История одного лоха. А кто из них лох, решайте сами!

      Заходя в общагу, Минхо оказался в коридоре, который можно было сравнить с картинной галереей. Множество талантливых художников оставили свои творения на стенах этого жилища. Картины переплетались между собой, сотворяя невообразимый букет красок, обхватывая стены и переходя на потолок, некоторые умельцы умудрились оставить свои творенья даже на полу.       Поднимаясь по лестнице на 4 этаж, он вздохнул. Танцевальная практика отняла у него слишком много сил. Пока Чонин понял, что именно от него требуют, солнце начало спускаться вниз.       Открыв дверь 65 комнаты, первое что он обнаружил, это засраный стол. Подняв взгляд вверх и увидев диван уложенный использованными салфетками и остатками пуха, Хо прикрыл глаза.       — Джинни, почему у нас в комнате будто стадо носорогов прошлось?       — Моя творческая натура не признает порядка! — взмахнув кисточкой ответил, сидящий за мольбертом, Хван.       — Ты не поверишь, я заметил. — закатил глаза Минхо. — А теперь, поднимай свою задницу и иди убирать устроенный тобой хаос, всадник Апокалипсиса.       — Я вас попрошу, не один я в этом участвовал! Твой желанный орешек тоже присутствовал! — воскликнул Хёнджин.       — Почему ты называешь Джисона орешком?       — Я тебя умоляю, ты себя со стороны видел? — с ухмылкой произнес парень. — Ты так явно пялишься на его зад, что скоро забудешь как выглядит его лицо.       — Эй! — открывая холодильник, крикнул он. — В свое оправдание скажу, что орешек Хана и правда хорош.       — Вот только он тебе не светит. — посмеялся Хван.       — Тссс… Мой план в стадии реализации, ещё немного и он падет к моим ногам, ну или я к его. Мне без разницы. — пытался убедить друга Хо.       — Охотно верю, я уже представляю. — прикрыв глаза и мечтательно улыбнувшись, молвил он. — Ты, Хан, и удар по яйцам, и с воплем боли ты у его ног, но так как ты есть профи в танцах, сей результат не так уж плох. — рифмовал он.       — Я конечно люблю БДСМ, но это… В принципе, — откусил морковку он, — если это будет Джисон, то я не против… — погрузился в фантазию Минхо.       — Земля вызывает Хо, земля вызывает Хо! Это Хёнджин, как слышно? — ухахатываясь, он пытался достучаться до друга. — Абонент временно недоступен, у него внезапная встреча со своей правой рукой.       — Я в душ. — произнес Минхо, когда вернулся из царства фантазий.       Взяв в руки полотенце, он направился в сторону душа. Видя эту картину, Хёнджин не выдержал и чайка вошла в чат. Ор Хвана было слышно даже на коридоре. Держась за живот и вытирая слёзы, наша птичка пошла убирать срач. Когда столик сиял от чистоты, а на софу как будто никто не садился, из душа вышел удовлетворенный Минхо. Посвистывая и покачивая бёдрами, двигался он в сторону съестного оазиса. Понимая что, друг пошёл готовить ужин, Джинни решил к нему присоединиться.       — О Гордон Рамзи, что за чудесное блюдо вы приготовите сегодня? — пафосно произнес Хёнджин.       — Самое любимое и частое блюдо жильцов нашей общаги, бутерброды. — ответил Хо.       — Как же так, мы не будем полноценно ужинать? — драматично запереживал Хван.       — Ха. Понял, на тебя не готовить. — отрезал Минхо.       — Что?! НЕТ! Минхо! Поставь бутерброд на место! — воскликнул Хёнджин и бросился спасать свою еду.       — Успокойся, глиста. Вот твоя порция. — передавая тарелку, произнес он. — Ей Богу, жри больше, я тебя от ветра спасать не буду, максимум подарю на день рождение кирпич.       — Спафибо, — жуя, ответил он. — Было ошень фкусно.       — Будешь должен.       От такого Хван аж поперхнулся. Услышав кашель друга, Хо набрал тому стакан воды, ибо искать нового соседа по комнате в его планы не входило. Вернувшись к готовке он услышал.       — Блин, ты как что-то сказанёшь, то хоть стой, хоть падай. — допил он воду и продолжил. — Я Джисону в этом смысле очень сильно сочувствую. Бедный Хани, он явно не ожидал от тебя такого. Красавец, спортсмен, глава танцевального кружка оказался таким извращенцем. — покачал головой парень.       — Что ты сказал? — держа нож и с перекошенным лицом уточнил Хо.       — Не-не-не-не-не. — затараторил он. — Но кто, блин, при знакомстве говорит: “Твои родители случайно не пекари? А как у них получилась такая пухлая булочка?”. Как у него ещё моральной травмы на булочки нет. Лично я на том моменте умер. — произнёс Хван, скручиваясь и одним глазом поглядывая на Минхо.       — А что тут такого? — кладя нож на тумбочку, буркнул он. — Старый и проверенный способ подката, на девушках работало… — промямлил Минхо.       — Да, Джисон определённо девочка. — серьёзно подтвердил Хван. — С дополнительной деталью между ног. И твой девичий подкат был похож скорее на издёвку, чем на попытку проявить симпатию.       — Может ты прав. Но раз мне всё ещё не зарядили по лицу, шансы у меня всё ещё есть, верно? — с надеждой в глазах вопросил Хо.       — Мой милый, наивный друг. — кладя руку на его плечо и с печалью во взгляде сказал Хёнджин. — То что тебе не врезали, значит что Джисон слишком добрая душа. Но ты продолжай, я мысленно держу за тебя кулачки и ведерко попкорна.       — Спасибо тебе, за твою, несомненно важную, поддержку. — снова закатил глаза Минхо.       — Всегда пожалуйста. — отозвался Джинни, запихивая в рот последний кусок бутерброда.       Наблюдая путь друга к ванной комнате, Хо порадовался, что сходил туда раньше. Он уверен, половина счёта за воду общежития набежала именно из за его соседа.       Спустя два часа, король ванной комнаты вышел из своей обители на свет Божий. Уместил свой царственный зад на кровать и достав средства для ухода за кожей, мир утратил Хвана ещё минимум на полчаса.       — И ты ещё Джисона девочкой назвал? Ты себя в зеркале видел! Кто ещё из наших знакомых, так ухаживает за собой?       — Вот поэтому, среди нас всех, я самый красивый. — размазывая крем по лицу, отвечал Хёнджин.       — Да Джисон обойдёт тебя по всем пунктам! — пренебрежительно оглядев друга, обозвался он.       — Влюблённых идиотов не спрашивали.       — Я всё ещё могу встать за ножом.       — Понял. Вопрос закрыт. Джисон прекрасней всех на свете.       — Рад, что ты согласился с моим мнением. — сказал Хо и выключил свет.       — Куда! — вскрикнул Джини. — Я ещё не закончил!       — Я спать хочу, я устал, я ухожу в страну Морфея. Завтра наштукатуришся. — пошутил Минхо и лёг под одеяло.       — Ну и скотина ты, если моё лицо будет похоже на баклажан, виноват в этом будешь ты! — пряча свои запасы, проворчал Хёнджин.       — Ещё слово и завтра на ужин будут одни баклажаны.       — Ещё слово и завтра на ужин будут одни баклажаны, — тихо проворчал и больше решая не испытывать судьбу, Джинни лёг спать.       Тьма охватила комнату. На небе висела полная луна, свет которой пробивался сквозь стекло, освещая небольшое пространство. С улицы было слышно гул машин и крики прохожих. Но всё это не беспокоило наших героев. И в умиротворяющей, для них, атмосфере тишины, раздался голос.       — Где моя подушка?       Услышав этот вопрос, Хёнджин открыл завод по производству прямоугольных кирпичей. Его сердце начало выплясывать ламбаду, а лёгкие фокстрот. В глазах стало ещё темнее от страха, а на лбу выступили капли пота. Судорожна ища оправдание он произнёс:       — Она покинула нас.       Практически уснув, и уже видя Джисона во сне, Минхо что-то послышалось и решив уточнить, спросил:       — Чё?       Обливаясь потом от такого холодного ответа, Хван скрестив пальцы и помолившись Будде, Илону Маску и святому Джисону повторил.       — Она покинула нас.       — Кто?       — Подушка.       — Куда?       — К Джисону.       — А-а-а… К Джисону, — тихо промямлил Хо. — Ну пусть идёт, потом догоним. — проваливаясь в сон, прошептал он.       Мысленно благодаря всех вышеупомянутых личностей, Хван вытер пот со лба и с облегчением выдохнул. Он смог пережить эту ночь. “За это надо выпить” — решил он и с дрожащими ногами, на цыпочках пошёл пить воду.