Каждое приключение рано или поздно подходит к концу, каждая миссия приходит к логическому завершению. Некий финал ждёт всех в мультивселенной, ибо наша жизнь – борьба, в которой также когда-нибудь расставятся все точки над «i».
Невозможный мироходец исключением не был. Да, многим казалось, что его высшая цель никогда не будет достигнута, ведь невозможно установить полный баланс во вселенной, спасти все миры и всё остальное в этом роде. Но на то Лололошка и был невозможным, что и с этим справился.
Сейчас он стоял вне времени прямо перед Смотрящим. Чëрно-голубой клетчатый шарф, белая толстовка, солнцезащитные очки – всё в нём было как обычно. Даже эмоции на лице отсутствовали. Лишь руки, крепко держащие меч, слегка дрожали. Рядом возвышался Ангел Смерти, искоса поглядывая на мироходца.
В голове шатена кружились миллиарды вопросов: зачем он здесь? Что случилось с Имприонией? Что, чëрт возьми, происходит? Почему в животе словно летают бабочки от некого страха, что засел в нём, когда он встретился со Смотрящим взглядом?
Видимо, долгое молчание напрягало не только мироходца, так как Джодах внезапно начал говорить:
— Поздравляю, Лололошка, — растягивая слова, произнёс Бог, улыбаясь. И парень бы улыбнулся ему в ответ, если бы взгляд Смотрящего не прожигал его насквозь. — Временной парадокс устранён, все миры спасены, расам вымирание не угрожает и так далее... Твоя миссия выполнена!
— А что мне делать теперь? — чуть ли не шёпотом спросил Ло, переводя взгляд со Смотрящего на Ангела Смерти и обратно.
— Ну-у, — блондин задумался, словно и сам не знал, что ответить. Точнее, даже не думал о том, что ему придётся отвечать на такой вопрос. — Даже не знаю. Ты теперь, можно сказать, на пенсии. Думаю, старина Время не будет против, если мы отправим тебя в какой-нибудь тихий мирок, жить долго и...
— Нет.
Хриплый голос заставил мироходца вздрогнуть. Он боялся, что Смотрящий заговорит. Боялся, что... Лололошка сам не знал, что его так пугает. Но чуйка никогда его не подводила.
К сожалению, этот раз был не исключением.
— Что-что? — вскинул брови Джодах. — Разве этот мироходец не заслужил спокойное существование вдали от проблем? Мне кажется, что...
— Нет, — Ангел Смерти замолк. Голос Времени был холодным, словно лёд. Лололошка чувствовал, как постепенно замерзает, он уже пальцев своих не чувствовал. Но может ли его заморозить страх? Возможно. — Это существо слишком много знает, слишком много пережило, слишком много видело. Сама его плоть несёт в себе осколки временного парадокса. Я не отпущу его, даже если он это заслужил.
— Но... — кажется, Джодах был обескуражен больше, чем молчаливый паренёк. — Но он же герой! Герой, чëрт возьми! Ты же не собираешься засадить его в Тюрьму Времени за то, что он всех нас спас, а, дружище?
Тюрьма Времени. Это словосочетание эхом разнеслось в голове шатена. Перед глазами всплыла картина: он, в смирительной рубашке, стоит в чёрно-белой камере, подавленный, потерявший всю надежду. Но откуда парень это помнит? Картинка появилась из ниоткуда, но почему-то Лололошке казалось, что он где-то это уже видел. И от этого ощущения по коже бегали мурашки.
Смотрящий молчал. Задумчиво и оценивающе разглядывал мироходца. Страшно. Парню однозначно не хотелось оказаться на месте Лололошки, всплывшего пару секунд назад перед глазами. Сейчас его судьба находилась в руках самого Времени, и он бы никому такого не пожелал. Казалось, что один взмах руки – и никакого Лололошки не будет. А парень совсем не хотел, чтобы «Великая баллада о невозможном мироходце» закончилась именно так.
— Это будет слишком жестоко – отправлять его туда на целую вечность, — парень тихо выдохнул. Слава всем богам, его опасения не оправдались. — Да, он совершил много и хорошего, и плохого, но думаю, можно обойтись более... Лояльно.
— И что ты предлагаешь? — кажется, выше подниматься бровям Ангела Смерти было уже некуда.
— Сам знаешь, что.
— Нет... Нет, ты же этого не сделаешь! Ты не можешь...
Голова закружилась, Лололошка шарахнулся в сторону, но никто этого не заметил. Что Смотрящий не сделает? Неизвестность была хуже всего. Он не понимал, что его ждёт, и от этого у парня дрожали коленки.
