***
Несколько месяцев назад, после устранения сбоя на Предприятии, Нечаев с напарником направлялись к Дмитрию Сергеевичу Сеченову. - Ну всё, теперь я точно отпуск себе потребую. Дней на десять минимум, - усталым голосом ворчал мужчина, обращаясь к перчатке на левой руке. - На десять дней? А на стенку от безделья лезть не начнёте? - скептично спросил ХРАЗ, глядя проводками на мужчину, - Вы и в комнате отдыха-то порой полчаса усидеть не могли, а тут аж десять дней! - уже откровенно посмеивалось чудо науки. - Да ну тебя, - беззлобно бросил П-3. Он уже привык к язвительности друга и больше не бесился, - Сам-то чем теперь займёшься? - А что я? Я без пользователя всё равно никуда. Вернусь к Диме, засяду в лаборатории и продолжу работу, - без особого энтузиазма ответил учёный. - А сам-то хочешь? - поинтересовался агент. Последовало недолгое молчание. - Не особо, - "вздохнул" Захаров, - Я всю жизнь посвятил науке, она и свела меня в полимерную могилу. Я всё ещё люблю её, и мне нравится заниматься исследованиями, но, честно говоря, время, проведённое с тобой, Серёж, было во много раз более волнительно, чем многие открытия, - к концу небольшой речи механический голос, казалось, стал даже немного смущённым. Майор хмыкнул. - Тогда может останешься со мной? - внезапно предложил он, - Попросим Дмитрия Сергеевича не забирать тебя, будем работать вместе, - Харитон задумался над предложением Сергея. Перспектива продолжить общение и работу с Нечаевым выглядела весьма привлекательно. - Думаешь, он согласится? - с надеждой спросил он. - Скоро узнаем, - ответил мужчина, уверенно заходя в здание.***
После устного доклада и похвалы от шефа, разговор ожидаемо зашёл о ХРАЗе. - Как тебе новая полимерная перчатка, сынок? Помогла в выполнении миссии? - поинтересовался Сеченов. - Да, Дмитрий Сергеевич, более чем. Без Захарова я, может, и не справился бы, - честно ответил майор. Волшебник нахмурился и вздохнул. - Так ты знаешь? Харитон тебе рассказал? - Так точно. - И что ты об этом думаешь? - Честно? - академик кивнул, позволяя П-3 не стесняться в выражениях, - Я пока не уверен как относиться к тому, что всё это время носил на руке бывшего человека, но если Харитона Радеоновича нынешнее положение дел устраивает, думаю это не моё дело, - пожал плечами агент. Он долго думал, что же чувствует по этому поводу, но с удивлением в итоге отметил, что после того, как узнал о человеческой личине ХРАЗа, общаться с ним стало даже как будто бы проще. Раздражение, вызываемое наглостью и саркастичностью напарника отступило, и Серёже было в удовольствие в шутку переругиваться, шутить и даже просто спокойно беседовать с перчаткой. - Что ж, рад это слышать, - расслабился Сеченов, услышав ответ, - Выходит, вы сработались? - Ну, можно сказать и так, - ухмыльнулся майор, - Харитон? - Нечаев согнул руку в локте, чтобы Захарову было удобнее говорить и смотреть на присутствующих. - Да, Сергей. Полагаю, за всё время существования, в любом виде, сотрудничество с вами было наименее неприятным, чем с кем-либо ещё, - с ноткой сарказма ответил он. - Язва, - фыркнул мужчина. - Всё для вас, П-3, - Дмитрий был приятно удивлён, наблюдая за необычным дуэтом. Он впервые слышал столько... жизни в голосе учёного во время дружеской перепалки с кем-то. Да сам факт дружеской перепалки между агентом и Харитоном был невероятным. Волшебник улыбнулся. Возможно, ему стоило бы познакомить этих двоих раньше. - В таком случае, Харитон, как насчёт того, чтобы продолжить сотрудничество с Серёжей? - предложил он. - Правда? - тут же воодушевлённо отреагировал майор. - Да. Вы показали себя хорошей командой, не думаю, что стоит разделять вас, - мысленно академик отметил, что Нечаев был очень рад такому повороту событий. - Спасибо, Дмитрий Сергеевич! - Харитон, ты согласен? - на всякий случай уточнил Сеченов. - Да, Дим, согласен. - Хорошо. Тогда, можете ехать домой и отдыхать. Я вызову вас, когда понадобится. - Так точно! До свидания, шеф! - напарники направились на выход.***
