Скандал, убежище, язвительный блондинистый курьер и три оленя

Гарри недоверчиво посмотрел на сегодняшний выпуск «Ежедневного пророка». Он еще даже не успел выпить чаю, а когда развернул номер газеты, который только что принесла сова, под заголовком «Гарри Поттер уличен в непристойной гей-связи с магглом!!!» было его лицо. В ужасе он уставился на зернистую фотографию над сгибом. Он не стыдился своей сексуальной ориентации; совсем наоборот, он открылся друзьям и семье, когда ему было чуть за двадцать. Но он не считал, что это было чье-то гребаное дело. И уж точно он не хотел, чтобы совершенно незнакомые люди узнали о его личной жизни из первой полосы долбанного «Пророка»! Схватив газету, он уставился на фотографию, и его сердце упало. Заметка Скитер оказалась ничуть не лучше. «У Гарри Поттера, Мальчика-Который-Спас-Нас-Всех, всегда были проблемы личного характера. Вы, наверное, помните расследования вашей покорной слуги, в которых освещалась его нестабильность и неуравновешенность, когда он учился на пятом курсе в Хогвартсе. Когда его крестный отец, осужденный за убийство Сириус Блэк, погиб в Министерстве магии при загадочных обстоятельствах в конце того же года, а его наставник Альбус Дамблдор был убит в следующем году, многие усомнились в том, что молодой человек достоин называться «Избранным». Несмотря на то, что он в конечном итоге выполнил свое предназначение, появилась новая информация о том, чем мистер Поттер занимается в свободное время, и я считаю, что волшебный мир имеет право знать…» Под скандальным, приводящим в бешенство абзацем размещалась колдография. На ней были запечатлены двое мужчин в крепких объятиях. Они прислонились к стене в переулке рядом с задней дверью маггловского клуба, где Гарри провел вечер. И он даже не мог отрицать, что это был он; его застукали со светловолосым магглом, имени которого он не помнил, страстно целующимися. Когда колдография закончилась, а затем вернулась к началу, на ней было видно, как западают щеки Гарри, когда его язык движется во рту мужчины, затем он слегка откинулся назад, камера четко поймала его лицо, когда его рука скользнула вниз, чтобы сжать круглую задницу мужчины. — Сукин сын, — прорычал Гарри, отбрасывая газету. Он ходил в маггловские клубы намеренно, чтобы никто из волшебного мира его не увидел. Он не встречался с волшебниками, чтобы защитить себя и тех, с кем он мог встречаться, от стервятников-корреспондентов. Гермиона постоянно говорила, чтобы он не прятался, но как он мог это сделать, когда Скитер все еще докладывала о каждом его гребаном шаге? И теперь они выследили его в маггловском Лондоне, и он был на первой полосе этой чертовой газеты! Его руки потянулись к голове, пальцы вцепились в волосы. Боги, что же он натворил? Его больше никогда не оставят в покое. В кухонное окно бешено забарабанили, и Гарри обернулся, глядя сквозь стекло. Его сердце упало, когда он увидел, что там ждало. Снаружи кружила по меньшей мере дюжина сов, все они сжимали в когтях конверты, и половина из них были ярко-красными. За этими птицами толпились другие, и пока он наблюдал, в поле зрения появлялось еще больше. Гарри закатил глаза. — Вот херня, — прошипел он. Это короткое слово описывало все его сегодняшнее утро. Схватив палочку со стола, он повернулся и с оглушительным хлопком исчез из своей квартиры. *** Пошатнувшись, Гарри приземлился возле дома Рона и Гермионы. Маленькое бунгало находилось в окрестностях Аппер-Флэгли в Йоркшире. После свадьбы Гермиона заявила, что они не будут жить в Оттери-Сент-Кэчпоул. По ее словам, каминной сети было достаточно, чтобы общаться с родственниками мужа, большое вам спасибо. У них был прекрасный кирпичный дом достаточно далеко от его лондонской квартиры, и Гарри надеялся, что, если повезет, никакие совы его не найдут. Шагая по каменной дорожке, Гарри слышал через открытое окно гостиной, как Рон пытается утихомирить двухлетнюю Роуз. Гарри улыбнулся, молясь, чтобы Гермиона еще не встала, а Рон занял чем-то Роуз, чтобы посмотреть «Пророк». Последнее, чего он хотел, — это услышать от Гермионы: «Я же тебе говорила». Не то чтобы она так часто это говорила, но одного взгляда хватило бы, чтобы Гарри сказал ей, что она права… в очередной раз. Гарри тихонько постучал в дверь, прежде чем дернуть ручку и просунуть голову внутрь. Последовавший за этим вопль его крестницы, которая его увидела, лишил его всяких надежд на то, что даже если Гермиона все еще в постели, она останется там. — Гайи! — крикнула Роуз, бросаясь к двери. Гарри шагнул внутрь как раз вовремя, чтобы его колени облепила копна спутанных длинных рыжих волос. Очевидно, этим утром Рон еще не позаботился о расческе. — Ты здесь! Гарри наклонился, подхватил Роуз под мышки и посадил к себе на бедро. — Да, — ответил он со смехом. Свободной рукой он убрал несколько длинных прядей с ее больших голубых глаз. — Эскимосский поцелуй! — потребовала Роуз, схватив его за щеки и с силой потершись своим маленьким носиком-пуговкой о нос Гарри. Он улыбнулся, и она надавила пальчиками на ямочки по обе стороны его рта. У них было много серьезных разговоров о «вмятинах» на лице ее любимого крестного. — Привет, приятель, — сказал Рон, появляясь в прихожей. — Что привело тебя сюда в такую нееб… — Рон посмотрел на свою дочь и осекся. Он прочистил горло. — Я имею в виду, в такую рань, в воскресенье утром? Гарри поцеловал Роуз в лоб и поставил ее на пол, бросив взгляд на все еще сложенный номер «Пророка» на столе. Рон, который всегда был умнее, чем его считали, перехватил этот взгляд и нахмурился. — Что случилось на этот раз? — спросил он. Гарри открыл рот, чтобы ответить, но остановился, услышав легкие шаги, приближающиеся по коридору. Роза тоже услышала их и с визгом побежала навстречу — Мамочка! Гермиона появилась в дверном проеме и, наклонившись, легонько потрепала непослушные кудри Розы, когда та обхватила ручками мамины колени. Гермиона была одета в длинный бледно-голубой махровый халат, ее волосы были собраны в небрежный пучок. На лице без грамма косметики красовались очки, которые она теперь носила редко. Она выглядела почти так же, как в одиннадцать, и Гарри улыбнулся. Она взглянула на мужа, приподняв бровь. — Расческа, Рональд? Он поднял руки ладонями вверх. — Я пытался, любимая. Она не захотела причесываться. Гермиона вздохнула, затем одарила Гарри слегка усталой улыбкой. — Доброе утро, — сказала она. — Рановато для тебя. — Хм, — Гарри вытер ладони о джинсы, прикрывающие бедра. — Я уже встал. — Там что-то в «Пророке», — сказал Рон. Гарри бросил на него раздраженный взгляд. — Что? Я видел, как ты смотрел на газету. Ты же поэтому здесь? Опять стряслась какая-то хрень? — Что означает «хрень», мамочка? — весело спросила Роуз. Гермиона послала Рону уничтожающий взгляд. Гарри порадовался, что он адресовался не ему. — Это означает, что у твоего папочки ума, как у белки. — Эй! — возмутился Рон. — Ты же знаешь, она сейчас как губка, Рональд. – Гермиона посадила малышку к себе на колени. – Чаю, Гарри? — У вас есть кофе? – спросил он. Гермиона покачала головой. — Ты самый неправильный англичанин, которого я когда-либо встречала, но да, у меня есть кофе. У меня даже есть немного твоего любимого миндального печенья. — Ты лучшая, Гермиона. Она закатила глаза. — Покажи газету, — велела она не терпящим возражений тоном. — Давай разберемся с этим. Гермиона повернулась и вышла из комнаты, продолжая негромко ворковать с дочерью, а Рон задержался, беря со стола газету и ожидая Гарри. — Она просто стихийная сила, моя девочка, — сказал он себе под нос. Гарри кивнул. С этим было не поспорить. — Всегда такой была, — согласился он, и они последовали за Гермионой и радостно болтающей малышкой на кухню. Усадив Роуз на ее высокий деревянный стульчик, Гермиона повернулась к плите, разжигая огонь под чайником. Затем она подошла к кофеварке, стоявшей на углу тумбочки, открыла крышку, вставила фильтр и засыпала кофе. Добавив воды, она захлопнула крышку, затем повернулась к Гарри, который занял место за столом. Она протянула руку. — Дай мне ее. Пальцы Гарри на мгновение сжались на газете. Он многозначительно взглянул на Роуз, и брови Гермионы изогнулись. — Рон, ты не мог бы принести Розе немного тех отвратительных фруктовых хлопьев, от которых, я совершенно уверена, у нее портятся зубы? — Йе-е-ес! — крикнула Роуз, стукнув подносом по стульчику для кормления. Рон встал, искоса взглянув на жену. — Я хочу, чтобы ты знал, — лукаво сказала Гермиона Гарри, — что теперь ей до конца дня нельзя будет давать сладкого, но она так их любит, что мы можем говорить практически о чем угодно, а она и не заметит. Вот как сильно я тебя люблю. А теперь отдай это. Гарри на мгновение закрыл глаза, собираясь с духом, затем протянул газету, пока Роуз восторженно кричала над своими искрящимися сахарными хлопьями. Рон положил их в маленькую