Ещё один шанс

      С недавних пор Ильяс любит четверги, несмотря на то, что это середина рабочей недели. Потому что по четвергам он делает себе небольшой выходной, просыпаясь без будильника. По четвергам вся семья собирается за ужином, обсуждая планы на предстоящие выходные. По четвергам в его квартире пахнет вкусным кофе, а постель хранит тепло нежного тела. И именно от этой мысли он так по-глупому улыбается, ощущая в воздухе знакомый аромат, который тянется со стороны кухни. Настроение сразу поднимается.       Конечно и в другие дни в его квартире ночуют девушки. Одна краше другой, выбирай любую. Ильяс любит компании, с удовольствием устраивая в квартире вечеринки. Но ночь со среды на четверг особенная. Музыка звучит приглушённо, основной свет не слепит уставшие глаза, на столе не заказанный фастфуд, а домашний ужин. И гостья тоже особенная.       Почти как гостья из прошлого. Из той жизни, когда они с братом ещё не связали жизнь с крупным лейблом, не написали свои знаменитые хиты, не вошли в топ самых известных групп. От той жизни остались лишь воспоминания, да пара людей, которые прошли проверку временем. И эта девушка одна из них.       Ильяс лениво тянется на кровати, беря в руки телефон. На дисплее часы показывают лишь половину девятого и это даже удивляет. В некоторые дни его с будильником раньше двенадцати не поднимешь. Кажется, чужое расписание влияет и на него тоже. При мысли о девушке взгляд невольно скользит в сторону пустого места. Подушка ещё хранит запах её духов. На мгновение он чувствует себя большим котом, который тычется носом в подушку хозяина. В голове моментально вспыхивают яркие образы, на губах ощущается вкус чужой помады. Утро бывает таким добрым только по четвергам.       В кровати он валяется ещё добрые двадцать минут, проверяя последние новости и социальные сети, вслушиваясь в те звуки, которые доносятся со стороны коридора. Когда желудок просыпается вслед за головой, то в кровати оставаться больше нет смысла. Ильяс плетётся на кухню, останавливаясь в дверном проёме, прижимаясь к косяку. Открывшаяся картина вполне ему нравится.       Нельзя сказать, что она летает по кухне. В её движениях есть усталость. В конце концов, у неё тоже была тяжёлая рабочая неделя. Скорей всего ей не удалось выспаться, и сегодняшний весь день она будет клевать носом, проклиная Ильяса в своих мыслях. А тот и не против того, чтобы его вспоминали. Он тоже будет раз за разом возвращаться к знакомому образу, тонким чертам лица и ласковым прикосновениям. День будет долгим и его точно ни один раз отдёрнут, прося не летать в облаках.       — Ты либо заходи, либо иди умываться, — разносится женский голос. Она не поворачивается лицом, но чувствует чужой взгляд затылком.       — А может я тобой любуюсь, — усмехается Ильяс.       Девушка останавливается, замирая с миской в руках и разворачивается, скептически хмуря брови.       — Вот этим можно любоваться? — она показывает рукой на свою голову. Лицо закрыто тканевой маской, волосы в бигудях.       — Нина Александровна, вы прекрасны в любом виде, — ехидничает парень. И за это в него летит тряпка со стола.       — За такое подхалимство родителей в школу вызову!..       Ильяс смеётся на это тихо, уходя в ванную.       С Ниной они знакомы добрые десять лет. Их первая встреча случилась ещё в стенах медицинского колледжа, когда оба оказались в одной группе. И в отличие от Гаязова, девушка была прилежной студенткой: получала автомата и вовремя закрывала сессии. Удивительно, что они нашли общие темы для разговоров, так как были людьми из абсолютно разных миров. Пока Ильяса с братом тянуло к музыке, творчеству и рискам, Нина предпочла стабильность собственному счастью. Красный диплом колледжа, а следом за ним диплом педагогического института с отличием, работа в школе на полторы ставки, брак и квартира в наследство. Не удивительно, что в какой-то момент судьба развела их.       Они нашли друг друга совершенно случайно два года назад. Марьям с матерью переехали к ним в Москву, и младшая сестра поступила в новую школу. Меньше всего Ильяс ожидал увидеть Нину в тот момент, когда приехал за сестрой. Та представила старую знакомую как своего классного руководителя. Они оба не смогли сдержать смеха. До ужаса глупо, как в старых фильмах.       