Бог всё видит
24 октября 2023 г. в 12:41
Натаниэль Готорн ещё в юности попал в церковь, как беглец из отчего дома. Ему там никогда не нравилось- отец много пил (даже на работе), а мать, которая и так была замучена всем хозяйством и более младшими детьми, совсем и позабыла про старшего сына. Но это в принципе была не новость для его времени. Войны, много детей, много работы и вечно пьющие взрослые, что любили твердить о морали и всякой прочей ерунде, как сам Натаниэль раньше считал, при этом не подкрепляя свои слова и упрёки личными примерами и поступками.
Он верил в Бога, в ангелов, что следят за несчастными и порочными людьми. Верил, что существует рай и ад. Натаниэль верил. Но не понимал. Если Всевышний следит за своими творениями, то почему не спуститься со своего небесного престола, почему не тыкнет ненасытных взрослых в их ошибки носом и не скажет, что всё, что делают большее количество людей, уж никак не следует заповедям, о которых гласят в церквях. Почему все любят только говорить? Неужели они считают, что если будут говорить, то все их грехи скроются под тонким слоем розовой бумаги, которую если порвать, то увидишь лишь грязь и беспроглядную тьму. Натаниэль не понимал. Да и вряд ли поймёт, просто не захочет.
Прошло уже лет 15, как нога Готорна переступила порог священного места, чтобы попроситься на ночлег и спрятаться от дождя.
Ему очень повезло, ведь тогда главный священник церкви сжалился над грязным, беглым мальчишкой. Не скривился и не отрёкся, помог вымыть всю грязь и даже достал лишнюю рясу черного цвета. Хотя и для мальчишки 14 лет, который уже пару дней ничего путного не ел, была велика, Натаниэль очень долго благодарил его.
Теперь же он и сам стал главой церкви, заменяя пару лет назад своего погибшего наставника. Натаниэлю было очень трудно принять тот факт, что он вновь остался один, но что уж поделать. Теперь прийдётся самому справляться со всеми взрослыми трудностями. Такова жизнь и этого не изменить.
И Готорн опять же не понимал этого, почему Бог забирает таких хороших людей, а все грешники будто приклеены к несчастной земле. Может боиться, что тьма будет поглощать свет? Или это ещё одно негласное правило, которому все следуют, хотя о нём никто никогда и не слышал. Да и вряд ли кто хотел бы услышать. Очень уж угнетают мысли о собственной кончине.
Но как же выглядели божества, в которые верил сам Натаниэль?
Фёдор Достоевский, Верховный Бог, который уже давно решил покинуть этот пост, невзирая на протесты его так называемых «коллег «. Наверное только самый приближенный (просто он не хотел признавать, что видит в нём друга, а не очередного слугу) ему архангел Николай не возникал. Гоголь лишь желал ему удачи. Даже казался счастливым, ведь теперь его друг Достоевский наконец обретёт свободу, а значит и он сможет?
Фёдору на самом деле было глубоко плевать на все чужие мнения. За свою долгую вечность мужчина крайне устал. Конечно, даже если он будет жить на земле среди смертных, это не спасёт его от собственного бессмертия. Вот такой удел божеств. Хотя для Фёдора это лишь ещё одна головная боль и чистое наказание за случайное происхождение в нечеловеческом обличии. Он не выбирал такой судьбы, а значит и не обязан никому нести такое тяжёлое бремя всю свою вечность.
Да и ему всегда хотелось понаблюдать за людьми. Достоевский никак не мог найти время для того, чтобы видеть даже всех своих подданных на небесах, что уж тут говорить о смертных.
Конечно, он знал все самые важные новости, знал, что на земле продолжает развиваться коррупция, и не заканчиваются кровопролитные войны. Верховный Бог знал это, но сам никогда не видел. А это и вызывало у него интерес последнии пару столетий.
Может сейчас он сможет хоть не надолго влиться в рутину мира и прикоснуться к не менее сложно людской жизни.
Достоевский был очень умным, не зря сразу после своего появления на небесном своде его нарекли на этот титул, и никто не жаловался. А кто и будет? Другого кандидата тогда не было.
И вот, Достоевский уже как 15 лет живёт в небольшом, но солидном городке. На самом деле он не собирался добиваться здесь каких-то высот, но его мозг играет с ним иногда злую шутку и теперь он сидит среди кучки важных шишек и аристократов. Это очень докучало, но правильно говорят, что люди ко всему привыкают. Вот только Фёдор не человек, а привык. Выбора нет. Да и не было всё так плохо. Всяко лучше, чем ютиться где-то на отшибе и пахать за гроши. А тут даже и делать особо ничего не нужно, похлопал умными, молодыми глазами, сказал парочку лестей и замудрённых фраз и ты сразил всю кучу неучей наповал. А таких неучей среди знати навалом.
