Леди и Зверь

Со стороны может показаться, что подполковник Джон Шеппард невероятно везучий человек с очень интересной и насыщенной жизнью. Ему 41, он живет на две галактики, побывал в пяти различных реальностях и далеком будущем, не говоря уже о том, чтобы быть съеденным рейфом, или чуть не превратиться в мерзкого жука. Почти из всех своих приключений он выбирается практически невредимым и можно предположить, что в случае беды, возле него самое безопасное место. А еще он умен, обаятелен, забавен и чертовски красив. Но мало кто знает его изнанку. На теле подполковника множество шрамов, он пережил гормональное отравление, чуть не стоившее ему здравомыслия, страдает от кошмаров и ПТСР для него не просто слова. У него много врагов и иногда, когда его удача даёт осечку, страдают близкие ему люди. А еще у подполковника Джона Шеппарда случаются по-настоящему плохие дни. Дни, когда все длится слишком долго, а напряжению нет конца, когда он просто не успевает или принимает решение, из-за которого гибнут люди. И тогда в нем полыхает столько ярости и злости, что свою уродливую голову поднимает подпитываемый химическим дисбалансом его гормонов темный зверь, готовый разорвать рассудок подполковника на куски. Он скалится и царапается изнутри, требуя выплеснуть клокочущую агрессию и часто это заканчивается для Джона Шеппарда болью и травмами. Если только его Леди не успеет что-то с этим сделать. Элизабет Вейр 39, за её плечами десятки стран и миров, сотни примиренных сторон и руководство самым удивительным и загадочным городом, какой только можно себе представить. Она умна, красива, терпелива и полна неожиданных сюрпризов, о которых никто и понятия не имеет, пока не окажется на её плохой стороне. А еще она замужем за удивительным человеком и достаточно могущественна, чтобы усмирить его внутреннего зверя, чьё приближение может видеть в одних только зло прикушенных губах и нахмуренных бровях. Она знает как обернуть всю эту нерастраченную нервную энергию и ярость в свою пользу и сохранить любимого человека целым. Это не о боли или наказании. Не о доминировании или подчинении. И даже не о сексе. Это о любви. Она загоняет его как неприрученное, опасное животное. Возвращается на их корабль, запрещает Ронону, Тейле или кому-либо еще, кто может физически противостоять ему, приближаться к Джону, приказывает Даррену запереть этаж и никого к ним не впускать. Одетая только в тонкий шелковый халат, она стоит перед большим зеркалом в их каюте, распускает волосы, заставляя неукротимые темные кудри волной рассыпаться по плечам и кивает своему отражению. Она спокойна и расслаблена. Она готова. Когда она находит его в ванной, он только что принял душ. Он не смотрит ей в лицо, просит её уйти и оставить его в покое. Рычит и огрызается, но так и не добивается своего, потому что не хуже неё знает, насколько сильно она нужна ему сейчас. Она единственная, кто может находиться с ним рядом в такие моменты и остаться невредимой, потому что умеет обращаться с его темной стороной. Сначала ей нужно выманить его зверя, таящегося в ореховых глазах, а для этого нужно соблазнить его властью. Он не возбужден, но это очень быстро меняется, когда она вжимается в его объятия, давая почувствовать близость и доступность своего тела и целует его, скользя острыми ноготками по распаренной и влажной коже. Он зарывается ладонями в её кудри и тянет ближе, требовательно раскрывая её губы своими. Она позволяет поцелую длиться, сильным мужским рукам скользить по гладкой ткани её халатика, исследуя завернутое как подарок для него тело, а потом толкает его к холодной стене, распускает полотенце обернутое вокруг его бедер, опускается на колени и берет у него в рот. Она не торопится, сначала облизывает головку его члена и дразнит языком уздечку, прежде чем расслабиться и скользнуть губами по всей стремительно твердеющей шелковистости его ствола. Он хрипит над ней и его бедра дергаются навстречу её движениям, когда она берет его глубже в своё горло, опускаясь почти до самых яиц. Она давно подавила свой рвотный рефлекс и сейчас это её преимущество, потому что позволяет ему сильнее и нетерпеливее толкаться в её рот. Он стонет, запрокидывая