нет тебя.

В очередную ночь я снова пыталась дозвониться до него. Он, наверное, был где-то с друзьями, потому что суббота для него - всегда выходной день. В итоге с пятнадцатого звонка он ответил. - Да? - сонный голос послышался из динамика. - Сюш, ты где? - обеспокоенно спросила я, про себя выдыхая. - Юля, я же попросил не звонить, пока не приду... - лениво ответил Арсений, зевая. - Я у Серого переночую. Утром приду. - Ты же говорил, что сегодня придёшь пораньше... Я думала, что мы время вместе проведём, а то у тебя съёмка за съёмкой, - сказала, а из глаз слезы так и норовят потечь по щекам. С другой стороны не слышалось сначала ничего, а потом сопение. Домолчались. Попов опять уснул, а я осталась ни с чем. Ни ответа, ни привета. Я скинула трубку, а заодно кинула гаджет на кровать. Я выключила везде свет, задернула шторы и легла спать. Арсений, как и обещал, пришёл утром. Громким хлопком двери он разбудил меня. Я потеряла сонные глаза и села на кровати. Он прошёл мимо, сразу в свой кабинет. Я поджала губы и решила пойти в душ. Как обычно, ничего удивительного. Я встала под струи холодной воды, освежая ум. Хотелось, конечно, расплакаться, но ещё больше я желала показать Арсению, что я сильная и могу хоть что-то без него, хоть это и было ложью. Спустя несколько минут я вышла из ванной комнаты, накинув на себя белый халат. Тихо шоркая тапками по полу, я зашла в кабинет Арсения. Он сидел за столом, листая ленту Инстаграма. Я подошла сзади и положила руки на его плечи. - Сюш, может поговорим? - спросила я, а он лишь передёрнул плечами. - О чём, Юль? Мне кажется, что всё предельно ясно. Мы не сошлись. Я же столько раз говорил. - Арсений, ну это же бред какой-то. Всё же так хорошо! - Юля, - раздражённо сказал Попов, поворачиваясь на стуле. Он встал, поравнявшись со мной. Его некогда яркая лазурь глаз приобрела холодный оттенок. Два айсберга своим холодом резали меня и моё сердце. - Пожалуйста, я тебя умоляю - не беги за мной. Тебе вряд ли хватит ног, даже таких молодых и стройных. Тебе всего 23 года, у тебя всё впереди, а я был так... Промежуточным этапом, как и ты у меня. Я не рассматриваю девушек как потенциальных жён. Мне это ни к чему. Я придерживаюсь философии, отличающейся от твоей. Мы не будем крепкой семьёй с семью детьми. Я от всех ушёл и от тебя уйду как колобок, - сказал Арсений с лёгкой ухмылкой. - А... Ты думала - навсегда? - Да, - прохрипела я. Глаза наполнились слезами. Не может он... Мой любимый и ласковый Арсений не может так со мной поступать. Я прикусила губу, чтобы не расплакаться совсем. Хотела же доказать, что он не главное в моей жизни. - Глупости, ерунда, - рассмеялся Попов. Что-то было отталкивающее в его смехе. Ледяное и чужое. Будто это уже другой, совсем другой человек. Не мой любимый Арсений. - Это лишь очередной урок, тебе их много жизнь преподаст ещё, - он наклонился ко мне, продолжая улыбаться. Я не понимала, почему ему так нравится вся эта ситуация. - Арсений, пожалуйста, не уходи. Я же... Я же никто без тебя! Абсолютный ноль! Арсений, - я дала волю эмоциям. - Пожалуйста... Я... Я ведь сделаю с собой что-то! Я не смогу жить без тебя! - я схватила его ладони, а он показательно брезгливо скинул мои. Сделав один шумный вдох, Попов закатил глаза и сжал руки в кулаки. Сжав губы в тонкую полоску, он отвернулся от меня, чтобы собраться с мыслями. Я растерянно смотрела на него, пытаясь запечатлеть в памяти каждый сантиметр его тела, аристократичного профиля, изящных рук и спортивного тела. В нём идеально всё. Кроме, как оказалось, любви. - Юля, ты никуда от этого не денешься. Тебе придётся учиться жить без меня. Не пугай меня тем, что ты убьёшь себя. Думаешь, ты первая, кто так говорит? - спросил Арсений, обнажив клыки. - Ты не первая и не последняя. Только вот в чём загвоздка, милая моя. Никто ещё не умер. - Я буду первой, кто поступит в точности, как говорит! - я уже было дёрнулась в направлении кухни, как меня перехватили за локоть. - Не смей. И я послушно осталась на месте. Мы стали переглядываться. Только вот... Знаете, взгляды были разные. Я растерянно смотрела на любимого мужчину с