С тех пор они жили и работали вместе, хотя Захаров периодически проводил время за исследованиями в личной лаборатории Волшебника. Они с наукой никак не хотели друг друга отпускать. Но Сергей был всем доволен. Их "рутина", насколько это слово было применимо к насыщенной жизни спец. агента и его полимерного напарника, протекала относительно размеренно, пока в какой-то момент не произошло достаточно существенное изменение. В обычную ночь, когда мужчина отсыпался после тяжёлой миссии, затянувшейся на несколько дней, случилась неприятность. Неприятность эта не была чем-то из ряда вон выходящим, однако, на удивление, случилась впервые за те несколько недель, что Серёжа и Харитон сожительствовали. Нечаеву приснился кошмар. Захаров, не способный спать чисто физически, ночью либо занимался исследованиями в соседней комнате, либо погружался в подобие транса, приглушая сознание. В эту ночь он лежал перчаткой на тумбочке рядом с кроватью, пока его не вывели из дрёмы непривычные посторонние звуки. Тяжёлое дыхание, болезненные стоны и кряхтения, как выяснилось после сканирования окружения, исходили от Сергея. Учёный быстро смекнул, что к чему. Всё-таки, кошмары не были необычным явлением для человека профессии Серёжи, где приходилось постоянно испытывать стресс. Вот только, что в такой ситуации делать и стоит ли вообще что-то предпринимать, Харитон не знал. Первой мыслью было разбудить мужчину, однако вставал вопрос за тем, как это сделать. Повышать голос было не лучшей идеей, считал Захаров, а дотронуться до Нечаева проводками перчатки он не мог - не дотянулся бы. Пока он рассуждал, сновидение Сергея, видимо, набирало обороты, поскольку со стонов тот перешёл на вскрики. Это заставило учёного лишь сильнее убедиться в необходимости действовать и поторопиться. Решившись, полимерный сгусток осторожно вылез из перчатки и пополз к краю тумбочки в сторону кровати. Прыжок, и Харитон приземляется на подушку рядом с головой мечущегося по постели Серёжи. Кое-как взобравшись тому на грудь, он осторожно ткнулся в подбородок мужчины и несколько раз тихо позвал его. Нечаев немного поуспокоился, прислушиваясь к знакомому голосу. "Работает!", - с энтузиазмом подумал Захаров и принялся шептать стандартные успокаивающие фразы вроде "всё хорошо" и "я рядом". Через некоторое время Нечаев окончательно успокоился и, кажется, снова погрузился в спокойный сон. Учёный "выдохнул", довольный результатом. А затем Сергей проснулся.***
Его окружает жар. Пламя облизывает тело, конечности словно дробятся под многотонным прессом, глотку забивает дым. Он не может сделать вдох, не может позвать на помощь, не может ничего, кроме как молиться о том, чтобы смерть пришла за ним поскорее, но она, похоже, не намеренна сегодня обращать на него своего внимания. Этот бесконечный ад не отпустит его, он знает это, словно сей факт выжжен на подкорке, в самом центре повреждённой памяти. Чувствует изломанным телом и истерзанной душой. Но в момент, когда угасает надежда, он вдруг слышит голос. Такой знакомый, почти родной. Он говорит, что всё хорошо, зовёт по имени и обещает быть рядом. И ему больше не больно. Огонь отступает, возвращается способность дышать, агония затихает. Становится спокойно. Хочется остаться в этом умиротворении навечно, но что-то подсознательное, интуитивное, почему-то против. И он чувствует резкий рывок.***
