Его пальцы заботливо перебирали чьи-то тёмные мягкие волосы, пока некто сидел у него на коленях, положив голову Леннону на грудь.
Вдруг Джона прошибло ярким ощущением того, что лежащий на нём человек до неприличного знаком ему. Не успело это чувство обрести ясную форму как сцена из сегодняшнего сна сменилась. Видение окутала атмосфера нежности и открытости.Немного наклонившись, Джон коротко поцеловал неизвестного в макушку. На его губах появилось ощущение тёплых волос, их обладатель повернулся к парню лицом на котором сияла мягкая улыбка и на Леннона устремился любящий взгляд.
Взгляд Пола.
Воспоминания о ночных грёзах начали заполнять мозг парня, картина в голове сразу сменилась продолжением, закрутив Джона в смешанной пучине вспыхивающих картин и призрачных чувств, отчего у того начала кружиться голова.Пол всё также лежит на Ленноне и улыбаясь, смотрит на старшего, пока тот чувствует мягкие пальцы Маккартни, обхватывающие его ладонь.
После Джон, тихо бормоча что-то о том насколько необычайно красивым и изящным ему видится лицо младшего тянется за поцелуем оставляя его где-то чуть правее пухлых губ. От этого жеста взгляд Пола загорается и задерживается на глазах Леннона. Почти беззвучно тот произносит: «Ты мне так нравишься, Джон».
Далее воспоминание затухло, напоминая о себе лишь узлом в животе и романтическим волнением, которого Леннон не испытывал уже очень долго. — Блять, — свой сдавленный выдох показался парню до ужаса громким. Чувство умиротворенности, что покоилось у Джона в груди сразу после пробуждения начало сменяться острой тревогой и смятением. Комната поплыла перед глазами хуже прежнего, а в ушах звенели последние слова его друга. Леннон решил привести себя в порядок и успокоиться, но как только он начал протирать глаза в надежде на то, что расплывающиеся стены придут в обычное состояние, у него ещё ярче чем за несколько минут до этого возник облик Маккартни.Выразительные глаза переливались золото-зелёными бликами по мере того, как взгляд юноши скользил по лицу друга. Аккуратные вздёрнутые брови, добавляли лицу несходящее выражение некой наивности и вместе с изогнутыми в капризной манере губами добавляли лицу Пола что-то притягательное, что заставляло смотреть на него без конца.
Сознание Джона заполнилось нескончаемым потоком чувств и мыслей из-за чувственной, даже интимной, атмосферы сна про его друга, всё это заставило ощутить учащенное биение сердца где-то в горле, а тело пробрала небольшая дрожь. За последний год он стал гораздо холоднее, чем когда-либо. Новый круг общения, новые песни, новые пьянки не пойми где — всё это притупляло ранимый аспект личности Леннона. Большинство людей в колледже казались ему слегка высокомерными, вероятно, каждый из них верил в свою исключительность. Всё это вместе заставило Джона не совсем осознанно стать черствее, чем он был в школе. В тщетных попытках успокоить себя он подошёл к открытому окну и принялся наблюдать за всем, что творилось на пока ещё не особо оживленной улице. — Хорошо, что хотя бы чёртова погода сегодня хороша, — решил переключить своё внимание Леннон. Похожа на ту, что была, когда я встретил Пола. Осознав, что вторая попытка отвлечься оказалась напрасной он, отчаявшись, закурил.—
6 июля 1957 года. Воистину изменивший жизнь Джона день. Тогда он впервые познакомился с миловидным и пухлощёким парнем, которого звали Пол Маккартни. Не сказать, что тот произвёл впечатление на задиристого и прямолинейного Леннона, напротив, старший чувствовал какую-то отталкивающую фальшь в поведении Пола из-за его чрезмерной осторожности в общении. К тому же новый знакомый был на порядок (так казалось Джону) младше него. Однако что-то в манерах и игре на гитаре этого школьника определённо заставило его плотно впечататься в память Леннона. Изначально лидер Quarrymen рассчитывал на непродолжительное общение: Пол научит его складной игре на гитаре, а после Джон аккуратно выдворит его из своей жизни, как делал со многими до него. Но чем больше времени они проводили друг с другом, тем явнее старший ощущал непонятный интерес — ему хотелось всё чаще встречаться с этим несколько непонятным ему гитаристом. И казалось, что последний желает того же. Их первые пробы пера в сочинении песен выходили на удивление гармонично, будто взаимопонимание достигалось без длинного потока слов. Часто даже мелодии приходили им чуть ли не одновременно, благодаря чему они быстро приходили к соглашениям в звучании песен. В целом общение с Маккартни приносило Джону массу удовольствия, даже после того, как тот, можно сказать, привёл в группу своего немного странного друга Джорджа, который играл на гитаре лучше их двоих вместе взятых. Дружба Леннона и Пола продолжалась без необычных и выходящих за пределы понятного событий, если бы Джон не начал напиваться с Маккартни. Каждая их