миску, но ему не стоило беспокоиться. Как только он поставил ее на стол, Роуз высыпала хлопья на поднос и принялась подбирать крошечные кусочки своими маленькими пальчиками. Гермиона раскрыла газету и замерла, когда ее взгляд упал на первую страницу. Гарри наблюдал, как ее глаза скользнули по фотографии, и почувствовал, как вспыхнуло его лицо. — Блондин, — пробормотала она, приподняв уголок губ. — Ты последователен. — Замолчи, — сказал он без раздражения. Рон подошел, чтобы заглянуть ей через плечо, и присвистнул сквозь зубы. — Прямо на верхней полосе. И боже мой, боже мой, посмотрите на технику этого человека. Гарри закрыл лицо руками. — Я сейчас самовоспламенюсь. — Гарри, если бы ты с самого начала совершил каминг-аут… — начала Гермиона. — Знаю, знаю, — сказал он, опуская руки на столешницу. — И ты в курсе, почему я этого не делал. Эта чертова общественность не оставляет меня в покое, и Скитер хуже всех. — Я понимаю, — мягко ответила Гермиона. — Но если бы ты объявил об этом много лет назад, сейчас ей бы не было к чему придраться. Он вздохнул. — Ладно, хорошо. Ты права. Но я не делал каминг-аут, и теперь, кстати, без моего согласия, его сделали за меня. И как мне быть? — Я полагаю, о том, чтобы ты опубликовал заявление, не может быть и речи? — Гермиона выгнула бровь. Гарри вздохнул и откинул голову назад, уставившись в потолок. — Ты думаешь, они тогда отвяжутся? — Нет, — хором ответили Гермиона и Рон, и Гарри сердито посмотрел на них. — Гарри, нравится тебе это или нет, но это сенсационная новость. И ты так удачно позировал для фотографии… — Почему я думал, что найду здесь сочувствие? — Гарри ни к кому конкретно не обращался. — Я тебе очень сочувствую, — фыркнула Гермиона. — Я просто думаю, что этого следовало ожидать в конце концов, поскольку ты не собирался блюсти целибат. И снова Гарри почувствовал, как его лицо заливается краской. — Я мог бы всю жизнь прожить без этой фотографии и был бы совершенно счастлив. Она снова посмотрела на газету, оценивая. — О, я не знаю. Ты чрезвычайно фотогеничен, твой… друг очень привлекателен, и ты умеешь обращаться с руками. — Гермиона, — простонал Рон. — Ну, это правда. Это очень сексуальное фото. — Сексуальное, сексуальное, сексуальное, — пропела Роуз, жуя розово-желтые хлопья с открытым ртом. — Очаровательно, — протянула Гермиона. Она посмотрела на Рона. – Вся в тебя. — Это нехорошо, — сказал он, хватая тряпку, чтобы вытереть подбородок Роуз. Он улыбнулся в ее эльфийское личико, когда она улыбнулась ему. — Но это, наверное, правда, да, Рози? Ты моя девочка? Она покачала головой. — Мамина девочка. Гермиона задрала нос, и Гарри вздохнул. — Ребята, я не хочу быть задницей, — он бросил быстрый взгляд на Роуз, которая с благодарностью отправляла в рот полные пригоршни хлопьев. — Но… — Мы не решаем твою проблему. — Гермиона сложила газету. — Хорошо, насколько все серьезно с совами возле твоей квартиры? — Плохо, — сказал он. – Там их не меньше дюжины, и половина из них с громовещателями. Она поморщилась. — Это нехорошо. И если они не доставят письма, это только вопрос времени, прежде чем они начнут находить тебя здесь или полетят в Нору. — О нет, нет, нет, — твердо сказал Гарри. — Я не потерплю, чтобы ни к вам, ни к Молли с Артуром приставали с этим дерьмом. Гермиона задумчиво прикусила нижнюю губу. — Я все еще думаю, что тебе следует сделать заявление, — сказала она. Он закатил глаза. — Гарри, это единственный способ остановить это. Ты дашь интервью… — Я не буду давать Скитер интервью! — Но я и не говорю о Скитер. И ты пришел сюда просить нашей помощи, помнишь? — Гарри вздохнул, но кивнул. — Итак, тогда слушай: сделай заявление через кого-нибудь другого, кроме «Пророка», а затем, возможно… исчезни на некоторое время. Гарри нахмурился: — Исчезнуть? — Уедь ненадолго, — продолжила она, явно увлекаясь темой. — Поезжай в отпуск. Ты никогда не отдыхаешь. Гарри посмотрел на нее так, словно она сошла с ума. — И куда поехать? Я не беру отпуск, потому что… — Он пожал плечами. — У меня нет для этого никаких причин. Она многозначительно взглянула на первую полосу «Пророка»: — Что ж, теперь у тебя есть причина. – Ее глаза загорелись. – И я знаю идеальное место! — Какое? – скептически спросил Гарри. — Рон, домик Луны. – Она переглянулась с мужем. — Что? А! – Во взгляде Рона появилось понимание. – В Финляндии? — Финляндия? — сказал Гарри, его голос поднялся на октаву. — Какого черта мне ехать в Финляндию? — Потому что у твоей хорошей подруги Луны есть прелестный маленький домик прямо на берегу озера в совершенно великолепном районе Финляндии, где никто не сможет тебя найти. Туда можно попасть исключительно портключом, и только твой Хранитель Тайны будет знать точное местоположение. Даже мы с Роном не узнаем. — Подожди. — Гарри покачал головой. — Ты предлагаешь мне поехать в домик в Финляндии, в котором ты явно была, но ты не знаешь точно, где он находится? Как это работает? — Единственный человек, который точно знает, где это, — Хранитель Тайны. Ты что, не слушал? — И Хранитель — Луна? — Гарри покачал головой. — Я не знаю, Гермиона… Она строго посмотрела на него. — Луна, возможно, немного… — Чокнутая, — подсказал Рон. Гермиона повернулась и уставилась на него. — Что? Она такая и есть. Милая, но совершенно сумасшедшая. — Как бы то ни было, — сказала Гермиона, поворачиваясь обратно к Гарри, — ты же знаешь, что она скорее умрет, чем выдаст секрет. Гарри сделал паузу. Это было правдой. На всей Земле не было более преданного человека, чем Луна. — И, — продолжила Гермиона, а ее глаза заблестели, — ты мог бы сделать заявление для «Придиры»! Гарри ужаснулся. Рон, по-видимому, пришел в еще больший ужас. — Гермиона! Ты не можешь всерьез предлагать, чтобы Гарри появился в безумном журнале Луны. Все, что она публикует, — это чушь о неудачниках и любовной жизни корнуолльских пикси! Улыбка Гермионы была коварной. — Но только подумай, как разозлилась бы Скитер, если бы ее обошел «Придира»? — Ее губы дрогнули. – Оно того стоит, просто чтобы посмотреть, как ее голова взорвется. Гарри по-прежнему считал идею провальной, но он не мог отрицать, что не отказался бы посмотреть на Скитер, когда та поймет, что сенсация уплыла из ее рук в «Придиру». И чем больше он думал, тем привлекательнее становилась эта мысль. *** Гермиона ушла, чтобы воспользоваться камином в спальне. Вернувшись, она сообщила, что Луна с восторгом согласилась опубликовать заявление Гарри. — И она сказала, что домик в настоящее время свободен. Ты можешь арендовать его на следующие несколько недель или на любой срок, пока все это не утихнет, — радостно сказала Гермиона. Гарри кивнул. — И что теперь? — Погоди, я быстро приму душ и оденусь. Затем мы с тобой встретимся с Луной, ты обсудишь с ней заявление, и она выдаст портключ к домику. — Эй, — сказал Рон обиженно, — а как же я? — Ты, дорогой, — сказала Гермиона, пробегая мимо него и похлопывая по плечу, — причеши свою дочь и одень ее. — Гермиона… — захныкал Рон. Гарри рассмеялся. — Брось это, чувак. Ты уже говорил это раньше … Она – стихийная сила, твоя девочка. — Мне больше нравилось, когда ее сила была направлена на тебя, — проворчал Рон. Час или около того спустя Гарри сидел за кухонным столом в квартире Луны, пока Гермиона диктовала заявление, которое Луна собиралась напечатать в утреннем выпуске журнала «Придира». Зная, что Луна не подписана на «Пророк», Гермиона принесла копию с собой, и теперь она лежала на столе. Колдография прокручивалась снова, и снова, и снова. Наконец, достигнув предела унижения, Гарри протянул руку и перевернул страницу, чтобы была видна только квиддичная турнирная таблица. — Это очень милая фотография, Гарри, — мечтательно сказала Луна. — Здесь нечего стыдиться. — Мне не стыдно, — горячо возразил Гарри. — Я бы просто предпочел, чтобы моя личная жизнь оставалась, ну, личной. Луна наклонила голову. — Ну, на самом деле этого никогда не было, не так ли? Ты был темой для обсуждений с самого детства. — Луна пожевала кончик своего пера. — Полагаю, именно поэтому ты чувствуешь необходимость ненадолго уехать. Гарри кивнул. — Я думаю, тебе понравится домик, — сказала ему Луна. — Он деревенский, но может быть довольно романтичным. Гарри поперхнулся. — Романтичным? Луна, я не ищу романтики. Мне просто нужно где-нибудь пожить немного, пока все это не уляжется. — Конечно, — ответила Луна с улыбкой. — Никто на самом деле не ищет романтики, не так ли? Просто она появляется в нужное время. — Луна, Гарри нужно тихое спокойное убежище, — неуверенно сказала Гермиона. — Ты ведь понимаешь это, правда? Луна выглядела оскорбленной. — Я видела газету. Я знаю, почему он хочет спрятаться. — Я лично предпочитаю думать, что это разрядка ситуации, — сказал Гарри, улыбнувшись Луне. Она улыбнулась в ответ, ее голубые глаза сияли. — Ты должен думать об этом так, как тебе