Наследие

      Гарри был настроен на самое ужасное начало учебного года. Недавняя ругань с Дурслями только усилила негативное предчувствие. Поттер сидел в грязном номере «Дырявого котла» и снова вспоминал то, что пережил буквально несколько месяцев назад.       Тайная комната. Василиск. Том Реддл — молодой Волдеморт. Бездыханная бледная Джинни, которая вот-вот могла умереть… И умерла. Да, Гарри победил с помощью Фоукса и меча Грффиндора опасного змея, да, он уничтожил дневник Тома Реддла клыком Василиска, но время, которое нужно было Джинни, к сожалению, оказалось ничтожно малым и не оставило ей никаких шансов для спасения.       О том, как эту новость восприняли Уизли можно было только догадываться. Рон закрылся, поник и стал крайне необщительным. Еще бы, он считал себя виноватым в смерти сестры. Не Поттера, не Реддла, не чертового Люциуса Малфоя, который подкинул ей эту гребанную тетрадь, а себя. Ведь он старший брат, он был обязан уберечь ее от такого. Рон даже не заметил, что сестра изменилась под воздействием души Волдеморта.       Гермиона ничем не могла помочь своему знаменитому другу. Девочка, конечно, вышла из смертельного оцепенения, наведенного взглядом Василиска, но что-то изменилось и в ней. Восстановление шло плохо. Гермиона лишилась сна. В паре писем, которые она направляла Поттеру, она упоминала, что ей стало тяжело воспринимать объемный текст, запоминать, усталость брала верх. Но зато она была не одна: ей помогает Снейп. В случае Грейнджер все казалось не таким уж печальным. Зелья профессора понемногу давали положительный эффект, от чего общая картина восстановления выглядела крайне радостно.       Гарри ощущал внутри себя самую настоящую гнетущую и пожирающую пустоту. Он был одинок, как никогда раньше. Если Темный Лорд способен возвращаться по частям, значит, где-то есть еще подобные вещи, где заточены частицы его души? В комнате становилось душно. Гарри решил проветрить и прогуляться в надежде встретить знакомые лица. Одиночество тяготило его.       Обитатели «Котла» будто бы сговорились: все были облачены в темные одежды: серого, черного или неприятно коричневого цвета, что в итоге создавало ощущение, будто бы эти люди слились в одну рыхлую тусклую массу. Среди них Поттер обратил внимание на одинокую девушку с рыжими волосами, почти как у Джинни, которая сидела в своем скромном черном платье и внимательно разглядывала окружающих.       Взгляд незнакомки был полон грусти, но в то же время она сосредоточено сканировала окружающее пространство. Поскольку ей было на вид где-то столько же, сколько и Гарри, тот решил подойти и познакомиться с ней безо всякого стеснения.       — Привет, здесь не занято? — поинтересовался Поттер.       Девушка внимательно осмотрела Гарри, хмыкнула и только потом сказала:       — Для мистера Поттера не должно быть никаких препятствий, верно?       — Что? — не понял мальчик.       — Мистер Поттер, мне кажется, что любое мало-мальски относящее себя к магам существо с радостью составит Вам компанию, — она улыбнулась. — Меня зовут Ариана-Мария Либер, — девушка подала руку Поттеру. — Я с удовольствием пообщаюсь с таким великим волшебником, как Вы.       Гарри присел на скамейку рядом с Либер и внимательно взглянул на нее. Только сейчас Гарри заметил, что платье девушки было вовсе не черным, а темно-синим, что ж, единственное почти яркое пятно на фоне серой массы. Внимательные карие глаза собеседницы смотрели в зеленые глаза Поттера. Ему стало несколько не по себе.       — Вы учитесь в Хогвартсе, верно?       — Да, третий курс, Гриффиндор.       — Здорово, а я только буду зачислена, поступаю на четвертый. Пока затрудняюсь сказать, куда меня направят. Слышала, у вас в школе есть какая-то шляпа, которая определяет судьбу студента.       — Да, Распределяющая шляпа.       — И что же, ее ответы всегда однозначны или есть сомнения, ошибки?       — В самом начале Шляпа предложила мне один факультет, который славится не самыми благими поступками.       — Какой же?       — Слизерин.       — Хм, мой отец — выпускник Слизерина, но… я бы не сказала, что каждый, кто получает себе на грудь нашивку со змейкой является воплощением зла. Насколько мне известно, Гриффиндор славится своей львиной храбростью, так?       — Да, абсолютно верно.       — А мне знаком один выпускник Гриффиндора, который не просто проявил трусость, а даже пошел на предательство. И знаете, мистер Поттер, он не то, что льва, он не достоин ни змеи, ни барсука, ни ворона на груди. Так что стереотипы, увы, играют часто против тех, кто их придерживается.       — Кто Ваш отец? — Гарри неприятно кольнули слова девушки.       — Сложно сказать, — девушка пожала плечами, — он погиб, когда мне и года не было. Знаю, что мать, как и он — полукровки. Она с Рэвэнкло, он со Слизерина, причем она гораздо младше его. Он убил ее, как только родилась я. Не сказала бы, что он славится хорошими поступками, но… то, что он любил меня — это факт. Он с нетерпением ждал моего появления...и не дожил до моего полноценного года жизни.       — С чего такое мнение, если Вы росли всю жизнь без семьи? Ваш отец убил Вашу маму, а сам даже не застал и года Вашей жизни.       — Хм, что такое семья, мистер Поттер? По-Вашему? — она внимательно взглянула в глаза Гарри.       Тот замялся. Казалось бы, простое слово «семья», смысл которого ясен даже малолетнему ребенку. Но как этот смысл сформулировать словами, тем более тому, кто толком никогда не имел эту семью. Даже Уизли… Как он появится в их доме после смерти Джинни. Гарри поник. Девушка, видя его смятение мягко коснулась его руки.       — Мистер Поттер, Гарри, — он поднял на нее взгляд, — я Вас задела? Простите, — в ее глазах читалось беспокойство.       — Нет, просто… это крайне сложно объяснить, по крайней мере мне…       — Понимаю, тем не менее, у меня была семья и я постараюсь сейчас объяснить то, как это понимаю я. Для меня семья — это тепло, уют, уважение, любовь, забота. Это безопасность. Место, где есть люди, которым ты нужен, которые любят тебя, беспокоятся о тебе. И это взаимно. Зачастую самые чужие друг другу люди могут стать семьей… В моем случае — это были опекуны. Прекрасные маги, которых отобрал мой отец. Они не воспитывали во мне ненависть к тем, кто не был чистокровным, они не ограничивали меня в чем-то, позволяли формировать свою личность самостоятельно, то и дело направляя меня. Единственное, что друзей у меня так и не стало. Просто не с кем. Может, у Вас появилось объяснение, что для Вас семья?       Гарри снова задумался. Ему определенно нравилась его собеседница. Она была такой же, как и он, но на порядок взрослее, то есть умудрённее опытом. Поттер даже осмелился сделать вывод, что они родственные души.       — Наверное, мое понятие совпадает с Вашим.       Девушка улыбнулась.       — Это приятно слышать. Мне кажется, мы с Вами несколько похожи, не так ли?       — Я буквально только что об этом подумал, — Гарри рассмеялся, наверное, впервые со дня битвы в Тайной комнате.       — Можно задать Вам вопрос, хотя, наверное, это может ранить Вас.       — Задавайте, — Гарри улыбался.       Девушка нерешительно посмотрела на него, сглотнула, на ее лице явно читалось сомнение, но она все же решилась.       — Вы проявили себя как настоящий герой в Тайной комнате. Я восхищена Вами и очень рада, что миф о великом Мальчике-который-выжил вовсе не красивые сказки. Как Вы после случившегося? Ведь там… погибла девочка…       Гарри снова поник. Он явно понимал, что вопросов на эту тему ему не избежать, но все же ему не хотелось обсуждать это. Да, Либер явно не собиралась вывести его на эмоции своим вопросом, только все равно на душе снова стало плохо.       — Если Вам тяжело, то не отвечайте. Я прекрасно пойму.       — Мне несложно, вовсе нет. Просто… Это невозможно объяснить своими словами, да и дать какое-то описание моему состоянию сейчас тоже нереально.       Девушка внимательно слушала его. На ее лице не читалась жалость, грусть или интерес. Она сосредоточенно и внимательно впитывала все, что ей говорил Поттер.       — Джинни — сестра моего лучшего друга, а он винит в ее гибели себя.       — Но он не виноват.       — Он ее брат, он считает, что обязан был что-то предпринять. А наша подруга оказалась в больничном крыле из-за встречи с Василиском.       — Она выжила? — Либер изумилась.       — Все, кто в этот раз встретился с Василиском оказались вне опасности. Никто не смотрел ему прямо в глаза. Моя подруга вычитала информацию и поняла, кто нападал на школьников. Забавно, но все думали, что это моих рук дело.       — Неужели? — девушка улыбнулась. — С чего такие выводы?       — Все так думали, потому что я владею парселтангом…       — Вы змееуст? — Либер вскочила со скамьи. — Это же невозможно! Вы же. Вы не наследник Салазара Слизерина!       — Верно, это дар Волдеморта, который достался мне после его покушения, как и этот шрам, — Гарри отодвинул челку и показал молнию на лбу.       — Ох, — девушка опустилась на свое место. — Мистер Поттер, будьте крайне осторожны. Какие бы «дары» не оставил вам Тот-кого-нельзя-называть, они могут сыграть с Вами злую шутку. Прошу Вас, будьте осторожны, — она осторожно погладила его ладонь.       — Я это уже понял, — ухмыльнулся Гарри.       — Что же с подругой? Она смогла выйти из оцепенения?       — Да, но… восстановление проходит тяжело.       — Это ужасно, — Либер покачала головой.       Вдруг молодые люди услышали яростный спор. Голоса были знакомы Поттеру.       — Что происходит? — Либер поморщилась.       — Это мои друзья, Рон и Гермиона, — глаза Гарри заблестели.       Через пару мгновений в поле зрения Поттера и Либер появилась парочка спорящих друг с другом парня и девушки. Рыжий, взъерошенный, прижимающий к себе крысу Рон кричал на держащую на руках вырывающегося кота Гермиону.       — Твой кот пытался убить ее!       — Еще чего! И если ты не знаешь, Рональд, это вполне естественно: коты охотятся на грызунов!       — Какие они шумные, — улыбнулась Либер. — Что ж, мистер Поттер, была рада с Вами пообщаться. Встретимся в Хогвартсе.       — Спасибо, мисс Либер, это было взаимно. И да, можете звать меня ты и просто — Гарри.       Поттер помчался к друзьям, а его собеседница, все еще улыбаясь, собрала свои вещи и направилась на платформу.       — Рон, Гермиона!       — Гарри, — друзья будто бы забыли про спор и ринулись обнимать своего друга.       — Как вы? Это лето явно было не из лучших.       — Это уж точно, — несмотря на улыбку Рон выглядел очень грустным.       — Как семья? — спросил его Поттер.       — Я не могу это описать, Гарри, правда. Мне сейчас вообще не хочется ничего ощущать. Думаю, моим тоже. Зато у Гермионы есть прогресс, несмотря ни на что она упражнялась вдоволь в зельеварении все это лето.       — Очень смешно.       — Тебе еще долго проходить курс? — поинтересовался у подруги Поттер.       — Профессор Снейп считает, что на восстановление нужно минимум полтора года. И все это время моя нагрузка будет под особым контролем, — она тяжело вздохнула.       — Тебе полезно расслабиться, Гермиона, всех знаний мира ты все равно не освоишь, — поддержал ее Рон. — А в таком состоянии тем более не продвинешься далеко.       — Ты прав, Рональд. Но я столько потеряю за это время…       — Где потеряешь, там и обретешь, Гермиона, — Рон похлопал подругу по плечу.       — Давайте, пойдем перекусим, — предложил Гарри.       Друзья согласились с его предложением, и вся компания направилась в закусочную. Все это время Ариана с жадностью вглядывалась в Золотое Трио. Ее будто бы кололо изнутри тысячами острых иголок. Девушка ощущала зависть, ведь друзей у нее за всю ее жизнь так и не появилось. Надо же, она, имея за плечами самую страшную для любого волшебника мира тайну, которая обрекла ее на одиночество с самого рождения, мечтала о друзьях, теплых душевных посиделках, прогулках, смехе в кругу близких людей. Но тайна ее происхождения перечеркивала любой шанс на подобное.       Тебе вообще тяжело будет жить, если ты — дочь Волдеморта.