О неловкостях Cаго

      Ах…       — Саго.       Пэк Чхон отвернулась, скрывая покрасневшее, нет, пылающее лицо за чёлкой и сглатывая. Рука сильнее сжала сведённые ноги, а прибижающийся Чхон Мён сгибал их и прижимал к животу. Пэк Чхон чуть дёрнула руками, но их крепко держали. Это может стать проблемой…       — Саго, — повторил опять Чхон Мён, и Пэк Чхон зажмурилась, чтобы скрыться от этого взгляда и голоса. — И это ты называешь «неловкостью»?!       Да. У Пэк Чхон была одна маленькая, совсем крохотная проблема.       Она была очень неловкой временами, хах.

***

      Всё началось намного раньше, когда Чхон Мён только взял себе в ученики поколение Пэк. Он сидел на камне Чо Голя, наблюдая за тренировкой и пытаясь понять почему все были так против, чтобы их саго тренировались с ними — особенно Пэк Чхон? Ад был равен для всех! Он не позволит кому-то отлынивать!       — М?       Когда взгляд Чхон Мёна скользнул по спаррингующимся вдали Пэк Чхон и Ю Исоль, он осознал, что здесь действительно что-то нечисто?       — Самаэ, прости, — Пэк Чхон убрала выбившуюся прядь за ухо, обнажая красное от усердной тренировки лицо. — Это вновь произошло.       Две девушки лежали на земле, что было вполне нормально, когда один из спарринг-партнёров совершил неверное действие и упал, но что-то… Расстояние их лиц и спутанность волос, прижимающиеся к друг дургу плотно тела и чётко очерченные лини спины и бёдер. Эта картина создавала настолько странную (?) атмосферу, что все ученики мужского пола предпочли отвернуться. Они знали, что это произойдёт!       Только Чхон Мён продолжал смотреть, ничего не понимая, пока просто не окликнул уже поднимающихся девушек:       — Ужасная стойка! Двести приседаний с камнем!       Неважно что это было, его интересует лишь то, что во время спарринга была допущена такая ошибка! Тц-тц, а что будет во время настоящего боя?       Он предпочёл игнорировать это странное предчувствие странности происходящего, пока это не повторилось вновь.       — Чхон Мён, ублюдок, успокойся!       — Кто решил бунтовать, сопляки?!       Когда Чхон Мён уже хотел преподать урок этим мелким цыплятам, что открывали рот на своего мастера, скуля от усталости, Пэк Чхон прижала его к себе, держа за руки. Но лишь после того как во рту оказался вовремя подкинутый Юн Чжоном лунный пирог, бешеная псина успокоилась, расслабляясь в чужих объятиях…       «Ублюдок» мысленно сказал каждый ученик, видя с каким блаженством их самый младший прижимался к груди их прекраснейшей Cаго. Мир поистине был несправедлив…       Но это повторялось вновь и вновь, и снова…       Когда Пэк Чхон хотела ударить одной ногой с разворота, то земля оказалась скользкой, и она упала по инерции широко расставив ноги. И стоило Чхон Мёну попытаться ей помочь, как Чо Голь — что потом был избит — воспользовался случаем и толкнул его, не увидев Пэк Чхон. Даже Чхон Мёну и вопящему в его голове голосу было ясно, что подобного рода тесного физического контакта не должно быть.       Спустя полгода, когда Пэк Чхон подготавливала технику и неслась на Чхон Мёна, верёвка, держащая пояс, по какой-то причине порвалась, распахивая одежды. И Пэк Чхон, и Чхон Мён были настолько удивлены, что первая просто врезалась в него, повалив на землю. Опять.       Спустя год, когда Пэк Чхон уходила на зачистку бандитов, то по ошибке соблазнила его, зажав голову меж своих бёдер. После комментария о том, что «в даосской секте выращивают хорошеньких путан» бандитская группировка, которую не могли поймать несколько месяца, была уничтожена за день.       Спустя два года, когда Чхон Мён наконец вырос из своего малого тела, он мог спокойно заломать руку, что и сделал, когда Пэк Чхон набросилась, но вновь была та странная атмосфера неловкости, будто Чхон Мён был бандитом, поймавшим девицу поздно ночью…       И это повторялось из раза в раз. Снова и снова.       «Мне не кажется» к этому выводу пришёл Чхон Мён. Но в то же время его знаний не хватало, чтобы понять в чём же всё-таки дело. Минуло четыре года, за это время они посетили и Соревнования Мурим, где ничего подобного не случалось, и Северное Море, где также всё было в порядке… Если не считать того, что стоило Чхон Мёну только прийти себя после трёхдневной комы и навестить этих сопляков как его вновь прижали к полу. Но это уже стало своеобразной нормой.       