***
Чонсу затягивается, выпускает куда-то наверх плотное облако дыма, опускает свой взгляд обратно: — Ёнкей, сколько уже прошло? Напротив сидевший мужчина запустил пальцы в волосы, нервная дрожь пробежала по его телу, выпуская на виски десятки дорожек пота: — Десять, Господин Ким… Чонсу оглядел мужчину, он впервые видел его в таком состоянии, они были уже знакомы давно и за все это время его ни разу не подводили. Но в этом году явно, что-то пошло не так. Энную сумму, что у него взял Ёнкей на продвижение своего клуба, почему-то не отдавалась, и полгода обещаний сильно морозили Чонсу, проценты тикали, а денег он не видел. Да и в планах Чонсу вовсе были не деньги, его волновала лишь земля, где обитал бизнес мужчины. — Мы с тобой сколько знакомы? Лет семь? Ёнкей, я и так пошел тебе на уступки, вместо положенного срока, я тебе продлил уже на два месяца, почти год… — Чонсу злобно шикнул губами, выпуская клубок дыма в сторону мужчины, — Где мои деньги? Ёнкей вжался в диван, не зная куда себя деть, а Чонсу продолжал: — Ты же понимаешь, это не большие деньги? Не можешь развернуть свои клубные дела, продай мне свою землю и бизнес, мой отец обещал тебе помочь, но ты же в курсе его уже нет с нами, — Чонсу вновь затянулся и поднял голову наверх, выпуская в него с небрежением струю тягучего дыма, — Я не буду есть твои завтраки как мой папаша! — Это семейная земля и бизнес, я не могу продать это всё… — мужчина застонал, опираясь на свои согнутые руки. — Долги надо отдавать… — Чонсу хмурит брови и направляет руку в сторону своей омеги, — милый Ени, дай мне бумаги! Омега с чертами лисы и широкой улыбкой протянула черную папку своему альфе. — Хм? Дам тебе неделю Ёнкей? Я бы на твоем месте продал бы это всё мне, твой бизнес стоит на месте, долги растут, получи денюжки и езжай путешествуй! На всю старость хватит даже! — Чонсу тушит сигарету в пепельнице на длинном столе и протягивает черную папку напротив сидевшей бете. Ёнкей несколько секунд смотрит в сторону папки и отрицательно машет головой. — Простите, Господин Ким, я не смогу. — Тогда у тебя неделя на закрытие долга, дальше ты в курсе как работают наши люди… Альфа встает с места, щелкает пальцами, указывая своей омеге на дверь. Бета смотрит как уходит омега и от нервов давится комом в горле, Чонсу обходит стол, присаживаясь напротив Ёнкея. — У тебя думаешь есть выбор? — альфа хватает бету за ворот пиджака, притягивая к себе мужчину, — мой папочка в этот раз тебе не поможет! У тебя шесть дней, — Чонсу отшвыривает бету и удаляется.План сорвался.
12 ноября 2023 г. в 12:42
Сынмин ещё раз поправляет подол своей юбки, думая, что в общем-то лучше было бы кого-нибудь из друзей с собой прихватить, чтобы было не так неловко одному на этой идиотской тусовке байкеров, куда наверное и не стоило приходить. Однако утереть нос своему бывшему уж очень хотелось, мол, посмотри, чего ты лишился.
В целом ничего не пошло как по маслу и план уже казался не таким идеальным, а скорее безумно сложным. Самым отвратительным было голодные взгляды остальных байкеров. При взгляде на которых лицо О кривилось, показывая свое полное отвращение. Слышались посвистывания и смешки, от чего парень хотел теперь скорее провалиться под землю и вообще умотать домой.
Ужасная толпа неприятно пахнущих тел и тут в этой куче он случайно врезается в кого-то плечом, быстро проговорив извинения, Сынмин собирается уйти куда-нибудь подальше, но его хватают за руку, разворачивая к себе.
— Ты охуел, сука? — громко, почти крича спросил его парень, чьи волосы отдавали тёмным оттенком красного.
