Who I am, who I'm not, and who I wanna be

— Я буду здесь, что бы ни случилось, — пообещал Джордж перед финальной гонкой сезона 2020 года. Мельница слухов работала сверхурочно. Алекс, конечно, знал, что Red Bull рассматривает на свое место других людей. Он знал, что Чеко был одним из лидеров. В зависимости от того, с кем вы разговаривали и что читали, слухи варьировались от «они все еще ведут переговоры» до «Чеко уже подписал контракт». Алекс в один дикий, незащищенный момент фантазии задался вопросом, сможет ли он гарантировать себе место, если выиграет гонку. Конечно, это было очень маловероятно. В этом сезоне он значительно отставал от Макса и двух Mercedes, как и на протяжении большей части сезона. Но из-за красных флагов, машин безопасности и ошибок на пит-стопах могло случиться что угодно. Так Пьер выиграл свою первую гонку, несмотря на то, что был в юниорской команде. Пьер, человек, место которого занял Алекс. И теперь казалось, что место Алекса займет Чеко. Алекс повернулся к Джорджу. Лицо Джорджа было открытым и искренним. И несмотря на то, что Джордж любил троллить, он не стал бы шутить о чём-то столь серьёзном. Но все же Алексу было трудно в это поверить. Несколько дней спустя у Алекса зазвонил телефон. — Чеко будет выступать за Red Bull, — сказал Хельмут, сразу переходя к делу. Его голос звучал так, как будто он доносился издалека. Или, возможно, Алекс просто мысленно отстранился, чтобы справиться со всем этим, — Вы по-прежнему являетесь ценным членом команды и будете резервным гонщиком Red Bull. Мы найдем место, где вы сможете продолжить. Часть Алекса знала, что это было почти неизбежно, с тех пор как слухи стали оглушительными во второй половине сезона. Его собственные выступления, неравномерные и тусклые, поскольку он потерял уверенность в себе, определенно не помогли его делу. Алекс думал о Пьере и задавался вопросом, как Хельмут сообщил ему эту новость. Тогда звонок Алексу от Хельмута был теплым и поздравительным. — Спасибо, что сообщили мне, — вежливо сказал Алекс. Его пальцы так крепко сжимали телефон, что удивительно, что он вообще остался целым. — Если вы преуспеете, то мы рассмотрим вас на место в 2022 году. Все дело в результате, Алекс. Запомни. После короткого обмена любезностями Хельмут завершил разговор. Этим он погасил последние угасающие угли надежд Алекса на свое место в Формуле-1. 2021 год для Алекса должен был стать смесью подработок. Ему предстояло участвовать в DTM, немецкой гоночной серии. Он будет в Милтон-Кейнсе, чтобы помогать Red Bull с работой на симуляторе. В качестве запасного пилота он посещал как можно больше гонок Формулы 1 и делал все возможное, чтобы помочь Максу и Чеко получить максимальную отдачу от машины. Он также заключил контракт на написание нескольких статей о своем опыте работы в Формуле 1, как прошлом, так и настоящем. Джордж поддерживал, как и всегда, с тех пор, как они с Алексом пришли в Формулу 1. Однако это не помешало самооценке Алекса резко упасть. И в какой-то момент пришло чувство, что он недостаточно хорош для Джорджа. Алекс думал, что он достаточно хорошо это скрывал. Всякий раз, когда Джорджа смущало отсутствие энергии и энтузиазма вокруг него, Алекс отмахивался от этого с улыбкой, которая не доходила до его глаз. — Я устал, — говорил он. Он проводил слишком много времени в автобусах, самолетах и машинах. Спешка между Германией за DTM, Великобританией за Red Bull, его местом, местом Джорджа и любой точкой мира, где находилась Формула-1, принесла свои плоды. Это была не вся правда, но большая ее часть. Иногда, когда Алекс засыпал в своей кровати в Монако, измученный перелетами и сидением в транспортных средствах, а также вождением как реальных, так и симулированных автомобилей, он задавался вопросом, почему он вообще