****
«Мне тебя обещало небо… Мне тебя подарили боги Первым, белым, пушистым снегом Заблудившимся при дороге… Самым ярким лучом у солнца, Самым грешным из всех желаний, Самой мертвой водой колодца, Самым пьяным глотком страданий… Мне тебя обещало небо, Мне тебя нагадали звезды, Самым жарким и страстным летом, Самым острым шипом от розы… И плевать, что там с нами в прошлом, И не важно, что будет дальше… Если вместе дышать мне проще, Если сердце забилось чаще…» © Ирина Ульянова
****
В тот день снова пошел снегопад. Падающие льдинки закружились в такт бьющегося сердца, и, затаив дыхание, вместе с душой касались земли. Мир казался чистым и прекрасным, как ромашковые луга, сияющие росой в лучах рассветного солнца, как шумящие лесные деревья, тянущиеся к небесному своду, как твоя всегда добрая улыбка. Окунувшись в омут чужого сердца, уже невозможно выбраться из него. И, если честно, совсем не хочется. Укрывшись снежным одеялом, прижав мордочку к теплому огоньку, навсегда заснуть там, где хорошо и прекрасно. Огромные часы пробьют несколько ушедших часов, которые превратятся в секунды рядом с тобой. Подняв голову, захочется рассмеяться. Ведь рядом с тобой мне всегда так спокойно и уютно... — Ты помнишь, чем закончилась та рождественская сказка? Подняв засыпающую голову, овчар посмотрел на ночное небо с рассыпанными по нему маленькими, хрупкими, как стекло, звездочками. Точно опрокинутое одним неловким движением лукошко спелой, крупной земляники, разбежавшейся по траве большими кучками. Так и звезды, прижавшиеся ближе друг другу в ту тихую, снежную ночь. Никогда Скай не видела их настолько близко. Сердце замерло, и дыхание остановилось. — Немного, — кончики коричневых ушей насторожились в окружающей их тишине. — Много лет назад, когда Бухта Приключений была крошечной деревней с единственной на всю округу колокольней, а её название нельзя было найти ни на одной карте, из Англии, спасаясь от своего восставшего народа, бежала настоящая принцесса. Она поселилась у своего очень далеко родственника, планируя в скором времени вернуться в родную страну. Однако проходили месяца, а Диана, так звали принцессу, не могла выпустить из сердца полюбившиеся скромные, но расписные, богатые природой края. Среди людей ходили слухи, что её величество влюбилась в местного юношу, но это не было правдой. Единственное, что она полюбила — одуванчиковые, пушистые луга, пение птиц на восходе теплого солнца, свист ветра в сосновой роще и прекрасный, только распустившийся синий цветок. Этого всего ей не удавалось наблюдать в родимой Англии. Время шло... Гончик остановился и посмотрел на Скай, что внезапно дотронулась до его лапы. Её полусонные, прикрытые глаза обратились к нему с легкой, завораживающей улыбкой. — Я просила рассказать только конец, — от пшеничной, сверкающей в лунном свете шерстки отдавало теплом. — Но у тебя так красиво получается. Пожалуйста, расскажи её полностью. — Но она довольно длинная. — Я не усну. Прижавшись головой к подушке, в легком потоке неразборчивых слов, она не заметила, как крепко задремала. Теплая лапка оставалась лежать на его большой и надежной лапе. Губы что-то неясно бормотали во сне. Наклонившись ближе, Гончик заметил на них милую, всегда прекрасную улыбку. — Не уснешь, — не зная чему, усмехнулся овчар, положив голову на плед и продолжая наблюдать, как слабо вздымается её спокойная грудь. Из окон лил ровный, серебристый свет, а тихий ветер не потревожил даже листочка. — Вот как, значит, выглядят настоящие принцессы. Он не подозревал, что Скай в то замеревшее для неё мгновение только притворялась спящей.****
Прошлогоднюю самодельную сцену, смастеренную Рокки и совместными усилиями нескольких лучших плотников Бухты Приключений, использованную для рождественского спектакля, как оказалось, еще летом подарили неизвестному городку из глубинки Канады, детям сиротского приюта, мечтающим стать маленькими актерами. Разобрали по дощечкам и гвоздикам и увезли на грузовиках. Поступок, достойный Бухты Приключений. Щенки, не желая оставаться в стороне, помогали установить сцену и даже подарили несколько игрушек, костюмов и декораций. Тогда Скай еще не подозревала, что это оставит её спектакль без основы. Не то, чтобы в Бухте больше не было сцен. Их много. Только все они находятся в помещениях, что сильно выбивалось из представления спаниельки. Она думала провести мероприятие на чистом воздухе. Так больше шанс привлечь внимание людей. И дышится легче. Однако вынести готовую сцену из комнаты дорого и муторно. А создать новую непросто. Нужны хорошие материалы (в Бухте никогда ничего не делается в спешке или некачественно) и умелые руки. Первое достать несложно, а вот насчет второго не складывается. — Я бы попробовал попросить помочь людей, что работали с нами в прошлом году, — задумчиво произнес Рокки и покачал головой. — но сейчас они все очень заняты, а один уехал из страны еще весной. Работающий в беззвучном режиме телевизор отбрасывал яркие картинки на