answer me, neuvillette

снова шел дождь. ризли, ненадолго поднявшийся с глубин крепости меропид во внешний мир, стоял под узким козырьком и курил, глядя в небо. тут, под широкими бескрайними небесами, о сигаретах почти не слышали, это было изобретение заключенных меропида, на которое он подсел несколько лет назад. мужчина усмехнулся слегка горьковато. нёвиллетт всегда поджимал губы на эту его привычку. ризли опустил взгляд и провел по губам пальцами. с их разговора прошло уже три дня, а дождь все не кончался. ему, простому человеку, оставалось только ждать, что решит могущественный верховный судья. но ждать он умел. нёвиллетт пытался сосредоточиться на работе. едва ли не впервые за сотни лет он не видел текста перед глазами. всегда такие ровные и понятные буквы прыгали с места на место, непослушно размывались, теряли смысл. это пугало так же сильно, как и новое ощущение, рвущее в груди безжалостными когтями. никакой закон не мог помочь ему решить эту проблему. опыта с чем-то столь тонким, как чувства, дракон почти не имел. потому он и понимал, что это скорее всего они. твердый взгляд ризли вспыхивал воспоминанием, заставляя снова качнуть головой, отгоняя образ. так еще сильнее режет. несмотря на очевидное расположение к управляющему крепости меропид, общие дела и цели, нёвиллетт не предполагал, что один разговор с ризли может так всколыхнуть все последние годы их общения и заставить обычно бесстрастного судью посмотреть на них совершенно иначе. и на ризли тоже. — ответь мне, нёвиллетт, — шепот совсем близко. и он хотел ответить. но совершенно не знал, что стоит сказать. для нёвиллетта выражения чувств чужды и непонятны, что почему-то не мешает им сейчас рвать его изнутри. дракон встал, подходя к высоким книжным полкам у стены. пару книжек ему дала малышка сиджвин, в попытках помочь тому разобраться с эмоциями. она же тогда сказала: — возможно, это поможет вам открыться чему-то новому и чудесному, как помогло мне. мир людей так прекрасен, если не только наблюдать, но и ощущать его. кожаный переплет скользнул в ладонь. учить эмоции по книжкам казалось нелепым решением, но другого нёвиллетт просто не видел. не идти же ему к ризли с просьбой подробнее описать, что именно он ощущал, говоря все это. — многое повидав в своей жизни, я научился ценить людей. и не только людей, — тут герцог сделал паузу, бросив взгляд на не изменившегося в лице верховного судью. его сущность перестала быть секретом, но сейчас отчего-то важным казалось не это. — которые стали мне близки. месье нёвиллетт, я не силен в словах, да и не сильно уверен в том, что не сделаю хуже ими, но… книга в руках отчего-то задрожала, а по телу прошла волна странной слабости, поднимаясь к лицу непонятной теплотой. сжав руку сильнее, он отошел от полок, слегка порывисто кладя книгу на стол и сбрасывая с плеч мантию. повесив ее, резко сел в кресло, откидываясь на спинку. — …вы мне дороги. ты мне дорог. нёвиллетт выдохнул, будто снова ощутив грубую покрытую шрамами ладонь, которая тогда коснулась его груди, всколыхнув сознание. перед глазами, словно живой, стоял ризли, державшийся почти так же твердо и уверенно, как и всегда. но что-то неуловимо изменилось в его взгляде, в поведении. он стоял слишком близко, позволял себе ужасно много, и все равно у дракона не возникло даже мысли остановить его или оттолкнуть. он лишь сжал кулаки, несколько напрягшись под немного тяжелым, горящим каким-то еще незнакомым ранее чувством взглядом. — я не надеюсь на ответное чувство, особенно так сразу, но, пока я здесь, позволь мне попытаться? позволишь ли ты мне хотя бы ненадолго стать частью твоей жизни? «ненадолго стать частью твоей жизни». так он сказал. нёвиллетт, живущий уже не первую сотню лет, переживший не одно поколение людей, дракон, для которого человеческая жизнь была скоротечна и порой совершенно бессмысленна, содрогнулся. позволив ему, чего он добьется? еще более болезненного одиночества спустя пару десятков лет, когда ризли покинет этот мир, как это свойственно людям? судья провел ладонью по лицу, выдыхая и прикрывая глаза. капли дождя барабанили по стеклу, отображая всю бурю эмоций, которые испытывал дракон, сам того почти не осознавая. погода не менялась который день, щедро поливая весь фонтейн дождями. — наверное, не стоило его целовать, — горько усмехнулся в то же время ризли, выкидывая дотлевшую сигарету и глядя в почерневшее небо. да, он поддался порыву слабости. на невозможно длинных три секунды коснулся тонких губ, почти целомудренно даже, по-детски. потому и отпрянул тогда мужчина довольно быстро, ощутив, как волосы и плечи начинали мокнуть от внезапного дождя. прежде чем нёвиллетт развернулся и ушел, ризли успел только увидеть его слегка порозовевшее, но полное отчаяния лицо. — я буду ждать. он достаточно думал, достаточно давил в себе эту привязанность, пытался от нее избавиться. но полный величия и грации, могущественный, стойкий, внимательный верховный судья нёвиллетт не спешил покидать голову грубоватого, черствого управляющего крепостью. потому, глядев ему вслед, ризли не жалел о том, что наконец раскрыл все карты. он не знал, что решать этот вопрос нёвиллетт будет, читая книгу, в поисках описаний, схожих с его ощущениями. дракон пролистал главы о ненависти вскользь, ведь желания причинить боль или увидеть провалы в начинаниях он не ощущал. на части со счастьем судья лишь скептически хмыкнул, но слегка