Вся их болтовня очень утомляла. Но поделать нечего. Федор быстро соображал о том, как надо и как не надо. И к сожалению, в мире людей нужно уметь быть дураком, но не являться им. Это оказалось просто, но скучно.
Да, Достоевский не собирался достигать высот, идти и ломать на своём пути шеи, ради злата и власти. Но каким-то образом он уже имел в своих владениях окола 2 поселений рабочей силы. Это всё случайно и Фёдор этого не просил. Люди сами ему позволили, а значит он тут не причём и никому не обязан.
И как-то от скуки, мужчина решил, что неплохо было бы посмотреть на то, в каком состоянии церкви, в которых его считали своим покровителем. Своим светом в будущее. Божеством, которому не всё равно. И как по прекрасному и ооочень удобному истечению обстоятельств, нужное здание было прям рядом с главным поместьем бывшего Бога.
Зайдя в церковь, Фёдора встретила на вид миловидная барышня, её светло-бордовая чёлка слегка высовывалась из-под апостольника. Видимо монашка. Но всё-таки недобрая какая-то. Зыркнула на гостя и удалилась куда-то. Ну, радушным приём. Хотя, это не имело значение.
Сама архитектура церкви была сдержанной. Высокие колонны с вырезанными узорами продливались до самого потолка. На стенах, весели разнообразные иконы, а в конце зала, где видимо проходили все главные торжества, красовалась огромная расписная картина. Подойдя поближе, Фёдор заметил внизу надпись со своим именем. Ну выглядело даже чем-то похоже. Конечно, людям не от куда было рисовать, поэтому изобразили своего Бога они лишь по описаниям каких-то стариков, что уверяли всех о том, что контактировали чуть ли не со всеми богами лично в каждом сне. Ну и по более старым произведениям.
Только волосы были здесь его светлее, даже слишком, если сравнить чугунный цвет волос Достоевского и то, что изображено на иконе. Лицо чуть более округлое что ли. Вот только с глазами эти несчастыне людишки попали в точку. И не с их цветом, ведь на произведении они вообще ближе к голубому. Именно взгляд. Такой же уставший и строгий. Может даже угрюмый, но уж точно не опасный. Что-то родное было в этом взгляде. Но вот что? Не понятно. Да и не важно. Ведь из всех раздумий его вывела неизвестная, только что пришедшая фигура. Бог обернулся и увидел перед собой ещё достаточно юного парня в церковном одеянии. Его волосы были пепельного цвета, а глаза тёмные. Незнакомец поправил очки и мило улыбнулся Фёдору, явно не зная его. Да и откуда.
-Красиво, не правда ли? -обратился он к черноволосому. Видимо сегодня было совсем скучно, как подумал Фёдор, раз на вид человек, высокого статуса в церкви (он не очень разбирался в этом, просто предположил по одежде. Хотя для Достоевского она примерно одинаковая).
-Такое творчество действительно заслуживает свою долю внимания- Наверное это наивысшая степень комплимента от этого Бога. Ну хотя бы потому что он никогда никого не хвалил открыто, да и на едине очень редко. Прям очень. Прям настолько, что только один раз в жизни. И это произошло прямо сейчас.
На эти слова Готорн даже глазами не повёл. Почему-то замолк, Фёдор не понял из-за чего. Вроде же не успел ещё оскорбить даже, а уже что-то случилось?
Но нет, просто Натаниэль положил какую-то книгу на небольшой стенд рядом и аккуратно провёл по страницам, будто они вот-вот исчезнут. Скорее всего он готовился к служению или каким-нибудь дневным молитвам, которые были обязательны для всех работников церкви. Черноволосый не предавал значения таким людским традициям, ведь не видил в них смысла. Хотя бы потому что это никак не помогало Верховному Богу услышать желания и мольбы этих грешных существ. Конечно, возможно этим занимался кто-то из прислужных ангелов, но разве это стоило такого внимания? Что обычно желают люди? Конечно же богатство. Ну самые лживые сначала приплетают здоровье близким, вечную любовь и прочие вещи, которые считаются моральными ценностями. Но основой таких желаний, как и главная цель каждого-деньги. Эти бумажки решали всё, поэтому в них все нуждались. Иронично, что смертные сами поставили на себе крест и затянули в этот вечный круговорот, тем что начали ценить бумаги с красивыми цифрами и рисунками. Сами втянули себя и теперь большая часть планеты страдает. Странные всё-таки эти грешные. Что они такого в этом нашли тысячи лет назад. Может людям просто нравится усложнять себе жизнь? Страдать, а потом жаловаться о нелегкой судьбе, ведь тебя Бог послал каким-то крестьянам, а не графам. Хотя Боги этим не занимаются. Слишком не нужная вещь, с которой смертные справляются сами.
