Оберег

С закрытыми глазами казалось, что за окном избушки на курьих ножках шумит море. Млад никогда не видел моря, но почему-то представлял его звук именно таким. Шумным, шелестящим, неотступным. Ромул много рассказывал, какое оно – Море Между Землями. Все порывался показать, но Млад только отмахивался. Ему больше нравилось слушать родной низкий голос, который даже без магии создавал удивительные чудеса в его, Млада, воображении. На колени рухнула увесистая теплая тушка, и Млад открыл глаза. Огромный черный котище прищурил умные зеленые глаза и настойчиво боднул молодого чародея лобастой башкой в предплечье, напрашиваясь на ласку. Млад рассеянно почесал кота за ухом, переводя взгляд за окно. Там шумел проливной дождь, да такой сильный, что даже густая крона деревьев не была ему преградой. Ранний вечер стремительно превращался в ночь – так темно делалось от наползших откуда-то с запада туч. По бревенчатым стенам временами пробегала дрожь. Это избушке надоедало мокнуть, и она встряхивалась, как попавшая под дождь курица. На стол перед Младом с негромким стуком встала большая деревянная кружка. Запахло какой-то сложной смесью трав. Поднимавшийся над питьем парок складывался в причудливые фигуры. Или это сам Млад по детской привычке додумывал, на что похожи эти прихотливые белесые изгибы? −Пей, остынет. – негромко проговорил Ромул и сел на лавку вроде бы и рядом, но оставив крохотное расстояние между их плечами. Млад кивнул и обнял застывшими ладонями теплые бока кружки. Сделал осторожный глоток. Чуть сладковатая пряность мягко разлилась во рту, теплом скользнула в горло, разом отогрев замерзшие руки, уняв дрожь. Только ледяной комок в сердце растопить так и не сумела. Ромул молчал. Немыслимо близкий и прямо сейчас бесконечно далекий. Кот свернулся клубком у Млада на коленях и переводил вопросительный взгляд с него на Ромула. Трогательно-розовый нос принюхивался то ли к запаху травяного чая, то ли к витающей в воздухе магии. −Млад. – все-таки проговорил Ромул, нарушая повисшее молчание. – Я должен ехать. Млад отнял ото рта кружку, так и не сделав второго глотка. Беззвучно поставил ее на стол. Избушка вновь встряхнулась, на этот раз сильнее. Лавка накренилась. Привычный к этим выкрутасам Ромул даже не дернулся, а вот Млад соскользнул вправо, сталкиваясь с Ромулом плечом. Отстраняться не стал, только подумал мимоходом, что избушка явно чувствует настроение внука своей хозяйки. И так же явно играет на его стороне. −Неужели во всей Империи нет чародеев, кроме тебя? – Млад отлично понимал, что ведет себя, как капризный ребенок, и ничего не мог с этим поделать. Хотелось капризничать. Хотелось вцепиться Ромулу в смуглые плечи под тонкой тканью светлой рубахи и никуда его не отпускать. Ведь Империя так далеко. Его не будет рядом так долго. И никакая магия не заменит этих драгоценных часов наедине. Когда есть только они, а целый свет больше не имеет значения. −Таких, как я, нет. – коротко уронил Ромул без тени хвастовства и самодовольства. Млад все-таки поднял голову и всмотрелся ему в лицо. Смуглое, отмеченное нездешним морским солнцем, с черными, как глухая ночь, глазами и твердо сжатым ртом. Темные волосы вились крупными кудрями, непокорно падая на лоб. Млад тяжело вздохнул, с трудом отводя взгляд от упрямой складки губ. Вперил глаза в темный дощатый пол и досадливо спихнул с колен кота. Тот, басовито мявкнув, приземлился на все четыре лапы и удалился, гордо задрав пышный хвост. Ромул и на это ничего не сказал. Шум дождя за окном становился все громче. А тишина в избушке все плотнее. Младу даже почудилось, что прямо здесь, на этой лавке, стремительно и неотвратимо разверзается пропасть. Что они с Ромулом не сидят, касаясь друг друга плечами, а стоят где-то на разных концах мира. −Прости. – с трудом выговорил Млад, по-прежнему глядя в пол. – Я не должен… Так. Просто мне невыносимо думать, что мы расстаемся так надолго. Заплетенных в тугую длинную косу кудрявых золотисто-русых волос коснулась осторожная рука. Ромул скользнул длинными чуткими пальцами по частому мелкому плетению и так же бережно притянул голову Млада к себе на плечо. Прижался к волосам щекой и прошептал: −Надолго, но ведь не навсегда. Нет такой силы, Млад, которая заставит нас разлучиться навсегда. По губам Млада скользнула короткая улыбка. Теплая сильная рука Ромула легла ему на плечи, обнимая и прижимая к вечно горячему телу. Млад вздохнул, глядя на танцующие от легкого сквозняка огоньки расставленных по столу свечей. Кот уселся на сундуке и деловито вылизывал переднюю лапу, старательно намывая морду и так же старательно делая вид, что разговор его