***
Ночь на удивление сегодня теплая, байк несется навстречу прохладному ветру, кожаную куртку тесно сжимают отчего у Хенджуна в животе подпрыгивающие дельфины. Ему нравится находиться со своей омегой, а больше всего ему нравится, эта взаимность и трепет, что происходит между ними. Новые чувства для него впервые, поэтому кажутся нечто особенным. На этот раз О не зажмуривает глаза, а пытается запомнить дорогу, рассматривая красивый пейзаж, который становится все ближе. Перед глазами открывается приближающийся ночной пляж, который в лунном свете выглядит по-особенному красиво, заставляя сердце трепетать от восхищения. — Это… пляж? — неуверенно шепчет омега, крепче цепляясь пальцами за куртку Хана. — Держись по крепче, малыш! — альфа улыбается зачарованному пляжем омеге. Несколько километров вдоль дороги напротив лазурной воды и Хенджун притормаживает около скалистого пляжа. Солнце уже давно за горизонтом, но на небе столько звезд, словно яркое полотно. По приезду первым делом, альфа кидает на песок привезенное одеяло. Потом Хан позволяет аккуратно, держа за руку слезть с байка Сынмину. Кеды омеги зарываются в холодный песок, отчего альфа опускается вниз, заботливо снимая с ног обувь. О осторожно упирается сзади на байк альфы, давая снять с себя кеды и смущённо улыбается, выдыхая когда голые стопы касаются прохладного песка. — Так красиво… — Сынмин завороженно смотрит вперед, слегка вороша пальцами ног песок и не решаясь больше двигаться, словно одно лишнее движение сломает всю эту прекрасную картину. — Ты знаешь, я на самом деле никогда так близко не был к морю и на пляже не был. Времени не было. А ты часто тут бываешь, да? Омега снова вдыхает в свои лёгкие этот морской воздух, искренне делясь подробностью из жизни. Ему хочется знать о Хенджуне больше, он готов о себе всё рассказать в ответ на откровение Хана. — Раньше очень часто, — альфа как-то печально вздыхает, снимая с себя тяжелую обувь, зарываясь так же в песок ногами, —а потом тоже стало мало времени, я даже уже и не помню, когда у меня было желание заниматься чем-то подобным. Хенджун снимает с себя куртку и вешает её на плече Сынмина, омега хоть и был одет теплее чем в их первую встречу, но оберегать от этого хотелось не меньше. — Это прозвучит глупо, но если тебя что-то гложет, то ты можешь всегда мне рассказать. Я тебя выслушаю и может помогу чем смогу. — О чуть улыбается, внезапно взяв куртку альфы и укрывшись ею. Сынмину хочется, чтобы ему доверяли, потому что он неизвестно отчего, однако как-то слепо верит Хану. Это немного тревожит его здравый смысл, зато сердце в груди совсем спокойное и тепло постоянно приятное расплывается. Внутри Хенджуна до сих пор терзание, говорить ли сейчас омеге о том чем он занимается или сначала закончить дела с Чонсу и потом всё рассказать? Потеря Сынмина все же берет верх и он решает пока об этом промолчать. — Ты тоже можешь на меня положиться! Во всём! — Хан тянет О за руку, переплетая пальцы, тянет его за собой к берегу. Сынмин улыбается, сжимая руку крепче и шагает по песку, взрыхляя ногой, в нем всегда сидит немного детская натура. Он бы сейчас мог даже присесть и начать лепить песочный замок здесь, что в итоге и решает сделать. Омега верит, что альфа примет его таким какой он есть со своими немного детскими наклонностями, хотя у кого их нету. О опускается к песку, утягивая к себе и Хенджуна, начиная пытаться что-то строить одной рукой. — Может поможешь? — Сынмин надувает слегка губы, кивая на одну свободную руку Хана и тихо смеётся. — Хочу построить хотя бы пирамидку. Хенджун ощущает себя неловко, ему как серьезному альфе это кажется таким смешным, но видя взгляд напротив и ещё этот ветер разносит по всюду запах омеги, он утопает в этом и натягивает на себя улыбку, перемещая свою руку на горку песка. — Неплохо получилось для первого