он не хочет убивать возлюбленного.
слезы катятся жемчужинами по его бледным щекам. — хёнджин, прости меня, пожалуйста. — еще один шаг к их совместному ложу. — я не хочу это делать, пожалуйста. старший лишь невинно поворачивает голову, его ресницы дрожат во сне.холодный блеск металла пронзает воздух. он нарушает идиллию. уничтожает мир, которым жили двое. убивает будущее, разрывает настоящее.
лезвие по рукоятку погружается в грудь хёнджина. громкий всхлип ликса. глаза хвана распахиваются, в них читается немой вопрос и удивление. он видит перед собой феликса, дрожащими руками обхватывающего его лицо и покрывающего его поцелуями. хёнджин не понимает, что происходит. хочет спросить, почему любимый мальчик плачет, но из груди доносится лишь странное хлюпанье и хрипы. он растерян. старший переводит взгляд чуть ниже, туда, где расплываются алые пятна. феликс пугается и резко вытаскивает то, что мешает говорить — кухонный нож. из горла хёнджина вырывается болезненный стон. густая алая жидкость выливается из его уст, пачкает белые простыни. его образ тускнеет, рассыпается звездной пылью.феликс протяжно воет, затыкая дыру в груди маленькими ручками.
— джинни, смотри на меня. только смотри на меня. прости, я так тебя люблю.. – он хватается испачканными руками за лицо возлюбленного и ищет ответа в родных глазах. — джинни? феликс тормошит тело, покрывает призрачно - прозрачные щеки холодными поцелуями, в надежде увидеть тепло в его взгляде. но в глазах лишь темная мутная пустота, неразумное холодное море, в котором отражается феликс. истерический смех накатывает неожиданно, притупляя жгучие потоки чувств, готовившиеся вылиться наружу. ли оглядывает белую постель, в которую впитались багровые пятна крови; разглядывает безмолвное мертвое тело хёнджина, с каждой секундой рассыпающегося в лунном свете все больше. смотрит на свои руки, перемазанные липкой субстанцией. ноги не держат, он неожиданно оседает на пол и вытирает руки об белый шелковый халат с золотистой вышивкой, подаренный хваном на 5-летие их брака, накинутый второпях на худощавое нагое тельце. на ткани остаются рубиновые разводы. феликсу очень смешно. все происходящее похоже на глупую шутку затуманенного разума, подстроенную голосами в голове. взгляд, упавший на нож, резко обрубает потоки смеха, капающие кровавыми каплями на мозг. в ушах звенит, перед глазами плывет. дышать становится тяжело, комок слез затыкает горло тугой пробкой, царапающей его изнутри. а голоса в голове веселятся и хвалят ли за послушание. — ненавижу! ненавижу вас! замолчите, ненасытные твари!! – он рвет белокурые волосы на голове, царапает веснушки на щеках, кричит, молотит себя по голове. – джинни.. а рассвет крадется по тихим улицам, стучится в окна; когда феликс хватает нож с подсохшей кровью хёнджина и вонзает его себе в руку. опьяняющая нега забытья и теплая гранатовая жидкость окутывает ли. кажется, что голоса затихают. — есть ли смысл думать о будущем, которого у меня больше нет. которого нет у нас с хёнджином? – язык распух и еле двигается. он хочет убить голоса, что убили сегодня двоих. две души. сожгли их дотла. оболочку - тело совсем не жаль для акта мести и отпущения. и феликс, не задумываясь и не щадя свое тело, покрывает его ударами ножа, отдающимися резкими багровыми вспышками, плывущими перед глазами. а голоса в голове затихают. навсегда затихают.