Маленькая и глупая

      — Ты что, совсем дурная?! — возмущается Феликс, складывая руки на груди.       Да, возможно, просить о таком подругу было немного опрометчиво, но больше всё-таки — глупо, хотя едва ли об этом задумывается Джисон.       — Феликси, пойми, кроме тебя мне никто не поможет, — взмаливается она, складывая руки в мольбе — ладонь к ладони.       — Ты строишь проблему на пустом месте! Можешь же сама подойти и...       — Не могу, — дует губы Джисон. — Я боюсь её, — добавляет много тише.       — Я не поняла, она тебе нравится или ты боишься её? — довольно громко произносит Феликс, и ей тут же зажимают рот рукой, злобно шикая. Они всё-таки в раздевалке, а двери тоньше картона.       — Ты чего кричишь?! Мы же в школе. Тут у всего есть уши, даже у чашки без ручки, — фыркает Джисон, заставляя подругу закатить глаза.       На самом деле Джисон её правда боится. Она грубая и резкая; порой говорит такое, что заставляет челюсть отвалиться, а руки — задрожать. Она не лезет за словом в карман и остра на язык. Джисон переживает, что у неё сердце не выдержит, если Минхо ответит ей на свой привычный манер, когда услышит глупое признание. И это будет действительно глупо. Джисон точно будет тушеваться, переминаясь с ноги на ногу, пока бессвязный поток слов льётся изо рта.       Джисон скромная и закомплексованная, чтобы так просто подойти и сказать о своих чувствах, но и молчать уже не получается. Чем больше она смотрит на Минхо, тем сильнее сердце сжимается в тиски. Джисон мечтает взять её за руку и, оглянувшись по сторонам, чтобы никто не заметил, чмокнуть в щеку, показывая лишь малую часть всего того, что испытывает.       Только вот Джисон страшно. Минхо и ударить может, если ей что-то не понравится. А если ей ни капельки не нравится Джисон? Что тогда?       — Ну, пожалуйста, — хнычет Джисон, выпячивая нижнюю губу, и убирает руки от чужого лица.       — Почему я? — хмурится Феликс.       Действительно. Почему? Не потому, что Феликс вообще единственная, к кому Минхо хорошо относится? Кому не хамит и не грубит. Джисон вообще кажется, что у Минхо к ней трепетные чувства, но хочет верить, что нет.       — Потому что тебе она ничего плохого не сделает, — обещает Джисон.       — А, то есть ты думаешь, что тебя Минхо за это с окна выкинет? — хмыкает Ли.       — Ты знаешь, иногда я думаю, что она может, — Хан неловко поджимает губы.       — Какая ерунда...       — Феликси, ну ты же моя лучшая подруга, прошу, сделай это для меня, — Джисон трясёт её за руку.       Феликс тяжело вздыхает и сдаётся.       — Ладно, что мне нужно спросить у неё? — на лице Джисон тут же загорается улыбка, но гаснет так же быстро. — Нравишься ты ей или нет?       — Ты что?! — у Джисон глаза на лоб лезут.       — А что?       — Тебе нужно подкатить к ней!       — И в чём суть твоего плана? — не понимает Феликс. — Хочешь свести меня с ней? Ты что, женская версия куколда?       Джисон стукает её по плечу, не жалея сил, и недовольно шипит.       — Что ты вообще такое говоришь? — злится она. — Мне просто нужно понять, нравятся ли ей девушки, — Джисон почти топает ножкой, объясняя.       Феликс призадумывается, пока лицо Джисон переживает тысячу и одну эмоцию.       — Допустим, — кивает подруга. — Но ты же понимаешь, то, что Минхо нравятся девушки, не гарантирует, что ей понравишься ты, верно?       — Ты так меня утешить пытаешься? — ругает её Джисон.       — Я пытаюсь сказать, что план — лажа, — пожимает плечами Феликс.       — А ты можешь просто сделать то, что я прошу, и ничего не говорить, м? — просит Джисон и смотрит на неё глазами-блюдцами, в зрачках которых черти на коленях молят.       — Ладно, пусть будет по-твоему, — соглашается Ли, махнув рукой. — Сегодня подойду к ней.       — А когда? И где? — Джисон давит рвущуюся на губы улыбку, заставляя щёчки округляться, и морщит нос.       — Что, подслушать хочешь? — смеётся Феликс.       — Ну, мне интересно, — оправдывается Джисон.       — Здесь же. На следующей перемене, а пока пойдём, — Феликс обнимает подругу за плечи и ведёт её к выходу.       У Джисон бабочки в животе бунтуют, вызывая тревогу, а мурашки окутывают тело. Она почти роняет сердце из груди в пятки, когда практически врезается в Минхо, первой выходя из спортзала.       — Осторожнее, — хмыкает старшая.       — И-извини, — шепчет Джисон и отходит в сторону, пропуская Минхо.       — О, Минхо-я, — широко улыбается Феликс.       — Мм? — неохотно отзывается.       — У тебя есть планы на следующую перемену? — немного робко спрашивает Феликс, идя в сторону лестницы за старшей.       — А что? Хочешь устроить свидание? — усмехается старшая и качает головой. — Тогда лучше выбери более удобное время и место, — Минхо подмигивает ей.       Феликс пропускает колкость мимо ушей.       — Останься после урока здесь, ладно? Мне есть что тебе сказать, — и невинно хлопает ресницами, стоит Минхо обернуться.       — Ты можешь сказать сейчас.       Феликс оборачивается и бросает взволнованный взгляд на подругу, которая активно кивает, мол, да, говори сейчас.       — Нет, знаешь, лучше после урока, — тяжело вздыхает Ли-младшая.       — Ладно, — кивает Минхо, прежде чем уйти.