С того момента их общение возобновилось. Первым его начал Ильяс. Найти страничку бывшей подруги оказалось не сложно. Куда труднее оказалось написать ей. Он видел чужое семейное положение, несколько фотографий со свадьбы и не понимал — имеет право писать или нет. Но всё за них решил Тимур, который взяв телефон брата, отправил одно заветное сообщение. С того момента не было ни одного дня, чтобы они не списывались. Иногда это были лишь короткие сообщения с пожеланиями хорошего дня, иногда длинные беседы, тянувшиеся до поздней ночи.       Может быть всё так и остановилось на обычном общении в сети, если бы не один случай, который произошёл несколько месяцев назад. Тогда Нина пропала из сетей на несколько дней и Ильяс не находил себе места. Даже в школу поехал под предлогом побеседовать с классным руководителем сестры. Лишь бы лично увидеться.       — Ничего страшного не случилось, — потухшим голосом говорила ему Нина, когда дверь кабинета закрылась, и они остались вдвоём. — Я всего лишь развожусь.       — Оу, — только и смог выдать Ильяс, замерев возле учительского стола. — Мои... соболезнования? Или поздравления?       — Если горевать, то только по потраченным годам и моей наивности, — тихо ответила девушка. А потом вдруг повернулась в сторону друга и спокойно произнесла: — А поехали в ресторан. Я угощаю.       Стоит сказать, что тот вечер был вечером среды. И в четверг Ильяс проснулся не один.       С того момента четверг стал особенным днём. Так уж получилось, что их графики сходились только в эти дни. Занятия по четвергам у Нины начинаются в два, а парень так и вовсе сам себе хозяин, поэтому может выбирать выходные самостоятельно. Конечно, у них случаются встречи в другие дни. Иногда они вместе обедают по вторникам, когда у девушки окно между уроками. Когда-то у них даже получилось провести вместе целые выходные, лениво смотря фильмы и вспоминая студенческие годы. Но это лишь разовые акции. А четверг — это стабильное мероприятие. Ильяс, наверное, не признается, но он очень ждёт этот день.       Потому что рядом с Ниной спокойно. Ему нравится думать о том, что кто-то действительно с интересом выслушает его, не полезет с советами в сферу, о которой толком ничего не знает. Приятно понимать, что рядом человек, знающий о личных границах. Рядом с Ниной не так как с другими. Она из мира чего-то научного, строго расписанного и делового. У неё все планы в книжечке, а не в заметках телефона. У неё день начинает в восемь утра, даже когда на работу к двум. У неё даже как будто развод был чем-то запланированным, не ломающим нутро.       И который раз Ильяс не понимает того, как они вообще могли так сродниться. Они ведь буквально совершенно разные. Как эмоции и разум.       — Только не говори, что ты проснулась так рано ради того, чтобы приготовить этот завтрак, — фыркает со слабой усмешкой Ильяс, когда возвращается на кухню после душа. На столе уже тот самый ароматный кофе и несколько тарелок с едой. Гренки, овощной салат на быструю руку, оставшаяся после вчерашнего вечера нарезка.       — Конечно, это же моя мечта — стоять с утра у плиты, — Нина выливает взбитые яйца с молоком на сковородку, вполоборота поворачиваясь к парню. — С работы звонили. Просили уточнить график внеурочных занятий для старших классов. Потом не смогла уснуть.       — А тебе давно предлагаю уволиться. Будешь у мелкой репетитором по биологии. А мы будем платить тебе месячную зарплату.       — Зачем ей репетитор по биологии? Хочешь, чтобы она по вашим с Тимуром стопам пошла и также бездарно училась в медицинском?       — Нормально мы учились, — бубнит Ильяс, хрустя бутербродом.       — То есть нормально учиться — это списывать у меня все семинары, просить писать за тебя рефераты и отмечать на отработке?       — Ну... или не совсем нормально. И вообще...       Ильяс не заканчивает свою фразу, отвлекаясь на звук уведомления чужого телефона, который стоит на зарядке совсем рядом. Ему до него дотянуться проще простого. Но читать чужую переписку не в его правилах.       — Глянь, пожалуйста, — вдруг сама просит Нина, не отрываясь от плиты. — Что там?       — Ты хочешь, чтобы я прочитал сообщение?       — Да. А что-то не так?       — Нет... Всё так, — Ильяс берёт в руки телефон. Пароль он уже давно знает, как и Нина знает его. Глаза невольно закатываются, когда он видит первым среди чатов диалог с заголовком «Никита». — Это твой бывший муж.       Нина на мгновение оборачивается, смотря сначала на свой телефон, а после в чужие карие глаза. В собственных глазах лишь уверенность.       — И что он хочет?       — Спрашивает, когда можно будет заехать за оставшимися вещами. Спасибо, — отвлекается, когда перед ним ставят тарелку с омлетом.       — Ответь ему, что только в выходные. И то во второй половине дня.       