голову и жмурясь, и тяжело дышит открытым ртом, снова зарываясь руками в её распущенные волосы, когда она сильно сосет его длину, обнимая его влажным жаром и теплыми пальцами. Она нежна, но непоколебима, лаская его языком и контролируя силу и скорость его толчков между её губ и он облизывает свои искусанные губы, глядя на неё сверху вниз, когда минуту спустя она выпускает изо рта его член и покрывает поцелуями влажный ствол, скользя по нему кончиками пальцев. Она прикрывает глаза, чтобы он видел тень её густых ресниц на её щеках, когда она немного сдвигает его ствол в сторону и опускается ниже, чтобы коснуться губами его яиц. Она ласкает его там, лишь слегка касаясь нежной твердости зубами, только намекая на то, насколько он сейчас уязвим перед ней. Прикосновение её рук к его ногам, коленям и внутренней части бедер заставляют волоски вставать дыбом, а кожу покрываться мурашками. Она поднимает на него свои большие зеленые глаза, когда сосет его яйца и скользит ладонями выше, обнимая напряженное тело. Зверь смотрит на неё в ответ его потемневшими ореховыми глазами, глубоко и шумно дыша, когда она снова возвращается губами к его стволу и несколько раз облизывает его от самого основания к гладкой головке, собирая языком мускусную смазку с его кожи. Тихий стон, закушенная губа и мелкая дрожь напряженных бедер предупреждают её когда он почти готов и она снова накрывает губами головку, сильно посасывая и облизывая её, обхватывая и ритмично сжимая твердой ладонью влажный от её слюны ствол его члена. Он кончает быстро и обильно, взрываясь на её языке, но это никого не смущает. Они оба знают, что это лишь прелюдия, и за эту ночь он кончит еще не один раз. А пока она слушает его хриплые стоны и позволяет ему видеть как двигается её горло, когда она глотает его сперму. Она подманивает его зверя ближе, выставляя это перед ним напоказ, позволяя обмануться в том, насколько она кротка и покорна, когда вот так принимает его семя. Она понимает, что добивается своего, когда он переводит дыхание и властно поднимает её на ноги. Скользнув руками под ткань халата, он подхватывает её под бедра, приподнимает и усаживает на край раковины, раздвигая её колени. Он немного груб и напорист, когда вылизывает её между ног, но она всегда искала немного этого во всех своих любовниках и сейчас лишь стонет и по-кошачьи выгибается под движениями его языка, пропуская между пальцами непослушные пряди его волос и без стеснения седлая его лицо. Он уверенно держит её бедра раздвинутыми, а её распахнутой перед собой, когда трахает её языком, показывая свою власть, доминируя над ней даже стоя на коленях и она позволяет ему это, кончая громко и несдержанно. Но он почти не дает ей прийти в себя, когда толкается в неё двумя пальцами, слизывая влагу с её нежных складочек. Она разбито стонет, откидывается на локти и снова выгибается над ним, все еще слишком чувствительная, но готовая принять больше. Он неумолим, лаская подрагивающую плоть под своими пальцами, растягивая её изнутри и снова возбужден, когда выпрямляется и крепко подхватывает её под разведенные колени, подтаскивая ближе. Она обнимает его бедрами и с хриплым вздохом подается навстречу когда он толкается в неё своим членом, в несколько сильных движений проталкиваясь в её жар и гладкость до самого основания и наполняя её на грани выносимого. Он подтягивает её ногу повыше, заставляя раскрыться полнее, чтобы он каждый раз мог толкаться глубже, трахать быстрее и жестче и она кусает губы, стонет и дрожит от угла, под которым его член проникает в её тело, снова и снова задевая то сладкое и тайное местечко внутри. Не отводя от него глаз, она жадно толкается навстречу его бедрам, скользя по гладкому камню столешницы и сбивая стоящие на ней пузырьки, но даже не замечает творимого ею бардака. Его глаза сверкают и он довольно рычит, когда видит её удовольствие и чувствует как она сжимается вокруг него, готовая снова кончить. Он притирается бедрами еще ближе и кружит, жестко толкаясь глубже и удовлетворенно жмурится, когда она почти кричит, откидывая голову и кончает, содрогаясь вокруг него. Он трахает её еще немного, ловя собственный кайф от того, как