Серёжа подскакивает на кровати, на мгновение задерживает дыхание и судорожно оглядывается. И понимая, что находится в безопасности своей квартиры, наконец наполняет лёгкие кислородом, возвращая сердце к привычному спокойному ритму. Пока не слышит знакомое ворчание откуда-то спереди. Казалось бы, что такого? Скорее всего, он случайно разбудил Захарова, и теперь тот недовольно причитает, что мужчине даже ночью в постели не лежится. Вот только перчатка лежит на тумбочке справа. И звук исходит не от неё. - Харитон? - осторожно позвал Нечаев. - Да здесь я! - Сергей перевёл взгляд в сторону звука и наткнулся взглядом на комочек полимера синего цвета, - Чего подорвался-то? Вроде ж нормально всё было, - Серёжа откровенно завис. - Харитон? - тупо переспросил он. - Да, я! Проснись уже! - раздражённо воскликнул учёный. Мужчина моргнул. Потёр глаза, ущипнул себя за руку. Неприятно. Значит, он уже не спит. Он не спит, и перед ним действительно Харитон Захаров. В виде маленького полимерного сгустка. Маленького говорящего полимерного сгустка. Может Нечаев таки сошёл с ума и у него просто глюки? Стоит проверить. В целях опровержения возможности зрительных галлюцинаций (исключительно из-за этого, никакого любопытства здесь нет! По крайней мере, Сергей этого не признавал), он осторожно дотронулся до полимера. Легонько погладил его костяшками пальцев. Затем взял на ладонь и поднял на уровень лица, внимательно разглядывая. Лунный свет и фонарь за окном давали достаточно освещения, для модифицированных глаз особого агента, и тот мог в деталях осмотреть объект со всех сторон. - Серёж, что ты делаешь? - недовольно поинтересовался Захаров. Последовало неловкое молчание. - Да я это... Изучаю? - неуверенно предположил мужчина. Честно сказать, он был несколько шокирован подобным образом напарника. - Меня? - Харитон не знал, чувствовать ему себя оскорблённым или озадаченным. Нечаев неловко кашлянул в кулак свободной руки. - Извини. Я просто удивился, - тут бы больше подошло "охуел", но Сергей сумел сдержаться. Момент и без того был достаточно неловким, - Значит, вот как ты сейчас выглядишь на самом деле? Кусок полимера с сознанием? - Серёжа сложил ладони лодочкой на коленях. Учёному, кажется, было вполне уютно в его руках. - Верно, - спокойно ответил он. Раздражение медленно отходило, а почти детское любопытство мужчины казалось даже забавным, - Моё "тело" создано на основе того же полимера, что и Человек-желе, но, в отличие от него, не опасно. - То есть, ты можешь хранить информацию, но при этом никого не растворяешь? - перевёл для себя простым языком Нечаев. - В точку, - подтвердил Захаров. Сергей задумчив хмыкнул. - А твой цвет? Почему он отличается? Это из-за того, что ты не опасен? - Харитону не понравилась подобная формулировка, но он понял, что конкретно имел в виду Серёжа, и что тот не желал его обидеть, поэтому решил не обращать внимания. - Возможно. По правде, я и сам не до конца в этом уверен, но скорее всего основная причина того, что я серый, а не красный, кроется в несколько отличающемся химическом составе. - Серый? - недоумённо переспросил мужчина и снова поднял учёного повыше, чтобы приглядеться. Затем включил торшер и снова перевёл внимательный взгляд на полимер в руках. - Что? - теперь любопытство одолело и Захарова. Что вдруг так взволновало Нечаева? - Харитон, ты не серый, - неуверенно начал Сергей. - А какой же? - он понемногу переставал понимать происходящее. Когда он только очнулся в этом облике, точно был серым. - Ну, конкретно сейчас ты какой-то... бежевый? Да, пожалуй. А до этого был сначала синим, а потом зелёным, - после слов Серёжи учёный был в замешательстве. У него изменился цвет? С чего вдруг? - О, теперь ты стал серебряным! Ты не контролируешь это? - более того, его цвет менялся, переключаясь с одного на другой за минуты. Контролировать? Конечно нет! Он даже не знал причин, почему это происходит! Он что, гирлянда, чтобы так "мигать"? Может с его химической структурой что-то не так? Что-то её нарушило? Но он не регистрировал каких-либо отклонений от нормы. И как давно это могло произойти? Если он уже продолжительное время находится в таком состоянии, значит ли это, что его можно считать нормой и это просто особенности полимерной структуры? А если нет? Что тогда делать? Вряд ли его сознание можно будет срочно перенести в новую полимерную массу, если с