Гоззо-археолог и потерянный город

Грифон Гоззо был кладоискателем. Он любил копаться в руинах. Земля и древний мусор скрывали от него бесценные артефакты. Вот уже который месяц он перекапывал холм, на котором, по древним преданиям, стоял великий поньский город Амиклы, захваченный и разрушенный до основания в один из налётов жестокого Горста Грабителя, свирепого и воинственного древнегрифонского ярла. Гоззо-кладоискатель хорошо знал, что почти любой разрушительный набег сопровождается не только пепелищем, но и множеством кладов. Местные всегда надеются откопать своё золотишко в более спокойные времена, правда частенько возвращаться за кладом оказывается некому. Но оказалось, что Горст тоже был тем ещё кладоискателем, и ничего не оставил Гоззо. Последний находил наконечники стрел, скелеты пони, фундаменты зданий, целые горы глиняных черепков и кирпичей. И ни одного клада. Гоззо был в отчаянье. Он мечтал, чтобы мастера рун перестали зачаровывать боевые мечи и денежные сейфы и изобрели наконец магнит для драгоценностей. Но мастера рун никак не хотели изобретать магнит для драгоценностей, а Гоззо-кладоискадель никак не мог найти клад. Грифон набил табаком свою верную трубку. Он был не из тех, кто легко сдаётся. Напротив — он был очень упрям. В голову шла лишь одна мысль: копать глубже. Он уже пробовал, но до сих пор на большей глубине вместо каменных стен были какие-то глиняные крошки. Очевидно, раньше это место было куда беднее. С другой стороны, Горст Грабитель не был похож на того, кто любит глубоко копать, и возможно какие-то древние и бедные клады сохранились в веках, спрятавшись от всех под метрами грунта. В первый же месяц углублённых раскопок Гоззо насобирал несколько ящиков обычных кладов, а потом и вовсе докопался до царской гробницы, со множеством золотых артефактов, самыми чудесными из которых были золотые погребальные маски царей этого города. Грифон сразу смекнул, что нашёл сокровища самого Фалалея, погибшего в этой бойне царя Амикл. Гоззо вывез весь клад и продал его в Кантерлотский музей. Взамен он получил немалую сумму и вечную славу первооткрывателя. Громкий успех заглушил голоса критиков и скептиков. Кто-то сомневался в том, что все эти ценности были одним кладом, и считал их сборной солянкой со всего раскопа. Другие жаловались на перекопанные руины, где слои разных эпох смешались в один винегрет, из которого нельзя добыть ровным счётом никакой информации, кроме того, что здесь побывал кладоискатель-гробокопатель. Гоззо не обращал на них никакого внимания. Достаточно ему славы и денег. Критиковать все горазды. Но кто нашёл клад Фалалея — Гоззо или его критики? Кто сделал величайшее открытие, кто нашёл двух главных героев «Амиклиады», город Амиклы и его царя Фалалея — Гоззо или его критики? Но много лет спустя к критике Гоззо присоединился самый могущественный, самый опасный и самый нежеланный критик. Это был уверенный археолог средних лет, лично разработавший некоторые археологические техники. Это он придумал фотографировать каждый слой и каждую находку на месте, чтобы тщательно документировать контекст. Это он нашёл таинственно ускользающее от целых поколений археологов место Гёкханова побоища. Это был Гоззо-археолог. Гоззо-археолог возобновил раскопки Амикл, но целую неделю не мог собрать волю в кулак, а только пил и плакал в своей палатке, с дикими глазами бродил по винегрету из археологических слоёв, потрясал кулаками и восклицал «Будь ты проклят, Гоззо!» — такова была вся глубина глубин его душевного потрясения и боли. Утешало его одно: несмотря на всю свою упрямость и целеустремлённость Гоззо-кладоискатель не был трактором. Он не смог перекопать весь город, да и остатки каменных зданий особо не разрушил. Многие сезоны Гоззо-археолог приезжал копать Амиклы, и смог описать целых одиннадцать слоёв, от первобытной стоянки древнейших пони, до процветающего центра местной торговли, который со временем пришёл в упадок и превратился в лесистый холм. Беда лишь в том, что события «Амиклиады» происходили на слое Амиклы-семь, что подтверждалось пожарищем, следами насильственной смерти на порубленных скелетах и характерными бронзовыми наконечниками стрел Амиклинской эпохи, которые мог использовать Горст Грабитель, древнегрифонский дроттнар, как называл его Гоззо-археолог, или вождь, как называли его пони. «Фалалейский клад» же Гоззо нашёл в слое Амиклы-два, который был на тысячу лет древнее Горстова набега. Тогда город тоже сгорел, и тоже от набега… кого-то, кто пускал стрелы с каменными наконечниками — немного устаревший дизайн не только для Горста, но и для его двадцать-раз-пра-дедушки. Досадную ошибку смело целое цунами из описаний находок на каждом из слоёв и научных работ по этим кипам документов. Фалалейские Амиклы-семь долгие лета бывшие тёмной лошадкой на фоне Амикл-два с их богатым кладом, наконец получили заслуженную славу.