дрожат нежные стеночки обнимающие его член и снова кончает, подаваясь вперед и накрывая своей тяжестью её дрожащее тело. Он целует приоткрытые в тяжелых вздохах яркие влажные губы прежде чем скользнуть языком по рельефной линии её горла, прикусывая тонкую кожу и помечая её как свою. Она податлива как горячий воск под его руками, когда он приподнимает её отяжелевшее тело и скользит ладонями по её бедрам, заставляя обхватить себя ногами, чтобы он мог стащить её с нагретого и скользкого от их любовных жидкостей камня. Он сильный и крепкий, она в безопасности в его руках и лишь мурлычет от удовольствия, когда обхватывает руками его шею, покрывая легкими поцелуями чувствительное местечко чуть ниже его уха, пока он несет её в спальню. Они совсем не изящно опрокидываются на прохладные простыни и вот она уже не дает ему опомниться, когда оказывается сверху, перекатывая его на спину и заставляя распластаться под своими бедрами. Он не сопротивляется, смотрит на неё жадно и не отрываясь, его зрачки расширены, а сердце готово выпрыгнуть из груди, когда она улыбается ему и неспеша развязывает пояс своего истерзанного и уже мало что скрывающего халатика. Его руки взлетают вверх, нетерпеливо стаскивая гладкий шелк с её плеч и обнимая полукружия её грудей, обводя большими пальцами ореолу и темные соски. Её грудь идеально умещается в его ладони и он нежно, но настойчиво мнет и тянет нежную плоть, заставляя её жмуриться, закусывать губу, изгибаться под его руками и хныкать от того, как чувствительно и перегружено ощущениями её тело от этих ласк. Зверь урчит от удовольствия и облизывается, ощущая мурашки на её теле от его прикосновений и наблюдая как раскрываются от тяжелого дыхания её припухшие от поцелуев губы, как она вскидывает руки и зарывается ладонями в собственные волосы, извиваясь над ним, горячая и страстная под его руками. Но уже через минуту этих неторопливых ласк и поглаживаний она снова встречается с ним глазами, накрывает собственнически прохаживающиеся по её телу ладони своими и, переплетая их пальцы, отнимает их от своей груди. Она заставляет его обнять её за талию, скользя обратно к его плечам по красиво вздувшимся мускулам на его руках. Обнимая его ладонями, она склоняется ниже и целует его, облизывая его искусанные и пересохшие от хриплого дыхания губы. Затем она скользит ниже, прикусывая его за подбородок, царапая зубами старый шрам на его шее и зарываясь пальцами в волосы на его груди. Ему хочется снова ощутить под ладонями щекочущие его торс темные и тяжелые кудри, но его руки покорно остаются там, где она этого хочет, лаская поясницу и ямочки над её попкой. И он может только громко вздыхать и ёрзать от движений её языка, обводящего его чувствительные соски и любовно поглаживающих его тело нежных пальцев. Он кончил уже дважды, но его тело все еще перенапряжено и адская смесь адреналина, похоти и взбесившихся гормонов заставляет снова отзываться на её умелые ласки. Она знает его тело, все его тайные и чувствительные местечки и уже спустя минуту под её обнаженными бедрами опять полно, твердо и горячо и она потирается о его член и яйца, заставляя чувствовать, какой влажной он её оставил всего несколько минут назад. Он громко вздыхает от этого ощущения и запаха её кожи и она выпускает изо рта его обласканные и влажные соски, выпрямляясь, и еще раз обводя ладонями его тяжело вздымающуюся грудь. Она снова тянется вверх, но мимо него, под подушку, вытаскивая спрятанные там предметы и его дыхание замирает на мгновение, чтобы потом с шумом вырваться из груди, когда он видит флакон смазки и знакомый его телу дилдо в её руках. Теперь зверь знает, что она готовит ему. Его глаза широко распахиваются и он слегка дергается под сидящей на его бедрах женщиной. У него есть стоп-слово. У них обоих оно есть и она ждет ровно два вдоха, глядя ему в глаза, прежде чем понимающе улыбнуться ему, безошибочно читая огонь темного желания в его ореховых глазах и видя как он в предвкушении облизывает внезапно пересохшие губы. Но прежде чем она опускает игрушку, он перехватывает её руку и тянет к своему лицу, целуя затянутую серебром кожу её запястья, её пальцы, сжимающие твердый силикон, а