хочется, Гарри. — Луна сделала несколько пометок после тщательно продуманного заявления Гермионы, затем свернула пергамент в трубочку, перевязав ее кусочком розовой ленты. — Хорошо, тогда иди собирайся, Гарри. И помни: сейчас весна, но по ночам там бывает довольно холодно, поэтому надень теплую одежду. Я распоряжусь насчет портключа, пока тебя не будет. Они встали из-за стола. Гермиона изучала пергамент в руках Луны с тенью подозрения. — Ты же опубликуешь заявление как есть, да, Луна? — Конечно. — Луна непринужденно улыбнулась. Гарри остановился, когда они с Гермионой направились к камину, чтобы он мог подняться домой и собрать вещи. Он нежно взял Луну за плечо. — Спасибо тебе, — сказал он, целуя ее в щеку. — Это много значит. Она похлопала его по щеке. — Не за что. А теперь беги. У меня есть дела. Последний раз, когда Гарри видел ее, кружась в зеленом пламени камина, она склонилась над столом, быстро что-то записывая на другом листе пергамента. *** Еще только выбираясь из камина, они услышали оглушительный стук в окна. — О, ну в самом деле. Гермиона нахмурилась. Она открыла окно, и Гарри пригнулся, когда десятки сов влетели на кухню. Они натыкались друг на друга в спешке, чтобы положить свою ношу на его кухонный стол, толкаясь, пока наконец последняя из них не вылетела обратно, исчезая в облачном послеполуденном небе. Аккуратным взмахом палочки Гермиона отделила громовещатели от остальных и превратила их в дымящиеся ярко-красные ошметки. Еще один взмах — и она уничтожила мусор и сложила остальные пергаменты в аккуратную стопку, прежде чем свернуть все и отправить в свою сумочку. — Я разберусь с этим, пока тебя не будет. — Гермиона, ты не обязана, — сказал Гарри. — Я справлюсь. Она жестом отмахнулась. — Ты уезжаешь отдыхать, а не разбираться с этим мусором. Если есть что-то, что, по моему мнению, тебе стоит посмотреть, я пришлю тебе. Все в порядке? На самом деле он подумал, что это было немного своевольно с ее стороны, но он чувствовал себя не в том положении, чтобы жаловаться. Он кивнул и направился в спальню собирать вещи. *** Гарри вернулся к Луне через час с небольшим. Сначала он собрал вещи на две недели, но по настоянию Гермионы добавил еще одежды, чтобы хватило на месяц. Хорошо зная свою дорогую подругу, он мудро решил не говорить ей, что не собирается отсутствовать так долго, а просто сложил вещи в сумки и уменьшил их, чтобы они поместились в карманах. — Все собрал? — весело спросила Луна. — Надеюсь, ты взял с собой что-нибудь почитать. — Она улыбнулась в ответ на его кивок. — Нам нужно кое-что обсудить, прежде чем портключ активируется. Во-первых, твою еду доставят завтра. В домике будет достаточно основных продуктов, чтобы тебе хватило до вечера и на завтрак. Когда ты прибудешь, на столе будет зачарованный пергамент. Спланируй свое меню на неделю, а затем запиши, что тебе понадобится. Пергамент перенесется ко мне, как только ты напишешь внизу «Я закончил». Твой заказ будет доставлен примерно через два часа после запроса. Гарри начал думать, что это убежище Луны, возможно, не такая уж хорошая идея. — Что произойдет, если я захочу чего-то помимо еды? — коротко спросил он. — Например, мою метлу или… не знаю, бутылку огневиски? Это тоже появляется волшебным образом? — О твоих потребностях позаботятся, Гарри. — Луна посмотрела ему в глаза. — Ты доверяешь мне? Гарри очень хотелось сказать «нет», но он вздохнул и ответил: — Конечно, да, Луна. — Хорошо. — Она улыбнулась. — О, и чтобы ты знал, камин всегда подключен к этому офису, и я взяла на себя смелость добавить камин Рона и Гермионы к сети домика. Но это только для общения, а не для путешествий. Единственный способ попасть в домик и выйти из него — с помощью портключа. Теперь, если ты готов… Она дождалась его кивка, затем взяла руку Гарри и вложила в нее маленькую фигурку, прежде чем сделать сложное движение палочкой. Последнее, что он увидел, разворачиваясь, была улыбка Луны, уносящаяся в темноту. Гарри с грохотом приземлился посреди просторной комнаты. Мгновение он лежал, уставившись в потолочные балки, затем приподнялся, чтобы сесть. У камина с одной стороны комнаты стояли диван и кресло-качалка, а с другой — письменный стол и стул с красиво вырезанным деревянным каркасом. В огромном каменном камине уже были разложены поленья, и, несмотря на солнечный свет, заливавший комнату, Гарри почувствовал озноб. Он вытащил из рукава палочку и произнес Incendio, чтобы разжечь огонь. Поднявшись на ноги, он быстро осмотрел три спальни, одна из которых была такой маленькой, что там едва помещалась кровать. На ум сразу пришла каморка под лестницей в доме тети и дяди, и он решил не использовать эту комнату. Вместо нее он выбрал ту, где была кровать с большим балдахином, расположенную ближе всего к гостиной и камину. В комнатах, расположенных вдали от весело потрескивающего огня, стоял ощутимый холод, и Гарри слегка поежился, возвращаясь в столовую и небольшую, но удобную кухню. Шкафы были заполнены посудой и кастрюлями, массивными керамическими тарелками и столовым серебром. В одном шкафу хранились кружки и стаканы. На стойке лежала записка от Луны, в которой говорилось, что еда в леднике свежая. Гарри ухмыльнулся и, открыв дверцу, обнаружил шесть яиц, немного сыра, упаковку сосисок и кварту молока. Быстро заглянув в буфет, он нашел банку фасоли и еще одну банку с помидорами, небольшую буханку хлеба и жестянку чая. На кухонном столе стояла сахарница. — Хватит на яичницу, пока сюда не принесут еще еды, — сказал он пустой комнате. Он подошел к столу и обнаружил, что зачарованный пергамент Луны ждет его, но решил заполнить его позже. Гарри распаковал вещи, повесив одежду на комод в спальне и положив небольшой набор книг и журналов по квиддичу на стол в гостиной, затем натянул толстовку с капюшоном, чтобы осмотреться снаружи. Хижина стояла недалеко от берега большого озера, окаймленного со всех сторон высокими елями. Побродив у глубокой синей воды, Гарри нашел лодку с веслами и подумал, что, может быть, завтра прокатится на ней по озеру. От воды веяло прохладой, и мысль о том, чтобы оказаться на ней прямо сейчас, не особо привлекала. Он прошел дальше, по небольшому мостику через ручей, который протекал мимо хижины к озеру, и заметил небольшое здание прямо под деревьями. Заглянув в маленькое окошко в двери, Гарри увидел, что это сауна. Он никогда в ней не бывал, но подумал, что это может быть забавно, и заинтересовался, найдутся ли инструкции в доме. Он слышал пение птиц на деревьях и время от времени плеск рыбы, прыгающей в озере. Когда ветерок слегка усилился, его шелест в густых ветвях был похож на тихий вздох, но не считая этого, среди потрясающей красоты природы царила тишина. Это так отличалось от его лондонской квартиры. Обычно из окон даже глубокой ночью доносился шум машин. Здесь не было ничего, кроме легких звуков природы, и он сделал глубокий вдох, чувствуя, как часть напряжения спадает с плеч. Наверное, было к лучшему, что он оказался в этом домике. Оглянувшись на сауну, он решил осмотреть дом и поискать инструкции. Они были под листом пергамента для списка покупок, и он прочитал их с легкой улыбкой. Он почти слышал сладкий певучий голос Луны. Достаточно было просто разжечь печь с помощью зажигалки; камни, которые обеспечивали тепло, немедленно нагревались до оптимальной температуры. Для образования пара на них нужно было просто налить воды. И она предупредила о финских мозгошмыгах, которые, по-видимому, были гораздо прожорливее, чем их английские сородичи, и процветали во влажном тепле сауны. На внутренней стене висели буковые ветки – если помахать ими, говорилось в записке, это помешает мелким паразитам залететь в уши. — Полезно знать, — пробормотал Гарри со смешком. Чувствуя легкую неловкость, даже зная, что на много миль вокруг никого нет, он разделся, обернул полотенце вокруг талии и взял в руки палочку. У задней двери домика лежало что-то похожее на плетеные шлепанцы, и он надел их, прежде чем пересечь посыпанную гравием дорожку к сауне. Ветерок холодил обнаженную кожу. К тому времени, как он добрался до небольшого строения, его соски затвердели, а на плечах и руках выступили мурашки. Шагнув внутрь, Гарри почувствовал облегчение. Он разжег печь, как было велено, и через несколько минут крошечный домик наполнился теплом и паром. Гарри снял полотенце, усаживаясь на скамейку, встроенную в стену. Сняв очки и отложив их в сторону, он откинулся назад и закрыл глаза. Он никогда раньше не был в сауне, но теперь начал понимать тех, кто не мог без нее жить. Через полчаса он вспотел, пот стекал по волосам, лился по шее и спине и скапливался между твердыми мышцами живота. Выйдя, чтобы окунуться в озеро, он ойкнул и поспешно свернул влево, когда чуть не врезался в зад северного оленя, потому что оставил очки в сауне. Он вынырнул из воды, отфыркиваясь и смеясь, смутно