задумался, вспоминая первые секунды признания ризли. его действительно бросило в жар и было желание улыбнуться. в разделе о печали и горе он застрял. это действительно было похоже. безысходность? да. хочется, чтобы ощущение ушло? очень. одна лишь мысль, что будет, если ризли потом в нем разочаруется или, куда хуже, просто погибнет, заставляла странный комок в груди сжиматься от ноющей боли. нёвиллетт оставил на этой странице маленькую закладку из лепестка радужной розы, пытаясь обдумать предыдущую мысль. он печалится от того, что ризли покинет его, или от его признания? на изучение книги ушло еще немного времени. чувства становились в голове слегка понятнее, хоть и ненадолго, собранные в короткие главы, порой даже с картинками. дождь снаружи превратился в легкую морось, ведь дракону удалось отвлечься на что-то отличное от печали, грызшей его. отметая один признак за другим, он сужал круг того, что могло его беспокоить. и пусть сознание щекотала мысль об очевидности происходящего, юдекс не считал себя настолько экспертом, чтобы слепо довериться предчувствию. большой кабинет освещала только настольная лампа, бросавшая блики на окна и книжные стеллажи. нёвиллетт сидел у себя за столом слегка боком, закинув ногу на ногу и подперев голову одной рукой. стороннему наблюдателю картина показалась бы полной изящества и неприкосновенности, которые всегда окружали верховного судью, но сейчас в его взгляде были очевидны печаль и непонимание. «признаки того, что ты влюблен». так значилось в заголовке целого раздела. и от остальных его отличали пометки на полях округлым неровным почерком. сделаны они были немного небрежно, карандашом, словно ответы на подчеркнутые той же рукой вопросы. нёвиллетт бы подумал, что это было написано сиджвин, но куда лучше, чем ее почерк, судья знал почерк ризли, отправлявшего ему отчеты еженедельно. и сомнений, что эту самую книгу читал и он тоже, не было никаких. и что все слова на полях принадлежат ему, становилось так же очевидно. слова маленькой главной лекарки подводной крепости обрели новый смысл. поможет открыться чему-то новому. как же. «вы не можете перестать смотреть на человека». было подчеркнуто несколько раз, а пометка сбоку гласила, что никто не мог бы отвести взгляд. у нёвиллетта перед взором пронеслись все их официальные и не очень встречи, где ризли, и правда, всегда смотрел на него, часто даже когда отвечал кому-то другому. его голубые внимательные глаза будто пытались записать на пленку каждое движение юдекса, жадно ловили черты лица. действительно ли он выглядит для кого-то настолько привлекательно? дракон посмотрел на свое отражение в стекле. настольная лампа придавала теплоты его вечной бледности, но неприятно выделяла синяки под глазами. давно он не был в таком состоянии. правда ли от него невозможно отвести взгляд? нелепость. «вы хотите трогать и целовать его». всего несколько слов заставили нёвиллетта выдохнуть через нос. легкая дрожь пробежалась по широким плечам и шее. места, куда ризли прикоснулся, ощущались горячими пятнами на коже. но сильнее всего опаляло губы. дракон прикрыл ладонью рот, закрывая глаза. краем сознания пробежалась глупая мысль о том, что поцелуй, в общем, ему понравился. но она умчалась, испугавшись накатившей снова на нёвиллетта печали. он испугался, он был готов оттолкнуть ризли, ему тогда стало невыносимо тяжело даже смотреть на него. «его кожа подобна самому дорогому шелку. он не любит прикосновений, всегда держится отстраненно. я надеюсь, что однажды рискну поцеловать эти губы, иначе сойду с ума». это была самая длинная заметка, но она была написана с нажимом, грифель четкой глубокой линией отпечатался в бумаге. нёвиллетт представил, как ризли закусывает губу, хмурясь, выводя каждое слово особенно отчетливо и медленно. ведь они весят куда больше, чем нажим твердого карандаша на пожелтевших листах. — может, это шутка какая-то? не составило бы труда написать нечто подобное на полях книги и передать ее с сиджвин, чтобы разыграть унылого судью. юдекс ощутил волну, которую уже распознал, как негодование, ведь прочел о нем тремя разделами ранее. но потом мгновенно остыл, вспомнив тот короткий поцелуй, который украл у него ризли пару дней назад. это было слишком интимно, чтобы превращать в такую жестокую шутку. мужчина провел пальцами по губам, снова опуская взгляд на слегка желтоватые страницы. «вы не возражаете, когда он делает что-то непривлекательное». было окружено вопросительными знаками и криво нарисованной удивленной рожицей. чуть ниже значилось: «видимо да, потому что я не вижу совершенно ничего непривлекательного». нёвиллетт захлопнул книгу и встал, отходя к окну. влюблялись ли в него раньше? если и да, то до признаний, особенно таких смелых, никогда не доходило. именно потому сейчас подобное едва ли не целиком меняет мировозрение, заставляет задуматься — а как же на самом деле его видят люди? столько лет он просто жил, не уделяя особого внимания происходящему вокруг него, но данную ситуацию игнорировать не столько глупо, сколько даже жестоко. в этот момент юдекс словил себя на мысли, что дело даже не в этом. ему совершенно не хочется игнорировать ризли. нёвиллетт ценил его, их проведенное вместе время и общие достижения, которые касались как их самих, так и всего фонтейна. дракон косо взглянул на книгу, слегка повернув голову. нет, пока достаточно. ему для начала стоит переварить уже прочитанное.