Длинная лестница

Пятерка, поняв, что По остался в Долине мира, и скорее всего направляется на помощь мастеру, тоже решила вернуться назад, оставив эвакуацию на старейшину. «Чертова панда, вечно делает все наоборот», — раздраженно думала Тигрица, дав команду друзьям возвращаться. — Ребята, По остался в Долине, нам нужно идти за ним. Все решится здесь: либо мы, либо Тай Лунг. Нам нужно помочь По и мастеру Шифу. — Но разве мы можем оставить жителей одних здесь, на открытой поляне? — недоуменно спросила Гадюка, — Кто же тогда будет защищать гражданских? — Тай Лунг сейчас большая угроза, чем любые бандиты. Да и грабители, узнав про побег Тай Лунга, соваться сюда не будут. Оставляю жителей на старейшину. Господин Жан, прошу вас оставаться здесь с гражданскими до рассвета, а затем приходите в Долину мира. —отдав приказ, Тигрица повела за собой мастеров. «Сейчас— это лучшее, что я могу сделать в данной ситуации.» — Тигрица осознала груз ответственности, и последствия, что последуют, в случае ее ошибки. — Дружище, я — Воин Дракона,О-ох. — Ты? Ты?! То есть ты отдал предпочтение этой жирной панде? — эти слова были сотканы из ненависти и презрения, и были адресованы мастеру, что уже терял сознание от удушья, — Почему он? Я спрашиваю! — и с присущей ему жесткостью откинул мастера в стену, от которой пошли трещины. В ушах По раздался глухой звук падения на пол. — За какой-то статус, ты делаешь такие вещи? — шокировано, а далее и разгневанно проговорил По, чье сердце испытывало жалость к обоим, но только до сего момента. Барс перешел черту обиженного ребенка, и вступил на путь мстительного, аморального и безжалостного убийцы. Эмоции По переполняли все возможные границы. Его охватывала паника за его учителя, что лежал у стены и не двигался, казалось, что он вовсе не дышал. Но когда Тай Лунг сделал шаг в его сторону, По отреагировал мгновенно, подбежав к барсу, и ударив того по челюсти, что у того непроизвольно вырвался болезненный стон. Не медля ни секунды, По схватил Тай Лунга за руку и полетел с ним вниз по лестнице, подальше от мастера Шифу. Летя вниз по лестнице, они все время обменивались ударами. Удары Тай Лунга были точны и сильны, однако По спасала его «фигура». Под ударами барса, По раскатывался, как желе. Все его удары были ему нипочем. Как только оба упали на землю, по выкрикнул: — Тай! Перед дракой я хотел, чтобы ты знал, — и передал свиток снежному барсу, который стал удивленно смотреть на По, — Здесь есть все, и одновременно ничего. Действия барса были неуверенными еще до открытия свитка, а после вообще не имели четкого алгоритма. Он переворачивал свиток, крутил его во все стороны, обдувал, потирал его — все бесполезно, он пуст… — Здесь ничего нет! — отчаянно и потеряно изрек он. — Я тоже сначала не въехал. Но потом понял — дело в тебе. Все зависит от нас, — пояснил ему По, которому эта беседа и не очень нравилась, но он знал, что должен дать шанс даже такому, как Тай Лунг. Из всех возможных вариантов, Тай выбрал для себя самый плохой. Он не принял эту реальность, как когда-то не принял отказ Угвея. Ударом, которым он победил пятерку, Тай напал на По. Он рассчитывал победить его одним приемом. Но вместо этого он услышал легкий смешок: — Ну не надо так делать, ха-ха-ха — мне же щекотно, ха-ха-ха. Тай Лунг хотел порвать этого наглеца, что без малейших стараний стал тем, кем даже и не мечтал стать. Ему стало завидно и обидно до шипения и скрежета в зубах. И от этой ненависти он стал действовать очень предсказуемо, что играло на руку По. Парочку раз откинув Тай Лунга на несколько метров, и тем самым подняв толстый слой пыли с земли, По начал ждать какой-либо атаки. Ждать долго не пришлось: барс выпрыгнул из дыма, рассчитывая застать По врасплох. Но вместо этого получил кулаком в зубы, а затем серию комбинированных атак ногами. От таких ударов голова плыла кругом, а тело не хотело ни в какую слушаться. Он кое-как смог встать, проговаривая: — Ты…меня…не победишь. Ты…большая…жирная…панда. — Да я большая и жирная панда. Но вот только не совсем обычная панда, — произнеся эти слова, По схватил палец Тай Лунга и приготовился к пальцевому захвату Уси. — О нет, пальцевый захват Уси, — на лице