пьянка наедине шла по одинаковому сценарию. Сначала они отлично веселились, корчили рожи и смеялись, Джон придумывал каламбуры для песен, далее с увеличением выпитого язык начинал заплетаться, их диалоги превращались в смесь жестов и попытки выдавить из себя что-то напоминающее слова. И вот, ближе к отключке от усталости и бессилия перед спиртным Леннон начал замечать нечто странное. И в себе, и в своём друге. После 3-х и более бутылок довольно крепкого пива Джону почему-то навязчиво хотелось разговорить Маккартни, быть как-то ближе к нему, почувствовать его эмоции. Особенно ему хотелось узнать каждую мысль, скрытую за обычно далёким взглядом Пола. По мере того, как они дружили и всё так же напивались, Леннону начинало казаться, что обними он своего друга ему станет намного спокойнее и уютнее. Когда-то он даже осуществил эту свою мысль, однако совсем не помнил реакцию Пола на такой жест, но что-то ему подсказывало, что тот не был сильно против, может из-за такого же туго соображающего состояния, в котором находился Джон в тот момент. Леннону определённо понравилась возникшая тогда близость, хоть самому себе он старался в этом не признаваться. Впредь Джон пытался держать себя в руках и не перебирать с алкоголем при друге. Пол в своих непонятных действиях был несколько другим. Его взгляд всё чаще останавливался не на плакатах с Бардо в комнате Джона, а на нём самом, изучая каждую черту угловатого лица с расфокусированными глазами. В Маккартни начинала просыпаться его задумчивость, он переставал предпринимать попытки издать хоть какой-то звук, чтобы друг обратил на него внимание и рассмеялся. Пол будто был полностью погружён в себя и безмолвные рассуждения, из которых выходил только когда Леннон начинал чувствовать себя неловко, будучи поглощённым пристальным вниманием парня. «Не можешь оторвать от меня свои милые глазки, детка?», — усмехаясь спрашивал Джон в такие моменты, пытаясь разрядить накал в комнате. На это Пол из раза в раз смущённо отводил взгляд, словесно посылая друга. Чем больше у них становилось таких “посиделок”, тем чаще Джон начинал подмечать что-то приятное и влекущее в лице Пола.«Почему на него до сих пор девочки не вешаются? — задумывался тот, — внешность у него на порядок приятнее моей».
Леннон старался не придавать своим мыслям особого внимания, убеждая себя в том, что просто оценивает красоту друга по достоинству. Но сны и пьянки в одиночестве не могли позволить парню избежать правды, что начинала литься из глубин сознания. Облик Маккартни в обычных снах со временем начал казаться Джону каким-то чересчур приятным и манящим.«Мне будто снится какая-то цыпочка, блять, а не он», — раздражённо бурчал Леннон, вспоминая после пробуждения очередной сон, в котором были свалены в кучу все его разговоры с Полом за последние пару дней.
Когда же он приходил домой после очередных занятий, в его груди начинало течь какое-то обжигающее чувство. Нечто, вызванное мыслями о Маккартни. Джон решил для себя, что это лишь дружеское “уважение” (если это слово было уместно для такого рода чувства) и обычная привязанность, а также желание поскорее сесть за гитару вместе с Полом, расслабиться за выпивкой и всё в таком духе. В целом, эти чувства являлись почти такими же, что были у него и в отношении, например, лучшего школьного друга Пита Шоттона. На то, что он никогда не имел навязчивых, полных восхищения и романтичного трепета мыслей о Шоттоне, Леннон пытался не обращать внимания.—
Сигарета закончилась. Рассуждения растворились в табачном дыму, на душе Джону стало немного легче. Но тут его разум кольнула мысль о том, что он уже давно не виделся с Полом из-за экзаменов. «Хреново выходит, — Джон взглянул на заваленный рисунками стол в своей комнате, — это всё ебливый колледж, а Макке, по-хорошему, надо позвонить». Надев светлую рубашку в тонкую коричневую клетку и чёрные джинсы, парень спешно спустился на первый этаж. К его удивлению, Мими не было дома, но как он понял, она вероятно, ушла куда-нибудь на ярмарку или в гости к родственникам, решив не будить племянника. Квартиранта, жившего в соседней комнате, тоже не было. Быстрыми шагами Джон подошёл к телефону и набрал номер Пола. После недолгого ожидания в трубке раздался знакомый голос: — Алло, дом Маккартни — с присущей ему осторожностью произнёс Пол. — Привет, Макка, — радостно воскликнул Джон, — ты сегодня можешь встретиться? Просто прогуляться, мне сегодня лень таскать гитару, да и тебе думаю тоже. — Да, могу, — с энтузиазмом ответил тот, — насчёт гитары соглашусь. — Вот и славно, тогда я приду к твоему дому, — парень уже хотел положить трубку, но остановился, — и, Пол, не заставляй меня ждать 20 минут у твоего крыльца как в прошлый раз. — Джон, это был всего один раз, — с наигранной раздражённостью ответил ему Макартни, — я же не какая-то из твоих