг, с горечью жалел попавшую в эпицентр событий девушку, которой предстояло вынести на плечах все бремя супергеройской жизни. Рок мелодия послышавшаяся из телефона, заставила обратить на себя внимание и непокорным вялым движением Авенью достала старенькую раскладушку, откидывая крышку в сторону. Это был звонок от Чен, от чего Хильда тяжело глубоко вздохнула, настраиваясь на разговор. — Бри… — хотела было начать та, поднося сотовый к уху, но оттуда разом полился поток сплошной хлопочущей речи взволнованной подруги. — Хильди, где вы?! Что с Нуаром?! Как он?! — один за другим поступали вопросы от девушки с длинными синими волосами, из-за чего у Авенью только сильнее разболелась голова. В висках стреляло пронзающей болью, от каждого последующего вопроса ей становилось только тяжелее на душе, совесть проедала плоть изнутри. Она молча слушала запал переживаемого испуганного голоса в трубке, не в силах выдавить правду, только укоризненно поджимала губы. Феликс уже находился в реанимации, с ним работали врачи и по их словам, жизни ничего не угрожало, его смогли вовремя спасти, но узнанное после заставило Хильду ослабевши съехать спиной по стене. Поврежденная нога Феликса не подлежала окончательной реабилитации, он больше не способен дееспособно использовать ее по назначению, а тем более, спасать город. Медсестры видя ее поколебавшееся омраченное состояние бросились приводить в чувства рыдающую Авенью, которая за этот день пролила слез больше, чем за всю жизнь. Родственникам Фантома уже сообщили о его попадании в клинику и ранениях, от чего те уже были на пути в государственное заведение. Проглотив ком в горле, молясь, чтобы все пришло в норму, Хильдегарда сжала ладонь в кулак под внимательный взор Плагга. — С Котом все в порядке, он жив, но… — осеклась беловолосая, не зная, как сказать и уйти от темы Нуара, чтобы не вызвать подозрений. — …Феликс попал под обломки здания и теперь находится в реанимации… — не до конца сказала правду та, слыша, как на том проводе внезапно шокировано замолчали. Это было худшее, что могла придумать Авенью. Ей придется взять на себя всю ответственность за ложь.***
Из-за огромного количества пострадавших, никто не придал значения тому, что Феликс также попал в их число, во время атаки он должен был идти домой с дополнительных занятий по скрипке. Этот факт лег в основу лжи и даже удрученная плачущая мать Фатома ничего не заподозрила, как и ошарашенная Бриджит, битый час смотревшая перед собой в одну точку. Чен достаточно настрадалась и плакала на протяжении всего времени, пока слезы просто не закончились и она отрешенно не замолчала, застыв на скамейке в одной позе. Обладательница камня переживала и за Феликса, и за Нуара, о котором Хильда рассказала не так много, намекнув, что трансформация была снята и она узнала о личности Кота. Это дало повод не прыгать Бри выше головы, так как она была против раскрытия их личин и оставила обсуждение на потом. Информация о том, что с Нуаром все в порядке и он жив хватило, чтобы хоть как-то успокоить ее на фоне всего пережитого. Бриджит также была ранена и все ее травмы обработали врачи, подруга прикрыла тем, что в нее, как и в Хильду, попали осколки от лопнувших стекл на улице во время прогулки, которая так и не состоялась из-за сражения. Хильдегарду душила правда, которую она подавляла, поэтому врала и врала даже в лицо двоюродного двенадцатилетнего брата Феликса. Адриан Агрест, также приехал узнать, что произошло, поэтому кропотливо сторожил около двери в палату снаружи вместе со всеми, надеясь, что старший придет в себя совсем скоро. Глядя на его ничего не понимающий вид глубокой задумчивости из-за одолевшего стресса, Авенью сжимала кулаки. Совершенно точно нельзя было никому ничего говорить, иначе это подставит каждого под удар. Несколько дней, пока Фатом находился без сознания, Бриджит была как в тумане, пока город размеренно возвращался к былой жизни. И