Парень печатает сообщение и блокирует телефон, убирая. Тишина повисает между ними. Каждый думает о своём. Но мысли Ильяса возвращаются к девушке раз за разом. Наверное, сейчас их отношения называются свободными. Когда никто ничего не должен, но вам хорошо в компании друг друга. Когда у вас вообще всё хорошо. Хороший секс, хорошее время вместе, хорошие общие воспоминания. И вроде бы ничего другого и не нужно, но парень вдруг чувствует внутри... тоску? Да, наверное. Как бы он не любил четверги, они ведь всё равно проходят.       Иногда ему хочется продлить моменты вместе.       — Кстати, — Нина отвлекает от мыслей. Она выуживает из своей сумки, которая висит на спинке стула, небольшую папку с листками бумаги. — Это материал по предстоящим четвертным контрольным. Пусть Марьям подучит необходимый материал. Контрольные по биологии и химии — уже готовые. Пусть просто прорешает.       — Спасибо, — Ильяс принимает документы, убирая их в сторону. — Ты бы знала, как мама тебе благодарно за то, что ты до сих пор возишься с ней. Другие бы таких поблажек не давали тем, кто находится на домашнем обучении.       — Мне не сложно, — девушка пожимает плечами, жуя свой завтрак. — К тому же все учителя знают, чья она сестра. И как вы помогаете гимназии.       — Хорошо быть при деньгах?       — Хорошо, ничего не скажешь, — Нина соглашается, не лукавит. Её руки тянутся к телефону. Несколько кликов и она уже хмурится, выбирая такси. — Долбанные пробки. Из-за них такси дороже в два раза.       — Давай я тебя довезу.       — Не стоит. Я сама доберусь. Тебе к тому же на студию. А это на другой конец города. Ещё опоздаешь из-за меня, нехорошо будет.       — Нехорошо будет, — передразнивает Ильяс. — Если я предлагаю, то значит могу.       — А я ещё раз говорю, что на такси будет проще, — Нина улыбается ему мягко. Чужое напряжение спадает. — А, ещё! Сегодня родительское собрание в семь. Нужно, чтобы твоя мама тоже поприсутствовала на нём. Я подведу итоги четверти и раздам оценки. У Марьям они же тоже есть.       — Кажется, кому-то влетит сегодня.       — Да нет, — хрупкие плечи снова дёргаются. — У неё нормальная успеваемость. Задания она присылает вовремя, контрольные точки сдаёт. Ей бы только физику подтянуть. И по алгебре две двойки закрыть, чтобы четвёрка вышла.       — Точные науки — не наш конёк.       — Я помню об этом, Гаязов.       Разговор льётся сам по себе, и время бежит слишком быстро. Они не успевает оглянуться, как уже пора собираться. И сегодня Ильяс отчего-то одевается медленнее обычного и без привычного энтузиазма. Работы на студиях выше крыши, но ему хочется просто лежать на кровати и наблюдать за тем, как Нина собирается, ведя то монолог, то диалог. Есть в этом что-то методичное, успокаивающее. И становится даже не по себе, когда приходится прощаться. Они не обещают друг другу скорой встречи, не целуются подолгу под козырьком подъезда. Лёгкие объятья, ответные улыбки и они расходятся в разные стороны. Нину ждут уроки и ученики, а Ильяса запись.       Но сегодня всё как будто валится из рук. Они пишут раз за разом один и тот же момент, но получается откровенно дерьмово. Ильяс даже расстраивается, что у него нет привычки курить. Потому что ему нужен хоть какой-нибудь перерыв в собственных мыслях. Ему нужно хоть чем-нибудь заглушить голос в собственной голове. Или иначе оплаченный день студии пройдёт зря.       — Так, давайте перерыв, — предлагает Максим, снимая с лица очки и потирая переносицу. — Двадцать минут, а потом попробуем что-нибудь свести.       — Концы с концами, например, — фыркает Тимур и получает от брата недовольный взгляд.       Студия пустеет, и они остаются вдвоём. Ильяс нервно постукивает пальцами по кожаному подлокотнику кресла, чувствуя, как нервозность ползёт по телу. И ему уже не помогут ни сигареты, ни кофе, ни даже пуля в лоб. Проблема одна и её решение простое. Но решиться на него — сложнее всего.       — Ты выглядишь так, как будто тебе не дали, — усмехается брат рядом. Он ловким движением разливает горячий чай по кружкам, передавая одну из них в руки Ильяса.       — Очень остроумно.       — Опять страдаешь по своей училке?       — Она не моя училка. И не называй её училкой!       — Значит страдаешь, — усмехается Тимур. — В чём проблема? Подошёл, взял за руку, уверенно сказал: «Пошли есть шашлык!» и увёл... Блин, шашлыка захотелось теперь.       — Тима, ты балбес, — выдыхает Ильяс. Горячий чай немного, но успокаивает.       — Я просто не понимаю проблемы.       — Проблема в том, что она развелась три недели назад. Неправильно будет...       — Неправильно будет футболку задом наперёд носить. А это как раз правильно будет. Думаешь, что она о тебе таком красивом не думает? Точно думает.       И на удивление Тимур оказывается прав. Нина думает об их отношениях и не понимает, что её останавливает.       Любая другая на её месте уже давно бы прыгала на задних лапках и выполняла всё, что скажут. Конечно, такой мужчина пропадает, а это она дура, раз нос воротит. Но она всегда была такой. Скорее сама сломается, нежели попросит о чём-то или скажет о трудностях. У семьи не было возможности сразу обеспечить её всем необходимым. Поэтому путь был таким долгим и тяжёлым. Она даже до последнего не принимала наследство от бабушки, пытаясь даже в квартирном вопросе быть самостоятельной. Единственный раз, когда она позволила эмоциям взять вверх — это был брак. Однако в итоге он ничем хорошим не закончился. И это стало очередным доказательством того, что в жизни побеждает разум, а не чувства.       Может именно поэтому ей тяжело свыкнуться с мыслью о том, что свободные отношения с Ильясом — порыв её сердца, а не расчётливая месть, как задумывалось изначально.       Ей тяжело свыкнуться с тем, что она слишком много думает об Ильясе. Ей казалось, что в свободных отношениях все иначе.       Нина думает о нём на уроках и переменах. В момент, когда проверяет проверочную работу и ставить плюсы не там где надо. Ей приходится переспрашивать всё по два раза, и день получается совсем рассеянным. С силами собирается только к вечеру, когда наступает время родительского собрания. Там она уже говорит открыто и понятно, рассказывая о последних школьных новостях и планах на новую четверть.       — Татьяна, задержитесь, пожалуйста, — просит она в конце, когда кабинет пустеет. Ей не нужны лишние уши для разговора. И только когда дверь закрывается, девушка протягивает несколько листов: успеваемость, последние контрольные точки, список заданий. — Часть я уже отдала Ильясу. Это то, что нашла за сегодня.       — Спасибо, Нина, — женщина улыбается, убирая бумажки в сумку. — Что там по поводу дат контрольных?       — Я вышлю информацию Марьям на следующей неделе. Она у вас девочка ответственная, думаю, что сама справится.       Татьяна кивает и дожидается, когда Нина соберёт свои вещи. Ей хочется выйти вместе с девушкой из школы. Не то, чтобы она хотела ещё что-нибудь обсудить касаемо успеваемости дочери или её будущего. Просто Ильяс ей уже отписался, что они втроём ждут маму на улице. А Татьяна всегда была наблюдательной женщиной. Да и сплетни касаемо старшего сына от Тимура получала исправно.       — Если что, то дома я уже убралась, — улыбается им Марьям, пряча руки в карманах короткой куртки.       — Ну и молодец, — улыбается ей Татьяна.       — Скандала не будет?       — Могу поскандалить за последнюю двойку по алгебре, но ты уже вроде бы решаешь этот вопрос.       — Может нам тебя подвести? — переключается тут же Тимур, улыбаясь Нине. А потом вдруг делает шаг в сторону, и Ильяс оказывается с девушкой рядом. Все предпочитают об этом молчать, хоть и видят всё прекрасно.        — Спасибо, я сама доберусь, — улыбается Нина, чувствуя, как сильно бьётся сердце в грудной клетке.       — Какая самостоятельная, — фыркает тихо Ильяс. Но все обращают на это внимание. — Вы идите. Я вас догоню.       Татьяна только кивает и толкает младших детей к машине, не давая им поглазеть на оставшуюся вместе пару. Как только они остаются наедине, Ильяс тут же разворачивается к Нине, беря её за руку.       — Поехали есть шашлык.       — Что? — удивлённо переспрашивает та, смотря на парня перед собой слегка шокировано.       — А я говорил, что не сработает, — бубнит Ильяс. А пальцы нежно скользят по чужим костяшкам. — Да это Тима. Предложил так признаться тебе...       — В чём признаться?       — В том, что... В том, что хочу, чтобы четверг был вечным.       Нина непонимающе хлопает глазами. А когда уставшая голова всё же осознаёт сказанные слова, то улыбка ползёт по лицу. Хорошо, что на город уже опустились сумерки. А то Ильяс бы увидел чужие покрасневшие щёки.       Но он отчётливо чувствует, как его руку сжимают в ответ.       — Раз ты приглашаешь, то я соглашусь на шашлык.       — Это значит «да»?       — Это значит, что я соглашусь на шашлык, — повторяет Нина, усмехаясь. Она опускает взгляд, рассматривая свою руку в чужой крепкой и широкой. — А потом может быть... будет «да».       Ильяс улыбается глупо, но так радостно, что аж сводит скулы. Никогда в жизни он так не радовался ещё одному шансу от Судьбы.