Твои пустые обещания

— Девушка, можно с вами познакомиться? — рука опускается на хрупкое плечо «незнакомки» в шёлковом белом платье в пол — Можно было бы, — девушка поворачивается — если бы мы не были знакомы. Руку убери…те — блондинка пытается увернуться от шатенки, но всё напрасно, та как будто наизусть знает все её последующие действия. Она целенаправленно перекрывает дорогу, и не даёт ни единого шанса ускользнуть. Уйти, увернуться, так чтобы эта случайная встреча не задела и так болящее сердце. — Маш, послушай — шатенка пытается вести диалог — Я смотрю, ты всё замену мне ищешь. Вкусы у тебя совсем не меняются. — Маша окидывает Лукину холодным строгим взглядом, не забыв оценить её прекрасный чёрный костюм, разворачивается и делает последнюю попытку убежать. Но цепкая рука Лауры не даёт этого сделать. — Я не хочу вести с тобой диалог. Позволь уйти, не порти мне вечер. — Маша, ну, для чего ты это делаешь? — Лукина сжимает запястье — Мне больно, отпусти! — шипит разъярённая Третьякова, смотря в упор в голубые глаза напротив — Почему ты так поступаешь? Я предпринимаю все попытки поговорить с тобой, а ты огрызаешься на меня! — Третьякова выдёргивает руку из хватки Лукиной — Я огрызаюсь? А что ты хотела получить? Ты никогда не предпринимала попыток поговорить, когда я в этом нуждалась. А сейчас, когда время ушло, и все наши связи разорваны, ты пытаешься что-то изменить. Менять надо было тогда, когда ты бросала меня одну, уезжая в свой чёртов Калининград! Обещая, что приедешь через месяц! Но прошло три года. И за это время ни звонки, ни строчки в смс. НИЧЕГО. Ты ушла, а сейчас хочешь вернуться? Вот только я не хочу, чтобы ты возвращалась в мою жизнь. — Маш, но у меня на это были свои причины. Мне нужно было время. — Да, конечно, твои причины тебе были дороже чем я. Да так было всегда! Тебе нужно было время, я давало его, когда ты молча уходила из нашей квартиры. Я сто тысяч раз предлагала поговорить, решить проблему вместе. В конце концов просто совсем разобраться! Но ты и слушать меня не хотела! — губы дрогнули, а из глаз хлынули слёзы — Маш, прости меня — почти беззвучно произнесла Лукина, пытаясь найти прощения в карих глазах — Маша! — подбегает ошарашенная Полякова — Идём домой, идём. — Таня поворачивается на Лукину, отрицательно мотая головой, что означало «не дело ты творишь, Лукина» — Почему она всегда появляется так неожиданно? Как будто из неоткуда. И наносит самые глубокие и незаживающие раны? — Не знаю, Маш, не знаю — Таня и сама не ожидала встретить Лауру, поэтому накинув на Машу шубу, они вместе покидали ресторан — Ты отвезёшь меня домой? — Да, конечно, а что мне тебя здесь бросить одну на морозе? — Ты не бросишь, я же знаю. — они подошли к машине — Садись — Полякова открыла переднюю дверь своего авто и Маша села на переднее сиденье После того как все уселись, Таня двинула с места. Никто из них не хотел нарушать тишину, в которой они ехали. Таня, потому что боялась задать некорректный вопрос, который бы вновь травмировал Третьякову. А Маша просто не хотела говорить, она пыталась обдумать для чего Лукина так резко вернулась. — Тань, — Маша первая нарушает тишину — ты знала, что она приедет? — Нет, я не знала, что она вернётся в Москву. — Понятно.- Маша отвернулась к окну — Как ты думаешь для чего она вернулась? — Может проблемы в Grace — Ах, да Grace. Проблемы в модельном агентстве. — Маша потеряла последнюю надежду, что Лукина вернулась ради неё. — Маш, ты ведь любишь её, так? — Третьякова заметила, что они уже заехали в её двор — Тань, спасибо, что довезла. — Маша отстегнула ремень и повернулась лицом к Поляковой — Хорошей дороги. И, пожалуйста, веди машину аккуратно, а то я знаю, что ты та ещё водила! — Маша попыталась выдавить из себя самую искреннюю улыбку, что получилось весьма плохо. — Пхх, водила! Да, я такая! Ладно, пока, Маш! — Пока! — Третьякова закрыла дверь автомобиля и удалилась к своему подъезду * Таня набрала Лукиной * — Ало — ЛУКИНА! Какого чёрта ты тут вообще делаешь? Для чего ты приехала? — А что я не могу вернуться домой? — Можешь, конечно, можешь. Но для чего вновь доводить Машу? _… — Молчишь, ну, и молчи! Ты хоть знаешь, что без тебя с ней происходило? Нет, конечно, не знаешь, потому что тебя не было рядом! Сколько панических атак она словила, знаешь? Сколько бессонных ночей у неё было! Она редко выходила из