— Отправить его в небытие, туда, откуда он не сможет выбраться, как бы сильно он ни пытался – это единственное верное решение. Там он не будет чувствовать ни голода, ни боли, просто будет существовать вдали от мультивселенной, пока не растворится в пустоте. Он не сможет никому навредить, и...
— Дружище, ты сошёл с ума! — глаза Джодаха широко распахнулись. — Это же ничем не лучше Тюрьмы! Даже хуже... Может быть, лучше мой вариант?..
— Я всё сказал, — отрезал Смотрящий. — Единственное, что я могу ему предложить – так это вернуть его память.
Джодах удивлённо открыл рот, а после обратно закрыл, видимо так и не придумав, что сказать. А Лололошка молчал. В глубине души мироходец уже понимал, что выбора у него нет. Его отправят в какое-то небытие, выкинут, словно он был игрушкой, которая пришла в негодность и могла навредить кому-либо.
Шатен никогда раньше не задумывался, что будет тогда, когда он преодолеет все препятствия. Казалось, борьба, большая часть которой была стёрта из его памяти, будет продолжаться вечность. Лололошка никогда не задумывался, что с ним будет, когда он спасёт всё и вся. Отмахивался, мол, поживём – увидим. И что же он видел сейчас? От него собирались избавиться.
— Хорошо, — парень наконец подал голос, — отправляйте меня, куда хотите, только верните мои воспоминания.
— Рад, что ты не сопротивлялся, — голос Смотрящего смягчился. — Настолько могущественное существо, как ты, представляет слишком огромную угрозу для мультивселенной.
— Ладно, делай, что хочешь, — фыркнул Ави, а после обратился к Ло. В его глазах он видел отражение своих собственных чувств – ужас, паника, страх. Но почему? Чего он боится? — Мне правда жаль. Сам видишь, я пытался его переубедить.
Он подошёл к парню и сжал его в крепких объятиях. Лололошка ошарашенно глядел на Ангела Смерти, всё ещё сжимая меч в руках. По телу разливалось тепло, отгоняя страх на второй план. Его редко кто-то обнимал. По крайней мере на его памяти. На глазах навернулись слезы, а Джодах уже отстранился. Что-то подсказывало, что это последние объятия в его жизни. От осознания этого хотелось кричать и плакать, но парень молчал, ожидая «приговора».
— Прощай, невозможный мироходец, — голос Бога дрожал. Тот что, плакал?
Он, напоследок метнув в Смотрящего взгляд-молнию, щëлкнул пальцами и растворился в фиолетовых искрах. Всё. Больше ему никто не поможет, никто не поддержит.
Парень остался один на один с самим Временем. Тот, не теряя времени даром, закатал рукава и подошёл к шатену почти вплотную. Положив свои холодные чёрные ладони ему на плечи, он опять оглядел его, словно товар, который, возможно, когда-нибудь ему пригодится, поэтому и запоминал каждую мелочь.
— Существо, надеюсь, зла держать не будешь, — Смотрящий посмотрел ему прямо в глаза. — Ты точно уверен, что хочешь вернуть все свои воспоминания? Это может причинить тебе боль, от которой небытие тебя не спасёт.
— Уверен, — бесстрастно ответил Лололошка. Как же смешно получается, он всех спас, а Время даже не удосужилось назвать его по имени. Ха-ха-ха.
Смотрящий кивнул.
— Ты знал, почему небытие так называется? — неожиданно его руки потянулись к лицу парня и сняли с него очки.
— Нет, — без тёмных стёкол он чувствовал себя беззащитным. Хотелось убежать, спрятаться, забиться куда-нибудь в угол, лишь бы не находиться так близко со Смотрящим. В животе было пусто, в горле стоял ком. Никто никогда не подумал бы, насколько ему сейчас было страшно.
Герои не могут бояться – считали многие. Они обязаны быть бесстрастными перед лицом опасности, всегда побеждать. Лололошка никак не мог понять, люди думают, что герои не живые? Что им не свойственно ошибаться, чувствовать? Но так или иначе он старался придерживаться статуса «героя» и прятать все эмоции глубоко внутри, за тёмными очками. Он давно считал себя мёртвым. Нет, не снаружи, внутри. Миссия выветрила из него всю жизненную силу, оставив лишь пустоту. Но ведь пустота тоже хочет тепла, заботы, любви? Возможно, но и без этого можно было обойтись.
