Судная вечность

Безумие. Тебя окружает безумие. С того самого дня, как прозвучала первая сирена. Которая несколько дней служила будильником для каждого жителя города. Уже к вечеру никто не воспринимал её всерьёз. Никто не бежал в убежища. Потому что к утру от них мало что осталось. Теперь же тревога не надрывается вовсе. Потому ли, что кто-то отключил её, или же потому, что её просто некому больше включать — остаётся только гадать. Ты не знаешь, как смогла продержаться так долго. Без навыков. Без покровителей. Без команды. Может, в этом и заключается твоё преимущество — не к кому привязаться. Не за кого нести ответственность. У тебя есть лишь "Вепрь". Который удачно оказался в отцовском оружейном сейфе. И ты до сих пор не умеешь им пользоваться. По крайней мере, тебе ещё ни разу не приходилось опробовать теорию на практике. И не то чтобы хочется. Связь с семьёй ты потеряла на вторые сутки — когда сел телефон. И хоть тебе было сказано сидеть и ждать на месте, за две недели никто так и не явился. И ты предпочитаешь не задумываться, что случилось с родственниками. Потому что вряд ли докопаешься до правды. А если и сможешь, она тебя вряд ли обрадует. Таков новый миропорядок. Отпустить и забыть. Иначе сам окажешься в рядах тех, про кого можно лишь вспомнить. Самое плачевное — ты живёшь в центре города. Сбежать незамеченной удастся лишь чудом. Впервые в жизни ты благодарна собственной бережливости. Потому что закупала продукты впрок и заказывала воду в двадцатилитровых бутылях, дабы тратить меньше денег. Однако больше, чем на месяц, закромов не хватит. Их уже осталось не больше, чем на неделю. И ты понимаешь, что по истечении сего срока придётся бороться. За ресурсы. За безопасность. За жизнь. Только вот ты не сможешь противостоять не то что сформированным группам, а даже одиночкам. Любой мужчина окажется сильнее тебя. Любой бой будет неравным. Такие, как ты, гибнут первыми. От одной только мысли, что ты будешь вынуждена ступить за порог, накатывает отчаяние. В твоей ситуации проще будет направить дуло себе в рот, чем пытаться обороняться. Потому что смерть — не самое страшное. По-настоящему ужасает то, что к ней может привести. Ныне получить пулю в лоб — милосердие. Ты не уверена, но догадываешься, почему к тебе до сих пор никто не явился. Твоя квартира расположена в закутке — на первый взгляд непонятно, что за углом вообще что-то есть. Ты даже не заколачивала окна. И вообще не подходишь к ним, ползая ниже уровня подоконника. Чтобы привлекать меньше внимания к своему жалкому укрытию. И ты понимаешь, что рано или поздно кто-то явится. Но предпочитаешь не думать об этом. Проводишь большую часть времени в спальне, чья сторона выходит к парку. Остальные же комнаты расположены во двор — твоё присутствие будет легко заметить из соседних домов. Пытаешься спать. Но получается слабо. Причиной тому даже не неотступающее напряжение. А топот в подъезде. Стрельба за окном. Душераздирающие крики за соседскими стенами. Ты не знаешь, но думаешь, что пожары охватили ближайшую округу — алое зарево не спадает даже по ночам, придавая окружению рыжеватый оттенок. Физическая измотанность накладывается на нервную. Ты сомневаешься, что вообще будешь сопротивляться судьбе, когда кто-нибудь вторгнется в твою обитель. Однако в злополучный день инстинкты решили за разум. Это был не мерный, вопрошающий стук, проверяющий на наличие жильцов. И не истеричная дробь, как если бы кому-то нужна была помощь. Это был оглушающий грохот выламываемой преграды. И ты прячешься на балконе, дрожащими руками прижимая оружие к груди. Кажется, что сердцебиение выдаёт твоё местоположение — настолько оно оглушительно. Слышишь несколько голосов. При таком раскладе твои шансы на победу приближены к нулю — даже если налётчиков двое и один из них окажется женщиной. Прыгнуть с высоты нескольких этажей — значит, получить увечья. Получить увечья — значит, потерять способность защищаться. Иного варианта нет, и ты крадёшься к дверному проёму. Судя по звукам, незваные гости заинтересовались кабинетом — одной из дальних комнат, где и стоит сейф. Благодаришь всех известных тебе богов, едва не срываясь на бег — к выходу, и даже успеваешь схватить уличную обувь. Подъездная плитка покрыта багровыми разводами. Стены обуглены. Окна выбиты. Ноздри забивает запах гнилого мяса вперемешку с терпким ароматом дыма. И ты даже благодарна за то, что от балконной двери остались лишь петли — меньше шума. Выскальзываешь на лестничную клетку, усеянную мусором. Не хочешь даже думать о том, что заметила среди сигарет и бутылок мясные ошмётки. Спешно обуваешься — прямо поверх пропитанных чужой кровью носков. И бежишь, едва успевая перебирать ноги — мышцы успели позабыть, что такое физическая активность. И вот она. Дверь в новый мир. Холодные от ужаса ладони сжимают приклад. Ты не готова. Никогда не будешь. Зловещая тишина не добавляет ситуации красок. Потому что малейший шорох сделает из тебя мишень. На пару этажей выше доносится гомон. И ты, кажется, знаешь, кому он принадлежит. Ты не можешь. Не хочешь выйти. Оглядываешься в поисках укрытия и находишь его. Заныриваешь под пространство последней лестничной площадки. Кому вообще понадобится заглядывать в глухой угол? Пусть прикончат тебя на месте — или пройдут мимо. Задерживаешь дыхание, когда шаги спускаются на твой уровень. Слышишь скрип входной двери, но не торопишься выходить на свет. И не зря. Потому что в следующую секунду в уши ударяет гром выстрела, оглушая сопутствующим звоном.