Свобода

Альфа с мрачным выражением лица читает каждую строчку, написанную на бумаге, думая про себя: как же так получилось, что Тэхён влюбился в Юнги. И всех этих слов в письме вообще невозможно совмещать с характером омеги. Тэхён, со стороны, кажется таким сильным, боевым и бесчувственным, что тяжело верится в эти наивные фразочки: «Без тебя, боюсь, мне будет невозможно дышать, существовать, жить! Ты мой светлый лучик счастья, я живу тобой, я хочу засыпать в твоих руках, чтобы просыпаться от твоего теплого дыхания. Я хочу сидеть, поджав под себя ноги и смотреть, как ты занимаешься своими делами, я хочу смотреть фильмы вместе с тобой, гулять, мне хорошо рядом с тобой потому, что безумно люблю тебя. Безумно влюблён с самого того дня, как ты спас меня от удара мяча, Мин Юнги.» Безумно. Люблю. Тебя. Мин. Юнги. Гук, сильнее начинает скрипеть зубами, сжимая хрупкий лист. Неизвестно, из-за чего он злится, неизвестно, отчего настроение пропадает с каждой прочтенной строчкой, неизвестно, зачем это вообще его волнует. Но он чертовски недоволен сложившимся обстоятельствам. Прежде чем бросить письмо в унитаз и смыть его к чёрту, а такое желание определённо есть, Чон замечает маленькую надпись в самом низу письма. Пак Чимин. Нахмуренные брови проглаживаются в прежний, обыкновенный вид, дыхание нормализируется, а губы тянутся к идеальной улыбке. Внешне, альфа будто бы светился от счастья. Быть может, так и есть? — Ну, конечно же, этот влюблённый — Чиминушка. Друг Сгущёночки! Я знал, что это не признание Тэхёна! Я просто знал, — улыбка становится ещё шире, показывая белые кроличьи зубы. — Я впрямь чувствовал! — Мерзавец, дверь открой! — рычит Юнги, продолжая сбивать двери туалета ногой и кулаком. Замолкает, когда рядом проходят учителя или студенты, затем снова начинает. — Чон, когда-нибудь, ты умрёшь от моей руки! — злобно шипит. — Понял, гандон, — снова замахивается, чтобы разбить дверь к чертям, но её открывает совсем самодовольный, до ужаса бесячий своей самоуверенностью, Чонгук. — Ну чего ты так бесишься? М? — мило спрашивает Гук, протягивая прочитанное письмо капитану. — Я же говорил, погляжу и верну, — спокойным тоном проговаривает он. — Тебе, что, Чимин нравится, что-ли? — с вызовом спрашивает Юнги, забирая лист со злобой. — Сдурел? — насмешливо смотрит на разозленного Юнги, и настроение поднимается ещё больше. Оба любят злить друг друга, получая от этого удовольствие. — Я с ним ни разу не общался толком, — выходит из туалета, закрывает за собой дверь и собирается уйти. — Значит, Тэхён? — на этот раз пришла очередь Юнги насмехаться над капитаном Змей. — Что? — изгибая бровь, спрашивает Гук, стоя спиной к альфе и слегка повернув голову. Капитан Драконов, медленными шагами подходит к Чону и встает напротив него, пристально смотря в глаза и прищурившись. Дальше, его губы растягиваются в подобии улыбки, будто бы он нашёл в глазах Гука нечто невероятное. — Ты подумал, что письмо от Тэхёна, поэтому «одолжил» его? Думал, что омега влюблён в меня? Приревновал? — ухмыляется. — Я? Приревновал? Тэхёна? — Чон фыркает и начинает громко смеяться, откинув голову. — Мин, ты в своём уме? Вокруг меня ходят великолепные, изящные, красивые омеги, а я буду ревновать этого никчёмного? В Тэхёне нет ничего, чтобы могло меня зацепить. В нём нет той изящности, что сносит альфам крышу, он не умеет соблазнять, не умеет нормально общаться. У него нет манер. Никого не уважает и очень самовлюблённый. Проблематичный. Уж я лучше Чимина твоего полюблю, чем эту Сгущёночку. — Слишком много ты знаешь про того, кто тебя не «цепляет», Чон, — оставляя последние слова за собой, альфа, гордо подняв голову, улыбается как победитель и уходит, оставляя Чонгука со своими мыслями. — Дурак, — после долгих минут задумчивости, произносить альфа, хмыкая. — Да пусть Сгущёночка любит кого угодно, мне просто не понравилось, что это был Юнги, — оправдываясь самому себе, всё ещё стоя в стенах туалета. — Да, мне вообще плевать на него! Брр, бесят! Бесят эти тупые письма, бесит этот омега, бесит этот