— Простите.? — извинение звучит сначала неуверенно, потому что смотря на низкого парня и его молодое лицо, он даже не знал, как к тому обращаться. И все же влипать в неприятности он не любил, а поэтому попытаться извиниться стоило. — Я действительно не специально. Прошу прощения.
Однако незнакомец явно не может успокоиться, отчего толкает его в сторону стены мужского туалета и начинает копошиться в карманах своих джинс, явно не в силах найти что-то важное возможно.
— Да я же сказал, что не специально! — О не выдерживает такого поведения, толкая того в ответ и желательно от себя подальше, питая надежду сбежать в это мгновение.
Внезапно на плече низкого парня появляется чья-то сильная рука, отодвигая того в сторону, и он кажется вообще не против отойти, давая ему путь. Темноволосый крупный парень, пробежался взглядом по Сынмину, отчего тот слегка растерялся и зажался.
— Сок, притормози! — глубокий голос звучал спокойно, а во рту ютилась обычная дешёвая сигарета. О не смог удержать своей привычки, закатил глаза машинально. Крупный парень явно хотел остановить поиски чего-то в карманах и мелкая «гиена» просто смирно кивнула. Он сделал глубокую затяжку, выдыхая облако дыма в лицо Сынмину. — Почему такая прелесть без охраны?
— Не думал, что встречу таких головорезов. — отвечает он незнакомцу с неким отвращением, вызывая только смешок у крупного и удивляясь.
— Какие же мы головорезы, детка? Иногда только бывает развлекаемся. — низкий голос звучал насмешливо и уверенно, а за ним уже появился и длинноволосый пьяный парень с явно недовольным лицом.
Появившаяся здравая мысль воспользоваться ситуацией и сбежать всплыла в голове О, однако стоило ему сделать шаг, как его схватили за горло, прижимая к стене.
— Куда собралась, принцесса? — чуть скрипя зубами и усмехаясь, тыкает пальцем в лицо длинноволосый. Рука которая только что была у лица О, спустилась на его ногу, поглаживая и поднимаясь к краю юбки, задирая её. — Думал придёшь в таком виде и не найдёшь проблем на эти ножки?
— Да он даже на задницу свою их уже нашёл. О чем ты? — весело просмеялся все тот же мелкий красноволосый парень, сложив руки на груди. Теперь казалось внимание большинства в толпе эта громкая компания завоевала. Они привлекли внимание не только толпы, но и одинокого байкера, который сидел где-то поодаль со своим байком и попивал крепкий чёрный чай со льдом в стакане для виски, скучающе иногда смотря на кучку собравшихся и только сейчас задержав свое внимание на громкой группе. Развернувшаяся картина никак не побуждала его вмешаться, ибо он знал, что большего себе эта кучка не позволит из-за знакомой мелькающей макушки крупного парня, но в нос внезапно ударил такой родной запах детства.
Клубника.
Это воспоминание тут же вернуло одинокого байкера в прошлое, такое приятное и невесомое, от чего голова закружилась от приятных отголосков прошлого. Детство. Каникулы. Деревня. Огромные поля с цветами всех оттенков, по которым он бегал и на которых любил лежать, перебирая губами стебель цветка, щурясь яркому солнцу, пока не услышит зов своей бабушки. Он всегда бежал к ней, в её теплые объятия. Воспоминания напомнили ему вкус ароматного чая, который бабушка разливала по симпатичным маленьким кружкам. И запах свежей клубники с грядки, нарезанной крупно и пахнущей безумно приятно, от сладости которой на лице возникала улыбка. Бабушка кидала в бокал с чаем кусочки клубники и ласково смотрела. За столом создавался купол ароматов, который по-доброму укутывал, а сердце ласково стучало от счастья.
Клубника с того момента пахла для Хенджуна иначе. Её аромат туго стягивал живот, а легкие наполнились детскими воспоминаниями. Однажды полюбившийся запах исчез из его жизни, от чего Хенджун каждый раз надеялся, что встретит вновь потерянный-знакомый запах. Воспоминания сильно засели в его голове, он прекрасно понимал, что теперь его запах принадлежит какой-то омеге.
Он и поверить не мог, что в обычном для него месте, где он проводит большую часть своего времени, вдруг найдет для себя забытое прошлое.