различая фигуры трех больших оленей, убегающих в лес. Возвращаясь в сауну, чтобы повторить процедуру, то шел осторожно. К тому времени, когда он выполнил рекомендованные Луной «три сеанса», он был вялым, расслабленным и уставшим. Ему удалось приготовить ужин из яиц, сосисок, помидоров и фасоли, но он знал, что завтра захочет чего-то более плотного, и сел в кресло перед камином, чтобы составить список покупок. Когда он покончил с этим, его клонило в сон, и он зевнул, нацарапав внизу «Я закончил». В половине десятого вечера еще не стемнело, но Гарри был готов лечь спать. К счастью, шторы в спальне, которую он выбрал, были плотными и не пропускали большую часть света. Он заснул почти сразу, как только голова коснулась подушки. Когда Гарри проснулся на следующее утро, он чувствовал себя бодрее, чем когда-либо за долгое время. После быстрого завтрака, состоявшего из чая и тостов, он решил, что немного времени в сауне и быстрое купание в озере станут идеальным началом дня. Честно говоря, он не знал, как относиться к сауне, когда впервые увидел ее, но прошлой ночью он спал как убитый и проснулся с прекрасным самочувствием, и он мог приписать это только сауне и свежему воздуху. Заняться было нечем, графика тоже не было, и он с чистой совестью посвятил сауне и озеру еще полтора часа. Он снял пижамные штаны и, обернув полотенце вокруг талии, влез в шлепанцы. Он направился вниз по тропинке, на этот раз проверяя, нет ли диких животных поблизости, прежде чем отправиться в путь. Растопив сауну, он бросил полотенце на скамейку и сел, чтобы расслабиться. Мысли блуждали, и он поймал себя на том, что задается вопросом, как там Гермиона сражается с почтой. Улыбнувшись про себя, Гарри решил, что теперь это ее проблема, и закрыл глаза, прислонившись спиной к стене. Примерно через полчаса он встал и взял полотенце, отправляясь на пляж. Очки запотели, когда он выходил из сауны, но он подумал, что лучше видеть хоть что-то на случай столкновения с оленями, чем не видеть вообще ничего. Холодный воздух показался каменной стеной, и Гарри сделал глубокий вдох, пробегая по тропинке к озеру. Он аккуратно положил очки на бревно у берега, затем бросился в воду. Быстро окунувшись, Гарри вышел из ледяной воды и, дрожа, взял полотенце. Он накрыл голову и начал энергично растирать волосы, ручейки холодной воды стекали по его телу к ногам. — Как водичка, Поттер, холодная? — протянул знакомый голос. Гарри замер, вскинув голову, инстинктивно сдвинув полотенце, чтобы прикрыться. Фигура была размытой, но светлые волосы узнавались безошибочно. — Малфой? — недоверчиво переспросил Гарри. Он поспешно подобрал свои очки с бревна и нацепил их свободной рукой. Хитрое замечание Малфоя наконец дошло до Гарри, и он почувствовал, как кровь бросилась ему в лицо. Он обернулся полотенцем, закрепив его вокруг талии. — Какого, блядь, хрена ты здесь делаешь? Драко выглядел удивленным. — В этот самый момент я пытаюсь придумать медленную и мучительную смерть для Лавгуд. — Он поднял коробку в руках. — В придачу к тому, что я доставляю твои продукты. — Но Луна никогда не говорила… Я просто подумал… — Изъясняешься, как всегда, я смотрю. — Уголок губ Малфоя пополз вверх. — О, заткнись, — мрачно сказал Гарри. — Я думал, что продукты появятся сами собой. Луна не упоминала, что кто-то будет их доставлять. Драко закатил глаза. — Да, очевидно, она утаила кое-что интересное от нас обоих. Она не потрудилась сказать мне, что ты ее арендатор. А теперь, если ты не возражаешь, я просто оставлю это в домике. Он повернулся на каблуках и зашагал по тропинке. Гарри сунул ноги в шлепанцы, прежде чем последовать за Драко внутрь, по пути поправляя влажные волосы. Драко направился прямо к маленькому столику в крошечной кухне, поставил коробку, и пространство показалось еще меньше, когда его заполнило поджарое тело Малфоя. Гарри не мог не заметить, что этот человек, которого он не видел много лет, сильно повзрослел. Его светлые волосы падали на лоб, слегка взъерошенные ветерком, а фигура, которая в последний раз, когда Гарри его видел, казалась почти истощенной, обрела приятный рельеф. На нем были маггловские джинсы, светло-голубая рубашка-поло и серые кроссовки. Это зрелище, учитывая, что он редко видел Малфоя в чем-либо, кроме мантии, было обезоруживающим. — Значит… ты работаешь на Луну? — сказал Гарри немного неловко. — Верно подмечено, Поттер, — Малфой бросил на него взгляд, ставя коробку на стол и выпрямляясь. – От тебя ничего не скроешь. — Ой, не будь придурком, ты… придурок, — раздраженно фыркнул Гарри, а глаза Малфоя загорелись весельем. – Я не привык, что меня застают врасплох, когда я голый, ясно? Дай мне пару минут собраться с мыслями. Губы Малфоя дрогнули. — Ты зря оставляешь мне подобные возможности, когда мы обсуждаем наличие мыслей, Поттер. И после всей этой истории с «Пророком», по-моему, тебе не впервой быть пойманным в компрометирующем положении. — Он притворился задумчивым, коснувшись подбородка длинным указательным пальцем. — Хотя теперь я припоминаю, что в газете ты не был голым. Пытался удалить парню задние коренные зубы языком, да, зато в одежде. Гарри фыркнул, качая головой. — Ты ничуть не изменился. Глаза Малфоя сузились. — Ты понятия не имеешь, изменился я или нет. — Его взгляд с пугающим вниманием прошелся по телу Гарри. – А вот ты… Он позволил фразе повиснуть в воздухе, резко повернувшись, чтобы покинуть дом. Гарри последовал за ним. — Подожди. Малфой остановился и обернулся, поджав губы: — Что? — Ты не сказал мне, что ты здесь делаешь. — Поттер, мы уже обсуждали это, хотя я слышал, что память — это первое, что обычно подводит. — Он ухмыльнулся, и выражение его лица так напомнило времена Хогвартса, что у Гарри перехватило дыхание. — Я здесь. Чтобы доставить. Твои продукты, — раздельно произнес он. Его ухмылка стала шире. — Знаешь, тебе, наверное, лучше пойти в тепло. Погода может быть обманчиво мягкой, но все равно можно получить обморожение, даже весной. Ты же не хочешь, чтобы что-нибудь почернело и отвалилось? Он многозначительно посмотрел на пах Гарри. — Ты тупой еблан! — начал Гарри. Но прежде чем он смог продолжить, Малфой одарил его улыбкой и исчез. — Мерлин, проклятый сукин сын, — прорычал Гарри, возвращаясь в дом и направляясь прямо к камину. На грубо сколоченной каминной полке стоял летучий порох, и он схватил плошку, разжег огонь беспалочковым Incendio и бросил в него большую пригоршню. Пламя стало ярко-зеленым. — Дом Луны Лавгуд, — коротко сказал он. Через мгновение появилась маленькая захламленная гостиная Луны, но ее там не было. — Луна! — позвал Гарри. – Ты где? Ответа не последовало, и он откинулся на корточки, хмуро глядя на пламя. Медленная улыбка тронула его губы, и он бросил еще одну пригоршню порошка в огонь. Если Луны не было дома, он знал кое-кого другого, у кого могли быть нужные ответы. Когда пламя вспыхнуло зеленым, он крикнул: — Бунгало Гермионы Уизли! Когда показалась кухня Гермионы и Рона, Гарри позвал их. — Гермиона! Ты там? Мгновение спустя в комнату ворвалась Гермиона. — Гарри! Все в порядке? — Ты знала, что Малфой работает на Луну? — выпалил Гарри. Гермиона села, опираясь коленями на подушку у камина. — Не понимаю, почему это так важно, но да, я знала об этом. Драко — помощник редактора «Придиры». — О, так значит, он теперь специалист по мозгошмыгам? — К твоему сведению, мистер Я-читаю-только-квиддичные-заметки-если-я-не-на-первой-полосе, журнал со времен войны стал намного серьезнее, Гарри. И намного респектабельнее. Иногда она еще публикует дурацкие статьи, но там много и ценной информации. Гарри фыркнул. — Не хочешь – не верь, но ты бы лучше сам почитал, прежде чем судить. С тех пор как Драко стал помощником редактора, они печатают то, чего не напишут в «Пророке». Они говорят правду о том, что делается в Министерстве, и публикуют очень хорошие статьи об отношениях с магглами. Гарри не мог поверить. — Малфой не только работает с Луной, но и отвечает за публикацию статей о том, как ладить с магглами? Придумай что-то другое, Гермиона. — Тем не менее это правда, — чопорно сказала она и раздраженно выпятила подбородок. — С какой стати Луна решила дать этому придурку работу? Гермиона прикусила нижнюю губу, прежде чем ответить. — Ну, на самом деле, я думаю, просто Луна была единственной, кто оказался достаточно великодушен и готов прощать, чтобы дать ему шанс после судов. Гарри на мгновение задумался над этим, чувствуя себя немного уязвленным. Наконец он выпалил: — И какого черта он доставляет мои гребаные продукты? — Может быть, Луна была занята, Гарри. Я не знаю. Но если ты так хочешь вести себя с ним по-идиотски, я думаю, она пришлет кого-нибудь другого. — Гермиона, — простонал Гарри. — Ты не понимаешь. Он появился здесь, когда я стоял у озера, совершенно голый! Ее рука взлетела, чтобы прикрыть рот, и у него возникло