пятьсот четырнадцатый

После долгих почти девяти часов в небе все, чего так сильно хотелось, это проспать все следующие сутки до обратного вылета. Погода на Сахалине тоже именно к этому и располагала — тяжелые осенние тучи нависали над дальневосточным городом, будто погружая его в спячку. Наш большой экипажный автобус пробирался сквозь утренние пробки вторника, а мы с коллегами проваливались в дорожный сон — это когда тело уже полностью расслаблено и спит, а голова понимает, что до кровати в гостинице ещё порядка получаса. Рейс прошел довольно спокойно, несмотря на полную пассажирскую загрузку в четыреста человек. Мы с коллегами успевали даже поболтать на пятой кухне между двумя рационами питания, а это для дальневосточных рейсов большая редкость. Однако спать все равно хотелось невыносимо — смена часовых поясов и ночной вылет из Москвы не проходят незаметно. Автобус останавливается у гостиницы «Палас», — уж очень любят местные называть все вокруг дворцами — о чем я узнаю, практически вписавшись лбом во впереди стоящее сидение. Протяжный скрип тормозов режет уши и все коллеги окончательно выбираются из полудрема. Я спускаюсь по ступенькам автобуса и, не успевая схватиться за перила, немного теряю равновесие, приземляясь прямо в сильные руки к коллеге. - Прости меня.. - сонно бормочу, приводя свое тело в сознание и поднимая взгляд на Андрея, — его рассудок выглядит более сфокусированным, но глаза все же выдают знакомую усталость; он поддерживает мою руку, пока я выпрямляюсь, и улыбается. - Ничего, мне понравилось тебя ловить. - отвечает блондин, поднимая воротник форменного пальто, прячась от ветра. - Ты куришь? Киваю в ответ и мы, получив чемоданы у водителя автобуса в числе последних, отходим к импровизированной курилке — мусорному баку, одиноко стоящему напротив входа в «Палас». Андрей достает тонкий зеленый «Чапман» и протягивает мне. - Ого, - улыбаюсь, доставая сигарету из пачки уже замерзшими от ветра пальцами. - Мои любимые яблочные..Спасибо! - Тоже их куришь? - мой белокурый коллега подносит синее пламя зажигалки сначала мне, а потом закуривает сам; прячет зажигалку в карман и делает глубокую затяжку, крепко сжимая губами фильтр. - Вообще да, - тоже затягиваюсь и почему-то не могу перестать смотреть на Андрея — приходится чуть запрокидывать голову наверх даже не смотря на каблуки на моих ногах, отчего ветер задувает прямо мне в шею. - Но сейчас с собой у меня только серый «Винстон», других не было в табачке у дома. - Осторожно, продует. - Андрей заботливо поднимает воротник моего пальто, закрывая мою шею от холода; пальцами случайно касается моих щек и подбородка, отчего меня покрывают мурашки. Я не понимаю, зачем он это делает и почему мне это так нравится, но я сваливаю все на послерейсовую усталость — в таком состоянии сознание затуманено и многие вещи кажутся совсем не тем, чем являются на самом деле. Мы докуриваем, разговаривая о чем-то незначительном рабочем, и заходим в гостиницу. У стойки ресепшена уже никого — коллеги получили ключи и разбрелись по своим норкам. Я подхожу к девушке за высокой стойкой, оставив чемодан у гостевых кресел, а Андрей стоит чуть в стороне, позволяя мне получить ключ от своего номера первой. - Мы приносим вам свои извинения, но… - начинает девушка за стойкой, смотря то на меня, то на Андрея. - У нас возникли проблемы с вашими номерами, а загруженность гостиницы полная…ваши номера будут готовы примерно через час, а пока я могу предложить вам двухместный номер, чтобы вы смогли подождать там… Андрей подходит к ресепшену и мы с ним обмениваемся вопросительными взглядами. - Я понимаю, как это некомфортно для вас.. - продолжает девушка, извиняюще смотря на нас. - Если вы не хотите ожидать в номере, вы можете сейчас сходить на обед в наш ресторан. - Да нет, - уверенно говорит Андрей, забирая ключ от двухместного номера и протягивая его мне. - Девушка подождёт в номере, а я посижу тут. - Да чего ты.. - говорю, поднимая взгляд на коллегу. - Пойдем в номере подождём, чай попьем. Не надо тут сидеть. Пойдем. Настойчиво подталкиваю Андрея к лифту, по пути забирая наши чемоданы. - Вы тогда нам позвоните, как номера будут готовы? - спрашиваю у девушки за стойкой, вызывая лифт. - Конечно! - быстро отвечает она. - Спасибо за понимание и ещё раз извините! Двери лифта открываются и мы с Андреем заходим внутрь. - Прикольно, конечно. - смешок срывается с губ коллеги и он, будто волнуясь, неряшливо встряхивает уложенные белокурые волосы пальцами. - Да