Сладкий аромат ягоды и воспоминаний заставил тут же перестать опираться спиной о свой байк и пойти бы разобраться.
Его высокая фигура направляется в сторону Сынмина с шумной компанией, которая тесно зажимала его у стен мужского туалета. Толпа перед ним немного раступается, пропуская вперёд. Хенджун слегка отталкивает одной рукой длинноволосого парня, чьи пальцы задевали подол юбки. Хватает растерянную омегу за руку, одним лишь взглядом практически объясняя свои намерения смотрящему на него знакомому крепышу.
Парень уводит Сынмина провожаемый взглядами и лишь крепыш не смотрит им в догонку словно что-то знает.
Оказавшись уже дальше ото всех О недовольно бурчит, вызывая смешок у байкера и высвободив руку, останавливается.
— Кто они вообще такие, чтобы позволять себе такое поведение? — возмущался Сынмин, словно не знал что эти парни именно так себя и ведут чаще всего. Наконец-то он решает рассмотреть своего спасителя, пробегаясь глазами по тёмным длинным волосам, по приятному лицу, подмечая родинку над правым глазом и пирсинг на губе, опускаясь глазами на тёмную кожаную куртку, чёрную футболку, длинную цепочку на шее, которую заметил только позже и джинсы с открытыми коленями, а затем уже доходя и до высокой байкерской обуви со шнуровкой. И только сейчас О спешит также поинтересоваться именем спасшего его парня. — А ты кто такой?
— Хёнджун. — кротко отвечает Хан и, усмехаясь, возвращается взглядом на ранее шумных хулиганов, что в конце концов успокоились, — А те парни…самый крупный — Гониль. Мы со школы знакомы, и он парень ничего. Мелкий — Гаон, рядом длинноволосый — Джуён, — друзья детства. Пару лет назад прибились к Гонилю.
Сынмин хмурит брови, совсем не понимая к чему он так подробно расписывал ему этих парней, однако теперь он хотя бы знает имена этих головорезов. Просто альфа не знал, как именно поддержать разговор и расположить к себе милого незнакомца.
Внезапно на тусовке появляется красный кабриолет, за рулём которого сидел широкоплечий брюнет-альфа, в спортивной обегающий кофте-мотогонщика, а рядом с ним сидел белокурый омега, весь в кожаном одеянии, не уступая альфе. Отчего О не теряется, хватая Хенджуна за шею и успев прошептать ему только подыграй, прежде чем его поцеловать. У альфы рефлекторно расширились глаза, в мгновение поцелуя. После зрачки непонимающе забегали по пространству между ними, словно что-то осознавая, но и не до конца, а затем челюсти своевольно сжались, стискивая зубы, но так еле заметно, что скулы едва шевелились. Кончики ушей ярко покраснели, однако совсем на незначительное время. Хан довольно громко сглотнул, переваривая в голове это подыграй и почему-то подстраиваясь этому слову, которое сказал десять минут назад ещё незнакомый человек, подчиняясь.
В нос Сынмина ударил запах сырой травы и железа, а руки с шеи спустились на плечи, и он наконец-то отстранился, только слегка прижимаясь к чужому телу. А незнакомец наоборот хотел продолжить начатое, альфа от наваждения сжал крепко талию омеги. О вздрогнул от неожиданности, но не отстранился и заглянул в лицо напротив, пытаясь понять злится ли Хенджун на него после такой внезапности.
Хан отступил на шаг, перемещая руки с тонкой талии на лицо удивленной омеги. Жадно прикусывая алые губы, а из сынминовского рта, вырывается протяжный стон, что заставил Хенджуна приостановить их поцелуй, попытаясь восстановить дыхание.
Толпа так шумно реагировала на пару, что появилась из машины, что целующихся Хенджуна и О — явно заметил только тот широкоплечий альфа, который облокотился на капот своего кабриолета. Всё как и хотел омега; привлечь внимания, но сладость губ Хенджуна перед собой его опьяняла, что он даже не заметил, как за ними наблюдают.