затем касаясь губами и самого дилдо. У неё перехватывает дыхание от того, как потрясающе нежно и в тоже время неукротимо он выглядит, когда, закрыв глаза и как большой кот трется лицом о её руку, задевая губами бархатистый силикон фаллоимитатора. Он редко позволяет ей трахать его, но иногда, вот как сейчас, его тело говорит за него, требует и нуждается. И она та, кто может дать ему все это без того, чтобы разбить его. Отбрасывая смазку, она поудобнее перехватывает игрушку, позволяя ему взять её в рот и зарывается рукой в его волосы поглаживая его по голове, поощряя быть смелее. Он тихо стонет и несколько секунд просто сосет, прежде чем в последний раз скользнуть языком по жесткой длине и поднять на женщину над ним умоляющие глаза. Глядящий на неё изнутри зверь знает, что будет дальше, что роли сменились, он все еще не готов к тому, чтобы быть укрощенным и сопротивляется, она видит это в напряжении его плеч и настороженности его движений, но когда она снова поднимает флакон со смазкой, он протягивает к ней раскрытую ладонь. Это случается еще реже и её руки немного подрагивают, когда она наливает немного скользкой жидкости ему на пальцы. Он позволяет смазке растечься прежде чем приподняться на локте и осторожным движением сильных бедер приподнять её с себя. Она переступает через его ноги, когда он сгибает их в коленях и не отпускает его взгляд, убеждая, что видит самые низменные желания его зверя и он без опасений может быть таким с ней. Она облизывает губы, чувствуя как покалывают от накатывающего возбуждения соски и устраивается поудобнее между его бедер, с жадностью наблюдая за тем, как он забирается рукой себе между ног, приподнимая тяжелые яйца. Его блестящие от смазки пальцы зарываются в расселину между его ягодиц, обводят напряженную туго сжатую дырочку, прежде чем надавить и протолкнуться внутрь. От неизбежной ошеломленности первого вторжения своих пальцев он немного дергается и издает хриплый вздох, горячей волной отдающийся у неё между ног и она снова ёрзает, чуть раздвигая бедра чтобы снять давление, пока наблюдает, как он готовит себя к тому, чтобы потерять перед ней свою силу. Он двигает пальцами внутри себя и то и дело кусает губы, чтобы сдержать рвущиеся из груди тяжелые вздохи, но не сводит с неё темного от распаляющегося желания взгляда, пока растягивает себя и она снова и снова облизывает постоянно пересыхающие от быстрого дыхания губы наблюдая, как его пальцы скользят внутрь и наружу, раздвигаются и кружат вокруг его уже блестящей и влажной от смазки дырочки. Между её ног снова ноет и тянет, там горячо и влажно от откровенности желаний раскрытого перед ней мужчины и она не удерживается от того, чтобы скользнуть туда ладонью и зарыться пальцами поглубже. И когда она касается набухшего клитора, её непроизвольный громкий вздох отдается дрожью в его теле и он добавляет третий палец и почти трахает себя, когда видит, как она получает удовольствие от того, что наблюдает за ним. И это последняя власть его зверя над ней, потому что он знает, что как только будет готов, то блаженно потеряет контроль над всем, даже над своим собственным телом, потому что оно будет принадлежать ей и он сам отдаст свое удовольствие в её руки, безоговорочно ей доверяя. Но прежде чем это происходит, он выпрямляется, опираясь влажной ладонью о матрас и притягивает её к себе, обнимая за шею и пригибая к себе для жадного, нуждающегося поцелуя. Он как-будто пьет воздух с её губ и она обхватывает ладонями его лицо, скользя большими пальцами по его скулам и отвечает на его дрожь страстной нежностью, движением губ и напором языка обещая сберечь его хрупкость и подарить долгожданное облегчение. И когда поцелуй заканчивается, он снова заглядывает ей в глаза и едва заметно кивает, получая такой же молчаливый ответ. Он откидывается обратно на подушки и снова согнув ноги, приподнимается, позволяя ей подвести под него свои колени. Она укладывает его на свои бедра и пару мгновений ласкает рукой полувставший член, доводя его до полной твердости, прежде чем потянуться за дилдо. Её руки тверды, когда она смазывает игрушку и обводит силиконовой головкой головку, ствол и основание его члена, заставляя