раза. Как думаешь? — смотря на горку песка, которая отдаленно действительно немного напоминала пирамиду не Хеопса конечно, но хоть какую-то. —Угу, —Хенджун мычит и качает согласно головой. О встает и теперь тянет альфу к воде, забираясь в прохладную морскую воду стопами и все же выдыхая от её холода. Зато его греет тёплая рука альфы. Хенджун притягивает к себе Сынмина, заключая его в крепкие свои объятия, вдыхая аромат тонкой шеи, ластясь пальцами под курткой. Вся эта ситуация напоминает О кадр из его любимой дорамы, разве ещё неделю назад он думал, что окажется одним из главных героев мелодрамы. Он ещё до конца не понимает почему ощущает себя рядом с Хенджуном комфортно? Дело в метке и в её опьяняющем тепле или дело в самом альфе? Омега улыбается, на мгновение прикрывая глаза и наслаждаясь этим мгновением. Голову не хочется теперь загружать мыслями, однако все еще пугает то, что все идёт так хорошо, потому что он привык — если все идёт хорошо, значит вскоре что-то плохое случится. Ему совсем об этом думать не хочется, пусть все будет также хорошо продолжаться. Постояв так ещё немного Сынмин отстраняется и быстренько идёт к одеялу, чтобы постелить его на песке. Сейчас может они и не собирались на нем лежать, но в будущем лучше, если оно будет готово к применению. — Хенджун-а, не хочешь сладкого? — О улыбается, все же усаживаясь на одеяло и находя в своих карманах конфеты с разными вкусами, среди них была и любимая клубника Хана. — Это ты про себя? — Хенджуна дурманит от любви к омеге. Он присаживается напротив Сынмина, оглаживая его ноги из-под джинсовых бридж. — А? — лицо омеги краснеет и он отворачивает его в попытках, спрятать свое смущение. — Я о конфетах… я конфеты взял. Но если так… — О смотрит снова на альфу, дыхание сбивается от чрезмерного смущения, однако он старается говорить твердо — Ты будешь намного вкуснее. Хенджун опускает руки на мягкое одеяло, приближая корпус своего тела ближе к Сынмину, отчего тот растерянно опирается на вытянутые руки назад. Хан скользит рукой по бедру обтянутому джинсой, медленно приближаясь к застенчивому лицу. Омега задерживает дыхание на время, смотря в глаза напротив и действительно начиная в них тонуть, голова становится совсем пустой и её заполняет только шум морских волн. Сейчас бы этот холод не помешал раскрасневшемуся, а от того и согревшемуся, горящему от жара лицу О. — Что особенного в этом месте? — румяная омега отстраняет взгляд, делая глоток холодного воздуха, отчего тонкие пальцы альфы ложатся на горячее лицо, разворачивая подбородок в свою сторону. — В первую очередь ты. — выдыхает Хенджун, рассматривая красивое лицо и поглаживая большим пальцем подбородок. Сынмин сглатывает, учащенно дыша и бегает глазами, лишь бы снова бездумно не утонуть в очах напротив. — А во-вторую? — вопрос непроизвольно сам вырывается из уст О, и он вздрагивает, когда Хан чмокает уголок его губ. — Об этом я скажу чуть позже, —Хенджун нависает над явно возбужденной омегой, по запаху ощущается как он стал сильнее, Хан вставляет ногу между упругих бедер, обжигая губы напротив, с этой омегой ему постоянно тяжело дышать. Сынмин прикусывает пирсинг альфы, отстраняя ехидно лицо. Внезапно хочется подразнить Хенджуна, несмотря на то, что он сам возбужден теперь из-за альфы, который над ним нависает и его ноги, преграждающей возможность скрестить ноги. Да и не особо хотелось. — Не хочешь искупаться? — хихикает О, стараясь удержаться, чтобы выиграть игру с поддразниваниями, которую сам начал. — Хочу! — Хенджун начинает ласкать открывшую кожу в районе живота Сынмина, пытаясь своими тонкими пальцами расстегнуть джинсовые бриджи, попутно снимая с себя футболку. Омега быстро моргает, чтобы убрать пелену с глаз и тоже стягивает с себя футболку, оставляя бриджи на альфу. Сам он приближается к Хану, опуская руки к