🐹🐹🐹

      Джисон отсиживает сорок пять минут, словно её на иглы посадили. Тревожно до жути, а ещё эта шутка про свидание из головы не выходит. Зачем Минхо так сказала? Может, она неспроста так хорошо относится к Феликс всё-таки?       У Джисон руки трясутся и желудок в узел сворачивается; нервозность ощущается на кончиках пальцев. Она думает, что, возможно, действительно зря попросила подругу о такой глупости? Что, если станет хуже? Джисон ведь даже не думала, если между ними двумя есть особая связь. Нет, думала, конечно, но только о чём-то максимально дружеском. Феликс никогда не упоминала Минхо, не восхищалась ею без повода, как делает сама Джисон. Да и Минхо просто добра к ней.       А вдруг непросто?       Джисон крупно вздрагивает, когда раздаётся звонок на перемену, эхом разносясь в ушах. Учитель, как назло, просит её задержаться на минутку, чтобы стереть мел с доски, и этого достаточно, чтобы Феликс уже ушла. Джисон догоняет её в тот момент, когда дверь в раздевалку спортзала захлопывается.       Чёрт возьми, Джисон не понимает, почему Феликс такая уверенная в себе, ведь даже не переспросила перед тем, как сделать. Возможно, Джисон завидует подруге.       — Так, что ты хотела, Ликси? — мягкий голос Минхо заставляет сжаться.       — Знаешь, я просто оглянулась и поняла, какая ты классная. Ну, прямо вообще крутая, — Феликс звучит восторженно, но немного по-детски.       Джисон думает, что сама бы выразилась ещё хуже.       — Так, допустим, и что? — заинтересованно уточняет Минхо.       — Ну, возможно, ты... нравишься мне? — Феликс реально говорит с вопросительной интонацией?       Джисон слишком любопытно, хотя больше страшно. Она находит щёлку на обшарпанной двери и встаёт на носочки, чтобы увидеть, что там происходит.       Зря.       — Хочешь встречаться со мной? — Минхо ведёт указательным пальцем по шее Феликс, направляя его к подбородку.       — Ну...       — Я не против, — игривый голос старшей ударяет по барабанным перепонкам, а глаза начинают слезиться, стоит увидеть, как быстро Минхо обвивает свободной рукой талию Феликс и притягивает к себе.       Джисон не удерживает равновесие и шлёпается на задницу. Дверь почти сразу приоткрывается, но след её уже простыл.       Джисон быстро, но тихо сбегает прочь, роняя на ходу горячие слёзы. Обидно настолько, что хочется лечь на пол, разрыдаться и начать бить ногами и руками о пол, как в детстве, когда родители отказывали в любимой сладости. Только вот Джисон больше не ребёнок. Не настолько, чтобы можно было так сделать. Она закрывается в кабинке туалета и трёт красные глаза руками, облокотившись о дверь. И хочется, как в драмах, скатиться по стене вниз, но юбка новая, а кафель грязный.       Джисон тяжело всхлипывает и садится на крышку унитаза. Звук капающей воды раздражает, что хочется выйти и закрутить вентиль посильнее, но только вот своё отражение в зеркале сейчас доведёт до истерики. Она достаёт телефон из рюкзака и роняет его на пол, потому что пофиг. Потом постирает. Чехол слетает с гаджета и маленькая фотография, что была под ним, падает на колени. Джисон зря смотрит вниз, потому что видеть сейчас улыбающуюся Минхо, наверное, слишком больно.       