Тай Лунга виднелся первобытный страх, что и читалось в его голосе, — ты блефуешь, блефуешь! Шифу не мог тебя этому обучить. — Верно, — после этих слов Тай Лунг было уже выдохнул, но, — я сам разобрался. Скидыщь. После этих слов по всей Долине Мира и в ее окрестностях в районе одного километра разлетелось большое количество энергии Ци, после которой растения преобразились во множество раз, став красивее, пышнее и насыщеннее. Пятерка, завидев такое зрелище, быстро сообразила, что к чему — Шифу им рассказывал о последствиях воздействия пальцевого захвата Уси. «У них получилось!» — возникшая мысль в голове Тигрицы заставила ее бежать быстрее. Через пять минут они встречаются в центре Долины мира, в центре недавних событий. По, завидев своих друзей, неуверенно произнес: — Привет…— это прозвучало настолько застенчиво, что у них всех непроизвольно высветилась улыбка. Но с лица Тигрицы она сразу же пропала, ведь вопрос, возникший в ее голове, не дал ей покоя. — По, а где мастер Шифу? Что с ним? — ее голос предательски дрогнул, выдавая чувства, которые она тщательно скрывала ото всех на протяжении долгих лет. — Он во дворце, он более-менее в порядке, я на это очень сильно надеюсь, — сознался По, который совсем позабыл о своем мастере. Как только ответ был услышан, они все вшестером ринулись во дворец. «Чертова лестница.» — подумал По, но мысли о том, зачем он туда бежит, заставили его подавить свои пандские привычки. Ведь сейчас он бежит к тому, кто из неуклюжей панды сделал Воина Дракона, он научил его всему. Теперь По ему многим обязан. «Надеюсь с тобой все в порядке, отец.» — чувства Тигрицы просачивались через трещины в ее броне, которая была сломана в момент ответа По. Она переживала за мастера всегда, но он учил ее не выходить за рамки обращения к нему как мастеру со стороны ученицы. Ей не хватало его внимания, очень не хватало. «Но могу ли я его винить? Я понимаю, из-за чего это все. Его гордость, превратившаяся в самую главную ошибку жизни. Одним словом — сын.» — ее рассуждения прервал крик По. —Мастер! Шифу, Шифу, вы целы? Но, пробежав разрушенный зал героев, и подбежав вплотную к мастеру, лежащему спиной к ним, ответа они так и не услышали. Тогда По, как последний дурак, начал тормошить мастера за плечи, диким воплем крича: —Шифу, нет не умирайте пожалуйста, Шифу! — уже начав плакать, медведь услышал ответ. — Да не умираю я, дурень! — прокричал на него очнувшийся Шифу, с неестественно спокойным лицом, явно скрывающим боль. На затылке мастера расплывалось алое пятно, красными каплями стекая на зеленый нефрит. — Вы ранены, отец? — обеспокоенными глазами глядя на мастера, спросила Тигрица. Ее взгляд был устремлен на маленького Шифу, что сейчас лежал, прислонив голову к стене в попытках унять головную боль. — Ерунда, просто помогите мне встать, — уверил их Шифу тем же самым лицом, не выражающим эмоций, в конце добавив, — приберитесь тут, прошу вас. И как жители? — Жители подойдут сюда очень скоро, — на одном дыхании выпалила Тигрица, все еще беспокоясь за состояние мастера. — Хорошо. Позаботьтесь о них, пожалуйста, — его голос был совсем не тем, что они привыкли слышать, — и в ближайший час меня не беспокоить, — сказал Шифу, и медленными шагами, сильно хромая, направился в казармы. Всем захотелось возразить, попытаться как-то утешить как физические, так и психологические страдания мастера, ведь он только что лишился, какого-никакого, но сына. Хоть он привык сдерживать свои эмоции, привык держать все в себе, не принимать помощь от посторонних, но он все еще живой. Он сторонится близких контактов, ни на секунду не забывая свой печальный опыт с Тай Лунгом. Но все знали, что это мастер Шифу — его стойкому характеру многие позавидуют. Он вытерпит. Через время, но вытерпит. И все же, осадок все равно останется — такие события бесследно не проходят ни у кого. Уборка была закончена: для начала ребятам нужно было вытащить торчавшее из пола орудия; далее прибрать различные артефакты, разбросанные по всему Залу героев; вытащить весь разрушенный пол, починить стены; и под конец залатать дырку в потолке. По очень обеспокоило такое поведение мастера Шифу, ведь прошло уже больше часа, а вестей от