когда Хильдегарде позвонили на оставленный контактный в больнице номер, она первая рванула к Феликсу, чтобы все обговорить. Чен задерживалась на дополнительных занятиях в колледже, из-за пропущенных уроков ее оставили на пересдачу, хотя ей жутко хотелось прибыть в клинику, чтобы увидеть возлюбленного в здравии. Геройская жизнь выбила ее из учебного процесса, от чего пришлось наверстывать упущенное. Для Авенью же пропуск уроков был обыденным делом, ей было плевать на учебное заведение, тем более в такое сложное время, когда именно от нее зависела дальнейшая неомраченная жизнь друзей. Будучи бунтаркой и оторвой преподаватели давно махнули на ее низкий табель успеваемости рукой, единственное, чем отличалась Хильда это отличием по искусству и многочисленными победами в конкурсах по рисованию. Только по этой причине ее никто не отчислял за нахальство и пропуски. Придя в палату и с горечью оглядев перебинтованный вид посмотревшего на нее Феликса, Авенью виновато отвела глаза от вида гипса на растерзанной ноге друга. В частном помещении все пахло антисептиками и пестрило белыми оттенками, было тихо и собственный шаг ерзавшей мощной подошвы ботинок звучал слишком нагнетающи. Отвлекшись от созерцания окна, Фатом ожидающе смотрел на безмолвствующую подругу с привычным сосредоточенным выражением лица и колким зеленым взором. Феликс выглядел спокойно, будто ничего не происходило, но его суровость и стоявшая колом атмосфера говорили сами за себя. — Обычно ты куда невыносимей со своими репликами, — выдал цепкую фразу низким сухим тембром обладатель камня Кота Нуара, отворачиваясь обратно к окну, откуда сквозь прозрачные шторы пробивались солнечные лучи, ложившиеся на все подряд. В обычное время Хильдегарда уже начала бы спорить со своей вспыльчивостью и недовольством на слова друга, но она хранила молчание, пытаясь не смотреть на парня. — Ты же обо всем знаешь, — ловко подметил Феликс, отличавшийся сообразительностью, косо поглядывая на беловолосую, застывшую на одном месте. Сложив смазанные события прошедшей битвы, в которой сквозь прорехи сознания уличал обстановку, Фатом догадался, что Авенью узрела его детрансформацию, весь неуверенный замкнутый вид также намекал ему на это. Так даже лучше, не придется многое объяснять, от чего Хильда глубоко вздохнула, беря себя в руки. Она решительно подняла взор серых глаз на друга. — Нам нужно кое-что обговорить… — мужественно начала девушка после череды молчания.***
Вести диалоги с Феликсом, который всегда мог без зазрения совести открыто с ней конфликтовать, было невыносимо. Гул криков и категоричных разговоров и брань этих двоих в обоюдном раздражении стояли на всю палату, они были готовы взорваться в противоборстве различных взглядов на ситуацию. Фатом впервые выглядел настолько взбешенным, что извечная сдержанная зрелая маска хладнокровия треснула в оскале на его лице, он общался точно такими же грубыми фразами, как и вспыльчивая Хильдегарда, не находящая себе места. Взволнованный перебранкой Плагг молчаливо переводил взгляд с них обоих, не зная, как урегулировать спор. Никто не был намерен отступать в своей правоте, жесткая речь несогласия лилась от спорщиков тяжелыми накатами, Авенью задыхалась в негодовании, эмоционально всплескивая руками. — Ты больше не сможешь защищать Париж, дебил! — кричала суровым тембром беловолосая во всей нервотрепке, хотя начинали они разговор размеренно, пока Феликс не отказался от идеи. — Посмотри правде в глаза — твои раны слишком серьезны! — вопрошала к благоразумию упертого Феликса та, указывая на его израненное тело, что даже не могло двигаться с постели самостоятельно. — Это не твое дело, не лезь, Хильда! — противоборствующи скалился в раздражении Фатом, злясь на скандалившую подругу, чей характер напоминал бесовской. — Врачи сказали, что твоя нога уже никогда полностью не восстановится! Ты думаешь, что сможешь оградить Бри от опасности будучи