дома, потому что боялась, что ты вернёшься, а у тея не окажется ключей. Она даже…блять… готовила на двоих, что доходило до абсурда. Ты не только её обманула, да ещё и меня, ведь ты говорила, что звонишь ей. Но твой обман вскрылся через полтора месяца, когда я успокаивала Машу, бьющуюся в истерике! Одумайся! Не уж то не извиниться? Тебе что так сложно? Она тебе больше не дорога? Себя-то не обманывай! Надо быть честной с самой собой! — У меня были на это причины… — Полякова перебила Лукину — Что ты заладила причины, причины! А та знаешь, что у Маши была попытка суицида? — Что? — Да, Лукина! Ты не ослышалась. Благо всё закончилось хорошо. Я хоть и твоя подруга. но я полностью на стороне Маши. Надеюсь, что тебе будет сегодня также плохо как ей. И ты не ляжешь спать, не сможешь пить и есть. А будешь сидеть и глушить себя своими мыслями. Вразумись, Лукина! — Таня сбрасывает телефонный вызов и кидает телефон на заднее сиденье. — ААаааа — крик из самой души — что же ты делаешь, Лукина! — Таня вдавила педаль в по и рванула с места. Лукиной было не лучше, она скатилась по стене вниз и, уткнувшись в ладоши, молча сидела, так как ни слезы, ни крик не могли вырваться из неё. Самое страшное, что ей было безмерно больно и всё внутри разрывалось изнутри на мельчайшие осколки, но она молчала. Она бежит от реальности. Бежит от самой себя, прячась за спинами совсем незнакомых ей людей в попытке найти те самые родные объятия. Она не может объяснить самой себе почему уехала. Не может подойти и искренне извиниться. Гордость ли не даёт ей это сделать? Она выдавливает из себя шёпотом «прости», хотя знает, что этого не достаточно. Не достаточно для того, чтобы твой любимый человек вновь посмотрел на тебя теми искрящимися и любящими глазами. Глазами, полными счастья. Прошло три дня с момента последней встречи Маши и Лауры. Полседьмого утра. Лукина открывает знакомую железную дверь ключом и почти бесшумно заходит в квартиру. Закрыв за собой дверь, и получив характерный щелчок, от которого Лукина хмуриться, она поворачивается в противоположную от двери сторону. — Какие люди! Ты за вещами. Скорее за ноутбуком для работы. Он в принципе стоит там же, где ты его оставляла три года назад. Я ничего из твоих вещей не трогала, поэтому, если ты не можешь что — то найти, то все вопросы к тебе и твоей памяти. Можешь попить кофе, я как раз скипятила чайник. Бери всё что нужно и уходи. — Почему не спишь? — Лукина снимает свои чёрные ботинки — У меня нарушение сна на нервной почве, мой сон чуткий и не глубокий, поэтому любые поверхностные звуки могут меня разбудить. — Я, наверное, разбудила тебя. — Нет ты не причём, я ещё не ложилась вот и всё. — Так нельзя! — Кто бы говорил, Лаура. Пришла за вещами, так забирай их. — Лукина идёт в свой кабинет. Там всё как будто застыло во времени. Всё оставленное ею, лежит на своих местах как и сказала Маша. — Она вытирала тут пыль — слетается полушёпотом с губ Лукиной. Она садиться за стол и включает ноутбук. На обоях рабочего стола её встречает их счастливая фотография, где Маша трепетно целует свою ненаглядную в щёку, а Лукина улыбается, обнимая Третьякову за талию. С тяжёлым вздохом Лукина закрывает ноутбук и откидывается на спинку кресла. — Она спит в моей рубашке — слетается с губ. Шатенка идёт на кухню, чтобы заварить себе бодрящий кофе и подумать над всем происходящим этим утром. Она не рассчитывала, что столкнётся с родными карими глазами. И ни как не могла подумать, что Маша начнёт диалог. Лукина открывает холодильник, чтобы найти молоко. Но открыв, она застывает на месте. Потому что в холодильнике кроме полупустой коробки молока, благо свежего, ничего нет. — Маш! — Да? — Подойди, пожалуйста! — Опять что — то найти не можешь? — Да. — Ты не меняешься! — Маша приходит на кухню — Ну, и что ты не можешь найти? — Маш! Я не могу найти продуктов в холодильнике! Ты понимаешь, что ни к чему хорошему это не приведёт? — Лаур, — эта форма имени заставляет Лукина окунуться в прошлое — мне не пятнадцать. А давно за сорок, я могу решить, что мне делать самостоятельно. — Маша, это плохо скажется на твоём здоровье. — Какое твое дело? — Я же волнуюсь! — Да? — Да, Маша, перестань перечить! Ты же самма сказала, что тебе не пятнадцать! А ведёшь себя как упрямый подросток! — А ты больно взрослая, да? Хочешь сказать, что ты взрослый, рассудительный, ответственный