Ссора...
30 октября 2023 г. в 22:42
После проведения Кати взглядом, Антон проссто смотрит на то, как она отдаляется и отдаляется от них, уходя всё дальше и дальше от них, пока не скрылась окончательно между крон деревьев. Призрак лишь прислоняет руку к собственным окровавленным губам. Ему и правда немного понравился этот поцелуй. Даже больше, чем Полинин. Он был в разы лучше, чем с Морозовой. Правда, теперь уже ничего не изменить. Остаётся лишь надеяться, что та будет счастлива и найдёт себе достойного человека.
Блондин переводит взгляд на Рому и тяжело вздыхает. Он прижимает руки к собственной груди. Знаете, чего по-настоящему хочется, когда умираешь? Вернуться домой. Хотелось вновь вернуться к родителям и сестре. Казалось бы, смирись уже. Ты никогда не заживёшь той жизнью, которой жил когда-то. Но всё равно было больно понимать, что никогда уже не сможешь вернуться к тому, что так и не завершил. Сейчас бы он отдал всё, что угодно, лишь бы вновь вернуться домой живым. Обнять свою семью, слёзно дать понять, что он жив. Хотелось просто вернуться туда, где тебя всегда помнят, любят и ждут. Однако, понимание, что этого никогда не произойдёт уже, больно резало и без того израненное сердце парня. Потому что понимать, что, по факту, ты уже никогда не сможешь радоваться оборвавшейся жизни.
Пятифанов, заметив это, тяжело вздохнул и отвёл взгляд в сторону. Отвращение к самому себе от совершённого им 5 лет назад поступка, становилось только сильнее. Дикое чувство вины терзало сердце бывшего хулигана. Тот, кого боялись даже некоторые учителя, совершил такое зверское убийство за которое он не простит себя НИКОГДА. Подойдя к призраку собственной жертвы, он приобнимает воздух там, где он и стоял. Хотелось хоть попытаться его поддержать. Хоть попытаться его успокоить и дать понять, что в этом мире он больше не один. И никогда не будет один.
И Антон ему поверил. Поверил в то, что тот не оставит его и поможет уйти из этого мира уже навсегда. Покинуть, чтобы больше никогда не испытывать той боли, что испытал когда-то давно и будет испытывать ещё 22 раза. Этого, конечно же, Петрову не хотелось. Он просто прижался к Роме, уткнувшись ему в плечо. На ресницах появились слезинки. Именно слезинки. Если живые люди могут спокойно плакать, то мёртвым эта возможность не предоставлена. Всё, что они могут – это пустить слезинки на собственные ресницы и не более того. Потому-то такая жизнь и не нравилась блондину. Он хотел быть свободным от этого всего. Хотелось просто вернуться к своей нормальной жизни, а не жить той, которую ему построила его судьба. Почему она так жестока с ним? Что он такого мог сделать, что так себя же самого подставил? Этого он не знал. И, знаете, не горел особым желанием узнавать. Хотелось просто скрыться от этого жестокого мира, а не терпеть вот это вот всё.
- Шшшш… Антош, я рядом. Я всегда буду рядом с тобой. Даже когда ты покинешь, наконец, этот мир, я буду каждый день приходить к твоей могиле и общаться с тобой. Из-за меня ты и страдаешь. Из-за меня ты вынужден мучаться. Из-за меня ты постоянно страдаешь от того, что чувствуешь эту треклятую боль. Ты не представляешь даже, как я сожалел о содеянном с тобой в тюрьме. Я так себя проклинал там. – произносит Рома, прикрыв глаза и чувствуя, как холодок бегает по его телу.
Так они простояли ещё несколько минут. В конце-концов, призрак всё же успокоился. Он чувствует, как тот отпускает его и смотрит в один голубой и один красный глзаз. Его очень сильно удивил этот феномен. В конце-концов, при жизни ведь у него были оба глаза голубыми, а тут такое… Чем это могло быть вызвано? Ответа на этот вопрос брюнет не знал. Да и, знаете, для него это было уже не особо-то и важно. Главное – Антон тут, а всё остальное уже не важно.