Из размышлений его вывел ядовитый голос Времени:
— Потому что те, кто попадал туда, не видели это место.
Внезапно всё встало на свои места. Лололошка был однозначно не гением мысли, но то, что имел ввиду Смотрящий, сразу дошло до него. Он резко отскочил от Времени и выкинул меч вперёд, приставив клинок к горлу, или что там у него, Смотрящего.
— Ты хочешь вырвать мне глаза?! Выдрать глаза?! Серьёзно?! — орал он, боясь сделать лишнее движение. Ло не был до конца уверен, что верный меч его спасёт. — Да ты, мать твою, с ума сошёл! Глаза?! Оба глаза выдрать?!
Но на его слова Время не обращало внимание. Щелчок – меч рассыпался в прах. Другой – он уже лежит на земле, а тёмные пальцы тянутся к его лицу.
— Нет, нет, нет! — он чувствовал, что некая сила удерживает его. Он не мог пошевелить даже пальцем, не то что попытаться убежать. Телепортироваться тоже не выходило. — Ты этого не сделаешь, не сделаешь!
Из глаз полились слезы, все внутренности барахтались и вырывались. Одной рукой Смотрящий попытался закрыть его рот, но тут же отдёрнул укушенную ладонь. Мироходец бешено кричал, в груди всё плыло. Это же шутка, просто шутка, да?
Шатену заткнули рот неизвестно откуда взявшимся кляпом, положили его голову ровно. Зажимами опять послужила магия. Слезы лились без остановки, Лололошка не мог даже моргнуть. Смотрящий склонялся над ним, как хищник над невинным кроликом, не произнося не слова. Но в его взгляде читалось – это
для баланса вселенной.
В голове мелькнула мысль, что это последнее, что он увидит.
В этот момент чёрные пальцы резко отделили глазное яблоко от роговицы. Рот парня был заткнут, но тело, противившееся магии, содрогнулось. Губы лихорадочно сжимались, сердце делало кульбиты, вырывалось через грудную клетку наружу, раздирая рёбра к херам, падая на землю и заливаясь кровью.
Когда Смотрящий извлёк второй глаз, он что-то сказал, но Лололошка его уже не слышал. В ушах звенело, по лицу словно стекала раскалённая лава. Господи, поскорее бы всё это закончилось... Сейчас он желал оказаться мёртвым, лишь бы и вправду перестать что-либо чувствовать.
Время исчезло из поля... Нет, не зрения. Мироходец просто чувствовал, что Смотрящий исчез. Хотя, может быть и нет, он не мог сказать наверняка.
Магия внезапно спала, кляп испарился, руки инстинктивно потянулись к лицу. Пальцы коснулись тёплой жижи, стекающей возле виска. Не было сомнений, что это кровь.
Лололошка скрючился и заскулил. Если бы у него был меч, он бы проткнул своё сердце насквозь, лишь бы оно перестало обливаться кровью, как и глаза. Которых не было.
Он кричал, бился в истерике. Были бы глаза, он заплакал, но вместо слез по щекам текла кровь. Боль, боль, боль, она наполняла всё его существование. Парень сорвал голос. Он прижал ноги к груди, хрипло дыша. Почему, почему, почему? За что ему всё это? Что он сделал не так?
Боль адским пламенем прожигала насквозь, застилая разум. Его внутренний стержень расплавлялся, ему было плохо. Хриплый прерывающийся кашель – всё, что он слышал. А всё, что он видел...
Он не видел, не видел!..
Шатен завыл. Это не может быть правдой, не может! Это просто сон, настоящий кошмар...
Кошмар, который всё никак не заканчивался.
***
Лололошка чувствовал, что разбит. Он лежал хрен знает где, в голове звенела пустота. Думать о том, что он больше не сможет открыть глаза, не хотелось. Ладони сжимались и разжимались. Он пытался медленно и спокойно дышать, чтобы не впасть опять в истерику.
«
Смотрящий сказал, что и из этого места я когда-нибудь исчезну», — но зачем тогда было его сюда отправлять? Не проще ли было его убить? Отговорка про баланс вселенной казалась парню смехотворной.
Да и в целом от всей сложившейся ситуации было смешно.
Он вспомнил всё: Арнир, Междумирье, Алотерру, Миср и другие миры, всех друзей, все приключения. Он вспомнил, как отдавал всю любовь, что хранил в себе. Как дарил каждому встречному тепло и улыбку. Как играл в большую игру, сам того не ведая. Зачем? Чтобы в итоге остаться брошенным и слепым на краю вселенной?