девчушек, меня ты можешь подождать. — Конечно-конечно, Поли, — по-театральному согласился Леннон, — короче, давай без херни, я вот уже одной ногой на улице. На это высказывание друга Пол лишь усмехнулся и повесил трубку. Всё ещё пребывая в несколько туманном состоянии, Джон начал соображать, чем же им заняться сегодня. К своему превеликому счастью, он вспомнил о взятых на недавней вечеринке бутылках пива, что сейчас лежали в его портфеле на верхнем этаже. Их он планировал выпить сам, но перспектива поделиться удовольствием с другом радовала его больше, чем возможность напиться в одиночку. Парень, пропуская по ступеньке быстро поднялся в свою комнату и начал искать глазами портфель. Тот стоял под столом, заваленный вчерашними карикатурами. Как только Джон поднял сумку бутылки громко стукнулись друг об друга, отчего в груди юноши расплылось приятное чувство предвкушения сегодняшней прогулки. Однако Леннон подумал, что выпивки как-то маловато для того, чтобы пробыть на улице больше двух часов, учитывая, что пить без ничего не нравилось ни Полу, ни ему самому. Спустившись вниз с портфелем, Джон осмотрел кухню. Кроме круп и супа на глаза ему попалось нечто в коричневой плотной бумаге. Открыв свёрток, его глазам предстало большое количество яркой и вкусно пахнущей клубники. Парень аккуратно положил свёрток поверх бутылок, попутно кладя одну из ягод себе в рот. «Такая себе закуска под пиво, но думаю всё лучше непонятного супа или хлеба. Надеюсь, Мими не будет против», — пожав плечами подумал Леннон и перекинув портфель через правое плечо, вышел из дома.—
И вот Джон стоит у крыльца дома на Фортлин-роуд, ожидая пока Пол объяснится перед отцом зачем ему резко понадобилось провести время с Джоном. Парень нервно теребит ткань своих брюк, боясь, что Джим в очередной раз попросит сына сделать какую-нибудь вещь по дому, только бы тот не проводил время с этим “непонятным задирой”. Отчасти он был прав, Леннона было сложно назвать примером для подражания, но это совсем не значит, что старший бы начал учить Пола драться или оскорблять других. К Маккартни у него изначально возникло совсем другое отношение. С ним Джону хотелось рассуждать на множество тем, перед этим выпив по паре бутылок и скурив по сигарете. С ним Джон обретал какое-то странное, непривычное ощущение покоя, которое до этого он испытывал лишь в раннем детстве и редко в компании какой-то из своих пассий. Эти чувства порождали в парне множество мыслей о том, какое происхождение они имеют и выходят ли за доселе неизвестные Джону рамки восприятия дружбы. Точку в этой рефлексии явно поставил сегодняшний сон. «Пора бы ему уходить без всяких оправданий, 16 уже стукнуло», — пронеслось у него, сквозь размышления и он прислушался к разговору за дверью. — Нам надо сочинить хотя бы пару песен, понимаешь, — голос друга звучал громче чем пару минут назад, — да-да, я не буду шуметь как приду. Пока! Наконец, быстро отворив дверь на Леннона чуть ли не бегом направлялся парень с небрежно причёсанными набок волосами, лёгком бежевом свитере и чёрных джинсах. Только увидев эту картину в груди старшего всплыло то самое чувство тепла, о котором он рассуждал в ожидании друга. Хватит думать об этой херне, идиот. — Ну, наконец-то, я уже думал приросту к твоему порогу, и мы никуда не пойдём, — в Джоне рефлекторно проснулась его язвительность, как только в его сознании включилась рациональность к чувствам. — Да иди ты, Леннон, — усмехнувшись ответил тот, — ты тут максимум минут 5 стоишь. — Как Вам будет угодно, Мистер Пунктуальность, — тот делано откланялся, — пойдём уже, а то так только о времени пиздеть будем и ни черта не расслабимся. «Я уж точно не расслаблюсь», — заметил про себя Леннон, когда смутные ощущения сегодняшнего сна снова вспыли где-то в груди. — Джон, если ты так спешишь, то я жду твоего предложения для сегодняшней прогулки, — губы младшего изобразили беззлобную ухмылку. — Ну, ты же не думал, что я приду к тебе с пустыми руками? — на лице парня заиграла улыбка. Леннон поднял с земли потёртый кожаный портфель и немного потряс его, отчего послышался звук бьющегося друг о друга стекла. Пол сразу повеселел: «Значится сегодняшняя прогулка будет определённо хорошей». — Блять, вот за такое я тебя обожаю. — А как иначе, Макка, — Джон самодовольно поправил свои волосы, — предлагаю пройтись по улице и найти какую-нибудь тихую скамейку, не хочется лишний раз тревожить Мими своими разговорами, к нашему приходу она, может, уже вернётся, а для бара не время, да и не хочется мне сейчас видеть лица пьянчуг. — Да, хорошая идея, думаю Мими слышала парочку моих нелестных комментариев насчёт её вкуса в интерьере в прошлый раз, — воспоминания о злом лице тёти заставили Маккартни хихикнуть. Леннон поднял перекинул лямку портфеля через плечо, и они направились вниз по улице. Темы