неспособным нормально двигаться?! — взвинченно горланила Хильда, вспоминая все те неутешительные прогнозы врачей, с которыми Феликс до конца дней будет обязан ходить с тростью и хромать, как калека. В таком состоянии, он не сможет и дальше выполнять свое бремя героя и каждый из них это понимал, но парень яростно стукнул кулаком по прикроватной тумбе, от чего Авенью подсознательно дернулась. — Я должен защищать Бриджит! — чрезмерно гневно проорал Феликс, испепеляюще смотря на замолкнувшую в изумлении Хильдегарду, что моментально проглотила язык, воцаряя клокочущую тишину в помещении. Комната погрузилась в тяжелое затишье, было слышно только отягощенное дыхание гневного Фатома, что вырывалось у него из груди. Хильда смотрела на его смятенное поколебавшееся душевное состояние со скорбью, покусывая губу. Оба обессилев, старые друзья ничего не произносила. Было наглядно заметно, как Феликса коробит изнутри собственное нарушившееся здоровье, как он жалеет о своей потерянной дееспособности, но ни разу не подумал о том, что не стоило прикрывать собой Леди Баг. Виртуозный игрок на скрипке, глубоко дышал, стараясь восстановить внутренний покой, беспомощно с шипением поглядывая на загипсованную ногу, от чего мучения только сильнее отражались на его лице. Он кривился в страданиях, как если бы потерял единственную возможность быть рядом с Бриджит в любой ситуации, будь то бой, то простая повседневность. Видя то, как сильно и незыблемо любил Чен Фатом, Хильду брала боль и вина за свой план, но она не могла так просто позволить Феликсу продолжать опасные миссии, в которых могут пострадать уже они оба с Леди. Наблюдая за трудной атмосферой в палате, Плагг подлетел ближе к угрюмому парню. — Феликс, костюм не сможет покрыть наличие твоей травмы, — благоразумно пояснял квами, нарушая тишину своим собранным голосом, заставившим всех прислушаться. — Ты не можешь продолжать быть Котом Нуаром, — разъяснял Плагг, вызывая только больший мрак в кривившихся чертах Феликса. — Но я не могу оставить Бриджит… — как единственную причину, панически выдвигал Фатом, боясь представить, что может произойти с ней на миссиях без его защиты. Феликс просто не переживет, если с Чен что-то случится, он скорее умрет ради ее благополучия, чем позволит пострадать. Плагг и Хильда прекрасно это понимали, самоистязания Фатома изнуряли его душу. Хильдегарда аккуратно села на край постели, нервно и устало перебирая пальцы. — Если твое здоровье в критичный момент подведет, то Бриджит пострадает куда сильнее, — разумную вещь произнесла Авенью, испытанно шмыгая носом, стараясь сдержать слезы и темные мысли по поводу туманного будущего при себе, чтобы ничто не вырвалось наружу. Для Феликса не было секретом, насколько подруга переживает о Бри и насколько ей самой не нравится ситуация, они оба понимали чувства друг друга, но вариант оставался только один, с которым он не сог согласиться. — Феликс, Леди Баг нужен новый Кот Нуар. Я понимаю, как сильно ты за нее беспокоишься и как сильно любишь, но Бри — защитница Парижа и без полностью дееспособного напарника ей будет очень непросто. Неизвестно, насколько хорошо было то, что Феликс знал личность Леди Баг, но сейчас все играло против них. Хильда не спрашивала о том, как Фатом провел параллели и обнаружил в чертах любимой супергероиню, она хотела только защитить их обоих от неизбежных рисков. — Я не хочу оставлять Бриджит на какого-то парня, что не сможет ее прикрыть, — проронил свои самые потаенные страхи Феликс, изнуренно понижая тон. Плагг и Хильда переглянулись, не зная, как поступить, но уговорить Фатома было просто необходимо. Глубоко обдумав все риски и взвесив в своей голове, Авенью была готова взять на себя еще одну ношу, если только это сможет помочь другу принять верное решение. Только она хотела открыть рот, как дверь в уборную нерешительно скрипнула, привлекая внимание и в открывшемся проеме показался все это