удосужился пойти домой. Возможно, ему следует просто собрать чемоданы и жить в гостиничных номерах. Он мог пойти к Джорджу после последней гонки. Но в наши дни пребывание у Джорджа приводило Алекса в спираль неуверенности в себе. Алекс справится. Когда вернулись ежегодные слухи о переходе Джорджа в Mercedes, усиленные тем фактом, что контракт Джорджа с Williams закончился в этом году, Алекс изо всех сил старался их заблокировать. Валттери, место которого, по слухам, занял Джордж, проработал в Mercedes 5 лет. Команда никогда не доверяла ему настолько, чтобы дать ему контракт более чем на один год. Он всегда стремился к своему месту. Думая о Валттери, о себе и Пьере, Алекс почувствовал странное чувство солидарности. Алекс не справился. Он не знал, почему Джордж все еще был с ним. Разные гоночные графики его и Джорджа начали сказываться. Без особых усилий они начали расходиться. В уединении со своей головой Алекс был готов признаться самому себе, что во многом это была его вина. Когда Алекс впервые потерял свое место, Джордж предложил выслушать его. Алекс принял его предложение, и это помогло ему преодолеть первоначальную обиду. Но теперь, когда он чувствовал себя хуже Джорджа, завидовал Джорджу, боялся, обижался… он не знал, как ему поговорить об этом с Джорджем. В конце концов, это была проблема Алекса. Не Джорджа. Джордж лишь поддерживал. Проблема, с негодованием подумал Алекс, заключалась в том, что Джордж никогда не мог этого понять. Все достигло кульминации в одной свободной тренировке. Алекс, стоя у входа в гараж Макса, увидел, как Джордж выходит из гаража Мерседес. Поток мыслей пронесся сквозь него. Возможно, Джордж только что подписал контракт с Mercedes. А Алекс? Алекс застрял здесь, его обогнал пилот Формулы-2 в DTM, и он сомневался, сможет ли он когда-нибудь вернуться в Формулу-1. Он услышал, как Джордж зовет его по имени. Алекс сделал вид, что не услышал, и умчался в противоположном направлении. Вот так Алекс каким-то образом оказывается в зоне гостеприимства Honda, обдумывая все, что произошло с тех пор, как Хельмут последний раз звонил ему. Он смотрит на свой поднос с японской едой, задаваясь вопросом, как долго он сможет продержаться. Ему нужен повод, чтобы спрятаться. — Алекс! Пробираешься в Хонду за едой? Алекс смотрит вверх. Это Шарль, но это не имеет смысла. Как сотрудник Red Bull, у Алекса есть причина пользоваться гостеприимством Honda: Red Bull использует двигатели Honda. Шарль же выступает за Ferrari и не имеет никакого отношения к Honda. Сбоку виднеется белая вспышка. Конечно, Пьер здесь. Алекс не знает, почему он об этом не подумал. — Наверное, — отвечает Алекс, не зная, что сказать. — Привет, Алекс. Не обращай внимания на Шарля, — ухмыляется Пьер, — Он делает то же самое. Пьер делает паузу, ухмыляясь Шарлю, прежде чем снова повернуться к Алексу, — На самом деле Шарль хуже. В отличие от тебя, он не имеет никакого права здесь находиться. Юки рассказал ему о еде, и он умолял меня провести его сюда. Поэтому если сегодня вы услышите, как Хельмут жалуется на Ferrari, то вы знаете причину. — Не обращай внимания на Пьера. Хельмуту все равно, кто здесь ест, а Юки говорит, что еды всегда более чем достаточно, — хотя реплика Шарля быстрая, он смотрит на Пьера глазами, которые на самом деле можно назвать только "сердечками". Прежде чем Алекс успевает сообразить, как реагировать на их невероятно домашние шутливые ссоры, Пьер тянет Шарля за рукав и машет Алексу на прощание с еще одной улыбкой. — Еда сегодня действительно хороша, — говорит он, — Помни, игнорируй Шарля. Увидимся позже! Алекс смотрит, как они уходят вместе с едой, соприкасаясь руками, их язык тела открытый и ласковый. Он думает о том, что не может вынести даже мысли о том, что увидит Джорджа. Он смутно задается