этой вдруг что-то случится, и тогда... - Захаров! - громкий крик вывел его из не слишком радостных размышлений, - Успокойся, - Нечаев смотрел на него с беспокойством. Сколько раз он его не дозвался? - Всё же нормально, да? То есть, всё это время твоё "тело" служило тебе без перебоев? - уточнил он. Харитон задумался на некоторое время, вспоминая и анализируя всё время своего бытия полимером. - Да, никаких отклонений от нормы не было, - подтвердил он. - И в последнее время тоже, верно? - получив краткий утвердительный ответ, мужчина продолжил, - Ну, значит всё нормально. Может это твоё изменение цвета, просто личная особенность? Ты же первый полимерный объект с человеческим сознанием? - Захаров "кивнул", продолжая слушать Сергея. Почему-то, сейчас его слова казались очень важными, и учёный был готов безоговорочно верить каждому, - Может ты как этот, как его, - Серёжа защёлкал пальцами в попытках вспомнить слово, - А, чёрт, ну, та ящерица! - но слово, видимо, вспоминаться не хотело. - Хамелеон? - скептично уточнил Захаров. - Точняк! - энергично подтвердил Нечаев, - Хамелеон! Так же цвета меняешь! - сравнение с рептилией Харитона не порадовало. - Глупости. Хамелеоны меняют окрас интуитивно. Чтобы скрыться от опасности, в зависимости от условий окружающей среды, биологических процессов и... - начал поучительным тоном учёный, собираясь опровергнуть теорию напарника, но осёкся. Мужчина, поняв, что неожиданная лекция по зоологии внезапно прервалась, приподнял бровь в немом вопросе. Вот так обрывать научные монологи было не в характере Захарова, - И настроения, - сокрушённо закончил Харитон. И нова сменил цвет. На бордовый. У Сергея ушло с пол минуты, чтобы прийти к тем же выводам, что сделал учёный. - То есть, ты меняешь цвет в зависимости от того, что чувствуешь? - уточнил Серёжа. Он ведь правильно понял? - Да неужели? Оказывается и в твою голову приходят здравые мысли? - из слов Захарова прямо-таки сочился яд. - Ты чего? - не понял Нечаев. Чего это Харитон вдруг на него взъелся? Здесь же нет его вины. - Ничего, - учёный "отвернулся" и замолк, больше не отвечая, сколько бы мужчина его не звал. "Да пожалуйста!", - подумал Сергей, положил не реагирующего Захарова на тумбочку, выключил свет и лёг дальше спать, повернувшись к Харитону спиной.***
Следующие два выходных прошли в гнетущем молчании. Учёный снова спрятался в перчатку и даже проводков не высовывал, а периодические попытки Серёжи завести диалог на какую-нибудь тему, да хоть о любимой Захаровым науке, оканчивались провалом. Харитон полностью игнорировал Нечаева. Утром третьего дня, едва успев умыться и даже не позавтракав, мужчина взорвался: - Ну всё, хватит! Довольно с меня игры в молчанку. Захаров, мать твою полимерную, вылезай из своей пещеры, разговаривать будем! - Сергей шлёпнул перчаткой по столу и уселся напротив, скрещивая руки на груди. Ответа, ожидаемо, не последовало. Словно и не было в перчатке никакого учёного. Серёжа на мгновение забеспокоился: что, если с его напарником всё-таки что-то не так? Вдруг он там, в этой перчатке треклятой, без сознания или умер, уже окончательно, а он тут ни сном ни духом? Но, задвинув пока волнения на задний план, он попробовал ещё раз, - Харитон! Продолжишь меня игнорировать - отнесу тебя Дмитрию Сергеевичу, и разбираться с тобой будет уже он! - на этот раз угроза подействовала, из перчатки робко показались проводки и посмотрели на Нечаева, - Что с тобой? Почему молчишь уже третий день? - проводки несколько мгновений безмолвно смотрели на мужчину, после чего полностью высунулись из звёздочки и разлеглись по столу. Ладно, реакция есть. Теперь нужно попытаться вывести асоциального учёного на диалог, - Это из-за того, что было той ночью? - уточнять, какой именно, не требовалось. Ночь, когда они выяснили персональную особенность полимерной структуры Захарова была единственной необычной с начала их сожительства. Проводки