смутное подозрение, что она прячет улыбку. — О, ну. Я не думаю, что для него это стало проблемой. — Гермиона с трудом подавила смешок. — Гермиона! Она пожала плечами. — Я просто говорю, что ты неплохо вырос, Гарри. И я уверена, что Драко ценит красоту, когда ему предоставляется такая возможность. Гарри уставился на нее, разинув рот. — Я не могу поверить, что ты только что это сказала. Гермиона, мы здесь говорим о Малфое! — Я знаю, о ком мы говорим. Он тоже вырос довольно неплохо, — улыбнулась Гермиона. — На нем были магловские джинсы… и кроссовки. У меня такое чувство, что мир только что перевернулся. — Но я вижу, ты заметил. — Трудно было не заметить, — проворчал Гарри. — Я стоял в четырех футах от него. Гермиона озорно ухмыльнулась. — Голый? — Я накинул полотенце, Гермиона, — пробормотал Гарри. — О. Жаль, — беспечно ответила она. В ее голосе не прозвучало ни капли сожаления. — Гермиона! Я не могу поверить, что ты так к этому относишься. Это было неловко! — О, ради Мерлина, Гарри, — нетерпеливо сказала она. — Мне нужно идти. Перезвони Луне чуть позже. Я думаю, она закрывает офис в пять. — Она одарила его озорной усмешкой. – Ну если тебе это действительно так важно. О, и надень что-нибудь! Пара мгновений – и перед глазами осталось только пламя. *** Следующие несколько дней как две капли воды напоминали друг друга: сауна, купания в озере и просмотр квиддичных журналов. К концу первой недели Гарри стало так скучно, что он начал придумывать имена оленям, которые бродили возле хижины. Хотя его так и подмывало назвать их Доннер, Блитцен и Дэшер, в конце концов он остановился на Рэнди, Рексе и Ральфе. У Рэнди были самые большие рога, Рекс казался постоянно угрюмым, а рога Ральфа были неровными, и он выглядел так, словно не раз врезался головой в дерево. Решив, что такое близкое знакомство с четвероногими соседями — верный признак того, что пора уходить, Гарри вошел в дом и опустился на колени у камина. — Дом Гермионы Уизли, — позвал он, бросив горсть порошка в огонь. Он подождал, пока не увидел, что она опустилась на колени. — Ты должна вытащить меня отсюда! — воскликнул Гарри еще до того, как она успела заговорить. — Я схожу с ума! Я только что дал имена северным оленям, которые бродят у хижины! — Ты что? — сказала она со смехом. Однако ее улыбка быстро погасла. — Гарри, «Пророк» не перестает говорить о твоей ориентации. Они даже начали печатать интервью с теми, кого они называют твоими любовниками. — Моими… что? — Любовными интересами, — сказала Гермиона сквозь зубы. — Скитер нашла мужчин, которые якобы спали с тобой, и они рассказывают свои истории. — Черт возьми! — закричал Гарри. — Мне нужно вернуться сейчас же! — Нет, ты не понимаешь, — твердо сказала Гермиона. — Ты действительно хоть на мгновение поверил, что я позволю ей выйти сухой из воды? Я уже поговорила с ней, и завтра будет опубликовано опровержение. Гарри уставился на нее. — О, не смотри на меня так, Гарри Поттер. Я знаю тебя слишком много лет. Да, это раздражает. Да, это смешно. И да, будь у меня хоть малейший шанс, я бы с радостью придушила эту сучку сама. Я должна была раздавить ее, пока у меня была такая возможность. Но суть в том, что шумиха не утихает, и мне приходится дважды в день заходить к тебе домой, чтобы разобрать почту. Гарри слегка поник. — Я не хотел тебя обременять, Гермиона. — Я знаю, — сказала она со слабой улыбкой. — Просто наберись терпения. Пройдет не так уж много времени, прежде чем все уляжется и ты сможешь вернуться. Они поболтали еще несколько минут, прежде чем из другой комнаты донесся шум, и Гермиона сказала, что ей пора будить Роуз. Гарри пересел в кресло у камина, положив ноги на оттоманку. Он уставился в огонь, все еще думая о своем разговоре с Гермионой. Проводя руками по лицу, Гарри задавался вопросом, когда же его жизнь действительно станет его собственной. Разве недостаточно было того, что он спас всех от Того, Кто Был Сумасшедшим? Когда он сможет обрести то, что нашли так много его друзей? Или он слишком многого хотел, когда мечтал о спокойной жизни с кем-то, кто любил его самого, а не за то, что он сделал? Тепло камина и шум волн, набегающих на берег, убаюкали Гарри. Когда он проснулся, в его сознательные мысли прокрались обрывки его снов. Он был в своей квартире и готовил ужин, когда вошел мужчина и заключил его в объятия. В нем чувствовалось что-то знакомое. Гарри удивленно выпрямился и тряхнул головой. Мужчиной, который обнял его, положил подбородок Гарри на плечо и спросил, что у них на ужин, был Малфой! Встав, Гарри решил пройтись и отправился прогуляться вокруг озера. Он наслаждался дикой природой и даже видел Рекса и Ральфа во время своего путешествия. Вернувшись в хижину некоторое время спустя, потный, но бодрый, Гарри с удивлением обнаружил, что задается вопросом, понравилось бы Малфою гулять с ним по лесу. После тренировки Гарри проголодался, поэтому он пошел на кухню приготовить что-нибудь на обед. Он осмотрел скудный набор продуктов в холодильнике и решил приготовить пасту с помидорами и овощами. Половину этого он мог съесть на обед, а остальное — на ужин. На завтрак оставались яйца и тосты с консервированной фасолью. Он взглянул на пергамент для заказов. Он надеялся, что больше не придется им пользоваться, но после разговора с Гермионой Гарри понял, что в ближайшее время у него нет шансов вернуться домой. Поев, он сел за стол и составил список покупок, не забыв на этот раз добавить туда шоколадное печенье, печенье «Джемми Доджерс» и «Хобнобс» и коробку хрустящих хлопьев с шоколадной крошкой. Если ему суждено застрять здесь, он мог хотя бы побаловать себя чем-нибудь из своих любимых блюд. Убедившись, что в заказе есть и основные продукты, он написал «Я закончил» и наблюдал, как слова исчезают со страницы. Он не мог не задаться вопросом, будет ли курьером снова Малфой. Наутро Гарри проснулся рано. За завтраком он поймал себя на том, что поглядывает в окно каждые несколько минут. — О, ради Мерлина, — сказал он пустой комнате. — Это доставка еды, а не свидание. Он закончил есть, вымыл посуду и чувствовал себя немного не в своей тарелке, когда тихий стук заставил Гарри вскочить на ноги и нервно пригладить волосы. Напустив на себя беззаботный вид, он подошел к двери и выглянул наружу. Потребовалась вся сила воли, чтобы сдержать улыбку, которая угрожала расплыться на губах, когда он увидел Малфоя, идущего по тропинке. — А, это ты, — сказал он Малфою, молясь, чтобы его быстро бьющееся сердце грохотало не так громко, как ему казалось. — Ожидал кого-то другого, Поттер?— протянул Драко. — Или надеялся на кого-то другого? — Нет, — сказал Гарри, моргая, пытаясь придумать остроумный ответ. — Ты мне подходишь. Я имею в виду – хорошо, что это ты. «Господи, почему нельзя провалиться сквозь землю, когда это так нужно», — подумал Гарри. Малфой ухмыльнулся и прошел мимо Гарри в дом. Он поставил коробку с продуктами на стол. — Ты планируешь вечеринку, что ли? — Прошу прощения? — удивился Гарри. — Заказал кучу десертов и сладостей, — ответил Малфой с усмешкой. — Я решил, может быть, ты что-то задумал. Гарри вздохнул. — Нет, только я, Рэнди, Рекс и Ральф. Глаза Драко стали круглыми, как блюдца, и он пролепетал: — Хорошо, тогда, думаю, мне пора идти, если у тебя компания. Гарри нахмурил брови, а затем расхохотался. — Боже, Малфой. Рэнди, Рекс и Ральф — три северных оленя, которые, похоже, считают, что в окрестностях хижины самая лучшая трава по эту сторону озера. — Ты дал имена оленям. — Это было скорее утверждение, чем вопрос. — Мне показалось грубым продолжать называть их «эй, ты», когда они видели меня голым. Глаза Малфоя загорелись юмором, и Гарри закатил глаза. — Знаешь, здесь не так уж много развлечений. Он сказал это, пожав плечами. — Как бы то ни было, мне пора, — ответил Малфой. — Слушай, — импульсивно сказал Гарри, — ты не хочешь чаю или… чего-нибудь еще? Малфой приподнял бровь. — Что именно ты предлагаешь? Гарри почувствовал, как вспыхнуло его лицо, и пролепетал в ответ что-то совершенно невразумительное. Малфой начал смеяться. Не хихиканье, а настоящий хохот. Гарри немного удивился, осознав, что никогда раньше не слышал, чтобы Малфой так смеялся, не говоря уже о том, что ему очень нравился этот звук. — Шучу, Поттер. Но я смотрю, когда ты что-то делаешь, ты никогда не делаешь это наполовину, да? — Что, черт возьми, это значит? — Руки Гарри уперлись в бока. — Только то, что многие из нас совершили каминг-аут после Хогвартса, но нам удалось не занимать первые полосы газет по две недели. Гарри закатил глаза. — Я же не просил быть на первой полосе. — Ты лакомый кусочек для прессы, Поттер. Ты всегда им был. Можно было бы подумать, что ты уже привык к этому. Гарри сел за стол, слегка барабаня пальцами по гладкой поверхности. Он поднял глаза. — Честно? Я не понимаю. Я имею в виду все это внимание. Драко