Горькие слезы падают на небольшой кусочек бумажки, и Джисон крепко впивается пальцами в её края. Порвать хочется эту фотокарточку, да руки не слушаются. Слишком дорог и люб сердцу клочок бумаги с лицом той, кто прочно засел на подкорке. Джисон сама сделала этот снимок, когда гуляла в парке с Феликс и заметила сидящую на лавке Минхо, которая улыбалась, читая книгу.       Возможно, Джисон влюбилась именно тогда.       Звук битья костяшек о дверцу заставляет вздрогнуть и затаить дыхание. Она молчит, но стук повторяется.       — Занято, — фыркает Джисон, а затем дверца содрогается вновь. — Феликс? Это ты? — шмыгает носом и тут же трёт его тыльной стороной ладони.       Ответа не следует, но Джисон почему-то уверена, что это Феликс, поскольку только она так делает, когда приходит в гости: стучит до посинения, но слов не роняет.       — Слушай, Ликси, я в порядке, — всхлипывает Джисон. — Просто мне нужно немножко побыть одной, ладно? Я позвоню тебе, когда приду в себя.       Стук снова доносится до ушей.       Чёрт.       — И я... Я очень-очень рада за вас, — давит из себя Джисон, с трудом глотая ком, образовавшийся в горле.       — Какая ты добрая, однако, — доносится звонкий голос Минхо из-за двери.       Джисон взвизгивает и зажимает рот рукой, сминая во второй фотографию.       — Выходи, Штирлиц, тебя поймали, — хмыкает девушка.       У Джисон не жизнь, а потрясение на потрясении. Зачем Минхо пришла? Почему не Феликс? Или они там вдвоём утешать пришли? Как глупо.       — Там ещё кабинки есть, — зачем-то говорит Джисон.       — Предлагаешь перекрикиваться через ту стенку? Она типа тоньше? — язвит Минхо. — Ладно тебе, выходи, поговорим.       — О чём?       — О тебе. Обо мне. О нас.       У Джисон челюсть сводит. Ей не послышалось? «О нас», — сказала Минхо?       Как бы заманчиво ни было, нельзя. Нельзя показываться в таком виде никому, и тем более — Минхо. Заплаканные глаза, застывшие дорожки слёз на щеках и красный нос — то, что должно остаться в ящике Пандоры.       — Выходи! — в приказном тоне рявкает Минхо и дёргает ручку двери, заставляя Джисон задрожать.       — П-позже, х-хорошо? — испуганно шепчет она.       — Если ты там не без трусов сидишь, то не хорошо, — злится Минхо.       — Но...       — Если ты сейчас не выйдешь, я сломаю это чёртову дверь, и любой вошедший увидит твои розовые трусишки с белками, — угрожает Минхо.       — Ч-что? — Джисон теряется. — Откуда ты знаешь...       — Вот выйдешь, и я тебе расскажу, — усмехается Минхо.       Джисон решается ещё полминуты, и всё же щелкает замком, делая шаг вперёд. Она не поднимает головы, смотря чётко в пол, но щёки всё равно краснеют, становясь в цвет носа.       Минхо не заставляет её посмотреть на себя; она берёт Джисон за руку и слабо дёргает в свою сторону, тут же ловя в объятия.       — Ты маленькая и глупая, — констатирует Минхо, но не упрекает. Она осторожно гладит младшую по спине ладонью, а второй рукой мягко перебирает прядки волос на макушке. — Но знаешь, что?       Джисон клянётся, что рефлекторно поднимает голову, и тут же пытается снова уткнуться носом в шею Минхо, но чужие пальцы уже вцепились в подбородок и не пускают.       — Но мне это нравится, — улыбается Минхо. — И ты тоже нравишься.       У Джисон сердце удар пропускает.       — А как же... Как же...       — Феликс?       Джисон кивает, и Минхо сверкает коварной улыбкой.