Юнги, своими дедуськиными словами. К чёрту всё. Я не ревновал, мне всё равно! *** Дыхание спирает, под ребром с левой стороны чувствуется такая боль, что терпеть становится всё тяжелее. Сердце колет, сжимается. Сара держится за сердце, она помнит слова доктора, знает, что её время на исходе. Знает, что в любой момент может вот так легко покинуть этот мир. И мысли крутятся возле внука. Неужели она уйдет, не попрощавшись с ним? Хотя, может так и лучше, Тэхён не увидит её боль, ему не станет сильно больно. За него уже не так тревожно, ведь у омеги теперь есть надёжный друг, который будет рядом. Когда боль понемногу утихает, Сара осторожно встаёт с места, заходит на кухню, чтобы выпить воды. Потом переодевшись, выходит из дома, забирая карту с собой. Сегодня она получит пенсию, можно сделать несколько покупок из овощного магазина, затем купить что-нибудь на день рождение своего любимого внука. Ведь завтра Тэхёну исполнится девятнадцать. После покупки продуктов, она заходит в торговый центр, ищет что-нибудь подходящее для Тэ. Выбор падает на электронные часы, связанные с мобильным телефоном. Сара покупает часы, упаковывая в небольшую коробочку, и собирается домой. Нужно приготовить что-нибудь вкусное на ужин, чтобы внук порадовался, хотя, Тэхён рад всему, что она готовит. Она ходит по улице, осматривая дома, но мыслями прибывает совсем в другом месте. Было бы лучше, если бы Сухван не очнулся от комы. Кудрявому мальчику легче дышится без него. Интересно, Тэ, хоть и не говорит про семью, но скучает ли он по ним? А они по нему? Хотя о родителях омеги, даже думать в таком ключе не стоит. Живут они в доме Сухвана, рады, используют его деньги, как хотят, куда им до Тэхёна? Но, как же Вихён? Родной брат близнец, неужели между ними не будет никакой связи? Они же близнецы, должны чувствовать друг друга, быть опорой друг друга, поддерживать. Зачем же связь между ними так обрывать? Из-за чего? Из-за кого? Думая и думая, женщина совсем не слышит, как сигналит машина прямо перед ней. Опомнилась лишь тогда, когда ее с силой отталкивают в сторону. Продукты рассыпаются с пакетов, Сара только поднимает голову с земли и видит перед собой юношу, который судя по всему спас её от почти случившейся аварии. — Вы меня слышите? С вами всё в порядке? — слышит она обеспокоенный голос и чувствует, как встряхивают ее, держа за плечи. — Эм… Бабушка, с вами всё в порядке? — Ой, да. Да-да. — взволнованно вставая с земли, она замечает, как стекает кровь с рукава толстовки парня. — Господи, у вас кровь, молодой человек! — Ох, ничего страшного. Пустяки, — подбадривающе улыбается парень. — Вы сами не ушиблись? — Нет, я в порядке. Сара смотрит на продукты и пакеты, а парень, замечая это, быстро встаёт и собирает все продукты, обратно положив их в пакеты. Женщина поблагодарив, собирается взять вещи в руки, но парень возражает, решая отнести всё самому. Сара в ответ благодарно улыбается. По дороге к дому, она оглядывает юношу, мягко улыбаясь. Всё же, таких парней мало осталось, некоторым молодым вообще всё равно на окружающих. А этот, мало того, что спас от машины, так ещё и собрал пакеты, без каких-либо возражений, идёт в дом незнакомой, пожилой женщины. — Ну, раз ты мне помог сегодня, спас мою жизнь, рискуя своей, позволь обработать рану в знак благодарности, — предлагает она. — Я же сказал, всё в порядке, бабушка, — мягко улыбается парень. — Надеюсь, вы не против, что я назвал вас бабушкой? — Конечно не против. Давай, мой внучок, заходи. Обработаем твою рану. Не сумев как-то возразить, парень в итоге зашёл в небольшой дом. По указке женщины, поставил пакеты на стол в кухне, замечая подарочную упаковку. Выходит, у кого-то сегодня день рождение в этом доме. Пока женщина ушла за аптечкой, хотя он много раз говорил, что не больно и нет никаких серьёзных ранений, начал осматривать дом, потому что просто стало интересно, хоть и невоспитанно с его стороны. Медленно шагает по помещению, слегка шипя от боли в локте. Смотрит на рану и понимает, что в ближайшие дни тренироваться не стоит — играть с мечом будет труднее. Выходит из кухни и замечает фотографии на стене. С неё смотрит молодая женщина в тёмно сером фильтре. Может, это молодые года этой старухи? А она ничего такая. Симпатичная. Дальше смотрит: на другой фотографии женщина сидит и обнимает маленького мальчика с кудрявыми волосами. Возможно сын, а может внук? Они выглядят такими родными, уютненькими, милыми. Альфа сам не понимает, как начинает улыбаться. Так и смотрит на все фото, удивляясь тому, что ни в одной из них нет изображения хоть какого-нибудь мужчины. Останавливается перед другим фото, да, так и замирает на месте, широко распахивая глаза. Сгущёночка. На картине. Улыбается. Обнимает пожилую женщину за талию и широко, прямоугольно улыбается. Эта улыбка так ему подходит. Тэхён цепляет своей очаровательной улыбкой. Чонгук чувствует сильное биение сердца, его стук в ушах громко воспроизводится. Глотает слюну из-за того, что горло пересыхает, губы распахиваются, чтобы дышать, а то будто бы воздуха не хватает. И эта реакция всего лишь из-за одной улыбки. Чёрт, альфа, кажется, рехнулся. Понимает это, когда тянется рукой к фото, чтобы потрогать пальцами, чтобы коснуться этого обворожительного лица. А ведь Гук никогда, ни разу не видел, как Тэхён смеётся, тот только издевательски хмыкал, или усмехался. Чон не знал, что у него такая завораживающая улыбка. Интересно, а как звучит его смех? — Красивый? — альфа вздрагивает, резко убирая руку. Поворачивается к женщине, у которой в руках находится аптечка. — Что? — на выдохе шепчет он. — Внучок мой, красивый? — кивает в сторону фотографии. — Ты так смотрел на него, что я уж подумала, может ты влюбился, — шутит она, двигая бровями. — Это ваш внук? — хрипло спрашивает альфа, снова посмотрев на фото. — И, правда, красивый. Тэхён, если не ошибаюсь? — Откуда ты? — Он учится в универе, где и я, — чистит горло, высоко поднимает голову, взяв себя в руки, чтобы солгать — Я его друг. — Правда? — Сара недоверчиво смотрит на него, взглядом попросив, чтобы тот сел на стул — надо рану обработать. — Тэ никогда не говорил мне о тебе… — Юнги! Меня зовут Юнги, — снова одна ложь, ведь на фото эти двое выглядели очень близкими. Значит, Сгущёночка всем делится с этим человеком. А это значит, что не стоит называть собственное имя, омега точно жаловался на этого Чонгука. На него. — Ооо, Мин Юнги, если не ошибаюсь? — забирает вату и спирт, начиная обрабатывать рану. — Да. Тэ говорил же обо мне? — Наслышана немного. Но больше всего про тебя я узнавала от Чимина. Друг Тэхёна. — Ох, Чимин, — альфа строит максимальную восхищённую мимику и тон, чтобы было понятно — он сходит с ума по Чимину. Не он конечно, а Юнги этот. — Он такой славный, красивый, милый, — прикусывает губу, думая, что же добавить ещё. С Чимином никогда толком и не общался, даже не смотрел в его сторону. — Да. Очень хороший мальчик. Всё. Я закончила! — Спасибо большое. Эм… Хотел спросить, — после кивка женщины, — у Тэхёна же есть комната? Могу ли я зайти?.. — Зачем? — Просто… — он понятие не имеет почему. Просто так захотелось. Может и там есть фотки улыбающегося Сгущёночки. Просто хочется посмотреть ещё раз. Просто так, да, ничего личного. — Какого хрена?! — Чон снова округливает глаза, слыша знакомый голос. Быстро встаёт с места, под удивлённый взгляд женщины, подходит к Тэхёну и сразу же закрывает тому рот. — Чон…ммм! — Привет, Тэ, — обворожительно улыбаясь и строя невинное личико, произносит Гук, пока Сара таращится на них. — Это же я — Юнги. Зачем же ты так кричишь, друг мой? — хочется посмеяться от выражения его лица. У того хмурые, очень хмурые брови и злобные глаза. Наклоняется к уху, — Я так и представился, будь добр, ради своей же бабушки, подыграй мне. Её чуть машина не сбила, — у омеги округляются глаза, — а я её спас, в итоге оказываясь здесь. Поэтому, вместо этих разборок, давай устроим перемирие на один день, только ради этой женщины, — отнимает руку с лица омеги, как только тот кивает. Омега поджимает губы, убийственно смотря на него, а после смотрит на бабушку и