выглядел ошарашенным. — Ты не понимаешь. Гарри закатил глаза. — Я понимаю, что я убил Волдеморта. Но с тех пор? Я не сделал ни черта такого, что можно было бы считать особенным, и все же каждый гребанный раз, когда я пукаю, кто-то считает это новостью. Малфой уставился на него, а затем ухмыльнулся. — Ну, наверное, если бы ты пускал пузыри или делал еще какую-нибудь подобную чушь, это было бы гораздо более интересно и достойно печати. У Гарри отвисла челюсть, а затем он начал смеяться. Он почти согнулся пополам от смеха, прежде чем смог остановиться. — Ты действительно совершенно безумен, ты знаешь, Малфой? — Меня называли и похуже. Но серьезно, Поттер. Если ты хотел скрыть свою личную жизнь от новостей, то, может, было неразумно исследовать миндалины какого-то парня языком на людной улице? — Возможно, — смиренно ответил Гарри. — А теперь выпьешь чаю? — Боюсь, придется отказаться. Сам удивляюсь, но мне действительно жаль, что я не могу остаться. Но я должен закончить статью для следующего номера, а срок уже почти вышел. Гарри кивнул. — Может, в следующий раз. — Может, в следующий раз, — повторил Малфой. Он бросил на Гарри долгий оценивающий взгляд, развернулся на месте и исчез с хлопком. *** Прошло несколько дней, и Гарри обнаружил, что большую часть своего времени он проводит в мыслях о Малфое. Днем было несложно переключиться на что-то другое, но ночью все было иначе. Его сны были наполнены высоким худощавым блондином, делающим всевозможные вещи, из-за которых Гарри просыпался с довольно болезненной эрекцией. Накануне днем он вздремнул и проснулся от прекрасного сна, почувствовав необходимость принять душ и сменить брюки. Гарри уже собирался сдаться и сделать заказ на еду… на что угодно, просто чтобы посмотреть, доставит ли это Малфой, когда донесся знакомый звук. Он взял волшебную палочку и уже подошел к окну, когда услышал очень узнаваемый голос. — Эй, Поттер, — позвал голос. — Не стрелять, это я. — Смешно, — проворчал Гарри, поспешив к двери и распахнув ее. — Малфой? Что ты здесь делаешь? Все в порядке? — Он побледнел и оперся рукой о дверной косяк в поисках поддержки. — Боже, что-то случилось с Гермионой или Роном? Боже, только не с Рози! — Возьми себя в руки, Поттер, — поспешно сказал Малфой. — С ними все хорошо. Гарри тяжело выдохнул, затем склонил голову и уставился на него. — Тогда почему ты здесь? Я ничего не заказывал. Малфой выглядел немного смущенным, и на его щеках появился румянец. — Я принес тебе пару журналов. — Он поднял руку, показывая, что держит несколько изданий, похожих на журналы по квиддичу. — Мы же не можем допустить, чтобы Чудо-мальчик проводил все свое время, общаясь с дикой природой. — Вау, — только и смог выдавить Гарри. Затем он нахмурился и сказал: — Не называй меня так. Драко пожал плечами. — Хорошо. Он на мгновение огляделся по сторонам, затем снова посмотрел на Гарри с решительным выражением лица. — Предложение на чай все еще в силе? Или такое случается раз в жизни? Гарри медленно улыбнулся, затем повернулся, чтобы придержать дверь открытой. — Заходи. Возможно, я даже позволю тебе разделить мои пристрастия. — Хорошо, что я знаю, что ты говоришь о печенье. Гарри с усмешкой покачал головой, когда Драко вошел в кухню и сел за стол. Гарри налил воды в чайник. — И давно ты работаешь на Луну? — спросил он непринужденно, оглядываясь через плечо. — Ты правда не читаешь газет, Поттер? Я был на первой полосе из-за этого. Забыл, что ты читаешь их только тогда, когда сам попадаешь на первую полосу. Гарри повернулся, чтобы огрызнуться, но быстро заметил дразнящий блеск в глазах Малфоя и ухмылку на его губах. — Вообще-то я редко читаю любую магическую прессу, — сказал Гарри, прислоняясь спиной к буфету. — Кто-то из «Пророка», наверное, Скитер, решил прислать мне номер газеты с этим фотошедевром, украшающим первую страницу. Видимо, она хотела убедиться, что я не пропустил ее сенсацию. — Чего я не понимаю, — сказал Драко, склонив голову набок, — так это почему ты пытался сохранить это в секрете. Гарри долго смотрел на него, прежде чем ответить. — Я не пытался сохранить это в секрете, — наконец сказал он. — Я просто не думал, что это касается кого-то кроме меня и тех, кому я сам рассказал. У меня нет проблем с тем, что я гей – моя проблема в том, что все волшебное сообщество считает себя вправе знать и обсуждать это. Драко поджал губы. — Но если бы ты сделал каминг-аут много лет назад, сейчас это не было бы большой новостью. Гарри поднял руки. — Поверь мне, я говорил об этом с Гермионой. И сейчас, да, я думаю, было бы лучше просто положить конец сплетням много лет назад. — Он вздохнул и пожал плечами. — Но я этого не сделал. И теперь прячусь у черта на куличках в компании трех северных оленей. Драко приподнял бровь. — По-моему, я должен обидеться на это. — Ну, примерно двадцать минут назад Рэнди, Рекс и Ральф были моими единственными компаньонами. — Он улыбнулся Малфою, наливая воду в кружки, которые поставил на стол. — Хотя я должен признать, что они были потрясающими собеседниками. Драко громко рассмеялся. Гарри нравился звук этого богатого глубокого баритона. — Возможно, я действительно заплатил бы за то, чтобы посмотреть, как ты обсуждаешь с ними свои проблемы. — Попробуй, — ухмыльнулся Гарри. — На самом деле они очень сочувствовали моему положению. Я видел это по их глазам. Драко усмехнулся, затем оглядел аскетичный домик. — Я не уверен, что смогу проводить здесь много времени. Луна предлагала мне несколько раз, но мне больше нравится шум и суета Лондона. Честно говоря, я бы вряд ли смог целыми днями оставаться наедине со своими мыслями. Он невольно вздрогнул. — Это не так уж плохо, — сказал Гарри, изо всех сил стараясь, чтобы его голос звучал ровно. Последнее, что ему было нужно, это чтобы Малфой заподозрил, какие мысли занимали его голову большую часть времени в течение последних нескольких дней. — Оказалось, что мне очень нравится тишина, а сауна великолепна. Мысли о сауне заставили Гарри подумать о Малфое в сауне. Малфой в сауне, голый. Малфой в сауне голый с голым Гарри. Он мысленно покачал головой и попытался найти новую тему. — Так чем же ты занимаешься в «Придире»? Драко откинулся назад, держа кружку между ладонями. — Вначале я делал все, о чем просила Лавгуд. Включая чистку мусорных баков и ползание по полу ее офиса, чтобы проверить, нет ли под столом ее чертохолопого головосека. — Не может быть! — со смехом воскликнул Гарри. — Может. И то и другое. — Он опустил взгляд на свою чашку, водя пальцем по краю, пока говорил. — Я был в отчаянии, Поттер. Никто не хотел нанимать меня, кроме Луны. Даже после плена в мэноре она дала мне шанс. Гарри потянулся и положил ладонь на руку Драко. — В ней нет ни капли подлости. Она действительно самый добрый человек, которого я знаю. Драко прочистил горло. — Ну, это много значило для меня и все еще значит. Что именно я для нее делаю? Все, что она попросит. А когда она не смотрит, я помогаю ей превратить «Придиру» в довольно респектабельный журнал. Гарри был почти уверен, что Луна точно знала, что Малфой сделал, чтобы изменить мнение волшебного сообщества о ее журнале, но он ни за что на свете не собирался этого говорить. Он отдернул руку и обхватил кружку, но пальцы у него покалывало. — Итак, теперь, когда мы проанализировали твою личную жизнь и впечатляющее разоблачение, — сказал Драко, — не мог бы ты, пожалуйста, объяснить мне, почему тебе так нравится варить свои яйца в сауне? — Там не варят яйца. Мерлин, ну может, мозги иногда! — поддразнил Гарри. — Жара и пар… это очень расслабляет, а потом бросок к озеру и прыжок в холодную воду. — Он довольно вздохнул. — Ощущения потрясающие. Драко допил остатки чая из своей кружки и поставил ее на стол. — Пока я верю тебе на слово. У меня, в отличие от тебя, есть работа, и хотя мой босс относится с пониманием, я сомневаюсь, что ей понравится, если я проведу весь день вне офиса. Ничего не делая. Гарри слегка улыбнулся Драко. — Ты развлекаешь ее арендатора. Я бы не назвал это ничегонеделанием, Малфой. — Ты же понимаешь, что мы могли бы обсуждать эту тему большую часть дня. Но мне все равно нужно вернуться к своей работе, а тебе все еще нужно… ну, чем ты там занимаешься весь день. Хотя теперь ты можешь делать это, одновременно разглядывая новые фотки горячих квиддичных парней, — сказал Драко, взяв со стола экземпляр «Квиддич. Вне игры» и пролистывая страницы. — Это должно занять тебя хотя бы до вечера. Драко бросил журнал Гарри. — Слушай, — импульсивно сказал Гарри, — не мог бы ты принести мне пару старых номеров «Придиры», когда придешь в следующий раз? Я бы хотел посмотреть, что вы с ним сделали. Драко уставился на него, словно ожидая, что Гарри скажет, что пошутил. Когда этого не произошло, по его щекам поползли розовые пятна. — Конечно, — коротко ответил он. Он вытащил палочку и аппарировал, а