Бегло осматривая лицо Хана, омега забыл даже зачем целовал, однако сморгнув все же с глаз эту сладкую пелену, боковым зрением взглянул на знакомое лицо, ради которого и устраивал этот спектакль. Усмешка расцвела на губах Сынмина сама собой и он вновь перевёл взгляд на альфу рядом, чей запах казался на самом деле приятным и что-то кажется даже знакомым.
А Хенджун наоборот стиснул омегу в своем замке рук, никак не мог оторвать глаз от Сынмина. Давясь не только опьяняющим запахом омеги, от которого его закидывало далеко в прошлое, но и самим образом омеги в целом. Хенджун пытался вглядеться в черты лица, будто они ему что-то напомнят, словно в его голове не хватало частичек пазла. На губах ещё оставался клубничный вкус, от чего альфа еле сдерживается, чтобы не вцепиться в омегу снова. Губы сжимаются от ощущения знакомого вкуса на них, перед глазами отголоски прошлого, а руки дрожат, но прижимают теснее Сынмина, когда Хенджун замечает, что его вниманием занято другим.
На мгновение от крепкой хватки О теряет нить мысли и не знает, что вообще делать дальше. Продолжать так стоять с этим приятным незнакомцем? Или оторваться и пойти домой? Он вроде уже показал, что хотел и явно ожидал какой-то реакции от альфы, который вышел из красного кабриолета, однако тот казался спокойным и словно даже бровью не повел на все это представление. Поэтому Сынмин хмурится немного и поджимает губы, пытаясь собрать мысли вместе, но его также сбивает запах Хана рядом, который кажется стал для него ярче из-за чего он снова смотрит на альфу рядом, цепляясь глазами за родинку над глазом. Из груди выбивается вздох непонятных смешанных эмоции и запутанных в голове мыслей.
Хенджун опьяняется запахом омеги, смещает свои руки на его атласную юбку, а носом утыкается в шею, пытаясь окончательно одурманиться сладостью Сынмина, а тот то ли назло другому альфе, то ли омеге это все нихрена себе как нравится! Руки Хана аккуратно укладывают растерянного О на свой байк, почти теряясь в одурмане клубничных нот. Рука скользит по бедру Сынмина, пытаясь скользнуть за кромки ткани, а лицо альфы зарывается в ключицах соблазнительного омеги. Подушечки пальцев нежно очерчивают бледную кожу, Хенджун уже не в силах держаться, когда спина Сынмина нависает над байком, а его руки пленяют волосы альфы. А до омеги только доходит; да и иди ты может нахер Ким Чонсу?
И все бы могло закончиться чем-то головокружительным для обоих, однако все чёртов Ким Чонсу стучит пальцами по плечу Хана, пытаясь привлечь к себе внимание и Сынмин даже уже разочарованно вздыхает, прикрывая глаза чтобы успокоить сердцебиение и накатившие чувства.
— У меня к тебе дело, Джунхан. — спокойно зовёт Чонсу, мимолетно пробегаясь глазами по омеге, который под Ханом и кажется слегка поджимая губы, а затем расплывается в усмешке словно показывая, что это его никак не волнует.
Хан не сразу отзывается, лишь оборачивается и на глазах все еще пелена сладости, однако при виде ещё одного альфы рядом немного напрягается, сгоняя эту пелену с глаз. Он слегка отстраняется от Сынмина и смотрит уже внимательно на новоподошедшего.
— Что за дело? — вопрос звучит привычно грубо и О под ним от этого почему-то немного дергается, внезапно рукой хватаясь за край его куртки.
— У меня для тебя есть работа. Заплачу хорошо. — Ким смотрит на Хенджуна спокойно, но в глазах читается словно немного вызова. — Понимаешь, что наедине надо поговорить?
— Сегодня я занят, давай обсудим это завтра? — у Хана в планах нет оставлять омегу одну, иначе она исчезнет так же неожиданно, как и появилась.
— Найди меня завтра, лады? — Чонсу удивленно смотрит на Хана и прицыкивая, закатывает глаза от сложившейся ситуации. Обычно Хан не откладывает на потом разговоры о работе, а Чонсу тем временем подзывает к себе свою омегу, — Чонин, милый? Пошли?