вопросом, когда они с Джорджем в последний раз делали что-то большее, чем просто обмен небрежными поцелуями. Упоминание Пьером Хельмута заставляет Алекса задуматься о 2019 году. Ему и Пьеру позвонил Хельмут. Для Пьера это было концом возможностей. Для Алекса это была возможность всей его жизни. Их места поменялись. — О чем ты хотел поговорить? — с любопытством спрашивает Пьер. Они находятся в гостиничном номере Пьера, вдали от любопытных глаз и сплетничающих уст. Алекс делает глубокий вдох и решается сказать правду. — Я завидую Джорджу. В тот момент, когда он это говорит, он чувствует, как с него скатывается геркулесова тяжесть. Он даже не осмелился сказать это вслух самому себе, даже в уединении в своей комнате. Пьер выглядит растерянным. Алекс понимает. В конце концов, они не очень близки. — В 2019 году у тебя были тяжелые времена, и ты справился с этим, — дипломатично начинает Алекс. — Я не вернулся на свое место, — голос Пьера резкий. — Но ты сделал достаточно, чтобы остаться в Формуле-1. Пьер сжимает губы. Он явно не хочет возвращаться к этому. — В любом случае, я не об этом хотел поговорить, — продолжает Алекс. Это действительно не так. Особенно, когда все в Red Bull борются за одно-единственное место в Red Bull, которое теперь занято кем-то, кто не прошел академию Red Bull. Алекс, Пьер и Юки... на самом деле они все соревнуются за одно. AlphaTauri, младшая команда Red Bull, никогда не будет надежным местом. Алекс думает о себе, Лиаме и Юри. Трое из них ждут своего часа, желая занять место Пьера или Юки. — Шарль выступает за Ferrari. У них куча денег, и они одна из лучших команд. У него долгосрочный контракт, поэтому его место в безопасности. Джордж… Джордж, скорее всего, получит то место в Mercedes, за которым он гонялся с тех пор, как Тото стал его менеджером. Вероятно, это тоже многолетний контракт. Как и у Шарля. Гарантия работы в топ-команде, подиумы, шанс выиграть гонки, а может быть, даже чемпионат, — слова быстро вылетают из уст Алекса, — я знаю, что ты близок с Шарлем, но как не ревновать? Выражение лица Пьера становится жестким. Алекс задается вопросом, перешел ли он границу. Они дружелюбны по отношению к друг другу, но это уже больше похоже на территорию где «мы должны быть действительно хорошими друзьями, чтобы доверять друг другу разговоры об этом». Благодаря прошлогодним онлайн-играм Алекс стал ближе к Шарлю, чем к Пьеру. — Джордж заметил? — спрашивает, наконец, Пьер. Алекс пожимает плечами, — Мы все так заняты, — говорит он. — Но в тот день, когда вы с Шарлем увидели меня в Honda.. Я был там, потому что видел, как Джордж направлялся в мою сторону. — Итак, ты побежал. — Буквально да, — Алекс предполагает, что было бы забавно, если бы это не он застрял в центре всего этого. Пьер долго ничего не говорит, явно глубоко задумавшись. Алекс… Алекс удивляется, как все изменилось так быстро. — Вы выросли вместе, как я и Шарль, не так ли? — спрашивает Пьер. Алекс кивает. Он думает о старых фотографиях, которые Джордж откопал, чтобы показать на своей трансляции на Twitch во время зимних каникул. Пьер хмурится, — У Джорджа не было серьезных неудач с тех пор, как он присоединился к гонкам, да? Алекс снова кивает. — Они никогда не поймут, потому что никогда не проходили через это, — тихо говорит Пьер. — Это опыт, не так ли? Видеть заголовки, которые критикуют вас, отчитывают во время допросов. Бросают практически без предупреждения. Все отчаянно пытаются занять ваше место. — Преуменьшение года, — бормочет Алекс. Когда речь идет о реальности получения места в Формуле 1, Алекс чувствует, что Джордж живет в ла-ла-ленде. Это не отвечает на вопрос, который на самом деле задает Алекс: «Ну, я думаю, вы с Шарлем все еще близки? Это все ложь? А если нет, то как, черт возьми, ты это выдержал?» Пьер