Гарри вздохнул, затем пролистал журнал по квиддичу, задержавшись, чтобы посмотреть на бицепсы загонщика из ирландской национальной команды. *** Гарри провел остаток дня, сидя на крыльце в деревянном кресле-качалке. После ухода Малфоя дом казался пустым. Он знал, что это глупо, потому что… ну, он и так был один. Но теперь одиночество, которым он начал наслаждаться, стало удушающим. И разве это не было откровением? Единственным человеком, чьей компании Гарри жаждал, стал тот, кто превратил несколько лет его жизни в сущий ад. Он был так погружен в свои мысли, что не заметил, как один из оленей подошел вплотную к хижине, пока шум сбоку не напугал его, и он не поднял голову. — О, привет, Ральф, — сказал Гарри, с улыбкой глядя в широкую добродушную морду. — Что ты здесь делаешь? Разве ты не должен сейчас есть ягоды со своими приятелями? Ральф склонил голову и посмотрел в лес. Гарри рассмеялся и подумал, понял ли его Ральф. А может, он как раз поссорился с Рексом и Рэнди. — Знаешь, — жалобно сказал Гарри, — у тебя действительно хорошая жизнь. Ты можешь бродить по этим прекрасным диким местам, питаясь листьями и ягодами. Никого не волнует, нравишься ли ты парням или птицам, или устраиваешь что-то вроде извращенного секса втроем с Рексом и Рэнди. А еще лучше то, что никто постоянно не пытается поместить твою фотографию на первую полосу чертовой газеты! Ральф посмотрел на печенье, которое Гарри принес с собой на улицу. Запустив руку в пакет, Гарри вытащил два песочных печенья и положил на перекладину. Ральф понюхал их, а затем отправил одно в рот своим длинным языком. — Тебе нравятся такие, а? — Гарри не особенно любил простое песочное печенье, но Малфою оно, похоже, пришлось по вкусу. — Знаешь, я действительно жалкий. Я не только разговариваю с оленем, я сижу на крыльце с пачкой печенья, которое мне даже не нравится. Только потому, что его ел Малфой. Гарри наблюдал, как Ральф отправил в рот последнее печенье, повернулся и побрел обратно в лес. Он задавался вопросом, собирался ли Ральф пойти и рассказать своим приятелям-оленям, что ему удалось надуть жалкого человека в хижине на несколько печенек. И, возможно, если бы они не смеялись над его кривыми рогами, он бы приберег немного для них. Гарри уронил голову на руки. «О Мерлин! Теперь я фанатею от жизни северного оленя». Он встал и направился в хижину, чтобы приготовить ужин. Он открыл банку супа, разогрел его и налил в миску. Затем отрезал большой ломоть хлеба от буханки, которую принес Малфой, намазал его маслом и отнес все это к столу. Журналы по квиддичу все еще были там, и Гарри пролистал один из них, пока ел. Он оценил подтянутые тела, но обнаружил, что его мысли возвращаются к гибкому блондину с озорным чувством юмора. Малфой закатал рукава своей рубашки на пуговицах до локтей, и Гарри был очарован гладкой, прозрачной фарфоровой кожей на внутренней стороне предплечий, задаваясь вопросом, так ли она хороша на вкус, как выглядит. Потеряв интерес к журналам, Гарри доел суп, вымыл несколько тарелок и оставил их сушиться на буфете. Он оглядел хижину, но в этот вечер ничто не внушало энтузиазма. Даже сауна заставила его подумать о Малфое, а он не хотел тратить все свое время на размышления о том, как бы ему хотелось, чтобы этот человек остался подольше. Гарри привык к тому, что солнце садилось поздно, и выяснил, что затемняющие шторы на окнах в его комнате позволяли легко закрываться от ярких лучей. В надежде, что сон избавит его от мыслей о Малфое, он пошел в спальню, разделся до боксеров и забрался под одеяло. Увы, сон ускользал. Несмотря на попытки очистить разум, Гарри обнаружил, что его мысли постоянно возвращаются к Малфою. Наконец, поворочавшись с боку на бок, он заснул прерывистым сном. Он притянул светловолосого мужчину ближе. Их рты соприкоснулись, и Гарри нежно провел языком по губам мужчины, тихо постанывая, когда тот отстранился. Поцелуй быстро превратился из нежного в требовательный. Языки переплелись, за этим последовали мягкие покусывания за подбородок. Гарри притянул их тела друг к другу, ощущая, как твердый член мужчины прижимается к его члену. Гарри подался вперед и задвигал бедрами в медленном, соблазнительном танце. Его рука скользнула по гибкой спине к шелковистым светлым волосам… Гарри вздрогнул и проснулся, смутно осознавая, что практически трахал матрас. Светлые волосы? Малфой? — О черт, — пробормотал он. – Не хватало только эротических снов о Малфое! Он попытался повернуться и снова заснуть, но настойчивая пульсация его все еще твердой эрекции не проходила. Даже осознание того, что он докатился до сексуальных фантазий о Малфое, не помогало. Он попытался подумать о самых несексуальных вещах, какие мог вообразить. Дадли в стрингах. Финч-Флетчли в стрингах. Гарри содрогнулся. Какими бы отвратительными ни были эти мысли, эрекции было плевать. — Черт, — пробормотал он. — Ну ладно. Гарри оторвал задницу от матраса и стянул пижамные штаны. В ящике прикроватного столика лежал пузырек со смазкой, который он туда закинул. Он протянул руку и вытащил его. Откупорив крышку, он вылил изрядное количество себе на ладонь. Он откинулся на спину, согнув колени и поставив ступни на матрас. Когда он обхватил рукой член, то не смог сдержать стон облегчения. Его рука задвигалась вверх-вниз по стволу, немного проворачивая кисть вверху и проводя большим пальцем по щелочке и под крайней плотью. Не нарушая своего ритма, он протянул свободную руку между ног, чтобы обхватить яйца и перекатить их пальцами. В мозгу возникла картинка, что это рука Малфоя скользит вверх-вниз по его члену, или рот Малфоя на нем, голова движется между его колен, и Гарри почувствовал, как восхитительный тугой комок желания поднимается внутри него. Быстро капнув еще смазки на ладонь и растерев пальцами, он снова опустил руку между ног, проводя пальцем по своему раскрытому отверстию. Когда он скользнул внутрь, то выгнул бедра, выискивая одно конкретное место. Он нашел его с приглушенным криком, и, в последний раз дернув рукой, воскликнул: «О боже, Драко!» Его бедра приподнялись, и мир взорвался, когда член выплеснулся густыми белыми струйками на живот. Агония удовольствия сковала тело на мгновение, а потом Гарри упал обратно на кровать. Он уставился в потолок, потрясенный тем, что кончил так стремительно. Кажется, он еще никогда в жизни так быстро не кончал. Гарри вытащил палочку из-под подушки и быстро наложил на себя очищающее заклинание. Он знал, что почувствует зуд и утром пожалеет, что не принял душ, но прямо сейчас, после оргазма, ему было наплевать. Прошло три дня, прежде чем Малфой появился снова. Не то чтобы Гарри считал или что-то в этом роде. И он не дрочил, думая об этом мерзавце. Это было бы жалко. Гарри сидел на крыльце, гадая, что подумала бы Луна, если бы он добавил смазку в свой следующий список покупок. Затем он улыбнулся, подумав о том, как Малфой принес ее, распаковал, а затем использовал. Гарри был настолько погружен в свои фантазии, что пропустил звук чьего-то приземления на дорожке, ведущей к хижине. Он почти задремал, когда услышал тихий хлопок. Когда он поднял голову, Драко стоял менее чем в пяти футах и пристально смотрел на него. — Ты выглядел очень довольным собой, — сказал Драко, изогнув губы в легкой улыбке. — И я не ждал тебя снова. — Гарри встал. — Пришел занести еще какие-нибудь журналы с картинками? Драко покачал головой. — А что? Уже закончил с ними? Я думал, одних только фотографий хватит, чтобы занять тебя по крайней мере на несколько дней. — Он улыбнулся, явно не жалея о своих словах. — А если ты еще и прочитаешь статьи, тебе хватит занятий на неделю. — Ну да, ну да, — ответил Гарри. – Что, в «Придире» уже работы нет? Или ты надеешься на эксклюзив со мной? — Когда я получу эксклюзив, Поттер, — протянул Драко, — вряд ли такое можно будет напечатать. Гарри почувствовал, как его щеки запылали. — А, так ты здесь ради интервью с Ральфом или предпочитаешь поболтать с Рексом? — Да ты остряк. — Драко полез в карман и вытащил какую-то красную тряпочку. — На самом деле я подумал, что воспользуюсь твоим предложением и попробую сходить в сауну. Гарри нахмурил брови. — А это?.. — Плавки. Не все такие язычники, как ты, и любят разгуливать в чем мать родила. — Ну, если ты хочешь посетить сауну, тебе придется разгуливать в чем мать родила. Одежда не допускается. Только полотенце, чтобы прикрыть твою задницу, — ответил Гарри с ухмылкой. — Тебе так не терпится увидеть меня обнаженным, Поттер? — Драко элегантно изогнул бровь. – Не дождешься. — Тогда тебя не пустят в сауну, — твердо заявил Гарри. Он поднял руку, когда Драко начал протестовать. — Послушай, это указано в инструкции к ней. — Он слегка смутился. — И, возможно, я сам проверил это, когда впервые приехал. Мне было немного неудобно из-за того, что мои причиндалы болтались в воздухе, когда я чуть не врезался