Таким образом проходит несколько дней. Задание за заданием они становились всё ближе и ближе к тому, чтобы блондин ушёл в мир иной. Было и такое, что им помогал и бурят, и Лилия Павловна тоже уже умудрилась быть вкурсе. А всё потому, что одним из пунктов плана было «Навестить преподавателя через 5 лет и подарить ей её любимые цветы(P.S. Её любимые цветы – лилии)». Ран, заместо чёрных полос, становилось всё больше и больше. Это не могло не радовать обоих парней.
Когда совсем становилось поздно, они приходили в дом Ромы. Мать его, как оказалось – съехала уже давно. Отец в тюрьме постоянно жаловался, что та перестала ему что-либо отправлять. Пятифан, к сожалению, уже тогда понимал, что та не выдержала всего этого позора. Её муж и сын – убийцы. Клеймо позора село на неё с двойной силой и, тайно разведясь с мужем, она уехала из посёлка в неизвестном направлении. Всё равно её сыну, на момент того, когда он сел, было уже 18. Потому-то она даже на этот счёт и голову не била. В конце-концов, они сами выбрали свои пути. Она их насильно на них не вела. Те сами по таким путям пошли. А это значит – она тут абсолютно не причём и пусть живут, как хотят. Принимать в этом участие Мария Владиславовна больше не собирается.
В доме Пятифанова хоть и было холодно, но ему было всё равно. В первую очередь, нужно было помочь Антону, а уже после разбираться со всем остальным. Дела могут подождать, а Петров уже и, без того, 5 лет ждёт. А значит – пора прекращать это ожидание. И не важно сколько это займёт. Сначала исправление ужасной ошибки, а потом уже и всё остальное. Тем более, холода блондин не чувствовал, а значит и париться как-то на этот счёт даже смысла не было.
В дом к брюнету стали ходить и его товарищи со школы, а также Оля. И если Катя с Олькой только для того, чтобы выяснить, как идут продвижения в выполнении плана, то Бяша подбрасывал ему еды. Он даже договорился, чтобы его потом принял начальник туда же, где сейчас и сам бурят работает. Так что уже и с местом работы не стоит так сильно переживать в ближайшем будущем.
Очередной вечер после тяжёлого дня. В плане оставалось всего 3 пункта. На животе призрака – 3 чёрных полосы. Рома кладёт тетрадь на стол, а после просто падает лицом в подушку на кровати. Всё это, откровенно говоря, очень сильно выматывало. Отнимало очень много сил. Сейчас не хотелось делать абсолютно ничего. Хотелось взять себе отпуск/перерыв хоть на день, но он не мог позволить себе просто сидеть, сложа руки, и отдыхать. Просто немного поспит, как обычно, и всё. И дела с концом. Тогда уже наотдыхаться успеет
- Ром… Тебе бы хоть отдохнуть немного. Не-то уже огромные синяки под глазами. Просыпаешься по ночам от каждого шороха. – Антон садится на стул, неподалёку от кровати и смотрит на него.
- Нет, Тох. Я должен помочь тебе. Потом уже буду раскладывать свою жизнь от «а» до «я». В первую очередь, я помогаю тебе. Ты итак уже достаточно настрадался. Вон. 3 пункта в твоём плане осталось. Уже не за горами твоё окончательное освобождение из этого триклятого прогнившего мира. – Пятифанов переворачивается на спину, устремляя свой взгляд в потолок. Вот так вот и чувствуется навязчивое чувство практически выполненного долга перед собственной жертвой.
- Но, Ром… Никуда я не денусь! Я же здесь! Рядом с тобой! Ничего не случится, если ты отдохнёшь один день! – Антон волновался за его самочувствие. Ему было стыдно от одной только мысли, что тот нормально-то и не спит из-за него.
- Антох, я же уже сказал! Тебе помогу и наотдыхаюсь столько, сколько душе влезет! – брюнет принял на кровати сидячее положение и устремил свой взгляд на блондина, сидячего на стуле, рядом с рабочим столом и закинув одну ногу на ногу.
- Но я не могу смотреть на то, как ты мучаешься сам, помогая мне! Я не хочу, чтобы из-за меня кто-то страдал! Хоть в физическом, хоть в моральном плане! А именно это сейчас с тобой и происходит! Как ты этого не понимаешь-то?! – призрак не сводит с бывшего хулигана взгляда, пытаясь найти ответы на вопросы.