дёрнулись. Сергей вздохнул. Он подпёр щёку кулаком и поставил локоть на стол, - Почему тебя это так волнует? - ответа всё ещё не было, - Ты же почти всё время в перчатке, так? Сам говорил, тебе так удобнее. Так что, твоего цвета никто и не видит, - попытался успокоить Харитона Серёжа. Некоторое время прошло в молчании. Нечаев уже отчаялся добиться ответа, как учёный вдруг заговорил: - Пусть так, но... - его голос был слабым, тихим. И слегка распадался на электронные составляющие. Мужчине пришлось напрячь слух, чтобы понять, что говорит Захаров, - Сам факт, что мои эмоции теперь вот так выставлены напоказ, - он говорил с явным отвращением, словно то, что у него вообще есть эмоции, было для него неприятно, - При жизни я отлично умел держать лицо. А теперь, даже если мой голос останется ровным, цвет всё расскажет о том, что я чувствую, - отчаянно закончил он. И кухня снова погрузилась в тишину. Которую вскоре нарушил Сергей: - Может, это ты тоже научишься контролировать? - спокойно предположил он, - А я могу помочь. Вместе выясним какой цвет за что отвечает и как эти перемены происходят. Я не такой мозговитый как ты или Сеченов, но зато исполнительный. Ты только скажи, я помогу, - заверил Серёжа. Проводки приподнялись над поверхностью стола и, словно в только сейчас заметив чужое присутствие, обратили наконец внимание на человека перед собой. Затем жгутики спрятались обратно в своё убежище, и из того же отверстия показался уже полимер, медленно, будто неуверенно, меняющий свой цвет. - Ты серьёзно? - учёный словно боялся поверить словам мужчины, - Ты правда хочешь помочь мне с этим? - Конечно, - как само собой разумеющееся подтвердил Сергей, - Мы ведь друзья. И напарники к тому же, ты мне дорог, и мне важно твоё самочувствие, - цвет Захарова с тёмно-фиолетового сменился на золотой с розовыми переливами. Он был тронут. Раньше он терпеть не мог, когда кто-то пытался подружиться с ним. Даже Дмитрия Сеченова другом не считал. Но после встречи с Серёжей, в нём, кажется, что-то замкнуло. Как иначе объяснить ту тёплую волну, что сейчас поднималась в нем несмотря на то, что это было физически невозможно? "Красиво" - подумал Нечаев, залюбовавшись маленьким тельцем Харитона. - Спасибо, Серёж, - уже полностью розовый полимерный комочек подполз к Нечаеву и залез на протянутую ладонь, с удобством там устраиваясь. - Да не за что, - улыбнулся мужчина, нежно поглаживая тот большим пальцем.***
- Ну, вот как-то так мы и узнали о необычной особенности Харитона Радеоновича, - закончил рассказ Сергей, опуская особо личные детали. Волшебник, всё это время внимательно слушавший, сидя напротив на диване, задумчиво потёр подбородок. - И вы уверены, что эта особенность связано исключительно с эмоциями Захарова, и никак не опасна? - уточнил он, чтобы окончательно удостовериться. - Да, абсолютно, - подтвердил П-3, - Мы уже провели все необходимые исследования, чтобы подтвердить это. Ну, точнее Харитон провёл, - объект обсуждения тем временем тоже подал голос. - Видишь, Дима, всё со мной в порядке, только Серёжу зря дёрнул, - проворчал он, - И вообще, Серёж, я закончил, пошли домой. - Погоди, Харитон, у меня есть ещё несколько вопросов, - начал было академик, однако был перебит теперь уже жёлтого цвета полимером. - Потом как-нибудь задашь! У майора Нечаева сегодня, вообще-то, заслуженный выходной! - и, не дожидаясь ответа старого друга, залез в перчатку, смотря уже проводками на мужчин. Сергей поднялся с дивана, привычно надел ту на левую руку и, повернувшись к шефу, собрался попрощаться. - Извините, Дмитрий Сергеевич, но если вы не против, мы и правда пойдём. А то эта язва мне дома весь мозг съест - усмехнулся агент. - Сам ты чурбан неотёсанный! - донеслось из перчатки. - Кончено, сынок, идите, - немного грустно улыбнулся Сеченов, - До встречи, вам обоим. - До свидания, Дмитрий Сергеевич! - за двоих попрощался П-3 и напарники удалились.