смотрит на Алекса, — Ты завидуешь. Ты не хочешь ревновать и чувствуешь себя засранцем, Я прав?, — он утверждает. Алекс кивает, кажется, уже в который раз. Он думает о том, как Джордж не мог этого понять. И теперь он думает о том, что Пьер действительно единственный человек, который может понять его. Перипетии за перипетиями в странном мире автоспорта, сопровождающиеся множеством странных и противоречивых эмоций. Тишина. — Ты можешь попытаться решить это самостоятельно, но когда-нибудь тебе, вероятно, придется поговорить об этом с ним, — говорит наконец Пьер, — он на самом деле не поймет, но ему не следует быть придурком. — Это то, что случилось с Шарлем? К облегчению Алекса, Пьер не выглядит рассерженным. — Я ревновал, — медленно говорит он, — Я был ужасно ревнив. Я тоже ненавидел себя. И за то, что облажался в этой машине, и за то, что в одну минуту радовался за него, а в следующую завидовал ему, но я всегда знал, что не могу ставить гонки выше того, что у нас есть. Так что я проработал это и, в конце концов, поговорил с ним об этом. — Как много времени это займет? Пьер оседает, — Я не помню. Это было грубо. Но мы вернулись к нормальной жизни еще до того, как я получил свой первый подиум в Бразилии. — И с тех пор тебя это не беспокоит?, — Алекс знает, что задает кучу вопросов, но с ним покончено так же как с банальностями и надеждами. Он хочет неприукрашенной реальности, холодной и жесткой. — Давай не будем притворяться. Ты мне нравишься как человек, но мне бы хотелось никогда не терять это место в Red Bull, — прямо говорит Пьер. — Я уверен, что ты чувствуешь то же самое по отношению к Чеко. И конечно, никто из нас не знает, получим ли мы место в 2022 году. Наконец, кто-то реалистично относится к местам и конкуренции. Как бы неприятно это ни было. — Если в следующем году Ferrari наладит свою работу, я, конечно, буду рад за Шарля. В то же время мне хотелось бы иметь машину, которая могла бы побороться за победу, — Пьер смотрит на свои руки. — Мы говорили об этом, когда я присоединился к Red Bull, а он — к Ferrari. Говорили о том, как весело было бы соревноваться друг с другом за победы. Я мечтал, чтобы мы финишировали вместе, первый и второй в чемпионате, понимаешь? Red Bull и Ferrari, — продолжает Пьер, сжимая кулаки, — А потом все это исчезло. И все потому, что я был недостаточно хорош. Голос Пьера срывается на последнем предложении. Алекс вспоминает звонок Хельмута, который официально положил конец его надеждам на место в Red Bull в этом году. Он думает о том, как провел следующую неделю, роясь в Интернете в поисках интервью или статей, в которых Пьер рассказывал о своем опыте понижения в должности в середине сезона. Он думает о том, как ему относиться к словам Пьера, какими бы резкими и болезненными они ни были. Наконец Пьер выдыхает, — Подумайте обо всех друзьях, которых вы приобрели благодаря картингу. Сколько их в сетке в этом году? — Только Джордж, — признается Алекс, — Я узнал Лэндо только тогда, когда присоединился к одноместным автомобилям. — Для меня это Шарль и Эстебан, — говорит Пьер, все еще глядя на свои руки, — Как и ты, я знал Антонио только по гонкам на одноместных автомобилях. Пьер смотрит вверх, прямо на Алекса. — Если Шарль выиграет чемпионат в следующем году, я буду за него рад, даже если у меня не будет места. Пауза. — Иногда это непросто. Я злился на него в Штирии. Но после 2019 года мы знаем, как разделить личную и профессиональную жизнь. Алекс вспоминает тот инцидент на первом круге в Штирии. — Если вы хотите сделать карьеру в автоспорте и быть рядом с другим гонщиком, это единственный путь, — заключает Пьер. Его голос на удивление тверд. Алекс всегда это знал. Но каким-то образом оказался в сказке, в которой он в последнюю минуту получил место в Формуле-1, а