Способность воскрешать

– Абди, убей его, - строгий голос девушки почти что разрезал, как ему показалось, всё в этом мире. Глаза абда округлились, а сердце забилось быстрее. Как это, убить?.. Лололошку? Убить! Нет! Он же не может... Но руки не слушаются, тянутся за тем кинжалом, что лежит на полу. Хорошо заточенное лезвие сверкнуло, на ручке вырезаны символы – шифровка фразы. Такое оружие было подарено самой Дане, однако ей не нужно было, потому кинжал был любезно предоставлен Абди. Кожаные ножны оставляют на полу. Дышать становится тяжелее с каждой минутой. – Д-да, госпожа, - поднимает испуганный взгляд в первую очередь на друга, на своего возлюбленного. Видит в голубых глазах непонимание, шок. Он прекрасно знает, что у Лололошки слишком много вопросов. На дрожащих ногах черноволосый встаёт и последний раз смотрит на свою госпожу, будто та может передумать. Но золотая маска лишь улыбается в предвкушении битвы. Крыса стоит рядом, смотря то на Дану, то на Абди. – Простите, простите... - шепчет, когда встаёт напротив клетчатого. – Абди! - сжимает в руке один из Огней, что они нашли на Гезире. Ему не хотелось верить в происходящее. Этот парень предатель? По одному приказу убьёт его? Неужели страх перед золотолицей настолько силён? – Пошли вместе! Как же Окетра? Хотя бы я?.. - мироходец привык бы к предательствам, будь память при нём, а пока реагирует на них очень уж остро. В ответ ничего не последовало. Хотя, если удар кинжалом можно считать за ответ.. Лезвие разрезало воздух, очкарик успел увернуться. Лололошка не понимал, что случилось с его милым другом. Обида крепко засела в груди непосильным грузом, и всё, что парень мог делать – это уворачиваться от резких ударов. Рука не поднималась, не могла удержать клинок. Удар, и ещё удар. Вся уверенность куда-то улетучилась вместе с бдительностью. Шаги назад привели его к стене. Спина почувствовала холод досок, но вновь отойти уже не получилось. Голову убрал в сторону и инстинктивно выставил ладонь вперёд. Абди и не надеялся попасть. В какой раз зажмурился. Понял, что попал, когда кинжал в его руках встретил препятствие. А самое ужасное было, когда оружие прошло это препятствие. До плеча оставалось пара сантиметров. Лололошка взвыл от боли ещё в то время, когда острие только дошло до ладони. Гарда упёрлась в руку, и та затряслась. Громкий то ли прервавшийся крик, то ли всхлип ещё надолго засел у присутствующих в ушах. Плоть не выстояла и, к счастью, кость не задело. Но было жутко больно. По телу пробежались мурашки, зубы стиснулись, издав характерный стук. Маленькие капли крови просачивались и текли вниз, впитываясь в кофту или падая на пол. Чёрные глаза долго не осматривали ранение, вытащил лезвие, нанося больший ущерб. Теперь капли превратились в алую, тёплую струйку. От руки невозможно несло железом – Ло совсем не нравился этот запах. По ощущениям ладонь пульсировала и сгибать пальцы не получалось. Левой рукой удерживать большой клинок неудобно, и всё же, страх за собственную жизнь сегодня на высоте. Поднять и направить Огонь на друга, тем самым сохраняя безопасную дистанцию, не составило труда. – Я могу помочь тебе. Ты не доверяешь мне? Дана больше не твоя госпожа, у тебя есть своя воля. Не подчиняйся её приказам, - пытался хоть что-то сделать, не прибегая к насилию. Слова остались без ответа. Тишина ранила больше кинжала. Попытка подойти со стороны темнокожего успехом не увенчалась – вместо этого белую одежду в районе бедра разрезают вместе с кожей. Абди, чувствуя сильное жжение, сразу отходит на пару шагов назад. Это яд так реагирует. Теперь и он, втянув носом воздух, ощутил тошнотворный запах крови. Белая ткань покрылась пятнами. Раб не понимал, для чего все это. Почему нельзя было разобраться мирно? Почему именно ему приказали расправиться с наглецом? Девушка оценивающе рассматривает развалившегося Абди, тяжело вздыхает – недовольна. А тот не может допустить разочарования в нём. У него открывается, так называемое, "второе дыхание" – встаёт, не обращая и крупицы внимания на боль. – Я не хочу ранить тебя, - честно признаётся Лололошка. – Я знаю.. - негромко отвечает, направляясь в сторону напряжённого противника. – Ты не потянешь силу Огня, остановись! Окетра ждёт тебя, Сдерик, Хануф, в конце то концов! - тараторит, отступая назад, хочет выиграть время для разговора. Золотая маска им никак в этом не мешает. – Даже Синдбад волнуется! - кошки на душе скребут! Ло всё простит, всё забудет, лишь бы второй одумался. “Мне нужен ты..” - проносится мельком в голове. Нужных слов не нашлось, только различные мысли, не связанные с темой их диалога. Абд рывком продвигается вперёд. Уклонился от взмаха клинком, единственное, что задело – прядка волос. Парни больно падают на пол. Ударяясь кто-то спиной, кто-то коленями. Никто не понял, как так получилось, но этому "Найдёнышу" явно на руку происходящее. Обе мозолистые ладони обхватывают рукоятку холодного оружия. Пришлась атака на центр живота. Как в прошлый раз, острие впивается в кожу, даёт крови выйти наружу. Солнцезащитные очки упали с