ладно, - улыбаюсь, облокачиваясь на перила лифта и расстегивая пуговицы рабочего пальто. - Главное уже просто сесть хоть в какую-нибудь кровать и просто посидеть. - Согласен. - кивает Андрей. - Какой у нас номер? - 514. - проговариваю я, когда двери лифта открываются на пятом этаже. Мы идем по абсолютно обычному коридору советской гостиницы, увешанному картинами. От настенных ламп слышится тихий звон, а ковры поглощают стук каблуков моих форменных сапог. Есть что-то особенное в этой абсолютно неромантичной обстановке российских гостиниц — будто ты не отвлекаешься на весь внешний фасад и остаешься один на один со своими мыслями и чувствами, когда попадаешь в подобные интерьеры. Мы попадаем в номер — все по классике: старый чайник, минимальный прожиточный минимум чая и кофе, две чашки, два стакана, несколько картин, две односпальные узкие кровати, расстояние между которыми - меньше метра, комод с телефоном и большое окно с видом на пожелтевшие деревья. Включать лампу нет смысла — холодного белого света в комнате и так достаточно. Мы с Андреем оставляем чемоданы у двери. Я скидываю с себя пальто, кидая его на одну из кроватей — ту, что подальше от окна, расстегиваю и стягиваю сапоги, оставляя их у той же самой кровати, и иду мыть руки в ванную. Сквозь открытую дверь краем глаза замечаю, как Андрей снимает с себя пальто, пиджак и жилетку; ослабляет галстук, затем снимает и его, и остаётся в рубашке, расстегивая на ней верхние пару пуговиц. Он подходит к ванной комнате и я делаю вид, что просто очень долго и тщательно мою руки. Сначала парень вроде ждёт, что я смою с ладоней мыло, а потом чуть двигает меня легким движением бедер и тоже начинает намыливать руки. Ощущаю между нами какую-то странную химию — замечаю, как он улыбается и как ямочки появляются на его щеках; он смотрит на меня в зеркало, а потом отводит взгляд, но продолжает улыбаться. - Что? - тоже улыбаясь, спрашиваю я, начиная смущаться; отхожу от раковины, протирая руки полотенцем, не отводя взгляда от голубых глаз в зеркале. - Ничего.. - загадочно отвечает белокурый молодой парень и отводит взгляд. - Просто ты красивая. - Ну спасибо. - закатив глаза, начинаю смеяться. - После такого рейса и красивая? Молодой человек, вы явно утомились. - Да нет, правда. - Андрей выходит следом за мной из ванной комнаты и достает из рабочей сумки телефон; обходит мою кровать и ложиться на ту, что рядом с окном. - Я, конечно, устал, но это не отменяет того факта, что ты красивая. Боковым зрением, сидя на своей кровати, замечаю его взгляд на себе. Он будто изучает меня — прожигает своими голубыми глазами мое лицо, шею, скомканную рубашку, изгиб талии, колени. Внизу живота завязывается узелочек и я чуть вздрагиваю будто от холода — на самом деле, мне просто интересно, куда это все идет. Мы минут двадцать болтаем о чем-то размытом рабочем; лёгкий флирт вырывается из каждой новой фразы и вот я уже совсем не понимаю, о чем мы говорим. Напряжение между нами становится практически непосильным — сопротивление на минимуме, а наше очевидное влечение друг к другу на абсолютном максимуме. Глухой телефонный звон нарушает наш диалог и я почему-то моментально на него реагирую — вскакиваю со своей кровати и пробираюсь к телефонной трубке, что стоит на тумбе прямо у окна; чтобы сделать это, мне приходится коленями сесть на кровать Андрея и потянуться прямо над его торсом. Все происходит довольно быстро и неосознанно, но я чувствую буквально каждый удар своего быстрого сердца. И в тот момент, когда мое тело оказывается над телом парня, а моя рука все так же пытается дотянуться до телефонной трубки, Андрей уверенно, но при этом очень осторожно, касается своими ладонями моей талии. По телу пробегают разряды тока, а его сильные руки опускаются чуть ниже, мягко проходясь по моим бедрам и застывая на ягодицах, притягивая меня ближе к его телу. Пара секунд — и мне совершенно не интересно больше отвечать на звонок от девушки с ресепшена. Гораздо интереснее сейчас вот здесь, между нами — где каждый миллиметр наэлектризован химическими соединениями. Аккуратно ложусь в объятия Андрея, в которые он так умело меня погружает. Прижимаюсь щекой к ткани белоснежной рубашки, под которой ощущается сильный твердый торс, и слышу биение его сердца — учащенное настолько, что, кажется, оно вот-вот буквально выпрыгнет наружу. В нос врезаются ноты табака и можжевельника и я узнаю в этом аромате эксклюзивную линейку от «Шанель» — не представляю человека, которому бы этот аромат подошел больше, чем