Жизнь, как горький шоколад

      Когда Мультивселенная только-только появилась, ей требовался тот, кто будет следить за ней. Создатели долго решали, кого бы они поставили на пост Хранителя. Взгляд одного из них скользнул куда-то глубоко в пустоту. Обнаружив незаконченную вселенную, и единственный кто там был закончен это один маленький скелет. Прошло много лет, прежде чем Создателям удалось освободить скелета, но была проблема в виде отсутствия души. - Возможно, мы сможем найти компромисс в этом? – Спросил один из голосов. Другие были задумчивы. - Как на счет красок? – Этот вопрос заставил прийти всех к решению. Они дали маленькому скелету краски и наблюдали за ним долгое время.       Так проходили дни, месяца и даже года. Скелет развивал свою магию под предводительством Создателей. Он мог использовать свои чернила, чтобы наконец-то заполнить эту белую пустоту и перестать ощущать себя никчёмным. Со временем он стал называть себя Инком в честь чернильного пятна на щеке. А потом перед ним открылся странный портал, который вывел его из белой пустоты в неизвестное место. Инку понравилось это место, оно было переполнено различными цветами. Вот только белый снег его немного пугал, но это не было смертельно. Так он познакомился с обитателями, но конечно все это делал издалека. Создатели всегда запрещали ему знакомиться с жителями, ведь это ломало весь сюжет и добавляло новую ветку вселенной. Со временем он посещал все больше и больше вселенных, и каждая из них была для него уникальной. И это все длилось до тех пор, пока он не смог открыть портал в Дудлсферу, место, которое было наполнено различными бумагами. Каждая бумага являлась определенной вселенной, и было их около сотни, а может и больше. Создатели объявили его Защитником этих вселенных и велели защищать их от посторонних вмешательств и артблоков. Инк был рад тому, что Создатели доверили ему такое большое дело и он, правда, старался защищать все. Так шло время, оно текло медленно и равномерно. А потом аномалий стало больше. Пропажа Афтертейла и проблемы с Дримтейлом только добавляло проблем в копилку. Инк долго не мог понять, почему Афтертейл был испорчен, хотя со временем эта проблема решилась. Однако пропажа Афтертейл Санса все еще была на пике. Дримтейл немного глючил, жителей это больше коснулось, но Инк ничего не мог с этим сделать. Ему, было, запрещено возится с ними. Так что он просто ждал и ждал…. Пока на горизонте не обнаружился кто-то, кто может разрушить вселенные. Первые вселенные незнакомец разрушал не особо умело, и это было видно невооруженным взглядом. Вселенные покрывались лагами и синими нитями. Инк долго пытался встретиться с тем, кто разрушал все подряд. Самым значимым стало событие, когда в Андерсвапе пропал местный Санс или же Свап Санс. Инк так и не смог найти его, потому что было уже поздно, вселенная перезагрузилась, и в ней появился новый Санс. Блу или Блуберри, так его теперь все называли. Потом была проблема в самом Дримтейле. Местный скелет Найтмер съел все темные яблоки, оставил после себя брата в виде статуи и ушел из вселенной. Инк стал бороться с ним, когда он портил сюжет во вселенных, но просто так он старался его не трогать. Со временем Инк встретился с Эррором. Разрушитель вселенных был противоположной его стороной. Он рвал и уничтожал вселенные, которые, по его мнению, были слишком уродливыми и выбивались из всего. Так проходило время, и со временем Дрим выбрался из заточения статуи и присоединился к нему. Они оба выполняли свои роли, и поначалу это было несколько тяжело. Особенно в бою. Хотя, время шло, и они смогли найти себе третьего участника, а именно Блу. Враги тоже никогда не спали, Найтмер организовал себе команду из безумцев, а Эррор мог по желанию присоединяться к ним. Так, Мультивселенная двигалась к перекрестку, когда все истории будут рассказываться именно с этого периода времени. ……. …… ….       Инк никогда не доверял всем подряд, только Создателям, которым он служил. Люди могли считать его слишком уж доверчивым, но это всегда была маска. Ему так же было тяжело ощущать эмоции, ведь у него никогда не было души. По крайне мере, сколько он себя знает и помнит. Он мало общался с такими же, как он. Потому он никогда не спорил и не доставлял проблем, пока этого не требовала его работа. Все стало в разы хуже, когда у него появились люди рядом с ним. Он всегда старался пить из всех своих колбочек краски, чтобы стараться понимать друзей. И не опозорить себя перед ними. Хотя поначалу было тяжело общаться с Дримом. Он не знал о чем с ним говорить и понравится ли ему этот разговор. Не будет ли он слишком навязчивым? Не навредит ли он ему своими словами? Ему так же было трудно, когда они воевали против врагов бок о бок. Он не хотел бы убить Дрима случайно или навредить ему. Создатели точно не обрадовались бы такому. И когда в их команде появился Блу, он так же переживал за свои атаки. И в тоже время он должен был с ними вести диалоги, потому придерживался глупого и легкомысленного образа. Например, шутка во время диалога, или комплименты, как друзьям, так и врагам. Ему всегда нравился Киллер, он был легок в разговорах и тоже любил шутить. Когда Инк встречался с Эррором, он странно себя ощущал. Эррор был не просто