Ничего не говори

-Тебе не нужна помощь. Он потирает переносицу в каком-то отчаянно усталом жесте и снова безэмоционально уставляется на него. -Это не твой диагноз. Брюс прикрывает глаза, надавливая огрубевшими подушечками на россыпь синих капилляров под тончайшей тускнеющей кожей. -Как в той песне. Я уйду, теперь мы квиты. Он складывает ногу на ногу и давит на виски тонкими, почти музыкальными, пальцами, раздражённо сжимая зубы. Брюс знает, что надо делать. Подхватить под бедро. Навалиться сверху. Коснуться губами оголенной веснушчатой искрящейся кожи под аккуратной коленкой. Украсть чужой вдох на конце судорожного выдоха. Уткнуться в шею. Сжать грубые пальцы на чужом бедре. И поднять плывущий взгляд, чтобы поймать тот момент, когда его аккуратные вечно насмешливо кривые пухлые губы приоткроются в немом стоне, который он больше не сможет держать в себе. Быть с ним аккуратным, но достаточно грубым. Как с кисейным, но не с сахарным. С хрупким, но опасным. Натянутым и искрящимся, как оголенные провода на его железном балконе. Быть с ним. Просто быть с ним. Брюс знает, что надо делать, только тогда, когда Крейн такой, как ему хочется. -Я уйду, ты не смотри. Он хрипит на грани потери голоса. Полной тишины. В которой Джонатан такой, каким его Брюсу видеть не обязательно. Неугодный. Такой, которого Уэйн и не знал никогда. Потому что не хотел. Потому что у Брюса сил, чтобы вывезти очередную дыру в боку, смерть красивой плаксивой подружки и выедающие переживания и страхи детства. Но не его. Крейн знает, что делать. Мазнуть губами по сухим губам. Снять очки. И тряхнуть головой, обдавая чужое лицо россыпью капель с черной, как смоль, чёлки. Улыбнуться. Клацнуть зубами. Снова отказать. Заперев дверь до того, как в неё врежется чужая истерика. Надавить на открытую свежую рану. Ударить наотмашь по левой щеке. И сквозь зубы сдавленно, но чётко, послать его на хер. Прежде, чем Джонатана снова размажет в том моменте, когда его грустные тускнеющие глаза упрутся взглядом в него. Джонатан знает, что делать, пока уговаривает себя, что всё это ничего не значит. Он для него ничего не значит. -Я уйду и карты биты. Ничего не говори. Они оба падают разом с того балкона, на котором Крейн курит, а Уэйн истекает кровью. Они снова катятся в бездну, где Крейн не умеет любить, а Уэйн не любить не может. Они снова уговаривают себя в том, что это правда. Потому что так было всегда. Они снова говорят об одном и том же, лёжа на смятых простынях и передавая друг друга догорающую сигарету. Смотрят друг другу не в глаза. А куда-то глубже. Но снова не видят. Потому что так всегда было проще. Ебучий скрипт. "Доброе утро. Это отношения Крейн/Уэйн, пожалуйста не надумывайте себе ерунды. Никто из вас никого не любит. Потому что один не умеет, а другой не заслуживает. Другого здесь быть не может. Вы живёте не в иллюзии". Они оба знают, что делать. Но не делают ничего.