человек?! — Да, я такая! А что незаметно? — Лукиной управляет злость и она подходит всё ближе и ближе к Маше, пока та не упирается бедрами в столешницу. — Смотри мне в глаза! — громкий говор постепенно переходил в полукрик — Не кричи на меня! Мне и так плохо, а тут ещё и ты на меня срываешься. — Лаура ставит обе руки на столешницу, тем самым перекрыв все возможные варианты побега Маши. — Да, я погорячилась. Иди, я больше на тебя не ругаюсь. — Маша делает шаг в право, но руку Лаура убирать не собирается — Убери руку! — слёзы капают на щёки и скатываются по подбородку, нет смысла больше притворяться сильной. Нет смысла в этой никчёмной дискуссии. — Лаур, … — Ничего не говори, Маш — Луина встаёт на колени, обвивая своими тёплыми руками холодную ногу Маши — Прости меня, прости меня, Маш. Прости, знаю эти слов недостаточно. — Нет, их как раз достаточно. — Маша тянет к себе за руку Лукину — Вставай пол холодный. — Лукина поднимается с колен, но боится прикоснуться к Маше первой, боится сделать шаг первой — Не стой, обними меня немедленно! — эти слова пробирают Лукину до костей и развязывают ей руки — Машенька, — Лукина обхватывает талию своей блондинки двумя руками и пытается слиться с ней, прочувствовать каждой малейшей клеткой её существование рядом. А Маша тем временем цепляется за спину старшей, сминая идеально выглаженный коричневый пиджак — прости, прости — Я прощаю тебя, Лаурочка. Я знала, что ты вернёшься! Я ждала тебя. — Мне не хватало тебя. — Лукина вдыхает родной запах шампуня с блондинистых волос, — И я сильно скучала по тебе, родная. — Лаура поднимает Машу и садит на столешницу, а она обхватывает Лукину ногами, сильнее прижимая к себе — Я люблю тебя, Машенька — шатенка слышит как сильно бьётся сердце её девочки — И я люблю тебя, Лаура! — Но я всё равно продолжу тебя ругать за то, что ты ничего не ешь! — Лукина поднимает Машину рубашку вверх и проводит руками по рёбрам, заставляя Машу выгнуться в спине и тяжело вздохнуть. — Поедем в магазин и я приготовлю тебе самый лучший ужин! Тебя устроит такой расклад? — Меня устроит, но договоримся сразу, что готовишь немного? — Нет, я приготовлю целый стол, которым можно было бы прикормить армию голодных солдат, но заставлю кушать это очень хрупкую девушку. И не выпущу её из-за стола пока она это не съест! — Лаур, нет! — Да. Маш! Да! — Нет — Третьякова спрыгивает со столешницы и с детской задорностью пытается убежать от Лукиной, но она захватывает её в свои объятия — Не убежишь — Я даже пытаться не буду! — Маша целует почти невесома Лауру в губы, на что сразу получает ответ — Смотри, — прерывисто говорит Маша — снег пошёл! — Лукина поворачивается к окну и наблюдает как с неба падают огромные белые хлопья падают с неба — Снег, — Лаура целует блондинистую макушку — я люблю снег! А знаете, почему Лукина любила снег? Потому что каждый раз, как выпадал снег Маша первая выбегала на улицу и радовалась как ребёнок первым снежинкам. Она любила и прыгать в сугробы, и горячий какао после долгих прогулок на морозе. А ещё больше Маша любила кидаться в Лауру снежками. Это же так весело! Лаура злилась, но потом оказавшись поверженной и закиданной снежками, она валили Машу в сугроб и они вместе лежали и смеялись, смотря в небо. Она любила как Маша нежно спрашивала «можно?», когда видела огромный сугроб. На что Лаура без всяких сомнений, улыбаясь, отвечала «можно». И Машуня ныряла в это сугроб как ласка, проваливаясь под метр снега. А потом недовольно бурчала на Лауру, которая отказывалась её вытаскивать. — Маша, мне тебя не вытащить! — Ну, Лаура! Лаура, вытащи меня! — Нет, не хочу! Я пошла домой! — Нет, Лаур! А я? Как же я? — Не знаю, как нибудь — Маша насупившись отворачивалась и надувала губки- Я сдаюсь, ладно. Иду вытаскивать, а то куда я без тебя! — Вот — вот! -Маша тянула руки вверх и Лукина с лёгкостью доставала машу из-под слоя снега — Не замёрзла? — Нет, меня любовь греет? — Ну, и кто же та счастливица? — Знаешь, ну, она высокая шатенка, с голубыми прекрасными глазами и восхитительной походкой! — И как её зовут? — Не знаю, мы виделись с ней всего три раза и переспали один раз и всё! — Маша! — Лукина хватала Машу и они вместе летели в сугроб — Нет, Лаура, да ты это! ТЫ! Я просто дурачусь! — Смотри мне! — Лукина встаёт и поднимает Машу — Идём домой, греться. — И смотреть фильм? — И фильм смотреть тоже!