побелевшие от холода стекла. Ветер раскидывал ворох листвы, выглядывающей из-под навалившего пару дней назад снега. Наклонившись набок, фиолетовая шляпа намертво примерзла к голове снеговика. Рядом проглядывались маленькие кошачьи следы, а на теле ледяного создания, особенно у лба, тонкие царапины. Завернувшись в плед рулетиком, у подножья телевизора спал Крепыш, так и не дождавшийся серии "Суперщена". Не желая тревожить безмятежный сон друга, на экране появились субтитры, а звук исчез. — А там много нужно места? — негромко спросил Зума, посмотрев на дремлющий рулетик. — Кто-то снова не читал сценарий, — усмехнулся Маршалл, — как и в прошлом году. — Моя задача — просто помогать с декорациями и местом проведения, так зачем читать сценарий? — лабрадор пожал плечами, найдя почти идеальную причину своей лени. — Предпочитаю сохранять интригу до конца. Скай вздохнула и помотала головой. — Нам много места не нужно. Достаточно того, чтобы уместилось сразу четыре-пять действующих лица. — Тогда предлагаю провести спектакль на пороге мэрии. Вот тогда ты точно привлечешь кучу народа. — Но там совсем невысоко. Задние ряды ничего не увидят. — Мы поставим стулья. А сверху повесим экран, на который будет видно все, что происходит на сцене. От масштаба работы у спаниельки закружилась голова. — Что если пойдет снег? — вдруг возразил Маршалл, глянув на Зуму. — Тогда люди превратятся в снеговиков. Где нам достать столько шляп мэра Хамдингера? В холод без движений долго сидеть нельзя. — Можно и без стульев... — Нет, — далматинец покачал головой — они в любом случае нужны. Подумай о людях с болью в спине или о детях. — Тогда что ты предлагаешь? — Сбоку поставим скамейки или стулья, а центр оставим свободным. А чтобы было всем видно, у порога мэрии сделаем небольшой подъем из досок. Вроде той же сцены, но упрощенно. — Это будет вполне реализуемо, — задумчиво кивнул Рокки. — Вот ты и сделал половину моей работы, — усмехнулся Зума, обратившись к Маршаллу. — Кстати, у кого главная роль? — теперь он посмотрел на Скай. — Ты удивишься, но это не я, — пожала плечами спаниелька, чувствуя усталость от долгих размышлений над проведений будущего мероприятия. Неожиданно двери распахнулись и, впуская поток холодного воздуха, в помещения вбежал Гончик. Всю его спину покрывал слой упавшего с крыши снега. — О чем спорите? — спросил он, — Скай, я тут тебе немного зимы принес. — Стряхнись, — рассмеялась та. — Так, значит, это у тебя главная роль? — обратился к овчару Зума. — Нет, у тебя. — Что? — лабрадор завертел головой, сначала посмотрев на Скай, потом на Маршалла и Гончика. — Как? Когда? Почему?... Что? — Открываем викторину вместе с Зумой, — весело рассмеялся далматинец. Лабрадор косо глянул на него. — Он шутит, — отозвался Рокки, — главная роль у Гончика и Маршалла. Рулетик у телевизора что-то сонно пробормотал и перевернулся. Все взгляды обратились на Крепыша, и Зума уже тише спросил: — Сразу две главные роли? Скай помотала головой. — Одна. Но разное исполнение. Мы работаем над этим. — Уже выбрали место? — Гончик посмотрел на телевизор. — Я тут проходил мимо мэрии и подумал... — И ты туда же! — улыбнулась Скай. — Если только мэр Гудвей разрешит. Двери снова распахнулись, и первый этаж базы окончательно превратился в морозильник. Здесь и опрокинутый Гончиком снег, и даже мясной рулетик. — Не думаю, что она будет против, — это вернулся из мастерской-гаража Райдер. Его ладони пахли машинным маслом. — Очень хорошая идея. Скай кивнула. — Но все же... В тот день снова пошел снегопад. Падающие хлопья закружились в такт громко бьющегося сердца, и, затаив дыхание, неровно касались земли. Мир казался чистым и прекрасным, тревожным и неуверенным, как дрожащая на солнце паучья паутинка, как свежий глоток горного воздуха, как... не как твоя всегда уверенная улыбка. Скай до последнего сомневалась в собственной задумке. Даже когда лапы стояли на аккуратно собранной деревянной подставке, а за зановесой раздавались голоса собравшихся людей. Их оказалось намного больше, чем предполагалось. — Ты все таки уснула, — раздался голос Гончика за спиной, и спаниелька обернулась. — Что? — Когда я рассказывал сказку. — А... так чем все закончилось? — Давай я расскажу тебе после выступления. Ты помнишь, на чем я остановился? Гончик не стал признаваться, что, стоило ему увидеть её спящую мордочку, он совсем позабыл о той сказке. — Кажется, на моменте: «Вот как, значит, выглядят настоящие принцессы». У меня очень чуткий сон. Улыбнувшись его растерянной мордочке, спаниелька окончательно собралась с мыслями. Этот короткий разговор убил в ней всякие сомнения. Она должна оставаться сильной ради успеха проделанной работы. Почему я люблю тебя? Даже если до конца сомневаешься в собственной задумке, одно твое присутствие и поддержка помогают обрести уверенность. Может потому, что рядом с тобой мне всегда спокойно? — Давайте, ребята! — звонко отозвалась спаниелька, обернувшись к друзьям. — Покажем всем, что мы приготовили!