подлетает к ней. — Всё в порядке? Как ты? — спрашивает он, бросая учебную сумку в сторону. — Он обижал тебя? — Зачем ему меня обижать? Это же ваш Юнги, — Тэ с трудом держится, чтобы не закатить глаза. — Кстати, давайте сядитесь за стол, я утром испекла кое-что. — Я-то присяду, — проговаривает Тэ. — А Чо… Юнги должен быть в универе. У них тренировка ведь. Не так ли, Мин? — сквозь зубы произносит он, глазами давая понять, что альфе здесь не рады. — Да ничего страшного, — хмыкает Гук, отмахиваясь руками и довольствуется вспыхнувшим Тэхёном. Ещё чуть-чуть и у того пар из ушей пойдет. — Не могу же отказываться от такого предложения. Тем более от предложения такой прекрасной дамы. — Ты случайно не охренел? — Тэхён! — Сара укоризненно смотрит на внука. — Что за выражение? — Но бабуль… — омега капризно дует губы, а Чону хочется запечатлеть этот момент. — Давай посидим вдвоём, заодно расскажешь мне, как так получилось, что этот оказался здесь. Будто бы других людей не существует на свете. — Давайте посидим втроём! — вмещается Чон. — Тэхён~и, не напрягай нашу бабушку, я и сам готов тебе рассказать, как я тут оказался. — Она моя бабушка, — цедит омега. — Хорошо-хорошо, — поднимает руки в жест, будто сдаётся. — Твоя. Сидя за трапезой, Тэхён недовольно прищурившись в сторону Чонгука, вилкой играет со своим пирожным, ударяя ей об тарелочку. Альфа с каждым съеденным кусочком, хвалит Сару. Женщина всё время благодарит и благодарит. Этот альфа украл всё внимание! — Бабушка, вы прекрасно готовите! Просто восхитительно! Ммм! — Тэхён сильнее сжимает вилку, не понимая, какого черта этот придурок называет Сару бабушкой. Стискивая зубы, немного откидывается на стул и со всей силы бьёт ногой по ноге Чонгука. — Ауч! — альфа злобно смотрит на Тэхёна, умиротворённо сидящего перед ним. Омега ухмыляется, играя бровями, затем невинно продолжает кушать. Доволен собой, чертёнок. — Юнги, всё в порядке? — Всё прекрасно. Кстати, Тэ, где твои родители? — Сдохли, — без эмоции ответил парень, не поднимая головы, будто говорил о погоде, продолжал кушать. Чонгук застыл с поднятой вилкой. — Тэхён! — снова протестовала женщина. — Эм, прости, я…не…знал, — Чону стало не по себе. Лучше бы он не спрашивал. — Естественно ты не знал. Я же не говорил. — Ну, да. — Мой внук слегка не в себе, Юнги. Не расстраивайся. Родители Тэхёна… — …сожраны собаками, — закончил предложение бабушки. — Тэхён! — Что за?.. — произносится голос возле двери. Все оборачиваются. Чимин стоит, с изумлением смотря на тех, кто сидит за столом. — Что здесь делает Чо… — Юнги, — исправляет Чон. — А? Тэхён снова откидывается на стул, скрестив руки на груди. Поднимает уголок губ, победно смотря на Чонгука. Защищать его вовсе не собирается, пусть уйдёт куда подальше. — Я же Юнги. — Я не понимаю одну вещь, — вдруг произносит Сара. — Почему ты всё время напоминаешь им своё имя? — с подозрением смотрит она. — Да, это вообще не мой Юнги! Это же самый отвратительный и бесячий Чонгук! — возмущается Чимин, указательным пальцем тыкая в его сторону. Сгущёночка довольно улыбается, ну наконец-то. — Тэхён, я глазам своим не верю! Мало того, что ты молчишь, так ещё и сидишь за столом вместе с ним. У тебя всё в порядке?! — Так это и есть Чонгук? — строго смотря на него, произносит Сара. Альфа с трудом глотает слюну. Этот взгляд так похож на взгляд его папы, когда тот сердится. Аж мурашки встали дыбом. — Были у меня некоторые подозрения. Мой внук не был близок с Юнги, мой юный друг, — обращается к Чону. — С альфами тоже не дружил, — Тэ и Чим довольно смотрят на бледное лицо Гука. — Но. — Но?! — одновременно и недоумённо спрашивают омеги. — Но, по моим анализам, ты хоть и врунишка, думаю, ты — неплохой человек. Возможно, между вами случилось какое-то недопонимание, раз вы так сцепляетесь каждый день. Тэхёна я воспитывала с детства, так что знаю, что он не делает ничего просто так. А ты, сегодняшний инцидент был достаточным, чтобы понять какое у тебя сердце. Спасибо, что помог мне, Чонгук, надеюсь, ты перестанешь врать и обижать моего внука.