него нет. Они уже проведали гражданских, разогнали их по домам. Предложив ребятам проведать мастера, По удовлетворили их ответы — все были согласны. Их мастеру нужна поддержка как никогда, с этим фактом спорить никто не собирался. Дойдя до его комнаты, они дважды постучались, прежде тем, как войти в покои мастера. Было тихо, лишь учащенное дыхание ребят выдавало чье-либо присутствие. В комнате не было света, обычно ее освещали восковые свечи, а сейчас — только небольшой светильник, который удачно прихватил По. Из-за темноты мало что было различимо. Но вот блеск голубых глаз был виден отчетливо. «Он плачет» — сделали шокирующий для себя вывод его ученики. Безмолвно, бесшумно, но он плачет, роняя слезы на уже успевшее промокнуть одеяло. Он сидел, прижавшись спиной к стенке кровати, запрокинув голову вверх. По его серым щекам скатывались слезы. Только сейчас мастера осознали масштаб трагедии мастера Шифу. После предательства Тай Лунга мастер еще неделю не мог спать спокойно: ночные кошмары окутывали его, заставляя того моментально просыпаться, чтобы не видеть этот ужасный сон, который тесно граничил с реальностью, произошедшей несколько дней назад. Страшно представить, что будет с мастером сейчас. — Мастер… — это все, что смогли выдавить из себя ребята, не зная что им делать, или хотя бы, банально что сказать. Они не знали, как вести себя в такой ситуации, мастер никогда себя так не вел. Впервые за долгое время он проявил иные эмоции, нежели, уже типичную ему, раздраженность. Предстал перед учениками в другом виде, в более чувственном. Его глаза: в них читалась боль утраты, скорби, но в тоже время любви и доброжелательности. — Спасибо вам, — эти слова прозвучали так, как только может звучать отеческая любовь. Он рад за учеников, ставших за долгие годы его детьми. Как бы он не боялся за возможные последствия, он не мог отрицать тот факт, что он их любит, очень сильно ими дорожит, заботится каждый раз, если они как-то покалечат себя на тренировке. Отчитает для виду, а сам с большой заботой в глазах будет аккуратно заживлять рану. Теперь же помощь нужна была ему, но… Что же это? Он выглядит счастливым, несмотря на все пролитые до этого слезы. Он рад, что они у него есть, и никуда больше не денутся. В глубине души он чувствовал утрату сына, но понимал, что раз его не смог переубедить даже По — значит ничего нельзя было сделать. — Ребята, я рад, что все обошлось: жители не пострадали, Нефритовый дворец практически тоже, да и вы все живы-здоровы, — с больше нескрываемой нежностью и добротой промолвил Шифу, что сейчас, кажется, и обрел внутренний покой. Он отпустил Тай Лунга, пожелав тому удачи, хоть и в мире Духов. — Мы вас любим, мастер Шифу, — радостно сообщил По, который и сам уже прослезился от этой сцены, — мы вас сильно-сильно любим, — и побежал к Шифу, припав на колени, крепко обнимая. Кажется сейчас, Шифу позволил своим ученикам полную свободу действий. Остальные ребята последовали примеру По, но не вмешивались: сидели возле кровати и наблюдали за происходящим. Шифу немного покрылся румянцем, но ни разу не смутился. Его лицо выражало огромную благодарность своим детям, что не бросили его, учитывая его отношение к ним с первого взгляда. Он и надеяться не мог на такое счастье. Он блаженно закрыл глаза, потрепав По по плечу, тем самым намекая: «Достаточно, По». По так сделал, потому что понял, сколько всего сделал ему мастер Шифу. Его скрытая забота к ученикам прикрепляли его обязанность в том, чтобы наконец отблагодарить своего учителя, ставшего ему почти отцом. Он научил его быть собой, быть сильным, никогда не сдаваться. От такого наплыва эмоций он так и поступил. Еще одной причиной было скрыть от пятерки его слезы, что от таких чувств не могли не выступить. Все наконец осознали окончательно, кем был все это время мастер Шифу. Ни злым и угрюмым мастером, которому ничего не нравится. Он был тем, кто всегда заботился о своих учениках, берег их как родных детей. Любил всем сердцем и душой, не прося ничего взамен. Отталкивал, отрицал свою привязанность к ним, боялся повторения страшного события давнего прошлого. Но не смотря на все это, он всегда их любил. Любил, и будет любить всегда.