в жопу оленя, поэтому на второй день я попытался пойти в сауну в трусах. — И… — сказал Драко, скрестив руки на груди. — Дверь закрылась перед моим носом, и противный визгливый голос объявил, что в сауну нельзя входить в одежде. Так что я еще и здесь устраиваю развлечения для оленей. — Ах да, — сказал Малфой, кивая с серьезным видом. — Рэнди, Рекс и Ральф. Мило с твоей стороны внести свой вклад. Гарри бросил на него взгляд искоса. — Можешь сам попробовать, если мне не веришь. Я думаю, у мальчиков был скучный день. Драко на мгновение задумался, прежде чем покачать головой. — Хотя я не совсем уверен, что это не просто схема, которую ты придумал, чтобы снять с меня одежду. Голос Гарри был низким и хриплым, когда он ответил. — О, ты узнаешь, если я захочу, чтобы ты разделся, Малфой. Никаких интриг не будет. Драко уставился на него, словно пытаясь прочесть выражение его лица, затем кивнул. — Тогда ладно, — ответил Гарри. — Пойдем внутрь. Можешь зайти в свободную спальню, если нужно подготовиться. Они вошли в домик. Гарри остановился у большого шкафа сразу за гостиной. — Дай-ка я возьму пару полотенец. — Он протянул одно Драко, а другое оставил себе. Можешь зайти в комнату в конце коридора. Моя здесь. — Он указал на дверь справа от себя. — Встретимся в гостиной, я покажу тебе инструкции. Драко, нахмурившись, взял полотенце. — Ты не можешь просто рассказать мне все, что я должен знать, пока мы переодеваемся? Я услышу тебя из коридора. Раздеваясь, Гарри рассмеялся и продолжил рассказывать Драко о том, чего ожидать в сауне, и живописать преимущества купания в озере после сидения в парилке, пока обматывал бедра полотенцем. Драко спустился в прихожую, тоже с полотенцем, низко сидящим на бедрах. Гарри пытался сохранять невозмутимый вид, хотя сердце так и стучало в ушах. Драко что-то сказал, но из-за короткого замыкания в мозгу Гарри он не расслышал ни слова. — Извини, — пробормотал Гарри, — я пропустил это. — Я говорю, готов запекать свои интимные места, — повторил Драко. Гарри рассмеялся, провожая Драко до двери. — О, подожди. — Гарри снова бросился к большому шкафу и вытащил еще одну пару тканых шлепанцев. — Вот, они тебе понадобятся, чтобы дойти до сауны. Он поставил их на пол, чтобы Драко мог надеть. — Дорожка от сауны к озеру слегка кочковатая, так что они не помешают. Он вывел Драко за дверь и повел по дорожке, стараясь не оборачиваться и не пялиться на его бледные плечи, пока они шли. Выскользнув из шлепанцев у двери, они вошли внутрь, и Гарри разжег огонь палочкой. Через несколько минут он вылил воду из ведра на раскаленные камни и наблюдал, как пар заполняет помещение. Гарри повернулся спиной к Драко и снял полотенце. Он не был уверен, но ему показалось, что он услышал тихий звук одобрения, когда оно соскользнуло. Он положил его на скамейку и сел на него. — Просто положи полотенце на скамейку и садись. Гарри откинулся назад, закрыл глаза и отчаянно пытался не подглядывать, когда услышал, как Драко ходит вокруг, прежде чем сесть на другой конец скамейки. Через мгновение Драко откашлялся. — Так это все, что мы делаем? Просто сидим здесь и варимся? — Ага, — ответил Гарри, открывая глаза и заставляя себя посмотреть Драко в лицо. — Откинься назад и расслабься. Он указал на несколько веток, развешанных на стене. — Если хочешь, можешь брать их и бить себя. — Увидев испуганный взгляд Драко, Гарри улыбнулся и пояснил: — Это для расслабления мышц. Как по мне, это странно, так что я ими не пользуюсь. — Возьму с тебя пример. Никогда не увлекался самобичеванием. — Рад слышать, — пробормотал Гарри. После этого они несколько минут сидели в тишине. Наконец любопытство Гарри взяло верх, и он посмотрел на Драко. К счастью, глаза Драко были закрыты, и Гарри мог наслаждаться открывшимся видом. Он оценил длинное, худощавое мужское тело. Его плечи были сильными и мускулистыми, но не массивными, грудь блестела от пота, а капли дрожали на тонких светлых волосах, которые становились немного темнее ниже пояса. Наконец, не в силах сопротивляться, его взгляд переместился вниз, чтобы посмотреть на белокурые завитки волос, которые окружали член, затем дальше. Гарри отметил, что член Драко был не таким толстым, как его собственный, но он был совершенно уверен, что он был длиннее. Гарри резко вдохнул, представив этот прекрасный член у себя в заднице. Словно зная, что Гарри смотрит, Драко медленно открыл глаза и метнул в Гарри взгляд, говорящий, что он попался. — Э-э-э… — пробормотал Гарри. — Я просто проверял, готов ли ты… э-э… к воде. Я имею в виду, пойти немного освежиться в озере. Драко встал и потянулся, выгибая спину. Гарри не мог не заметить, что и Драко, и его члену, казалось, нравилось внимание, которое они привлекали. Гарри попытался сосредоточиться на длинных элегантных ногах Драко, когда тот надевал шлепанцы и торопливо преодолевал короткое расстояние по тропинке к озеру, но это было почти невозможно, когда его потрясающая задница была выставлена напоказ. Мышцы его бедер напрягались с каждым шагом, и Гарри поймал себя на том, что отчаянно хочет провести руками по гладкой коже. Он сунул ноги в свои собственные тростниковые тапочки, следуя за Драко в озеро, благодарный ледяной воде. Если уж это не убьет его эрекцию, то ничто не сможет. Он вздрогнул, сбросил тапочки и прыгнул в озеро. — Отвисшие сиськи Морганы! — вскрикнул Драко, выныривая и отплевываясь. — Ты не говорил, как здесь чертовски холодно! Гарри рассмеялся, окунаясь с головой в ледяную воду. — Я же говорил тебе, что мы посидим в сауне, а потом отправимся к озеру, чтобы остыть. — Остыть, блядь! — Драко стоял по грудь в воде. — Я думаю, нет, я уверен, что мои яйца спрятались так далеко вглубь тела, что я их и через месяц не увижу! Гарри не мог и мечтать о лучшем начале. И, похоже, его тело взяло принятие решений на себя. Он подвинулся и встал рядом с Драко, достаточно близко, чтобы почувствовать, как тонкая бледная спина напряглась от близости груди Гарри. Прохладная вода закружилась вокруг них, когда он сделал еще один шаг и прижал их тела друг к другу. — О, — сказал Гарри мягким, шелковистым голосом, — я почти уверен, что знаю, как вернуть их в рабочее состояние. Драко повернул голову и улыбнулся ему через плечо. — Знаешь, да? Гарри схватил Драко за предплечья и медленно, но решительно развернул его, пока они не оказались почти нос к носу. Проведя рукой от плеча Драко вниз, Гарри скользнул ладонью по выпуклости его задницы и слегка сжал ее. — Определенно. — Я думал, мы должны были сходить в сауну, а затем несколько раз заморозить наши орехи, чтобы это принесло пользу, — сказал Драко, наклоняя голову и проводя губами по плечу Гарри. Гарри вздрогнул и закрыл глаза, откинув голову назад, когда удовольствие и облегчение наполнили грудь. Он так боялся, что Драко отвергнет его или посмеется над ним. Он был так рад, что этого не произошло. — У меня есть план получше, — сказал Гарри, теперь уверенный, что ему не откажут, одобрительно промычав, когда губы Драко нашли изгиб его горла. — Он включает в себя кровать… внутри. Драко поднял голову, пристально глядя Гарри в глаза. — Уверен насчет этого? — спросил он небрежно, как будто ответ так или иначе не имел для него значения. Но Гарри не обманулся; он видел желание в его глазах и чувствовал твердость, давящую на него даже в холодной воде. — Я так уверен, — ответил Гарри. — Оставьте меня одного в домике на неделю, где нет ничего, кроме самого сексуального курьера на планете, и мое подсознание придумает кучу восхитительных сценариев. Драко ухмыльнулся. — Правда? Он обнял Гарри за талию. — Определенно, — сказал Гарри. — Даже Ральф посоветовал мне наброситься на тебя. Драко приподнял бровь. — Олень сказал тебе, что, по его мнению, ты должен наброситься на меня? Гарри кивнул с притворной торжественностью. — По-моему, дословно он сказал: «Я бы ему вдул». Драко скорчил гримасу. — Поттер, это не только неестественно, но и жутко. Кроме того, — продолжил он, и в его глазах появился яростный блеск. — Ты единственное животное на этом озере, на которое мне хочется наброситься. А теперь хватит болтовни. — Он схватил Гарри за руку и потянул его к берегу. — Чего мы ждем? Я определенно предпочитаю лежать в постели, чем стоять в ледяной воде. Гарри рассмеялся, когда они надели плетеные тапочки и поспешили по тропинке к хижине. Когда дверь за ними закрылась, Драко прижал его к ней, придвигаясь, чтобы поцеловать, вжимаясь губами, зубами и плавно дразня языком. Прежде чем осознанные мысли окончательно покинули его, Гарри сделал мысленную пометку послать Луне и Гермионе по очень большому букету цветов. Один для Гермионы за блестящую идею насчет этого убежища, и — тут Драко проложил поцелуями дорожку вниз по животу Гарри, плавно опускаясь на колени у его ног, — другой для Луны за безупречное обслуживание клиентов в ее недвижимости под аренду.