его джинсами и длинными, слегка заплетающимися пальцами, расстегивает их. Вокруг скалистый пляж, словно скрытый от других глаз, с одной стороны щебень рыхлый, с другой мягкий песок и эти двое зачарованные друг другом. Хенджун прижимается к ключицам Сынмина, кусая по очередности выступающие косточки, при этом начинает рычать, возбужденная омега — нуждающаяся в своем альфе, что может быть прекраснее? О хнычет тихонько, выдыхая, ему хочется забраться на колени Хана и прижаться ближе, а в голове все ещё где-то далеко мелькает мысль о море. Сынмин сразу же немного отстраняется, из груди выбивается только тяжёлое дыхание, а спросить — «Ты все ещё хочешь искупаться?» Язык никак не поворачивается, заплетаясь прямо, как и мысли в голове. Хенджун словно слышит мысли своей омеги, сжимая обнаженные ягодицы, притягивая к себе, отчего Сынмин привстает, позволяя альфе себя подхватить и понести к воде, при этом страстно облизывая чужие губы. О обхватывает ногами талию Хана, крепче держась и руками обвивает шею, не в силах оторваться от желанных губ. Холодная морская вода резко и приятно контрастирует с разгоряченными телами, заставляя омегу ещё чаще выдыхать пока тот ещё не привык к этому холоду. Сынмин жмется ближе, утыкаясь носом в шею альфы и запах того ему чертовски нравится, и нравился с самого начала. Хенджун заносит их тела дальше в водную пучину и когда, они оказываются по пояс хановского тела, его руки прижимают поясницу Сынмина к себе, ощущая теперь не только возбуждение омеги, но и её естественную смазку на своем паху, которую морской прибой пытается смыть. О горячо выдыхает в шею Хана, посыпая ее ласковыми поцелуями и начиная слегка потираться о пах альфы, жмуря глаза. — Хенджун-а… — тихо хнычет омега, не раскрывая глаза и целуя невпопад, куда попадёт. Хныканье омеги режет сердце, заставляя не только кусать отмеченное место, но и раздвигать тесные половины ягодиц, проникая туда даже не пальцами, а налившей головкой от возбуждения. Сынмин тихо постанывает на ухо Хана, спуская руки на плечи и сжимая их крепче. Теперь холод морской воды не чувствуется, а ощущается только жар тел и приятный контраст с успокаивающей этот жар водой. Сынмину реально кажется он в какой-то мелодраме, потому что нельзя себя так прекрасно ощущать рядом с кем-то. Хенджун пленяет спину, одной рукой охватывая шею, другой же стягивал тонкую талию омеги. Сейчас его желание только одно — это наполнить свою омегу, она такая нуждающаяся перед ним, это его обязанность. Сынмин издает глухой стон, когда получает долгожданное наполнение, оно заставляет его скулить по-сучьему. Альфу несет от всего происходящего, руки вскидывают бедра вверх и моментально к себе, отчего Сынмин стонет ещё громче. На Хенджуна накатывает дикое наваждение и он возвращает из глади воды, на одеяло, горячее тело Сынмина. Рука хватается за макушку мягких волос, сдерживая движения омеги, другая стискивает тонкую талию, позволяя глубоко входить в омегу. О теперь не в силах сдерживать стоны от накрывающего его удовольствия, здесь можно не сдерживаться, ибо они далеко от чужих глаз. Здесь у морского пляжа они полностью свободны и вольны заниматься друг другом. Внезапно Сынмин цепляется слегка ногтями за плечи, его тело слишком чувствительно и по щекам стекают слезы, когда Хан в очередной раз попадает по комку нервов. — Хенджун… ха… Хенджун… — омега захлебывается в стонах, произнося имя своего альфы и закатывает глаза от удовольствия. С ним такого и правда ещё никогда не было. Хенджун ласкает зубами плечо, впуская в область метки свои клыки, наполняя её новым теплом. Ему совсем не хочется останавливаться, а скулящая омега под ним заставляет лишь ещё быстрее в неё входить. Он хватает подбородок напротив, направляя мокрый взгляд на себя, шепча: — Я люблю тебя, Сынмин… О выгибается, стараясь не отрывать