Но сегодня, после того как Тан Сосо узнала о всех этих случаях от своих добрых сахёнов, она устроила Чхон Мёну взбучку. И почему именно он?       Воспоминания об игле в его голове были свежи и Чхон Мён поёжился. Нет, он обязан узнать, почему все эти четыре года его из раза в раз заставали врасплох.       — Так зачем ты звал, Чхон Мён-а?              И он вызвал Пэк Чхон ночью в горы на рандеву, выставив вперёд ножны, чтобы удостовериться вновь.       — Сразимся.       Несмотря на такую внезапность, Пэк Чхон выставила вперёд меч, вставая в стойку. За эти четыре года лицо её стало строже и взрослее, а движения напоминали мастера, прошедшего поле боя. Пусть она ещё и была соплячкой, да.       «Странно»       Чхон Мён вёл с Пэк Чхон спарринг, как и обычно. Не было ни той странной атмосферы, ни внезапных падений, ни чего-либо другого. Нахмурившись Чхон Мён решил не тратить больше времени и спросить напрямую:       — Саго, а почему… ты всё время падаешь на меня?       — А?       Любая концентрация, что была до этого мигом исчезла. Она только занесла клинок для атаки и теперь неловко оступилась, падая прямо на блокирующие лезвие ножны. Спасая нос своей саго, Чхон Мён убрал ножны и поймал Пэк Чхон.       Вернее попытался.       Он не знал как, были ли причастный к этим падениям небесные силы, но вместо того, чтобы упасть прямо на Чхон Мёна, Пэк Чхон покосилась в бок, утягивая за собой товарища по несчастью. Теперь сливовые глаза смотрели на неё со всей пристальностью, дожидаясь ответа, и Пэк Чхон, мямля и отводя взгляд озвучила её небольшую тайну:       — Кхм… я немного… неловкая, когда волнуюсь.       — Неловкая?       — Да.       — Ты?       — Да…       — Воин?       — …       На самом деле в детстве она не могла провести спарринг, не упав. После того как Гым Рён увидела её занятия с другими, она запретила заниматься с учениками мужского пола. Либо она, либо старшие Дон Рён. Однажды Ын Рён сказала, что они все немного неуклюжие… но когда волнуются. Гым Рён, что имела уверенность выше самого Императора, это не касалось, да и Ын Рён особенно не беспокоилась по пустякам…       И всё «проклятие» перепало на Дон Рён. Поэтому она старалась стоять подальше от учеников и проводить спарринги отдельно ото всех во избежание общей неловкости при случае чего…       Но проблема в том, что Чхон Мён всё время рядом!       — Ха-а, — Чхон Мён вздохнул, твёрдо вставая на ноги, и, для уверенности взявшись за дерево, подал руку Пэк Чхон. — Допустим. Раз ты нервничаешь, то просто будем практиковать технику очищения разума.       — Правда?       — Я не могу позволить саго позорить и дальше нашу секту.       «Какой же он ублюдок»       Но эта техника действительно помогла бы ей. В прошлом Пэк Чхон пыталась осваивать похожие техники, но терпела пусть не полный провал, но невероятно малый результат. Но с Чхон Мёном в качестве учителя всё могло быть проще.       Наверное.       Возвращаясь к сказанному ранее, Пэк Чхон оказалась прижата к земле, когда отвлеклась. Чхон Мён настолько устал от участившихся в одно мгновение подобных случаев за ночь, что просто не дал ей встать. А когда получил сопротивление, прижал руки и ноги.       — Смотри сюда, — сказал он, приближаясь к лицу почти вплотную. — Тебе просто нужно смотреть в мои глаза, пока успокаиваешь разум. Это так сложно?       — Может встанем?       — Нет.       Чхон Мён пусть и не во всей мере, но осознавал неловкость их нынешнего положения. И он видел волнение на чужом лице. Если Пэк Чхон будет способна успокоиться сейчас, то это будет большой шаг вперёд, но если нет — он готов будет просто сдаться и отправить её в Шаолинь к этим монахам с их молитвами. Он честно не знал как с этим бороться.       — Смотри.       Закусив губу, Пэк Чхон всё же повернула своё напряжённое лицо. Сторонясь физического контакта с детства, ей было трудно не обращать внимания на сильную хватку на её бёдрах или руках. Стоило позиции рук чуть смениться или хвату усилиться, как это отдавало дрожью по телу. Вспоминая о своих саджэ и самаэ, ради которых она изначально начала изучение техники очищения разума, она старалась не отводить взгляда своих покрасневших и слезящихся глаз от сливовых.       