разговоров плавно текли, сначала Пол начал рассуждать о покупке новых пластинок в ближайшем магазине, после Джон начал говорить на их излюбленную тему: будущую популярность. Их диалоги всегда шли без неловких пауз — как только казалось, что темы уже исчерпали себя кто-то из них находил какую-то другую точку зрения на неё и рассуждения продолжались с ещё большим энтузиазмом. Спустя 15 минут неспешной ходьбы вдоль низеньких домов, Маккартни завидел скамейку в глубине тупика между какими-то домами и одёрнув Леннона за рукав, указал на неё: — Место выглядит хорошим, — в ответ на это его друг кивнул в согласии. — Выглядит-то да, но не выходят ли на него окна из домов. Знаешь, не хотелось бы, чтобы кто-нибудь из соседей сказал твоему папе насколько плохо я влияю на тебя, — усмехнулся парень. — Ты заебёшь, — процедил сквозь зубы Пол, но Джон пропустил ответ мимо ушей, оглядывая стены домов. — Да, всё и правда отлично, здесь и посидим, — он сразу направился к тёмной деревянной скамье. Сев на неё Леннон сразу же принялся открывать портфель, в то время как Пол сел справа от него с нетерпением смотря на бумажный свёрток и 4 темные бутылки внутри сумки, то и дело стучавшие друг о друга. Поставив портфель слева от себя, Джон открыл бутылку сначала другу, а потом и себе. После он начал рыться в карманах брюк и рубашки в поисках сигарет, благо те нашлись быстро, Джон предложил одну Полу на что тот с радостью принял жест друга. Леннон поджёг себе сигарету и передал зажигалку другу. Тот повторил жест старшего и медленно затянулся. Ощущение лёгкого головокружения от никотина возникло практически сразу — Пол не был заядлым курильщиком и в основном курил в компании Джона. Он помнил, как раньше горький вкус табака и едкий запах дыма у него вызывал лишь некоторое отвращение и непонимание того, почему Леннон затягивается с таким удовольствием, но после того, как Маккартни начал чувствовать приятное чувство расслабления, вопросы отпали сами по себе. — Знаешь, это — Джон указал на пиво, выдыхая дым, — огромный плюс учёбы в колледже: мне за это даже платить не пришлось, один одногруппник притащил на меня какую-то вечеринку, где таких бутылок было, штук 6 на человека если не больше, вот я и запасся ими. — Звучит просто прекрасно, — сказал Пол, беря в руку напиток и делая глоток, — надеюсь я как-нибудь сойду за своего у вас, возьмём больше, чем есть сейчас. — Даже не знаю захочешь ли ты быть похожим на них, — Леннон слегка скривился и отпил из бутылки, — когда я поступал, я думал, что я реализую всё, за что меня выговаривали “многоуважаемые” учителя в школе. Оказалось, там всё ещё есть чёртовы правила, которые лишь бессмысленно существуют, толкового ни черта не делают, а многие студенты им слепо следуют. Я думал, что смирюсь с этим ближе к концу года, но видимо не судьба. Джон сделал ещё пару глотков и продолжил: — Хотя, есть интересные ребята — Стюарт, например, который Сатклифф, я же про него тебе рассказывал? Пол кивнул, вспоминая то с каким восхищением его друг пару недель назад распинался о талантливом художнике, с которым он как-то пересёкся, прогуливая пару по каллиграфии «Макка, он точно станет успешным и известным, я клянусь!» Но почему-то от этого рассказа на душе осело неприятное чувство, которые Полу было трудно понять. Может это было дурное предчувствие, а может ему просто не нравилось, что его друг с такими эмоциями говорит о ком-то другом. Задумавшись, Маккартни взглянул на небо и заметил, что оно затянулось тяжёлыми серыми тучами. — Чёрт, — Леннон повернулся, вопросительно смотря на друга, — похоже, сейчас будет дождь. — Вот дерьмо! Только устроились, — раздражённо пробормотал Джон, — быстро допьём что осталось и пойдём ко мне, остаётся молиться на то, что Мими не придёт до позднего вечера, но это в разы лучше, чем мокнуть на улице. — Это точно, — Пол приложился горлышку бутылки и начал пить большими глотками, закончив с этим и немного отдышавшись он продолжил: — мне бы не хотелось возвращаться домой так. — Поверь мне, я бы тоже такого не хотел, — усмехнувшись, ответил Джон, — это была бы наша последняя встреча. Тебе бы тогда пришлось сбегать от Джима, только чтоб увидеться со мной. Пол усмехнулся: — И я бы обязательно так сделал, — это высказывание было не совсем похоже на то, что Маккартни обычно говорил на такие шутки Джона, но сейчас крепкое пиво постепенно давало о себе знать убирая какие-либо барьеры в его речи. От этих слов у Леннона почему-то разлилось приятное тепло в груди, а на лице появилась ухмылка. Всё же он ему важнее, чем Джим. Мысли ещё не успели сформироваться в слова для ответа, как Джон почувствовал, как на его лицо упала капля, а затем вторая и третья. — Блять! — ухмылка мгновенно сошла с его лица, сменившись комичным недоумением, что вызвало у Пола взрыв смеха, — мы сейчас точно промокнем