время затаившийся Адриан. Его юный неловкий облик, поразил Хильдегарду, она моментально проглотила язык, понимая, что их подслушивал кто-то еще, это была катастрофа, что геройская тема с открывшимися масками вскрылась таким образом перед двоюродным братом Феликса. — Он знает, что я — Нуар, — внезапно осведомил Фатом, который не удивился тому, что Агрест все слышал, так как первым пришел проведать его и все время тихарился в уборной, пока друзья спорили между собой, не решаясь выйти. Удивленно вскинув брови, Хильдегарда посмотрела на друга, не понимая, как всегда расчетливый Феликс мог так неаккуратно раскрыться перед родственником. — Застукал однажды в особняке, когда время трансформации окончилось, — пояснил Фатом мерным тембром, ни на чем не акцентируя в подробностях. — Ему можно доверять. — Простите, что подслушал, — неловко извинился Адриан, выходя из укрытия, подходя ближе к постели, виновато потупив взор в пол. Тяжелый вздох вырвался сквозь губы Хильды, она истерзанно потерла лоб ладонью. — Опасно, чтобы столько человек узнали правду о Бри и тебе, — посетовала на еще одно звено в группе всезнающих тайные личности героев та, от чего Агрест съежился, считая, что девушка начнет его порицать. Заместо этого, беловолосая спокойно погладила Адриана по блондинистым прядям, он поднял на нее глаза, замечая глубокие уставшие синяки под ними, осознавая, тяжесть всего сущего в их положении. Судорожно поразмыслив, Агрест набрался духу. — Я хочу заменить Феликса и стать Котом Нуаром, — неожиданно произнес двенадцатилетний мальчишка, повергая всех в шок, от чего даже Феликс воззрился на него неверящим взором. Казалось, что Адриан заработает сердечный приступ от такого волнения вызванного к нему внимания, что было не сравнить даже с бытием модели, которой являлся благодаря отцу. — Малец? — абсурдно изогнул бровь Плагг, оценочно оглядывая Агреста с ног до головы, изучая его комплекцию. — Он еще слишком мал, так не пойдет, — спешно отринул предложение Фатом, с которым Хильда была согласна, плохо понимая, как мальчишка справится с тем, от чего пострадал его старший двоюродный брат. Но почему-то Адриан глядя на раненного Феликса, не мог отступить от своего предложения даже с неодобрением старших. Ему нравилось следить за супергероями за Фатомом, что так балагурно ведет себя в совершенно незнакомом другим облике, словно перевоплощается в свое настоящее «я», не заботясь о строгих ограничениях дома и общества. Агреста впечатляла сила и смелость брата, когда тот спешил на выручку нуждающимся, побеждал злодеев, как истинный супергерой, который даже с травмой не может бросить свою партнершу на одиночную борьбу. Открыто и свободно жил без упреков и правил. Сколько усилий прилагал Феликс, чтобы сразить зло. В глазах Адриана он был героем, его героем, за которого переживал сидя у экранов телевизора каждый раз, когда включалась прямая трансляция с места событий. Агрест был фанатом комиксов и как наивный жаждал помогать супергероям в их бремени, он не хотел, чтобы Феликс из кожи вон лез дальше, когда больше не может выполнять свой долг. Искрившийся надеждой и надежностью взор мальчишки поражал, Плагг задумчиво разглядывал Адриана, примечая его необъятное воодушевление и перспективность, какими и должен обладать герой. — Он подходит на роль Нуара, — обронил квами, вызывая взвинченность и удивление на лицах двух друзей, а на лице Агреста показалась радостная сияющая широкая поспешная улыбка. Хильда и Феликс смотрели во все глаза на Плагга, как на сумасшедшего. — Он еще ребенок! — противоречиво вскричал Фатом, снова нарушив сдержанность своей серьезной маски, от чего Адриан дернулся, сразу поникнув. — Я не могу отправить ребенка защищать Париж, а тем более Бриджит от злодеев! — не на шутку вздернулся Фатом, волнуясь обо всех и вся, особенно за возлюбленную и родственника, уже напредставляв невесть чего. — Плагг, это действительно безумие! — поддерживала