Конечно, найдутся те, кто будет в голосину кричать, довясь от грязной воды из ручья, что деньги не главное. Они уже для общества глупцы, которые точно подтвержали обратное, ведь обычно на фоне таких «счастливых и непренуждённых» находился какой-нибудь сарай, у которого крыша сыпалась.
И вновь из мыслей его вывела милая фигура в очках.
-Сэр, вы в порядке? -Взгляд монаха не выглядел слишком взволнованно, но уж точно не безразлично.
-Да. Я в полном порядке-Фёдор протянул руку к собеседнику— Фёдор Достоевский.
-А. -слегка помялся мужчина, будто не сразу понимая, что от него хотят. Наверное из-за такого строгого и уж очень уставшего взгляда— приятно познакомиться! Я Натаниэль Готорн. -выпалил тот быстро, пожимая руку в ответ.
-Хм. Интересно- проговорил себе под нос Достоевский. Кажется встреча и вправду приятная.
-спустя 4 года-
Натаниэль медленно и легко шагает по зданию церкви, смотря в большие окна. Он не знал для чего так делает. Привычка наверное.
Готорн быстро выкинул все посторонии мысли и зашёл в небольшую комнату, что считалась его спальней. Где его уже ждали.
И был это никто иной, как прекрасный, черноволосый Бог, что спустился уже давно со своего трона. И теперь без угрызения совести рассиживал на постели главы церкви, что поклонялась ему.
-Сегодня ты раньше-заметил Готорн, снимая увесистый крестик с груди и вешая его аккуратно возле зеркала.
-Да, намёки моего знакомого графа о женитьбе с его дочерью крайне утомили. — в доказательство своих слов и в какой-то степени, верности, мужчина зевнул во весь рот, прикрывая ради приличия оголённые зубы рукой.
-Неужели хочет сделать собственного Бога изменником своей любви?
-Вот только ни о втором, ни о первом он, как и остальные кроме тебя не в курсе. -Фёдор встал с удобной кровати и выпрямился во весь рост. Хотя он всё ещё был немного ниже Готорна. Но это никого не волновало, да и должно? В этом нет смысла. И они оба были согласны с таким умозаключением. -Ты же не будешь устраивать мне сцены ревности прямо перед всей знатью? -играючи произнёс он, хотя ответ знал. Не стал бы, ведь такое под запретом. С чего эти люди решили, что Верховным богам, да и в принципе всем небесным, есть дело до того, кого они любят? Других проблем нет что ли? Или они считают, что Боги совсем там обленились и от нечего делать пишут всякие законы, посылая их определённому человеку в голову? А не много ли чести?
-Как возмутительно. Конечно же нет- он ответил, хотя этого и не требовалось. Вот только Натаниэль хотел уже добавить. Что-то такое же едкое и шутливое, но его заткнули, схватили за ворот одежды и нагло вторглись в личное пространство его губ. Слегка наклонив голову внизу, мужчина выбираться не торопился. Эти холодные и немного обветренные губы так манили. В них Готорн находил то, чего ему всегда не хватало. Чего-то тёплого (хотя тело Фёдора всего будто мёртвое), искреннего. То, что прикусывало не только тонкую кожу в поцелуе, но и душу. Такую грешную и уже точно порочную душу. Ну не зря же всех людей называют грешниками, а Натаниэль ещё никогда не совершал зла. Значит ему простят столь испорченное желание?
А кто посмеет не простить, если прямо сейчас он в опасной близости с самим Богом? Да, бывшим, но Фёдор в любой момент мог вернуться и его примут с распростёртыми объятиями. Значит это можно считать простым отпуском. Достоевский это точно заслужил.
Черноволосый уже начал прижимать того к себе, приближаться к холодной стене, как Натаниэль резко, но не испуганно оборвал поцелуй.
-Я прекрасно понимаю твои желания, но через 20 минут у меня служба. Я не имею права опаздать- На самом деле Готорн специально решил завести партнёра. Небольшая месть за «шуточки» не в самые удачные моменты.
-Какой ты правильный- игнорируя то, что светловолосый уже собирался отойти, мужчина вновь зажал его уже в коротком, но более грубом поцелуе, прикусив тому язык, чтобы знал, как так играть с чувствами божества.