затем получил повышение во время своего дебюта за счет провала Пьера, и каким-то образом… все это ускользнуло от него. — Джордж заботится о тебе, ты знаешь, — говорит Пьер, его голос нарушает тишину. Алекс не может не сравнить мысленно цвет глаз Джорджа и Пьера. Оба синие, но разных оттенков. — Ты действительно так думаешь? — ужасно это говорить, особенно когда Алекс говорит о своем парне. Но, несмотря на жизнерадостный вид, который ему удается сохранять большую часть дней, Алекс так глубоко погряз в неуверенности и унынии по отношению к себе. — Шарль рассказывает мне о вас обоих, когда вы играете вместе, а у меня есть глаза. Пьер пожимает плечами, — В любом случае, гонки – это еще не все. Алекс думает о своей семье и домашних животных. Он думает о том, чтобы покататься на велосипеде с Джорджем во время зимних каникул. Просто для развлечения, а не для тренировки. Никаких измерителей мощности, никакого навязчивого контроля за своим рационом. Только он и Джордж смеются вместе на холмах. — Ты прав, — Алекс вздыхает, чувствуя, как с его плеч скатывается еще один груз. Он смотрит на Пьера и решает задать еще один потенциально неловкий вопрос. — Вы с Шарлем все еще близки, верно? — осторожно спрашивает его Алекс. — Конечно, — мгновенный ответ Пьера — скорее рефлекс, чем ответ. Ему явно не нужно было обдумывать свой ответ. Убежденность в голосе Пьера успокаивает какое-то туманное и невыраженное беспокойство, поселившееся глубоко в сердце Алекса. — Ближе, чем когда-либо, — добавляет Пьер мягким и нежным голосом. Алекс думает обо всех параллелях между ними. Если Пьер и Шарль смогли это сделать, то, конечно же, они с Джорджем тоже справятся. Что-то внутри Алекса расслабляется. Некоторое время они сидят молча. Пьер не тянется ни за одним из своих телефонов, которые лежат брошенными на прикроватной тумбочке с тех пор, как Алекс вошел в комнату. — Странно, не так ли?, — размышляет Пьер, — Мы не очень близки, но у нас много общего. Соперники за второе место в Red Bull. Оба перешли в Red Bull во время юношеской карьеры. Оба были понижены в должности публично. Оба здесь вместе другом детства, который им дорог и карьера которого постоянно движется вверх. Единственное, что могло бы сделать их странные параллельные жизни еще более параллельными, — это если бы Пьер и Шарль тоже встречались. Джордж однажды лениво поразмышлял об этом, когда они впервые присоединились к Формуле 1. Тогда Алекс пожал плечами. Ему это не было интересно. Теперь ему, по общему признанию, любопытно. Однако это не его. В другой день. Может быть. Алекс кивает, — Ага. Странно. Он вспоминает тот день, который они с Пьером провели вместе в Стамбуле в прошлом году, снимая рекламу Istanbulls. Они вместе играли в автобусе и прекрасно провели время. — Приходите как-нибудь с нами поучаствовать в симуляторе Eurotruck, — говорит он, — Шарль заставил нас попробовать это в прошлом году, когда ты был в Дубае. Это было очень весело. — Конечно. Скажи Шарлю, чтобы он организовал это, — Пьер кивает. На следующий день Шарль с безудержным энтузиазмом отвечает на сообщение Алекса, обещая, что сделает все возможное, чтобы убедить Пьера поводить виртуальные грузовики по Европе. Гонки – это еще не все. Если бы Джордж сказал ему это, то Алекс бы это отверг, потому что его опыт — это то, чего Джордж никогда не сможет понять. Честно говоря, Алекс надеется, что Джордж никогда этого не поймет. Опыт разрыва в спортивных СМИ и в личных социальных сетях, потеря места... Алекс никому этого не желает. Даже если его возможность в Red Bull появилась благодаря тому, что Пьер пережил то же самое. Но Пьер сказал это. Поскольку Пьер действительно единственный, кто понимает, эта мысль остается у Алекса. На Нюрбургринге Алекс выигрывает гонку впервые за несколько лет . Это