- Прекрати уже свою истерику! Мне надоело уже каждый день объяснять, что я всё равно не отступлю! Даже не пытайся меня переубедить в этом! Всё равно не сможешь! – Пятифанов убирает руки за голову, а после добавляет. – Я не хочу, чтобы ты ещё страдал. Даже не проси меня об этом! Я всё равно не отступлю!
Слушая его, Петров всё больше и больше удивляется тому, каким же упрямым тот бывает. Блондин не хотел, чтобы тот вот так вот скитался из-за него. Но и его слова заставляли сердце очень сильно болеть внутри. И призрак не понимал почему. Казалось бы – он ведь мёртв. Сердце не стучит, он не дышит. Тогда почему же так больно-то где-то внутри?
Совсем неожиданно для самого себя, парень жмурит глаза и сжимает обе руки в кулак. Боль в сердце становилась сильнее и сильнее. Было ощущение, словно оно сейчас расколится на мельчайшие кусочки и, вот-вот, упадёт куда-то в пятки, режа ему ноги. Далее, он произносит то, что заставит его пожалеть о сказанном.
- Да если бы ты меня тогда не убил, я был бы жив и не мучался бы тут! И ты бы, к слову, тоже! Тебе бы тогда не пришлось со мной мучаться сейчас! – после этих слов. Петров замирает и прикрывает рот руками. Он совершенно не ожидал от самого себя таких-то слов. Почему? Потому что уже очень давно простил своего же убийцу. Давно принял это и не держал на него никакого зла.
От этих слов, брюнет так и замер на месте. Чего-чего, но не таких слов он ожидал услышать от блондина за всё то, что он ему за всё это время сделал. И это вся его благодарность?!
Злость окутывает с ног до головы. Тот берёт с рабочего стола, на который после прихода домой и ложил, тетрадь и швыряет ту прямо в стену позади Антона. Это же заставило призрака вздрогнуть.
- Да если бы ты постоянно не ошивался рядом с Полинкой, то я бы тебя и не убил бы! Я сколько раз тебя предупреждал, а?! Даже оставленный шрам на плече тебя не остановил и ты продолжил с ней и общаться, и проводить с ней постоянно время! Если бы ты понял с первого раза после той стычки в лесу, то я бы сейчас с тобой бы тут не сидел бы и не мучался! Я же тут делаю всё, чтобы твоя, идиота такого, душа, упокоилась! Хотя вполне спокойно могу послать тебя НАХУЙ! А ты тут ещё и возникаешь что-то! - достаточно громко произносит Пятифанов, смотря тому прямо в глаза.
Стоило ему только закончить, как он тут же замирает и прикрывает рот рукой. В ту же секунду он замечает, как лицо призрака, словно мрачнеет. Однако, не успел он и слова что-то сказать, как Антон пошатнулся на ногах и, жмуря глаза, опёрся руками об собственные колени. После этого одна из оставшихся 3-х полос на животе призрака приобретает, как и большинство других, образ обычной раны. Вместе с этим он чувствует, как по его сердцу ударили, то ли кувалдой, то ли молотком, заставляя его разбиться на мелкие кусочки.
- Я тебя понял… Можешь не продолжать. – коротко произносит блондин, взглянув на, уже 2 чёрные полосы на своём животе. Он выпрямляется и, несмотря на все попытки объясниться за сказанное, просто проходит сквозь стену, скрываясь где-то в лесной чаще между густо растущих и рядом друг с другом стоявших деревьев.
- Тох, стой! Я не это имел в виду! – резко произносит Пятифанов, резко вставая с кровати. Однако, было уже поздно. Слишком поздно. Призрак ушёл. Ушёл в неизвестном ему направлении, оставляя бывшего хулигана наедине со своими мыслями и обдумываниями всего того, что только что произошло между ними. Пара секунд и Рома подходит к тетради и поднимает её с пола. Тут же в глаза бросается зачеркнувшийся сам по себе пункт под номером 22. Остаётся всего 2 пункта. Всего 2 пункта и Петров сможет обрести столь ему долгожданный покой. Но где он теперь? И главное… Где его ему теперь искать-то его? – И что мне теперь делать вот вот с этим всем?