Когда биение сердца стало отдаваться болью в рёбрах, заставляя задыхаться, а дрожь по телу от контакта заставляла изнывать, Пэк Чхон пристыженно закрыла глаза, в которых читалось абсолютно всё, и чуть опустила голову.       — На этом моя помощь закончена, — сказал Чхон Мён, поднимаясь.       Пусть он и говорил так, будто просто закроет на это глаза, но есть ещё пара техник, которые могут подойти многим лучше. Он не знал, когда эта «неловкость» проявится и пока Пэк Чхон была одним из ведущих учеников и дэсаго поколения Пэк, он не мог позволить этому проявляться. А ещё он устал, что его застают врасплох…       — Стоять на месте! — Пэк Чхон притянула Чхон Мёна, сталкиваясь с его лбом и сжимая щёки. — Как твоя саго, я за запрещаю тебе так легко сдаваться!       — Да я не… — бормотал удивлённый Чхон Мён сквозь стиснутые щёки.       — Дай мне минуту, — Пэк Чхон скрыла яркие голубые глаза за рядом дрожащих ресниц. — Не смей сомневаться в своей Саго, сопляк.       После того как Пэк Чхон позволили контролировать ситуацию, её разум постепенно пришёл к покою. Дрожь в теле стихла, покраснение спало с лица, а ресницы перестали беспрерывно дрожать.       Она действительно пришла в себя за минуту.       «Почему? Разве сейчас что-то отличается?»       Чхон Мён действительно не понимал, что изменилось. Разве до этого ситуация была не такой же? Он усердно об этом думал, недовольно хмурясь от напряжения, и стоило ему сдаться, как его глаза пересеклись с Пэк Чхон. Её взгляд был подобен штилю в море, спокойные, без намёка на волнение.       — Ну что? Этого достаточного? — спросила Пэк Чхон, когда они без перерыва смотрели пять миунт друг другу в глаза.       — Вполне, — сказал Чхон Мён, помогая Пэк Чхон подняться с земли. — Поздравляю Саго с освоением техники очищения разума. Практикуйся почаще. Самостоятельно.       — Мгм, — недовольно пробурчала Пэк Чхон. Как-будто она действительно стала бы звать его, чтобы стерпеть порцию унижений. — Кажется рассвет.       Время пролетело незаметно. Небо медленно светлело, сгоняя луну и заставляя яркие ночью звёзды блекнуть. Чхон Мён шагнул вперёд, забросив руки за голову, и на неозвученный вопрос бросил:       — Иду смотреть рассвет.       Он не говорил нужно ли Пэк Чхон идти за ним, она просто пошла, сжимая ножны в руке, как и обычно. Пробравшись сквозь деревья и поднимаясь ещё выше, Пэк Чхон не заметила как ахнула, стоило выйти к утёсу. Точёные, словно мечи, пики и маленькие павильончики, где были видны уже проснувшиеся ученики, занимающиеся под руководством Юн Чжон и Чо Голя.       — Красиво…       — Мгм. Это моё любимое место.       Лицо Чхон Мёна было полно нежности и некой ностальгии. Садясь на камень, который будто предназначался для него одного, он смотрел на заливающее всё солнце павильоны и окружающие их горы. Казалось, ещё немного и он растворится в этом пейзаже, став единым целым с ним.       Чхон Мён почувствовал копошение в своих волосах и недовольный тем, что его отвлекают, повернулся, спрашивая:       — Что ты…       — Ветка, — она улыбалась. — В твоих волосах застряла ветка, Чхон Мён-а.       Пэк Чхон улыбалась. Золотой ореол озарял её фигуру, вознося к божествам, а голубые глаза лучились светом, нежным и теплым, смотрящим прямо на него. Сейчас он понимал, почему его Саго называли богиней. И если бы не выбившиеся пряли волос, заставившиеся Пэк Чхон отвлечься, он продолжил бы смотреть, смотреть и...       Она действительно будто сошла с картинки.       — Что-то случилось? — Пэк Чхон попыталась заглянуть в лицо отвернувшегося Чхон Мёна.       — Из-за саго я не спал всю ночь, конечно я зол.       — Только не говори этого никому.       Пэк Чхон ковыряла ветку, надеясь, что Чхон Мён действительно не ляпнет чего-то подобного при её младших. Это будет немного трудно объяснить «простой тренировкой»…       «Это проблематично»       Лицо Чхон Мёна залил рассвет, окрашивая красным. Но он чувствовал, как оно горит, и вовсе не от солнца. Он сомкнул ряд дрожащих ресниц, очищая свой разум.       Это действительно может стать проблемой.