гонка DTM. По большому счету чемпионата DTM он все еще сильно отстает от Лиама Лоусона, своего товарища по команде, лидирующего в чемпионате. Лиам также является соперником Алекса за потенциальное место в AlphaTauri и в конечном итоге в Red Bull. Но когда Алекс поднимает над головой свой победный трофей со слезами счастья на глазах и впервые за долгое время улыбается своим гоночным достижениям, все это не имеет значения. Спа – это постоянный ливень. Некоторые участки трассы затоплены. Ходят слухи, что всю гонку могут отменить. Некоторые гонки поддержки уже отменены. — Думаешь о дожде? — спрашивает Джордж. Они стоят вместе под гигантским зонтиком для гольфа. — Конечно, при нем нельзя участвовать в квалификации, не говоря уже о реальных гонках, — отвечает Алекс, щурясь и пытаясь разглядеть что-нибудь дальше, чем на расстоянии нескольких метров, — Я ничего не вижу. Это слишком опасно. Джордж мычит в ответ. От взаимной скуки они по очереди пытаются разглядеть под дождем разные вещи. С тех пор, как он заговорил о Джордже с Пьером, ревность Алекса стала угасать. Ему даже удалось провести несколько вечеров с Джорджем, где, по просьбе Алекса, они говорили о чем угодно, кроме гонок. Конечно, они все еще говорят о гонках. Но сейчас Алекс старается придерживаться этого правила, когда они выступают на трассах. Гоночных выходных в этом году более чем достаточно. Это небольшое изменение, но оно помогает Алексу разделить личную и профессиональную жизнь. Становится лучше. Дождь в Спа утихает на время, достаточное для того, чтобы гонщики успели завершить квалификационную сессию. Сочетание стратегии, удачи с погодой, и еще большей удачи со временем и абсолютного слепого круга позволило Джорджу занять второе место в квалификации на Williams. К тому времени, как Алекс подходит к Джорджу, чтобы поздравить его, щеки Джорджа болят от ухмылки и разговоров. Алекс улыбается, поскольку у Джорджа сейчас счастливый момент. Позже той ночью, когда Алекс лежит в постели, он с удивлением понимает, что не ревнует. Он просто рад за Джорджа. Такой счастливый и гордый. Гонка – это, мягко говоря, фарс . Они часами в режиме ожидания, пока новости по командному радио приходят каждые десять минут или около того. В конце концов, решетка скользит по трассе, чтобы проехать два круга за машиной безопасности, просто чтобы организаторы могли указать на правила и сказать, что гонка состоялась в соответствии с правилами. По мнению Алекса, видимость была почти нулевой и ездить было невозможно. Без обгона, конечно же. Именно так Джордж получает свой первый подиум. — Я не могу в это поверить, — смеется Джордж, обнимая свой трофей. — Я могу, — усмехается Алекс, наслаждаясь тем, как лицо Джорджа светится радостью, что резко контрастирует с мрачными условиями снаружи, — Посмотри на себя, Джордж. P2 на Williams. В штаб-квартире Williams тебе поставят статую. — Пожалуйста, нет, — смеется Джордж. — Хотя бонус не был бы лишним. У меня может быть пункт о производительности с бонусами. Но я не думаю, что кто-то думал поставить его на подиум. — Никаких ставок на тату, как Дэниэль с Сирилом, — смеется Алекс. Джордж смеется, хотя и качает головой. — Никаких ставок на татуировки, — говорит он, — Грустно. Алекс усмехается. — Кстати, — говорит Джордж, резко меняя тему, — Ты вел себя странно. Алекс думал, что ему удалось это скрыть, особенно учитывая, что его ревность к Джорджу постепенно улетучилась. Но он думает о своем разговоре с Пьером. Он думает о Шарле и Пьере, бродящих по загону, смеющихся вместе и явно неразлучных. Поскольку Джордж спросил… — Я завидовал тебе, — признается он. Джордж выглядит одновременно обиженным и удивленным, что, конечно, совершенно неудивительно. Алекс спешит внести ясность. — Раньше, — говорит он, — Уже нет. — Что