переносицы, а кудрявый практически ничего заметил. Спустя время пришла колющая боль. Невольно выступили слезы, губу закусили до такой степени, что ещё и оттуда хлынула кровь. Хотелось кричать, срывая голос, бить землю кулаками, вобрать в лёгкие больше кислорода. Крик разошёлся по комнате при повторном тычке, немного левее прошлого. Здоровая рука ухватилась за ворот новой одежды, желая притянуть и хорошенько так поколотить лицо перед ним, вот только сил стало уже недостаточно. Сильный кашель охватил его, пока тело принимало кинжал снова и снова. Озноб пришёл ему в последний раз, перед глазами все плыло, видны большие тёмные пятна. Конец?.. Где же эти всесильные боги, что помогают ему в пути? Кнефмтити? Может быть, его пернатый друг, которого именовали Джодахом? Одними губами пробормотал что-то невнятное перед тем, как окончательно потерять сознание. Сказать, что его тело было в ужасном состоянии – значит, ничего не сказать. Внутренние органы брюшной полости превратились буквально в кашу. Абди остановился только когда его окликнула Дана. Убил. Убил возлюбленного. Любовь больше не дышит, не смотрит в ответ с нескрываемой добротой. Открытые глаза застыли вечной мерзлотой. – Нам пора уходить, - более мягко оповестила двух своих слуг. Она сразу же взяла в руки шкатулку, в которой должен быть артефакт. Голова кружится, кажется, всё содержимое желудка скоро будет на полу, дрожь не унять. Словно в трансе сидит, смотря на бездыханное тело: стеклянные глаза, мокрые дорожки на висках и щеках, рука в крови. Не успело остыть. Встать не получалось. Раненная нога припухла, в месте пореза жгло, не иначе, как из-за яда. – Абд-калека мне не нужен, - с отвращением выдавила из себя фразу. – Госпожа! Со мной все в порядке! - отчаянно пытается доказать. Колени сгибаются оставляя его на полу. Парень весь извозился в принесённом с улицы песке, крови. Одна из голов То'Ифетуна выходит, не оборачиваясь. Поманила пальцем третьего человека и ушла. Оставила его, в таком состоянии! – Д-дана..нет... - вяло, перешёл на шёпот, дабы не расплакаться. Старания ушли в никуда. – Как же я? - _ Кудрявая голова лежала на его коленках, ладони сжимали клетчатую бандану. Жалко. Вина за содеянное будет преследовать до конца его дней. Не надо было даже задумываться, не то, что делать. Просто..просто так жутко! Подчиняться кому-то – привычное дело, привык. Кривая улыбка появилась на лице, заменяя ужас. Взглотнул вязкую слюну. Шанс есть! Богиня смерти обязательно поможет. Чёрная роза всё время была у него. Под одеждой, на удивление тёмные лепестки не помялись. Слабый фиолетовый свет падал на руки. Огонь завораживал не меньше остальных. Шипастый стебель норовил поранить, листья щекотали пальцы. Прошло минут пятнадцать с ухода бывшей госпожи, удалось привести мысли в хоть какой-то порядок. Сейчас реально есть шанс на спасение, на их победу в битве. Роза может воскресить одного человека. Такая возможность предоставится мироходцу. Цветок крайне осторожно кладут на грудь убитого. По старинной легенде, Огонь сам найдет небьющееся сердце, заставит вернуть прежний ритм, излечит увечья. – О, великая Кнефмтити.. - приговаривает молитву, закрыв глаза, а руки прижал к груди, желая показать искренность. Яркий фиолетовый свет распространился слишком быстро. Знакомая аура замечена на долю секунды – аура смерти. Такая тягучая, липкая, противная. Абди кусал внутреннюю часть щёк от переживаний. Роза вяла. Отдавала свою жизнь. Листья вовсе осыпались, а лепестки стали сухими, волнистыми, шипов на стебле не оказалось. На глазах покалеченные участки принимали прежний облик. Органы целые, кожа нетронутая. Старые шрамы остались, но живот девственно чист. Никаких остатков. Лужа крови под телом осталась. Вены наполняла новая. Жидкая, алая, тёплая. Сердце перекачивает кровь по сосудам, обеспечивая ткани кислородом. Насквозь проткнутая ранее ладонь подобно животу зажила. Глубокий вдох резко сделал очнувшийся. Лололошке откровенно плевать на окружающих. Воздух – вот, что нынче важно. Дышать трудно. Хрип отчётливо слышно. – Господин! Лололошка! - смог выговорить, отойдя от шока. Трогать не спешил, вдруг сделает хуже. Взгляд чёрных омутов упал на открытую грудь – вся одежда разрезана. Нежно-голубая четырёхконечная звезда красуется там. Татуировка? Но разве те бывают цветными? Им предстоит узнать многое. Шатен задыхается. – Абди.! - через боль зовёт. Знает, что тот рядом. Сердце чует. Второй же быстренько отозвался – помог принять пострадавшему сидячее положение. Приобнял, давая опереться на себя. – Я тут, - ему стыдно. Не описать, насколько сильно. Спину поглаживают. Дыхание со временем приходит в норму. Ло не заметил, как в процессе прижался к источнику тепла, комфорта. – Л-лололошк-ка, я—, - жестом просят молчать. – Прощаю. Давай не будем от этом, - палец не уходит с сухих губ. – Вы мне нравитесь, - тихо-тихо признаётся. Не лучшее время выбрал.. Родная ладонь переходит на щеку, позже зарывается в волосы. Не хочет разговаривать от слова совсем. Провалиться бы в глубокий сон до самого утра. – Простите -