своих глаз от глаз напротив и судорожно выдыхая, все еще сквозь стоны, шепчет в ответ: — Я… я тоже… люблю тебя, Хенджун… Каждое новое движение выбивает из омеги очередной стон, вскоре они становятся тихими и хриплыми. Тело Сынмина подрагивает от лёгкого морского бриза и оргазма, достигшего его за эту ночь уже во второй раз. Хенджун дико рычит, кусая шею омеги, практически следом его тоже накатывает дрожащая волна оргазма. Его тело прикрывает собой Сынмина, впиваясь в алые губы глубже. Хенджун хочет раствориться в этом моменте, он и так за последние дни изменился, но сейчас, когда его наполняет любовь к омеге, всё что ему хочется это посветить всю жизнь Сынмину. О отвечает на поцелуй из последних сил, зарываясь руками в длинные волосы Хана и устало выдыхая в конце. — Я очень сильно люблю тебя… безумно сильно люблю, Хенджун… — снова шепчет признание омега, пытаясь донести то насколько он теперь зависим от того, чтобы альфа был с ним. — Знаю. Я тоже. — выдыхает альфа, обнимая дрожащее тело под собой. Холодный бриз его совсем не волнует, только желание позаботиться о омеге. — Я тоже безумно люблю тебя. Сынмин улыбается слабо и прикрывает глаза, хочется дико спать, но надо сначала добраться до дома. Не спать же им на пляже? В голове мелькает мысль пригласить Хенджуна остаться у него на ночь. Хотя бы на ночь. Хан целует нежно в лоб омегу, вспоминая Енкея и Джэ, поэтому крепче обнимает лежащего под собой. — Знаю, что возможно тороплюсь и наверное обычно так не делают, но… — альфа сглатывает немного переживая впервые делать предложение и впервые получить отказ. — если я сделаю тебе предложение выйти за меня, ты согласишься? Да, мы мало знакомы, однако я действительно чувствую, что люблю тебя. Ты вызываешь во мне все эти чувства и твой запах единственный меня привлекает. Хенджун привстает на руках и тянется к своей куртке, доставая из неё обручальное кольцо. У О в глазах слезы набираются и он их сглатывает, молча протягивая свою руку, что явно значит положительный ответ.Морской бриз.
25 ноября 2023 г. в 07:56
Хенджун поглаживает спину своей омеги, когда они уже выходят из ванной в банных халатах и не прекращая обниматься по просьбе самого Сынмина. Тот жмется ближе к альфе, зарываясь носом в тёплую грудь и прикрывая глаза.
— Сынмин-и, сегодня прекрасная ночь и я хотел тебя кое-куда свозить. Не против ночного свидания? — ласково шепчет Хан, целуя макушку своего возлюбленного. На лице О расплывается медленно улыбка, потому что это первое свидание, которое Хенджун в открытую назвал свиданием. В ответ на предложение Сынмин только быстро кивает.
— У тебя есть плед? — невзначай спрашивает Хенджун, понимая что не до конца продумал свидание. Сынмин качает головой и вытаскивает из тумбочки одеяло, которое обычно использовали Минхо и Феликс.
— Пледа нет, но одеяло есть, — омега протягивает альфе одеяло, прикусывая губы.
— Надеюсь тебе не сложно будет его постирать потом? — спрашивает Хан, забирая одеяло и аккуратно складывая, откладывает его на диван в гостиной. О следует за ним, словно птенчик за своей мамой и так будто это не его квартира вовсе.
— Не сложно. А куда мы поедем? — любопытство не даёт покоя Сынмину, а чтобы получить ответ наверняка, он обнимает своего альфу со спины, утыкаясь носом в позвоночник. Хенджун ответно поглаживает руки на его груди, пытаясь вновь не утонуть в чарующем запахе омеги.
— Есть одно место, которое я хочу тебе показать, оно очень особенное! — альфа вырывается из нежного плена рук омеги, опуская на щеки свои холодные ладони и мило чмокнув того в нос. О чуть краснеет и смущённо улыбается, морща нос, пока по телу разливается тепло от осознания, что это место возможно что-то очень важное для альфы.
— А одеяло? — омега указывает на одеяло, чтобы понять зачем оно нужно в этом особенном месте.
— Увидишь! — Хенджун хмыкает.