изменилось?, — Джордж выглядит настороженным. Алекс не может его винить. Это продолжается уже некоторое время, а Джордж ничего не знает. — Я разговаривал с Пьером. — Пьер? — Я знаю, что мы недостаточно близки, чтобы говорить об этом, — говорит Алекс, — И эта замена… Он замолкает, — Но я спросил, может ли он дать мне несколько советов, потому что, ну, Шарль. Джордж хмурится, — Разве мы не говорили об этом однажды? Значит, Пьер и Шарль встречаются? — Я до сих пор не знаю. Хотя, если бы Алекс сделал ставку на это, он бы поставил на то, что они встречаются. Милые идиоты, — Но если вы посмотрите на наши карьеры, вы Шарль, а я... Пьер. Джордж не возражает и не просит разъяснений. За это Алекс ему благодарен. Он не уверен, что его самооценка сможет пережить многочисленные параллели между всеми четырьмя из них. — Что он сказал? — спрашивает Джордж. — Сказал, что у него похожая проблема, — отвечает Алекс. Он не хочет вдаваться в подробности. В конце концов, он должен уважать частную жизнь Пьера. — Он думал об этом и позже поговорил об этом с Шарлем, и это было тяжело, но они справились. — Это мило. — Приятно осознавать, что они действительно так близки, как и кажутся, — Алекс слишком хорошо знает, как легко можно жить во лжи. — Они навсегда слиплись, — говорит Джордж, качая головой, — Сегодня к параду водителей относятся как к личному воссоединению Пьера и Шарля. Они смотрят друг на друга глазами-сердечками, разговаривают друг с другом и машут толпе, как королевская пара. Алекс позволяет себе немного посмеяться, прежде чем вернуться к обсуждаемой теме. — После этого я стал гораздо меньше ревновать, — признается Алекс. — Просто зная, что кто-то другой чувствовал то же самое и успешно справился с этим… Это помогло, — он замолкает. — Что, если я подпишу контракт с Mercedes? — тихо спрашивает Джордж, — Тото намекал на это. Ты будешь ревновать? Алекс думал об этом с тех пор, как в прошлом году потерял свое место. — Я так не думаю, но я не могу предсказать будущее, — говорит он, — Я могу обещать тебе лишь то, что если это произойдет, я не позволю этому разъедать меня. Поговорю с Пьером, поговорю с кем-нибудь еще, да что угодно. Он тянется, чтобы взять за руку Джорджа, которая все еще холодная после целого дня под проливным дождем. — В любом случае мне придется с этим справиться, если мы хотим остаться вместе, — Алекс успокаивающе сжимает руку Джорджа. — И я хочу остаться вместе. Как сказал Пьер, гонки – это еще не все. — Автоспорт — это странно, — говорит Джордж, задумавшись. Williams когда-то были великой командой, и посмотрите на них сейчас. Через несколько лет я, возможно, стану ревнивым. — Надеюсь, что нет, — мгновенно говорит Алекс, — Это чертовски отстой. — Ты не позволишь этому взять верх?, — Джордж выглядит неуверенным. — Я не позволю, — обещает Алекс. Он берет себя в руки и решает поддаться мысли, которая терзала его какое-то время, — Извини, что вел себя как придурок в последние несколько месяцев. — Я думал, что это просто стресс от большого количества разной работы, — Джордж все еще чувствует себя немного обиженным. Алекс вздыхает. — Так и было, но была еще и другая причина . Я не хотел причинять тебе боль, — говорит он. — Думаю, я вроде все равно это сделал. Тишина. — В одном ты прав, — наконец говорит Джордж, — Мне трудно это понять. Я должен был догадаться, что ты можешь немного ревновать, но мне не это пришло в голову. Алекс не отвечает. — Значит, мы выясним это по мере того, как пройдут сезоны? — спрашивает Джордж. — Я хочу, чтобы это продолжалось, — повторяет он. — Хорошо, — говорит Джордж после некоторого раздумья, — Хорошо. Я могу жить с этим. Наконец он откладывает свой драгоценный трофей P2. А затем он смотрит на Алекса, странно застенчиво. Это напоминает Алексу то время, когда они только