к чертям, Макка, выкидывай свою бутылку и валим отсюда. Всё ещё беззвучно содрогаясь от смеха, Пол швырнул пустую ёмкость куда-то в урну, отчего звук бьющегося стекла больно ударил по перепонкам, Джон приложившись к горлышку бутылки ещё раз повторил его жест и быстро схватив рюкзак. Громко смеясь и одаривая друг друга глупыми яркими улыбками парни побежали вниз по дороге, чувствуя тяжёлые капли летнего дождя на своём лице. По мере того, как они приближались к дому Джона, дождь усиливался и стоило им ступить переступить порог, как с их одежды начала струйками стекать вода. — Вот чёрт, — выругался Пол, — и где теперь сушить это всё… — Ничего страшного, Поли, — шутливо обратился к нему Джон, — высушить вещи можно не на первом этаже, а в моей комнате — не стоит смущать Мими нашим непристойным видом. В ответ на это Пол усмехнулся. — Ну, ходить голыми по дому, такая себе идея, — продолжил Джон, — хотя если тебе такое по нраву… — Иди в пизду, — с усмешкой прервал его парень, после проходя дальше и поднимаясь по лестнице в комнату друга, — ты идёшь или всё же хочешь удивить тётушку своим необычным обличием? В ответ на это Джон погнался за своим другом, быстро (насколько это было возможно с портфелем, в котором всё ещё звенели бутылки) взбираясь по лестнице, пока Пол стремительно убегал, после заходя в комнату Леннона и держа её изнутри в попытках отдышаться и усмирить смех. Джон потянул ручку своей двери, но та не поддалась. — Пол открой, — стараясь звучать серьёзно сказал Джон. — А как я могу знать, что ты не выкинешь меня с окна, если я тебя впущу? — Я не хотел, но сейчас ты подал мне отличную идею, — Леннон ещё раз попытался открыть дверь, но безрезультатно. Из-за нетрезвой головы Полу всё происходящее казалось ещё смешнее, отчего он отпустил ручку и согнулся, содрогаясь от смеха. В последний раз с силой нажав на дверь она поддалась, и Джон буквально влетел в комнату, не удержавшись на уже слегка ватных ногах. Его комичное падение на пол собственной комнаты вызвало у Маккартни ещё больший взрыв смеха такой силы, что тому пришлось сесть на пол, дабы не упасть на подкашивающихся ногах. — Сука… Макка, — прокряхтел Джон, поднимаясь, после чего сразу кинулся к Полу, после садясь на него, что лишило парня возможности сдвинуться с места. — Блять, Джон пусти, — усмехаясь пролепетал под ним друг, — ты весь мокрый, фу! — Ты тоже, так что возражение не принято, — старший ухмыльнулся и взъерошил волосы Полу, создавая на голове мокрый беспорядок. Маккартни смотрел на него с наигранным недовольством, а во взгляде плескалось озорство и явное опьянение, из-за которого на его лице расползлась улыбка. Внезапно Джон немного протрезвел и осознал ситуацию, в которой он сейчас находится. Он сидит на бёдрах раскрасневшегося Пола, пока тот касается холодными ладонями его ног, лениво пытаясь спихнуть их с себя. От осознания своего положения лицо Джона залилось краской и ему стало жарко. — Ладно-ладно, ты весь такой несчастный и промокший, поэтому я смилуюсь, — выдавил из себя парень, вставая с Пола, с надеждой на то, что достаточно хорошо скрыл своё смущение. — Ну уж спасибо, — вслед за ним встал Маккартни, — ты мне точно что-то отдавил — Неженка Поли, а Джули тебе случаем ничего не отдавила? — без раздумий сказал Джон. Теперь залился краской уже Пол, явно не ожидавший такого вопроса. — Отвали, — пихнул он друга в плечо, — и давай уже высушим одежду, — снимая с себя свитер сказал Пол. Джон лишь хмыкнул, согласившись, и снял с себя уже прилипшую к телу рубашку, после принявшись за джинсы, что плохо поддавались из-за того что он подшил их так, чтоб те стали уже. — Блять, — Джон сел на кровать и начал стягивать мокрую ткань, которая предательски застряла на лодыжках, — «красота требует жертв», так они говорят? — он взглянул на сидевшего рядом с ним на кровати Пола, который уже закончил со своей одеждой, и та висела на стуле Джона. — Ага, не зря папа говорит, что узкие джинсы — это “дурость” и “безвкусица”, — Маккартни издевательски потянул за ткань джинс, — вот и подтверждение. — «Джим Маккартни — чистой воды гений и провидец», — Джон сделал ещё попытку снять брюки, и та оказалась успешной, — так и начну песню. Думаешь ему понравится? — Леннон наклонился к другу, театрально хлопая ресницами. — Он будет в восторге, — в такой же манере ответил ему Пол и подошёл к портфелю, после доставая оттуда оставшееся пиво и клубнику, пока Джон развешивал свою одежду на стуле, — а это ещё зачем? — он потряс кульком с ягодами. — Вообще, это должна была быть наша закуска, но теперь я уж не знаю, — пожал плечами Джон. И почему идея взять клубнику казалась ему хорошей с утра? — Ладно, ничего против не имею, — он поставил бутылки с кульком на пол и начал шарить в джинсах Джона в поисках открывашки. Леннон перевёл взгляд на своего друга и