А Хану будто дела нет, что там за работа, его сейчас волнует только омега, что с непониманием смотрит ему в глаза, опираясь на его байк. Сынмин совсем не понимает кто такой Хан раз так легко откладывает работу, которую предлагает ему Чонсу, так ещё и за хорошие деньги. О одной рукой спускается внезапно на грудь альфы, придерживая расстояние между ними и не вовремя начиная смущаться, бегает глазами по лицу Хенджуна. Мимолетно его взгляд падает на уходящих и он чуть хмурится, поджимая от недовольства губы, потому что отомстить Киму кажется совсем не получилось.
— Эм… спасибо, что спас меня от тех парней и подыграл немного. — омега сглатывает, жмурясь на несколько секунд глаза и застыв взглядом на цепочке Хана, не знает, что ещё сказать, поэтому тихо и как-то совсем неуверенно звучит его голос. — Мне стоит уже возвращаться домой бы без приключений.
— Тогда я должен тебя отвести домой? Раз я сегодня твой спаситель? — Хан пожимает плечами, снимает с себя куртку, вечер становится прохладным, а рядом Сынмин полураздетый. Альфа аккуратно, как джентльмен, одевает на плечи омеги свою куртку, перекидывает ногу через байк и газуя, хлопает ладонью рядом с собой, — погнали?
— Да? — О сам не уверен даже в том, что согласен, но торопится сесть сзади Хенджуна, руками хватаясь за его футболку, потому что обнять парня становится для него слишком неловким, хоть и безопаснее, чем просто держаться за футболку. В первую очередь из-за их поцелуя и обжиманий ранее, а во-вторую очередь из-за запаха альфы, который начинал теперь дурманить дурного Сынмина.
— Куда едем-то? — Хенджун ощущает эту неловкость между ними, касается рук О и скрещивает их на своей талии теснее. Одевает на себя шлем, хлопает визором, газует снова, заполняя пылью всё вокруг. Прохлада бьет в лицо Сынмина от чего он ютится за плечами Хана, пытаясь решить говорить ли ему свой адрес или нет?
Все же решая рискнуть он говорит свой адрес, только называя улицу и повороты, которые не надо пропускать. Ветер все же слишком сильно бьёт по лицу в этот момент и не выдерживая омега прячет свое лицо вновь за спину Хенджуна, зажмурив глаза и крепче стискивая свои руки, упасть не хотелось.
— Здесь направо. — старается говорить громко, однако не кричать, О снова жмурится и прислушивается, как байк проезжает по лежачему полицейскому заезжая во двор.
Железный конь тормозит на маленькой глухой улочке, заставляя Сынмина впечататься в лопатку Хана.
— Ой…
Альфа тормозит, поднимает визор и оглядывает омегу за своей спиной, пытаясь ей подать руку, как по-джентльменски, на что омега суетливо пытается быстрее слезть. Хенджун снимает шлем и словно, как в любом Американском фильме, в замедленном времени, крутит головой, заставляя свои волосы красиво развеваться. От этих действий омега слегка приоткрыл рот, Хан был очень красив, его дополнял аромат, который теперь часто ударял в нос Сынмину, а на губах ещё остался привкус вкусных губ.
О виснет ещё на пару минут от такой красивой картины и неосознанно от воспоминаний чужих губ облизывает свои. Однако быстро проморгав, чтобы перестать думать обо всем произошедшем, упирает взгляд в асфальт. В голове крутятся мысли, как бы нормально попрощаться с Хенджуном и ещё раз за все поблагодарить.
— Ещё раз спасибо за все. Хорошей дороги тебе, аккуратнее и спокойной ночи. — голос слегка дрожит то ли из-за ветра, который теперь обдувал открытые ноги парня, то ли из-за чувства неловкости перед стоящим альфой. Но быстро все сказав, Сынмин разворачивается, чтобы быстрее ретироваться домой и закутаться в тёплую одежду, а еще лучше забраться в кровать.
Такие мысли прервал Хан, притянув на мгновение к себе и поцеловав в лоб на прощание. Такое нежное и не типичное для байкера действие, отчего омега только больше растерялся и теперь точно приложил все усилия сбежать домой, чтобы пережить и понять, что произошло за сегодняшний вечер.