друга Хильда, отрицая участливость Агреста. — Мне скоро тринадцать! — на удивление мужественно вставил свое слово Адриан, вступив в дебаты, что ему было несвойственно из-за скромного характера, Феликс глядел на мальчишку, как на незнакомого ему человека. — Феликс тоже получил свой камень в этом возрасте! — выдвигал факты тот, не отступая от заявленного. — Но я стал инвалидом к почти семнадцати, ты думаешь, такой участи я хочу для тебя! — Но ты же доверяешь мне! — вопрошающе взывал Адриан, споря с братом, припоминая предшествующие слова, заставившие того замолкнуть. — Ты можешь не волноваться на счет Бриджит и того, что кто-то другой не сможет ее защищать! Клянусь, я смогу помочь ей! — из последней надежды, отчаянно цеплялся Агрест, желая также и вырваться из отягощающей его повседневности запертого в особняке ребенка, чтобы ощутить новую волну впечатлений. Глядя на его безысходный вид, друзья сглотнули, не решаясь обременять такого юного мальца на звание героя и подставлять его под удар.***
Это был очень горячий и тяжелый спор, но Плагг смог убедить Хильду и Феликса передать камень Нуара Адриану. Оба до последнего не хотели этого делать, но решимость Агреста была непоколебима, Фатом не находил себе места от негодования, но потрясенное здоровье давало о себе знать, он уже был не в силах конфликтовать обо всем. Он сдался со скрипом на сердце. — Это действительно рискованно, Адриан, — в который раз причитал с осунувшимся видом Феликс, со всей серьезностью заверяя двоюродного брата о возможном совершении ошибки. — Я справлюсь, Феликс, просто положись на меня, — уговаривал Агрест, смотря на уставшего Фатома, надеясь, что его сможет это успокоить. Тот тяжело вздохнул, задумчиво покручивая в пальцах кольцо Кота, не торопясь отдавать его. Они уже все продумали, Феликс написал прощальное письмо адресованное Леди Баг, в котором объяснять причину ухода в отставку, его должна была передать ей Хильдегарда, как человек, что узнала его личность. По словам Плагга, как только Фатом официально откажется от камня Чудес, то забудет о своей причастности к супергеройской жизни и Авенью считала, что так головной боли будет меньше. Если друг не будет помнить, что Бриджит — это Леди Баг, если забудет о получении своих травм, для которых уже готова новая легенда, если не задумается о том, что Адриан — Кот Нуар, то не будет слишком переживать обо всем. Это облегчит его жизнь в отдалении от потрясений. Это ужасный поступок, но для сохранения благополучия близких придется поступить именно так. Авенью взяла всю ответственность на себя. — Присмотри за Бри и Адрианом, Хильда, — напоследок попросил Феликс, понимая, что перекладывать все на подругу также ужасно, как и все остальное, чего ему не хотелось. Она надежно и мягко положила ему ладонь на плечо, поддерживающе сжимая. — Обещаю, что все будет под контролем, — уверяюще смотрела в зеленые глаза друга беловолосая, с которым им не так часто удавалось найти общий язык, но они все равно оставались друг другу верны, как товарищи. На ее губах проступила печальная, но широкая улыбка. — Тебе пора вернуться в размеренную жизнь… Все переплетения становились еще запутанней со взятым бременем, которое компания разделила на четверых. Когда вспышка после отказа озарила непонимающее лицо Феликса, озадаченного нахождением в больнице, Хильдегарда постаралась унять дрожь в коленях и выдавила вызывающую усмешку, как делала обычно. — Доброе утро, Спящая Красавица, — колко произнесла Авенью, прикрывая собой Адриана, чтобы ничем не выдал произошедшего своим смятенным видом и запахнула полы куртки, где прятался Плагг, влетевший в карман вместе с талисманом. Первым же делом, при виде, как ему казалось, совершенно привычного издевательского выражения лица несуразной подруги, Феликс недовольно цыкнул языком, задаваясь вопросом, почему видит именно ее. — Я что в Ад попал и меня встречает Сатана? — озадаченно и негодующе спросил Фатом, ощущая боли во всем теле, не помня и крупицы своей геройской жизни, которую предстояло затемнить ложью. Хильда постаралась посмеяться над ним как можно естественней, а сама боялась расплакаться от одолевавшего угнетения. Жизнь Феликса Фатома должна была прийти в повседневное русло, как до получения камня Кота Нуара.***