почувствовал, как его лицо снова вспыхнуло. Почему-то осознание того, что они сейчас в одном нижнем белье дошло до него только сейчас. Чёрт. Да, это было совершенно нормально для двух парней, которые плюс ко всему знали друг друга не первый день, находиться в таком обличии вдвоём. Те же походы, поездки на реки и озёра в компании таких же подростков. Но из-за изменившейся в последние недели ситуации, Джону было сложно воспринимать такой внешний вид Пола как нечто само собой разумеющееся. Вид обнаженных ног и груди парня теперь вызывал совсем не двусмысленные чувства, а вполне себе определимое возбуждение и знакомый трепет в животе, а от вида Пола — с ещё мокрыми спадающими волосами, бледной от промокшей одежды кожи, перехватывало дыхание, и от красивого профиля с выразительными губами сердце будто на секунду замирало. Профиля с такими губами вкус, которых, наверно, хотела испробовать чуть ли не каждая девчонка в школе. Вещи которые хотел Джон от этих губ были… — У тебя там бездна что ли? — голос Пола выдернул Джона из размышлений, — еле нашёл, — он присел и открыл бутылки, после предлагая одну из них другу, что тот с радостью принял и спешно сделал два глотка, с намерением отогнать непристойные мысли о друге. Маккартни лишь едва заметно вскинул брови и усмехнулся, после садясь чуть ближе к изголовью, закидывая ногу на ногу. Джон же в свою очередь полулёжа растянулся на кровати, устроив свою спину на мягкой подушке, кидая взгляды в сторону друга, ожидая момента, когда тот заговорит или сделает смешную глупость. Сам Леннон сделать такое был не в состоянии, зная, что попытка обернётся какой-нибудь странной шуткой с его стороны, на которую Пол отреагирует весьма неоднозначно. На ум приходили подколы лишь насчёт ресниц Пола, лица Пола, мило взъерошенной причёски Пола. Будто все острые высказывания пиво смыло из головы Леннона и теперь в нём оставались лишь те чувства, которые он хотел скрыть за сарказмом и шутками. Джону казалось, что алкоголь заменил горечь его высказываний на вяжущий вкус хмеля и теперь язык его мог говорить только правду. Леннон сделал несколько судорожных глотков в слепой надежде на то, что окончательно запутается в мыслях и уже будет не в силах что-то говорить. Тишина разлившаяся в комнате давила на Джона. Она ощущалась в воздухе тяжёлым мокрым одеялом, которое то и дело липло к телу и затрудняло дыхание. Пол же, по всей видимости, не обращал на воцарившиеся молчание никакого внимания — он лишь попивал пиво и напевал под нос какую-то мелодию, даже не смотря в сторону друга, к превеликому счастью последнего. Потому что Джон неосознанно прожигал всего его взглядом добрые несколько минут. Красивый задумчивый профиль Пола гипнотизировал его и чем дольше он смотрел, тем больше ему казалось, что нечто в этих чертах будоражит каждую клетку его тела, притягивает и не даёт отвернуться. Алкоголь напрочь убрал и без этого ненадёжный фильтр мыслей в голове парня, и Джон вязнул в безмолвном очаровании друга, что даже не удосуживался посмотреть на него. Конечно, как он может знать, что его партнёр по группе ебаный педик? Неприятная мысль кольнула разум Леннона и тот поморщился, допивая остатки пива. Конечно, Пол не грозился побить всех геев в округе, но и особого восхищения ими не высказывал. Он вообще об этом не говорил. Лучше уж сказал, что ненавидит их. Неизвестность пугала Джона больше, чем что-либо в их взаимоотношениях. Было донельзя неприятно думать о том, что если Пол случайно узнает о его симпатии, то разорвёт все контакты и будет избегать на улице. Вздохнув, Леннон повертел пустую бутылку в руках и ткнул ей в бок Пола. Хоть какое-то взаимодействие. — Мистер, Вы бы не хотели поставить мою пустую стеклотару на пол во избежание казусов? — Джон пьяно растягивал каждое слово и в завершение криво улыбнулся такому же нетрезвому другу. — Сочту за честь, — подыграл ему Маккартни и поставил обе бутылки на пол. Заприметив отложенные ягоды, он развернул бумажную упаковку и положил одну клубнику себе в рот, после протягивая кулёк Джону. — Они очень вкусные, — жуя проговорил тот. — Согласен, — кивнул Джон, после также положив плод себе в рот. Ягоды сейчас по вкусу напоминали нечто странное. Горечь, осевшая на языке после пива, немного притупляла сладость клубники и теперь та была похожа на странную смесь спирта и сиропа. — Да, с пивом это не сочетается, — пробормотал старший, на что Пол кивнул, но положил ещё пару ягод себе в рот. Джон прыснул, но повторил действия друга, после глядя на него. Маккартни выглядел сейчас так счастливо и красиво, ему бы хотелось, чтобы этот момент никогда не кончался — они одни во всём доме за окном идёт приятный дождь, отчего комната благодаря её сухости и теплу становится самым уютным местом во всём Ливерпуле. Главное, что тут был Пол. Самый важный человек в эту секунду, в