начали встречаться: неловкие взгляды и растерянные конечности. Алекс крепко обнимает Джорджа, быстро целует его в волосы и приступает к празднованию вместе Джорджем его чудесный подиум. После второго выступления Джорджа в Спа мельница слухов породила еще больше заголовков. Публично Джордж отрицает что-либо. В частной беседе он признается Алексу, что, хотя нет ничего определенного, переговоры ведутся. Все более вероятно, что в следующем году он будет в Mercedes. — Я и не ожидал ничего другого, — искренне говорит Алекс, — P2 на Williams, конечно. Чего еще они могли желать? Когда Джордж ухмыляется и вытягивает руки над головой, Алекс замечает торс Джорджа и ухмыляется. — Пришли мне фотографии без рубашки из Mercedes, когда будешь устанавливать сиденья, хорошо? Джордж отталкивает его, — Ты, озабоченный, ты. — Говорит тот, кто опубликовал несколько таких фотографий, о которых потом говорили в паддоке и даже обсуждались по международному телевидению, - парирует Алекс. — Моя мама спросила меня, почему ты публикуешь фотографии без рубашки, Джордж! Моя мать! По крайней мере, Джорджу хватило совести выглядеть несколько смущенным. | Алекс: Сейчас мы вернулись к нормальной жизни. Спасибо. Алекс перечитывает сообщение, которое он только что отправил Пьеру. Через несколько дней после его разговора с Пьером они вчетвером играли в симулятор Eurotruck. В тот день и Алекс, и Джордж узнали множество новых способов оскорбить кого-то по-французски. И все это благодаря тому, что Пьер и Шарль снова переключились на свой родной язык и кричали друг на друга, соревнуясь в гонках на виртуальных грузовиках по Европе. После долгого вечера за симулятором Eurotruck и другими онлайн-играми пробные сообщения Алекса Пьеру стали менее неловкими и более естественными. Это было несколько недель назад. Телефон Алекса пищит. | Пьер: Пожалуйста. — Как ты думаешь, я когда-нибудь вернусь в Формулу-1? — спрашивает Алекс. Они лежат в постели вместе, между ними всего дюйм. Они не делали этого уже несколько месяцев. Алекс не осознавал, как сильно ему этого не хватало, — Будь реалистом, — добавляет он, поворачиваясь к Джорджу. Джордж вздыхает. Вблизи его глаза кажутся особенно голубыми. Другой оттенок синего цвета, нежели у Пьера. — Ты более чем хорош, не спорь со мной, — твердо говорит Джордж, — Но… — его голос затихает. — Здесь всего 20 мест, и принадлежность к любой команде имеет большое значение. Это и есть реализм, которого так долго жаждал Алекс. Ему это не нравится. Но по сравнению с совершенно нереалистичными разговорами типа «ну ты достаточно хорош, я не знаю, почему люди этого не видят», это меньшее из двух зол. В конце концов, принадлежность к команде – или Алексу следует говорить о принадлежности к менеджеру? — являются причиной того, что Джордж и Валттери являются единственными двумя вариантами для Mercedes. Что-то вроде «водителей под управлением Тото Вольфа». Алекс не знает, почему Эстебан, еще один гонщик, которым управляет Тото, не участвует в этой гонке. Он не уверен, что хочет это знать. — Я буду здесь, что бы ни случилось, — обещает Джордж. — Правда. Посещу гонки DTM. Возможно, это потому, что Пьер косвенно показал Алексу, что можно отделить автогонщика Джорджа от Джорджа, парня Алекса. Возможно, это потому, что Алекс стал больше наблюдать за Пьером и Шарлем. Он видит, как Шарль всегда хорошо отзывается о Пьере, хотя результаты Пьера на гонках гораздо хуже, чем у него. Он также видит, как светится лицо Пьера, когда он замечает Шарля в паддоке. Возможно, это потому, что Алекс проработал свои чувства. Возможно, это потому, что Алекс наконец-то поговорил с Джорджем о своих чувствах, даже самых неприятных, и ничего плохого не произошло. Что бы это ни было, на этот раз что-то изменилось. На этот раз Алекс верит Джорджу.