Андрею в эту самую секунду. Слышу, как он улыбается. Сильнее прижимает меня к себе, а я пальчиками брожу по его рубашке и осторожно начинаю расстегивать маленькие белые пуговицы. Андрей делает со мной то же самое — его рука проскальзывает по пуговицам рубашки, ловко оголяя мою грудь, и в следующее же мгновение оказывается под лифчиком. Его действия не кажутся мне пошлыми — он абсолютно точно очень скромен, осторожен, нежен, но при этом понимает, чего хочет, и знает, как это получить. Я приподнимаю голову вверх и наши губы моментально находят друг друга, сливаясь в мягком поцелуе. Осторожно, изучая друг друга, мы касаемся губ языками, пока мои ладони скользят по его скулам, а его — нежно ласкают мою грудь, опускаясь к талии и поднимаясь обратно. Мое дыхание сбивается и я теряю всякий контроль — слишком сладкие его губы, слишком вкусные его прикосновения. Подаюсь всем телом вперед, плотнее прижимаясь к Андрею, а моя рука проходится по расстегнутым краям его рубашки, касается кубиков пресса и застывает ниже — на твердом бугорке его рабочих брюк. Блондин не выдерживает и с его губ срывается сладкий стон. Аккуратно приподнимаюсь над парнем, лишь на пару секунд отстраняясь от сладких губ с привкусом яблочного фильтра «Чапмена», всматриваюсь в его черты лица — идеальные. Он помогает мне сесть сверху, обхватывая мои ягодицы чувственными движениями, притягивает ближе и я снова погружаюсь в его губы. Он целует меня уже более требовательно, я ощущаю его член в области своей промежности, хоть пока и через одежду, и мне сносит крышу от того, насколько сильно я сейчас желаю его. Телефон настойчиво звонит уже третий раз и я понимаю, что если не ответим сейчас, то через пару минут девушка с ресепшена поднимется сюда, — а это нам совсем не надо. И только я собираюсь отвлечься на телефонный звонок, как Андрей одной рукой нехотя отрывается от моего тела и отвечает на звонок: - Да? - его низкий запыхавшийся голос звучит так нежно и так сахарно; наблюдаю за движениями его губ внимательно. - Мы чуть попозже спустимся на ключами, вы не против?..Отлично. Он переводит взгляд на мои глаза, кладет телефонную трубку на тумбу, ладонью касается моей шеи, чуть наклоняя мою голову, и носом утыкается в мою кожу, вдыхая её глубоко в себя. - Ты так сладко пахнешь сигаретами и духами… - проговаривает парень и прядь его чуть отросших волос касается моей щеки, сводя меня с ума окончательно. Мы прерывисто дышим, жадно целуя друг друга во все черты лица, шею, ключицы; рубашки приспущены. Его сильные руки одним движением переворачивают меня на спину и я оказываюсь на подушке. Он осматривает мое тело, изучая каждый его изгиб, а я расстегиваю ремень на его брюках, ведь ему явно давно в них тесно. Мы избавляемся от одежды мучительно долго, но это ощущение — самое приятное из того, что я когда-либо ощущала. Так хочу почувствовать его в себе, но при этом максимально продлить момент этой неизвестности, этой сладостной прелюдии. Поцелуи продолжаются и наши опьяненные влечением тела больше не могут сдерживаться — блондин резким толчком оказывается внутри и мы оба вскрикиваем от яркой волны приятного ощущения. Его большой член занимает внутри меня все пространство, отчего приятные спазмы, кажется, раздаются по всему телу; запрокидываю голову назад, а его губы цепляются за мои скулы, щеки, подбородок. Его дыхание сбивается с каждым новым толчком, сдержанные стоны срываются с его губ и я будто слышу, как дрожит от удовольствия его тело. Он имеет меня так нежно, чувственно, желанно, будто мы знакомы десятки лет и давно хотели друг друга. Я забываюсь в приятных ощущениях и не замечаю как пролетают минуты и как теплеет внизу живота. Парень ускоряется, одной рукой опираясь в стену; наши нежные стоны наполняют всю комнату (и, возможно, коридор всего пятого этажа). Он кончает резко и обильно, а меня будто окатывают кипятком; и когда его тело бьется в сладких судорогах, меня накрывает волна оргазма — будто в меня влили самый вкусный кофе на свете спустя десять суток без сна. - Боже, ты просто… - срывается с его губ; и он смотрит на меня с такой зефирной нежностью, что хочется заплакать от эмоций. Его ладонь скользит по линии моей талии, пальцами он цепляется за мои выступающие костяшки, мягко касается пупка. - Ты лучшее, что со мной случалось. Прости, я просто…не мог себя контролировать. - Я тоже. - улыбаюсь в ответ, глядя в его небесно голубые глаза; пока не понимаю, что будет с нами дальше, но сегодня мы точно останемся в пятьсот четырнадцатом.