это мгновение и будто бы никто для Джона сейчас не существовал. Череду восхищённых мыслей прервал Пол. — А она очень хороша, — он указал на Бриджит, заигрывающе подмигивавшую с плаката над кроватью, — жалко, что не живёт в Англии. — Ха, ещё бы сказал жаль что не живёт в Ливерпуле, — ухмыльнулся Джон, — Макка в этом и есть всё её очарование — этот непередаваемый французский шарм… Ммм, Johnny, mon amour, – он сделал свой голос на порядок выше и кокетливо закусил губу, – так и представляю как встречаю её где-нибудь в Париже и… Ну, а впрочем тебе ещё рано знать. — Ты ахуел? — Пол раздражённо нахмурился, его всё ещё задевали шутки Джона про их разницу в возрасте. — Ах, значит с милашкой Джули ты ходишь не только в церковь по воскресеньям… Не боишься праведного гнева Джима? — Леннон едва сдерживался от того, чтобы не рассмеяться. — Джонни, иди нахер, — с этими словами Пол резко развернулся к Джону и встал коленями на кровать руками взъерошивая волосы друга, пока тот уже не сдерживаясь хихикал. — Поли, значит я попал в самую точку, м? Расскажешь как ты проводишь выходные у её родителей? — в ответ на это Пол раскрыл рот от смущения, а его лицо залилось пуще прежнего. — Идиот, заткнись уже черт возьми, — Маккартни закрыл рот друга своей ладонью, ощущая его улыбку под своими пальцами. Леннон попытался скинуть друга с постели, но из-за алкоголя попытки оказались тщетными. Он заработал лишь головокружение и частичную потерю ориентации в пространстве. — Леннон, ты настоящая сука, — Пол перекинул своё левое колено через Джона, прижимая его бедра к кровати своим весом, дабы тот уже точно не спихнул его, — надеюсь ты знаешь это! — Безусловно, — он самодовольно ухмыльнулся, глядя на Пола, что навис над ним тяжело дыша. Блять. Блять. Пол сейчас сидел нём в одном нижнем белье, весь раскрасневшийся и с игривой искрой в глазах от алкоголя и их шуток. Джон метнул взгляд туда, где Пол прижал его к постели. О Боже. Пах Пола был так неприлично близко к его собственному, что живот Джона сделал несколько кульбитов, а в глазах на секунду потемнело. Чёртчёртчёрт. Он не мог заработать стояк из-за лучшего друга пока этот самый друг, по всей видимости, абсолютно неподозревающий о явно романтических чувствах другого, сидит на нём и хихикает, невинно улыбаясь. Леннон ощутил, как улыбка сползла с его лица, а щёки обдало жаром, будто температура в комнате поднялась градусов на десять. — Что, кончились остроты, Джонни-бой? — Пол ещё раз взъерошил копну волос своего друга. — Кхм, — Джон судорожно пытался придумать ответ, но в голову лезли только мысли о том, как он прикоснётся к губам Пола, огладит мягкие бока и живот, после ведя ладонь ниже под резинку трусов, где находится самое интересное… — Нет, не закончились, — заставил себя сказать Джон, чтобы хоть как-то предотвратить стояк от пошлых, разгорячённых мыслей, — просто боюсь, как бы ты мне что-то не отдавил. Ты такой тяжёлый. — Бедный Ленни, боюсь, что Барбара всё же была тяжелее меня, м? — Пол пьяно ухмыльнулся и поводил холодными ладонями по животу и бокам Джона, на что последний издал что-то похожее на стон. Джон, ты ёбаный идиот, который не может держать свой хер в штанах. Пол переменился в лице, в его глазах заиграло недоумение и настороженность. Через пару мгновений выражение смягчилось. — Джон?.. — он выглядел смущённо и нельзя было сказать скажет ли он сейчас что-то важное или просто дурачится, как и в сотни раз до этого вынуждая Джона попусту волноваться из-за его робкого и осторожного взгляда. — Пол, наверное, мне стоит… — мысли не приходили в голову, ладони Леннона рефлекторно метнулись к бёдрам Пола, сидевшего на нём. Кожа его ног была такой тёплой, даже горячей, а обилие волос снова напоминало Джону о том, что на нём сидит парень, а не очередная девушка, которую он подцепил в каком-то в баре. Неожиданно ладони Пола накрыли его собственные. Леннон недоумённо взглянул на друга. В его глазах стояла тревога и… желание? Нет, это бред, отравленный алкоголем мозг Джона играет с ним злые шутки. Пол не мог хотеть его. — Макка, — Леннон сделал ещё одну попытку спихнуть друга с себя, но тот лишь сильнее обхватил его ладони. В голове Джона гудела, нет даже во всю кричала разрывающая изнутри тревога. Что это всё должно было значить? Пол сейчас начнёт допрос насчёт того стона Джона? Пол хочет хорошенько вмазать ему по лицу за голубизну, просто набирается уверенности? Леннон успел тысячу раз проклясть себя и прокрутить самые ужасные исходы ситуации, но никакое из его предположений не содержало в себе того, что произошло через мгновение. Губы Пола жадно накрыли его собственные и чужая ладонь спуталась у него в волосах. Джон лишь удивлённо простонал, но ответил на поцелуй друга, углубляя его, обхватывая ладонью шею Маккартни и притягивая его ближе к себе. Поцелуй был отчаянным из