Разрушителем, у него тоже была своя жизнь. Он смотрел свою новеллу, шил кукол или шарф. Любил смотреть на звезды в Оутертейле. У него был необычный образ, черный череп, разные глаза, разноцветные пальцы кисти рук. Его характер желал быть лучшего, но именно в этом и была изюминка. Голос его мог лагать если он сердит или нервничал или был сбит с толку. А так же частицы глюков вокруг его тела. Все это делало Эррора любопытным объектом для рассмотрения. Инк любил странные вещи, он видел в них своеобразную красоту. Иногда он ощущал его горьким, но красивым. Хранитель любил подкидывать Эррору в его пустоту горький шоколад в коробке. Это стало будто его традицией в повседневной рутине. Эррор ворчал на него, но принимал и ел с удовольствием. Инк не мог не хихикать над этим каждый раз, когда смотрел на него через мини портал. Но, не смотря на это, они все так же были врагами и выполняли то, что говорят им Создатели. Хранитель никогда не мог никому рассказать о Создателях, о том, что они были повсюду и почти не спускали с него своих невидимых глаз. Он уже давно привык, что они наблюдали за ним, куда бы он ни пошел. Никто никогда не должен знать лишнюю информацию, так ему говорили Создатели. Можно сказать, что он был их пожизненным узником. И слушал, как они любезничали с ним, а потом могли вонзить нож в спину и ничего. Иногда это утомляло, до такой степени, что ему ничего не хотелось кроме как отдохнуть. Снять свою маску и хотя бы немного побыть тем, кем хочется быть. Иногда, когда Инк говорил комплименты или шутки Эррору, тот ворчал на него, а иногда огрызался и говорил ужасные вещи в его адрес. Любые « Вау! Да ты сегодня прекрасно выглядишь!» - всегда сопровождались руганью Глюка. Эррор ненавидел, когда с ним так обращались, но больше всего он ненавидел это от Инка. И тот это прекрасно понимал, и это было немного обидно. Но, он старался не зацикливаться на этом. И это повторялось как маленькая заезженная пластинка, почти до точки кипения. Было горько и обидно, когда Эррор общался с Блу так, как никогда не общается с ним. Они были как давние друзья, общались так легко и свободно, почти до горечи во рту. Порой, Инк ощущал себя странно, когда видел их вместе. Создатели говорили ему про ревность, и он не мог не поверить им. В конце концов, они были единственные, кому он верил. А знание, что этот Глюк стал ему небезразличен, выбивало из колеи его привычности во всем. Это чувство было горьким, но иногда таким красивым. Как люди говорят, одинокая любовь? С этим чувством приходил и артблок, когда ему не хотелось рисовать и мир казалось, становился серым, а может и белым. Раньше ему никогда не нужно было чувствовать подобное, и он думал, что так оно будет всегда, но видимо ошибся. Раньше его разум был полон идей, приключений, рассуждений, а сейчас все что ему хотелось это наблюдать за общением Блу и Эррора. Он даже не заметил, как другие стали налегать на него. Теперь, когда они обосновали группу, им приходилось работать и вмешиваться во вселенные. Люди налегали на них, особенно на него, ведь он мог сделать своей кистью все, что они хотели. Никому не нужно покупать, когда у тебя есть скелет способный создать определенный предмет. Они хвалили его, говорили какой у него талант. И ему все больше хотелось запереться и никогда не выходить на свет. Он все так же обожал зефир, но предпочитал горький шоколад, такой же горький, как и его существование. Дрим сделал из него всеобщего любимца, идеала для всех. Когда тащил его в каждую вселенную за собой, знакомил с другими. Его теперь вся мультивселенная знала. Иногда он проживал свои дни, как в аду. Чини вселенные после битв, помогай другим, следи за вселенными. Слушай похвалу, и подлизывание в свой адрес. Слушайся Создателей и своих друзей, страдай от невзаимной любви, и вздыхай каждый раз, когда видишь свою любовь с кем-то. Иногда ему хотелось иметь свою вселенную и стать обычным Сансом. С братом и друзьями. Иметь хоть какое-то детство для себя, ребячество. И не становится роботом с обязанностями. В прочем это была только мечта. В конце концов, он смирился со своей судьбой и просто стал стараться жить, как живет, и по сей день. В один из дней Блу пришел с новостями и объявил, что он стал встречаться с Эррором. Дрим поздравил его, а вот он ощущал себя не очень хорошо, но решил принять это ради своего друга и Глюка. Глубоко в душе он ощущал себя пустым, и горьким, а Создатели с шоком обсуждали Эррора и Блу. Предлагали кучу вариаций их будущих детей, или кто будет сверху, а кто снизу. Инк вертел в своих руках кусочек горького шоколада, пока прожевывал другой. Он, конечно, был опустошен и огорчен, но не показывал этого. На его лице все еще сидела маска из улыбки, пока он в пол уха слушал своего друга и то, как они стали вместе. Так шли дни, и месяца и даже пролетел год…. Эррор собрал всех в одном зале. Все две группы, Звездные и Бэды, и объявил, что у них с Блу будет ребенок и назвали они его Блускрином. Все были рады им, хлопали, поздравляли их, и только ему было плохо. Он все еще любил Эррора и пускай осознал это слишком поздно, но он не мог сделать или сказать что-то плохое про них. Он уважал выбор Эррора и желал ему всего лучшего. И все же, горький шоколад был как всегда, кстати, в этот час….