🐈🐈🐈

      — Ну, возможно, ты... нравишься мне?       — Хочешь встречаться со мной? — Минхо ведёт указательным пальцем по шее Феликса, направляя его к подбородку.       — Ну...       — Я не против, — игривый голос старшей разносится по небольшой раздевалке.       Минхо быстро обвивает свободной рукой талию Феликс и притягивает её к себе.       Шум за дверью заставляет отстраниться и приоткрыть её, чтобы увидеть ровным счётом никого.       Минхо с хитрым прищуром смотрит сначала в сторону пустующего коридора, а затем наступает на Феликс, заставляя ту попятиться.       — Нет-нет, слушай, — она выставляет руки, упираясь в плечи Минхо.       — Мм? — Минхо почти впечатывает её в стену.       — Это шутка была! Я просто пошутила. Стой, — Феликс жмурится, отворачивая голову, как только Минхо приближается к её лицу.       — Да неужели, — усмехается старшая и отходит. — Недолго ты продержалась.       — В смысле? — судорожно выдыхает Феликс и кусает губу.       — Вы когда в следующий раз план будете обговаривать, делайте это хотя бы не в школе, — закатывает глаза Минхо.       — Ты... всё знала?       — Конечно, знала, — фыркает она. — И, возможно, если бы Джисон не выдала себя и не убежала, то ты бы настрадалась, — качает головой и закатывает глаза. — Считай повезло. Зрители разошлись, так что и циркачи свободны. Шагай отсюда.       — И-извини? — неуверенно бормочет Феликс.       — Да ладно, — пожимает плечами Минхо. — Я подозревала, что вы две придурошные.       Феликс виновато опускает голову, собираясь уйти, но вдруг осеняет.       — А что... насчёт Джисон? — неловко интересуется она.       — А что насчёт неё? — не понимает Минхо.       — Ну, это же всё было для того, чтобы выяснить, если она нравится тебе, — робко объясняет младшая. — Нравится? — и этот вопрос её смущает больше, чем смутил бы Джисон.       — Нравится, — хмыкает Минхо. — Только если ты ей об этом сейчас скажешь, я тебя во фритюрнице обжарю, поняла?       У Феликс глаза расширяются. С кем с кем, а с Феликс Минхо так никогда не разговаривала.       — Но... почему? Она же там плачет сейчас наверняка, — печальным голосом сообщает младшая.       — Ничего страшного. Зато больше такие глупые планы не будет реализовывать. Это было действительно неуважительно по отношению ко мне и нечестно по отношению к тебе. Так что пусть поплачет, пожалеет себя, может, выводы сделает.       — Это жестоко...       — Помни про фритюрницу, когда соберёшься к ней пойти, — хмыкает Минхо и уходит.

🐹🐹🐹

      — Чувствую себя такой глупой, — вздыхает Джисон, больно кусая губу.       — Ты и есть глупая, — подтверждает Минхо и отпускает подбородок Джисон, чтобы убрать выбившиеся прядки с её лица за уши. — Но знаешь, в этом твоё очарование.       Джисон невольно улыбается и снуёт глазами из угла в угол, не находя себе места.       — Почему ты пришла, если сказала Феликс, чтобы... ну...       — Чтобы не утешала тебя? — Минхо смачивает губы кончиком языка. — Чтобы прийти самой.       Джисон вертит головой в разные стороны и шмыгает носом, прежде чем наклониться вперёд и прильнуть щекой к чужом плечу.       — Прости, пожалуйста, ладно? — шепчет куда-то в шею. — Я просто переживала очень и... мне было так неловко, а ещё я нервничала, и... Но ты нравишься мне. Очень. Поэтому я волновалась и не смогла сама подойти. Мне было так страшно. А теперь мне так жаль. И... извини меня. Я правда глупая и трусливая.       — Трусливая глупышка, — Минхо тепло целует её в висок. — Когда-нибудь я добавлю в эту фразу слово «Моя», но пока что предлагаю начать с какого-нибудь милого свидания, м?       — Шутишь? — Джисон заглядывает в глаза, немного отстраняясь.       — Нет, — Минхо нежно улыбается. — Давай сходим в какое-нибудь кафе? Или погуляем в парке? Обещаю, угостить тебя твоим любимым американо со льдом.       — А откуда ты знаешь? — Джисон растерянно хлопает глазами.       — Я много чего знаю, — обещает Минхо. — Ну так что?       Джисон кивает болванчиком, и Минхо смеётся. Джисон думает, что слушала бы её смех всегда, даже если смеётся Минхо с неё.       — Только сначала надо умыться, хорошо? — старшая аккуратно проводит пальцами по чужой щеке.       — Ой!       Джисон резко прячет лицо в ладонях. Она совсем забыла, что до этого плакала и тёрла глаза.       Минхо же с неё только улыбается и коротко целует в кончик носа, который единственный торчит между рёбер ладоней.