разряда «всё или ничего». Вся горечь, страсть и потаённые чувства сейчас были сконцентрированы где-то между переплетающихся языков двух парней. Джон отметил для себя, что вкус съеденной Полом клубники был таким ярким, что всего Маккартни можно было обозначить «клубничным». Спустя несколько невероятно долгих секунд Пол отстранился от друга, испуганно глядя на него, видимо, ожидая, что тот пройдётся кулаком по его лицу как следует. Но вместо этого Джон подался вперёд и уткнулся носом в изгиб шеи друга, прижимаясь к нему всем телом. Он обнял обнажённый торс Пола, который был приятно тёплым и мягким, словно новоиспечённый хлеб, а запах парня вдобавок напоминал что-то греющее душу и приятное, родное. Пол ахнул от грубых рук, что исследовали его спину. Ладони Джона были довольно холодными, потому каждое прикосновение отпечатывалось на чувствительной коже. — Поли… — промурлыкал Леннон в шею друга и его правая рука переместилась на ткань трусов Пола, отчего тот издал сдавленный звук. — Джон, я… — старший поднял на него взгляд как бы спрашивающий хочет ли Пол того, что Леннон хочет предложить. — Что? — с поддразнивающей ухмылкой спросил тот, к своему действию добавляя поглаживание боков Пола, что вызвало у того то ли вздох, то ли стон. — Я не знаю хочу ли я этого, — робко ответил тот, — это слишком быстро. Ты мне нравишься, но… Он смутился от своего признания, не закончив мысль и посмотрел другу в глаза. В этих бездонных коричневых омутах плескалось желание, отливавшее некоторой нежностью. — Я всё понимаю, — Джон затянул друга в нежный, но тем не менее глубокий поцелуй, от которого у обоих перевернулось что-то в животе, а голова шла кругом. Переместив свои руки на плечи Пола, Джон резко перевернул друга на спину, а сам с победоносной ухмылкой уселся на бёдрах Маккартни. — Ммм, Джон, — простонал Пол, когда знакомые ладони начали скользить по его груди, наслаждаясь мягкостью кожи под ними. Леннон заметно оживился от такой реакции парня под ним и переместив одну ладонь на впалый живот Пола, а вторую на его бок, придвинулся бедрами ещё ближе к торсу, надавливая своей промежностью на уже заметный бугорок в трусах младшего. — Чёрт, Джон, — простонал Пол, сводя брови от удовольствия. Джон выдержать картину, что открывалась сейчас перед ним уже не мог. Все его самые пошлые фантазии сейчас оживали прямо под ним, отчего голова шла кругом, а внизу живота вспыхивали новые огни возбуждения. Прильнув к соблазнительным губам Пола, Леннон сократил расстояние между их стояками, прижавшись своим членом к члену Пола, что вызвало у того громкий протяжный стон. Целуясь и беспорядочно двигая бёдрами в поисках трения для сводившего с ума возбуждения, парни распаляли всю ту подавленную страсть, что копилась последние несколько месяцев. Наконец Маккартни не выдержал и отстранившись от таких приятных и сладких губ Джона, сунул руку себе в бельё, вытаскивая свой член. — Джон… Ох, — начал он, но всё внятные мысли покинули его голову, когда Леннон прижал их члены друг к другу, обхватывая ладонью. Пальцы Джона умело скользили по двум стволам, то набирая, то сбавляя темп движений. Пол беспорядочно толкался в ладонь друга, пытаясь доставить себе как можно больше удовольствия. Стекавшая вниз по их членам смазка, сейчас неприлично громко хлюпала от каждого движения руки Джона и казалось, что это самый непристойный звук, который Пол слышал за всю свою жизнь. — Ох, Пол, посмотри на меня, — успел сказать Джон, перед тем как зайтись низкими стонами. Маккартни взглянул туманным взглядом в глаза парню, отчего у того пробежал возбуждённый холодок по спине. Пол стонал и пошло выгибался в спине для очередного толчка, его чёрные пряди, мокрые от пота, спали на лоб, а на раскрасневшемся лице читалось чистое удовольствие. Его член с розовой головкой вызывающе контрастировал со светлой кожей, и Джон внезапно подумал о том, как возбуждающе смотрелся бы потёкший спермой член Пола. Такие мысли подтолкнули Джона ещё ближе к тому, чтобы излиться на живот парня. — Ах, я сейчас уже… — проскулил Пол, а после вздрогнул и кончил с протяжным стоном, пачкая ладонь Леннона. Вид кончающего Пола окончательно разрушил всё самообладание, что ещё оставалось у Джона и сделав ещё пару движений кулаком, он кончил вслед, пачкая спермой живот друга. На несколько секунд в голове Джона воцарилась полная тишина и ему казалось, что он не слышит ничего вокруг. Расслабление постепенно окутывало его тело, отдаляя от реальности. Немного придя в себя, Джон услышал голос Пола: — Ты в порядке? — его лицо сияло от удовлетворения и выглядело достаточно расслабленным, но в глазах виделась обеспокоенность неожиданной молчаливостью друга. Вместо ответа Джон, наклонившись, затянул его в нежный поцелуй. — Всё просто отлично, Макка, — с мягкой улыбкой ответил он. И всё действительно было так.