ничуть не интересует. −Слово-то какое… − задумчиво пробормотал Млад. – Навсегда. Страшное слово. −Бабушка говорит, что оно не страшное, а громкое. – хмыкнул Ромул, поворачивая голову и касаясь волос Млада губами. – Слишком громкое. Давай не будем его лишний раз говорить. −Боги, о каких же глупых вещах мы с тобой говорим. – передернул плечами Млад. Теплая ладонь легла ему на щеку, заставив повернуть голову. Уже не черные, а какие-то словно светящиеся изнутри глаза Ромула очутились совсем близко. −Что глупого в том, чтобы говорить о вещах, которые нас волнуют? – прошептал Ромул, подаваясь еще ближе. Млад качнулся вперед так торопливо, что почти рухнул в объятья Ромула. Вцепился вновь озябшими пальцами в его льняную рубаху, сминая выглаженную одежду. Поцеловал с такой жадностью, словно и правда вот-вот навсегда потеряет. Ромул, не дрогнув, переждал его напор. А когда Млад отстранился глотнуть воздуха, мягко улыбнулся и поцеловал сам. Спокойно, вдумчиво, словно дождь пролился на мятущееся пламя. Пальцы Млада скользнули по его шее, путаясь в сложной вязи амулетов. Стиснули рубаху на груди. Ладонь Ромула зарылась Младу в волосы на затылке, расплетая косу. Завалился куда-то стягивавший ее шнурок. Освободившиеся кудри, мелкие и пышные, упали до середины спины. Ромул запустил в них пальцы, перебирая бережно и ласково. Слегка отстранился, прижимаясь горячим лбом ко лбу Млада и тяжело заполошно дыша ему в губы. Едва слышно пропел: −Иди за мною, ступай за мной следом, Путь мне неведом, тебе он неведом, Лишь дети знают, как всё бывает. −Лишь дети знают. – эхом отозвался Млад. −Как вы мне надоели. – протяжно раздалось из дальнего угла. Млад вздрогнул от неожиданности, торопливо выпрямляясь и отстраняясь. Кота на сундуке больше не было. Вместо него там вальяжно развалился высокий парень с длинными черными патлами, одетый в простые темные штаны и мятую рубаху. Зеленые глаза с кошачьим зрачком светились в полумраке. −А уж как ты мне надоел, Влад. – невозмутимо отозвался Ромул. – Лучше бы бабуля тебя с собой взяла. У тетушки на тебя управа бы нашлась. В кошачьих глазах на мгновение мелькнула тень испуга. −Тиш-ше. – зашипел Влад, подбираясь, как кот перед прыжком. – Не поминай С-среднюю Ягу к ноч-чи. −Ага. – усмехнулся Ромул и передразнил кота. – Боиш-шься? Правильно делаешь. У нее с вашим семейством разговор короткий. Раз – и в суп. Влад зашипел, удобнее устраиваясь на сундуке и всем видом показывая, что с места его даже упряжкой мулов не сдвинуть. −Сделай милость, сгинь куда-нибудь. – устало попросил Млад, невольно облизывая горящие от поцелуев губы. – Ну хотя бы к лешему. Кот оскалился на него. −Сам туда иди. В такую погоду хороший хозяин собаку на улицу не выгонит. А я, на минуточку, кот. А ты мне не хозяин. Ромул щелкнул пальцами, и Влад, невразумительно мявкнув, кувыркнулся с сундука, приземлившись на пол уже котом. Черной лентой метнулся в сени, что-то там уронил и затих. −Однажды с него снимут проклятье, и он перестанет досаждать всей округе. – словно извиняясь, пробормотал Ромул, вновь притягивая Млада к себе и зарываясь носом в его волосы. −Сильно сомневаюсь, что найдется желающий поцеловать эту язву. – усмехнулся в ответ Млад. – Особенно там, где велит проклятье. Ромул невольно прыснул, обнимая Млада за плечи и словно невзначай расстегивая маленькую пуговку на воротнике рубахи чародея. Пуговица оказалась пришита слабо, и осталась у Ромула в пальцах. Круглая, темно-синяя, в ней словно звездочка притаилась. Ромул улыбнулся и прижал пуговицу к самой короткой нити амулета, плотно охватывающей его шею. Одними губами прошептал заклинание, и пуговка сама собой вплавилась между деревянными бусинами. Млад улыбнулся: −Однако бесцеремонности тебе не занимать. Первый мой поцелуй похитил. Кое-что другое тоже взял. Теперь вот оберег себе сварганил из ворованной пуговицы. А как же меня спросить? −Если буду сомневаться в твоем ответе, непременно спрошу. – хитро сверкнул темными глазами Ромул и коротко поцеловал сложившиеся в преувеличенно-обиженную гримаску губы Млада. – А насчет того самого кое-чего не наговаривай. Ты сам просил, чтобы я взял. Да так настойчиво, что где мне было устоять. −Прозвучало неоднозначно. – фыркнул Млад, отмахиваясь от лезущих в лицо кудрей. – Пойдем лучше на кровать. А то ты меня с этой лавки уронишь. −Я держу. – неожиданно серьезно отозвался Ромул. – И всегда буду держать. Млад так же серьезно кивнул и крепко сжал его руку. Из сеней донеслось тоскливое мяуканье. Млад, не глядя, махнул рукой, запирая дверь. Еще этого проклятья тут не хватало. Все прощание перед долгой разлукой коту под хвост отправит.