Вопреки всему.

В порыве эмоций, до невозможности сдавливающих её горло и перекрывающих доступ к кислороду, она попыталась вскочить с кровати. Сил в теле не было совсем, да и хозяин тут же схватил её за руку, не давая совершить задуманное. Люсин сдавленно рыкнула, чувствуя, как с каждой секундой всё больше и больше ослабевает, и опустилась на кровать. Вихрь эмоций и чувств застлал ей взор, и стало очень сложно соображать о происходящем в данный момент. Девушка лишь тихо вздохнула, стараясь успокоиться, что сделать не вышло: она лишь ещё сильнее погрузилась в эту бездну, беспомощно барахтаясь в своих нескончаемых мыслях. Не в силах сдерживать эмоции, она зашипела и до крови прикусила губу, отчаянно хватаясь за голову: — Но почему тогда… почему… — она зажмурила глаза, стараясь не дать волю ещё большим эмоциям. Мужчина лишь покачал головой и, успокаивающим жестом положив руку ей на плечо, заговорил: — Тише… понимаю, на вашем месте я бы и сам так отреагировал, но… попытайтесь дослушать мой рассказ. Я думаю, он шокирует вас ещё сильнее, — отведя взгляд в сторону, будто раздумывая, он продолжил: — Как я и сказал, никаких ведьм не существует, это лишь выдумки церкви, не способной обуздать народ нашего государства. Но существует другой вид человекоподобных живых существ, — он снова замолчал, теперь уже точно погрузившись в тяжёлые раздумья, будто решая, стоит ли говорить девушке о чём-то очень важном. Люсин терпеливо ждала. Молчала, размышляя о словах хозяина. Как вдруг тишину прервал тихий голос мужчины, слова он приговаривал очень медленно и чётко, будто от этого зависело, насколько правильно девушка его поймет и прислушается к словам: — Мы… не нуждаемся ни в человеческой еде, ни в сне, ни в солнечном свете. Человеческие ценности нам чужды и неясны. Люсин удивлённо вперила взгляд в него. Что он такое говорит? Кто — «мы»? О ком идёт речь? Она почувствовала, как тело покрылось мелкой дрожью, а по спине пробежал холодок. Мужчина, будто ощутив её страх, снова положил руку ей на плечо, несильно сжав. Девушка резко дёрнулась в сторону, вскакивая. Вначале она хотела спрыгнуть с кровати, но, ощутив головокружение и слабость в теле, передумала и села, медленно спустила одну ногу, а потом вторую. Пройдя почти через всю комнату, она остановилась напротив занавешенного окна, как вдруг на глаза ей попалось зеркало. В полумраке комнаты её бледная, почти что прозрачная, кожа казалась странной и пугающей. Большие тёмные впадины под глазами придавали виду девушки ещё больше усталости и какой-то нездоровости. На шее была повязка. Она медленно стянула марлю, — мужчина не препятствовал, а лишь с интересом наблюдал за ней — на белоснежной коже виднелись два отверстия. Нет, возможно рана выглядела совсем иначе, но при слабом освещении девушка разглядела всё именно так. Рана напоминала укус змеи — по форме и по виду, но что-то подсказывало Люсин, что это была не она. Что это вообще дело рук не какого-нибудь животного. Ситуацию ухудшал хозяин дома, сидевший на кровати и ехидно улыбавшийся. Люсин никогда его таким не видела. Он, конечно, и раньше улыбался, но вот так — таинственно и будто бы даже как-то по-злому — никогда. Девушка поднесла руку к шее. Трясущимися пальцами ощупала ранку, тихо прошипев от резкой боли. Лишь спустя несколько секунд она испуганно отстранилась, словно приходя в себя. Люсин попятилась подальше от зеркала, пытаясь сохранять чувство самообладания: внезапная мысль, так некстати посетившая голову, никак не давала покоя. Девушка ощутила чьи-то тёплые руки за своей спиной, они тут же опустились ей на плечи, поддерживая, и помогли добраться до кровати. Теперь Люсин уже не дёргалась и спокойно шла. Стоило только коснуться головой подушки, как тело будто налилось свинцом, волна слабости и усталости накрыла её с головой. Девушка уже не могла сопротивляться и снова впала в беспокойный полусон-полубред. * * * Проснулась она снова вечером. Из-под прикрытых занавесками окон виднелось темно-розовое вечернее небо, глядя на которое в голову приходили исключительно грустные и печальные мысли. Люсин всё прекрасно помнила с того разговора, и именно сейчас с головой ушла в раздумья. Жара почти не было, голова не гудела, а в теле чувствовалась необычная лёгкость. Люсин поднялась с кровати, уверенно прошлась взад-вперёд по комнате и снова села на кровать. Вспомнив про рану на шее, она уже протянула руку чтобы ощупать её, но не почувствовала ни повязки, ни самой раны. Гладкая кожа была без единого шрама или следа чьих-либо укусов. Девушка удивлённо подскочила на ноги и уже автоматически двинулась к зеркалу. Холодный металл рамы почему-то обжёг кожу, стоило только его коснуться. Люсин одернула руку и, прижав её к груди, нетерпеливо заглянула в зеркало. Во вновь сгущающихся сумерках комната таинственного замка казалась ещё более тёмной, пугающей и непонятной. Особенно Люсин было непонятно то, что стоящий напротив зеркала стол она может прекрасно разглядеть в отражении, но себя, находившуюся перед этим столом, она не видела. Девушка заметно занервничала, ноги, до этого и так дрожавшие от прохладного воздуха, задрожали ещё сильнее. Она хотела снова подвинуть ближе к себе зеркало, но лишь от одного маленького касания пришлось вновь отдернуть руку. На белоснежной коже пальцев проступили красные опухшие волдыри. Девушка испуганно взвизгнула, когда попыталась дотронуться до повреждённого места, все ещё не веря в правдивость происходящего, и почувствовала вполне реальную боль. Вероятно услышав её вскрик, он отворил дверь, медленно заходя в комнату. Всё ещё сохраняя ехидную ухмылку на своём лице, он сел на кровати и уставился на девушку, вероятно, планируя продолжить свой рассказ.