дернуться и задрожать, прежде чем скользнуть ниже и уверенно толкнуться твердой длинной в тугой жар. Он вскрикивает, стискивает в руках простыни и жмурится, инстинктивно пытаясь уйти от вторжения, но она напориста и уверена в себе, когда не позволяет ему сделать это, медленно скользя внутрь и наружу, с каждым разом проталкивая дилдо все глубже и чувствуя как дрожат его бедра поверх её. Он хнычет, дергается и сильно бьёт раскрытой ладонью по постели, но подается бедрами навстречу движению её руки, надеваясь на упругую длину до самого её основания. И когда игрушка сидит в нем плотно и глубоко, она позволяет себе отвести взгляд от его раскрасневшегося лица и лихорадочных, ярких глаз, и посмотреть вниз, ему между ног. Его возбуждение немного ослабло от первой неизбежной болезненности, но это ненадолго. Легкой лаской она проводит пальцами по расселине между его подрагивающих ягодиц, чувствуя как он влажен от смазки, растянут вокруг неподатливой резины фаллоимитатора, напряжен и прекрасен. Поглаживая ладонью его член и яйца, она возвращает ему твердость и даёт немного времени привыкнуть к объёму и длине, наполняющие его, прежде чем снова уверенно ухватиться за основание и скользким движением потянуть игрушку наружу. Он хрипло выдыхает, позволяя своему телу отпустить, а потом откидывается назад, закрывает глаза и запрокидывает голову, упираясь плечами в подушки и выгибая спину и бедра навстречу её толчкам фаллоимитатором в его тело. В этот момент для него больше ничего не существует вокруг кроме горячего, яркого и немного болезненного удовольствия, от которого поджимаются пальцы на ногах, когда она находит для него верный угол и каждым своим долгим и неумолимым скольжением дилдо давит на его простату, заставляя стонать, видеть звезды и хотеть еще. У него снова крепко стоит, но он не касается своего члена, пока нет, позволяя себе несколько минут просто чувствовать. Она кусает губы от собственного оставленного без внимания ноющего желания, часто меняет руки, не переставая сильно, уверенно, ритмично и глубоко трахать его, её колени дрожат от долгой и не слишком удобной позы, но он тяжелый и расслабленный на её бедрах, такой открытый перед ней и уязвимый в получаемом удовольствии. И никто и никогда больше не должен увидеть его таким кроме неё! Зверь мощен и неукротим, он жесток и упрям, но это её зверь, она его хозяйка и только ей он доверяет сделать это с ним, доставить ему такое грязное, такое неправильное, но такое всепоглощающее удовлетворение. По быстрым и неглубоким вздохам, по дрожи его бедер, поджимающимся яйцам и капелькам предсемени на блестящей от влаги головке члена она видит, что он почти готов кончить. И тогда она толкает игрушку глубже в его тело, заставляя его вскрикнуть, прежде чем выпрямиться и подхватив его под колено, накрыть своим телом, прижимаясь к бесконтрольно вздымающейся груди и накрывая пересохшие губы своими губами. Он сделал для неё тоже самое и теперь она хочет, чтобы он чувствовал её рядом с собой, когда кончит от того, что она с ним делает и это так, потому что он бормочет её имя ей в губы, когда обхватывает рукой её лицо и отвечает на поцелуй. А потом она протягивает руку между их телами и одним сильным и уверенным движением пройдясь от основания его члена до головки, надавливает на уздечку и он неудержимо кончает, крича об этом и дрожа всем телом от давления, полноты и облегчения. Слегка морщась от мурашек в затекших ногах, она выбирается из-под его бедер и валится на бок рядом с ним, но не раньше, чем долгим и неумолимым влажным движением осторожно вытащить дилдо из его растянутой задницы, отбрасывая ненужную теперь игрушку подальше. Он вздрагивает при этом, слишком чувствительный, открытый и насытившийся. Он нуждается в ней и не отнимает ладони от её лица и тела, не позволяя их поцелую кончиться еще, кажется, целую вечность. Когда он снова открывает глаза, зверя больше нет в его взгляде и она облегченно улыбается, получая обратно своего Полковника. Он устал, приятно опустошен, но доволен и спокоен, когда укладывает её на спину и накрывает своим телом. И она кричит его имя, когда в последний раз за эту долгую ночь кончает на его пальцах.