— Запомни, после твоего дня рождения, я отдам кольцо Нуара тебе, а пока сама помогу Бри с другими талисманами, — выйдя на улицу и сидя под раскидистым деревом около больницы на скамейку, объясняла план внимательно слушавшему ее Адриану Хильда. Отдать свой камень Феликс согласился только после того, как Агресту исполниться тринадцать, а за оставшийся месяц ему предстояло морально подготовиться к праву владения. Авенью полностью взялась за мальчишку, она была обязана все ему разъяснить по поводу супергеройского бремени, как единственная, кто знала обо всем в компании. Ее опыта с Леди Баг и некоторым знаниям должно было хватить перед тем, как встретиться с Хранителем, к которому их должен был отвести Плагг и уже самолично все пояснить Адриану. Адриан понимающе и готово кивнул головой. — Я не подведу вас! — уверенно заявил Агрест, глядя на которого Хильдегарда все еще сомневалась в здравости задумки, но что-то менять было поздно. По сохранению мира у нее еще было полно работы, она старалась верить в то, что все обойдется, ведь Адриан своим подходом к ответственности напоминал Феликса.***
Стоя на прохладном воздухе у берега Сены вместе с Бриджит, печально разглядывающей блики огней в проходящем течении, Хильда размеренно всматривалась в оживление города. По улицам прохаживались люди в свете фонарей во время темной вечерней прогулки, слышался звук воды под мостовой, по дорогам в пробках застревали сигналившие друг другу машины и гул строительной техники, заканчивающей восстановление бульваров, объял подруг. Все наполнялось спокойствием после прошедших дней полного безумия и глядя на этот царивший мир, хотелось, чтобы он продолжал длиться вечность, чего с Бражником светит еще не скоро. Прочитав письмо от Кота Нуара, Чен виновато расплакалась, посчитав, что в случившемся ответственность лежит полностью на ней. Если бы Авенью не объяснила все со своих слов прямого разговора с Нуаром, то Леди Баг так и не смогла бы успокоиться и глубоко погрузиться в размышления. — Думаю, мы все сделали правильно, — после долгого молчания, нарушила уединение Бриджит, неотрывно высматривая всплески волн, отрывая беловолосую от мыслей. — Нуар заслужил свой отдых, — пришла к выводу Чен, поднимая опечаленный взгляд на соседний берег, следя за идущими вдоль него людьми. — Это все, что мы можем сделать для него, — поддержала Хильда, приобнимая подругу, устало опустившую висок ей на плечо, ища стороннюю силу духа. Прикрыв глаза, Авенью вспоминала прошедший день, в котором наведывалась вместе с Бри к Хранителю камней — Мастеру Фу. Объяснив ситуацию, он понял позицию девушек и убедившись в их намерениях, доверился всему, что они предприняли. Оставшиеся талисманы из шкатулки для большей безопасности от покусительства злодеев, они разделили между ними тремя, какая-то часть была у Мастера, какие-то взяла себе Бриджит и какие-то, что было удивительно для Хильдегарды, Фу доверил ей. Немыслимым образом, старик прознал обо всем, что совершила Авенью на благо друзей и ни в чем ее не упрекнул. Он попросил Чен оставить их наедине, чтобы переговорить и был приятно впечатлен степенью ее отзывчивости и храбрости, Мастер не побоялся отдать беловолосой кольцо Нуара и другие, видя чистоту ее души. Хильда боялась признать, как ей тяжко от всей лжи и сколько трудов было вложено в полученную стабильность, от чего постаралась не вываливать свои проблемы на других. Все хранила в себе и надеялась, что все вернется на круги своя. Феликс, Бриджит, Адриан, камни, Париж… Она будет защищать их всех до тех пор, пока все не закончится.