Жаль, что мир так жесток.
Он осторожно сел, ощупывая поверхность, на которой до этого лежал. Гладкая и холодная, напоминает... Ничего не напоминает. Наверное, так и должно быть.
Лололошка не привык сидеть на месте. Он всё время что-то делал: занимался грядками, спасался от монстров, разгадывал тайны. А здесь, где не было ничего, что он может сделать?
Идти. Встать и идти. Куда-то далеко-далеко, шагать, пока может. Пока силы не оставят его, пока пустота, небытие не поглотит его. Он не сдастся. Наверное.
Смотрящий не наврал, ему не было ни голодно, ни холодно. Он не чувствовал боли, но веки непривычно свисали туда, где должны были быть его голубые глаза.
В далёком детстве, маленький Лололошка, боясь темноты, говорил сам себе, что, пока он лежит в кроватке, его никто не тронет. Что его комнату охраняют храбрые рыцари, которые ни за что не пропустят к нему зло. И малышу было не страшно засыпать. Когда он вырос и мир начал расстилаться далеко за горизонт, стражников комнаты стало недостаточно. Тогда он начал носить очки. Они словно защищали его от всей вселенной. Никто никогда не мог узнать его страх. Даже у Видомнии не вышло. Лишь Смотрящий его видел, но вряд ли он пойдёт кому-то это разбалтывать. Он вообще редко что-то говорил.
В голове у него прозвучал голос бабушки: «
Нет ничего такого, что нельзя было бы исправить».
«
Кроме того, что тебя никогда не вернуть», — подумал Ло.
Шатен уже понял. Никакого счастливого финала ему не светит. Лололошка не вернется к любящей семье и друзьям. Он больше никого не увидит.
Мироходец медленно поднялся. Проверять, сможет ли он телепортироваться, желания не было. Зачем? Он никому не нужен, его выкинули, словно использованную вещь.
Если так подумать, разве когда-то кто-то видел в нём человека? Нет. Конечно, были друзья и родные, но если говорить именно о его миссии, высшей цели, то нет. Ни Смотрящий, ни Междумирец, ни... Хотя, Джодах, наверное, видел в нём личность. Ангел Смерти жалел его, пытался отговорить Время, даже обнял на прощание. Единственный, кто всегда был рядом. Да, он не был ангелом во плоти, но всё же... Он единственное могущественное создание, которое видело в нём не инструмент для спасения миров, а обычного человека.
Шаг, второй... Руки нащупали клетчатый шарф на шее. Внезапно в нём вскипела злость. Это был тот самый шарфик, по которому его везде узнавали. Он яростно сорвал его и бросил на землю (было ли это нечто землёй?) и бросился бежать. Бежать хоть куда-нибудь, забыться, не видеть... Не чувствовать больше ничего. Ни боли, ни разочарования, что наполнили его существо. Хотелось просто раствориться.
Ему было не страшно ни врезаться, ни споткнуться и упасть. Плевать, плевать. Он не мог даже разреветься, его лишили всего. Он мчался и кричал, понимая, что его никто больше не услышит. Его сломали и выкинули, он никому не нужен.
— Я Лололошка, невозможный мироходец, — неожиданно прокричал он.— Я ученик Бастиана, главарь повстанцев, разрушитель Видомнии! — шатен сам не понимал, зачем он это говорит. — Я убил Эдмунда Теннанта, сразил Эбардо, — продолжил он. — Я перевернул Кровавый трон и собственными руками собрал Огни! Вы не можете так поступить, вы не можете меня просто так бросить!!
Ответом ему послужила гробовая тишина.
Лололошка таки споткнулся и упал, снова взвыв. Сил подняться не было, да и для чего? Он разбился на куски, сам раздавая частички себя направо и налево, оставив себе лишь крупицы. А с крупицами возиться никто не захотел. Ведь кому нужны сломанные игрушки?
Ответ очевиден. Они никому не нужны.
Ненужный Лололошка, хаха. А ведь был героем, невозможным мироходцем.
В глубине души он всегда знал, к чему его приведёт высшая цель. Но он всегда закрывал на это глаза. Сейчас же сделать он этого не мог. Он просто лежал на земле, абсолютно мёртвый и никому не нужный.
Каждое приключение рано или поздно подходит к концу, каждая миссия приходит к логическому завершению. Некий финал ждёт всех в мультивселенной, ибо наша жизнь – борьба, в которой также когда-нибудь расставятся все точки над «i».
Вот только не всегда в конце ждёт счастье и любовь.