застывшими на глазах слезами. Ни туда, ни сюда. Просто пустой взгляд. Я хотела залезть к нему в душу, узнать, что там внутри сейчас. Ураган или штиль? Через пару минут я увидела металлический блеск в его голубых глазах и грозный оскал на губах. Штиль. От этого стало ещё хуже. Слезы одна за другой потекли по моим щекам, я продолжала смотреть на Арсения. Но в итоге, не сдержавшись, я прижалась лбом к его груди, несильно ударяя его туда же. - Зачем ты всё это разыгрывал? Ты просто использовал меня, а мне теперь не нужен мир, в котором нет тебя! - Я просил не выставлять меня виноватым. Я сразу сказал тебе, а ты любишь так сильно, не знаешь, что делать. А я подонок! - Попов сделал шаг назад, начав агрессировать, его руки вздымались наверх, демонстрируя весь спектр его эмоций. Он наклонился близко к моему лицу и прошептал, качая головой, и демонстрируя идеальные зубы. - Прямо в душу наплевал! Будто пластинку тебя заело, и на повторе эти грустные слова. - Да, Арсений! Потому что никому мир без тебя не нужен! Ни мне, ни твоим фанатам! Понимаешь? Я без тебя никуда... - всхлипнула я, вытирая слезы тыльной стороной ладони. - Мне не нужен мир, в котором тебя не будет... Слова сбились в один ком, я повторяла одно и то же, смотря на него. Арсений меня слушал до победного, пока ему не надоело. Судя по тому, как Попов сжал челюсти, он бы ударил, но воспитание не позволяло бить. Он просто обошёл меня, достал из-под дивана свой чемодан и стал собирать вещи. - Ну и куда ты собрался? - спросила я, прожигая его взглядом. - К кому? - Тебя это не должно волновать, - холодно отрезал Арсений, от чего стало ещё больнее. Я решила, что хватит мне смотреть на всё это. Я взяла телефон с тумбы и ушла на балкон. Там новая порция слез захлестнула меня с ещё большей силой, я зажала рот рукой, чтобы Попов ничего не услышал. Было холодно, было больно. Холод пробирал до костей, но не так сильно, как грубые и резкие фразы Арсения, застрявшие в голове. - Юля! - донёсся голос из коридора. Я вышла с балкона и проследовала к началу своей квартиры. Арсений стоял в коридоре в пальто и ботинках, чемодан с вещами стоял рядом. Я оглядела его сверху вниз, ещё раз доказывает себе. Он совершенство. Чёртово совершенство, в которое я влюбилась по уши. - Ну всё, Юляш, давай, - улыбнулся Арсений, а в моём сердце только что взорвалась петарда. Даже нет, не петарда... Граната! - Отдаю ключи. Он взял мою ладошку, раскрыл её своими тёплыми ладонями и вложил туда такой же тёплый металл. Арсений загнул пальцы и убрал свои руки. - Юля, не надо плакать. Такое бывает, знаешь. Я не первый и не последний такой в твоей жизни, - он снова улыбнулся и открыл дверь. - Закрывайся, - он остановился, наклонился ко мне и оставил лёгкий поцелуй своими сухими губами на моей щеке. Попов переступил порог моей квартиры, улыбаясь. Помахал мне и вызвал лифт. Я закрыла за ним дверь, осознавая, что он не будет грустить о нашем расставании. От этого стало ещё больнее. Я просто зарыдала, спускаясь вниз по стене. Я опустилась на холодный кафель, откидывая ключи в стенку. С громким звуком металл приземляется на пол, возможно, немного разбивая его. Всё равно на разбитый пол. Не всё равно на моё разбитое сердце и мою разбитую душу. Я просидела час в истерике. Хотелось разбить всё на своём пути. Но как назло всё, что я брала в руки было чьим-либо подарком. Спустя время я решила пройтись по квартире, чтобы отвлечься. Я рассмотрела каждую комнату очень внимательно, чтобы понять, что весь уют ушёл с Арсением. Он забрал каждую свою вещь, кажется, даже душу вытянул отсюда. Теперь всё казалось пустым и невзрачным. Будто художник решил, что картина не должна быть яркой, и собрал все цвета с холста обратно на палитру, оставляя чёрно-белый набросок.

***

Спустя пару дней состояние стало ещё хуже. Первые сутки я совсем не могла уснуть, борясь с желанием написать Арсению, а во вторые сутки я проспала 16 часов. На следующий у меня закончился отпуск, и необходимо было вернуться на работу. Но я понимала, что после двухдневной истерики мне никакая косметика не поможет, поэтому упросила начальство отправить работу мне на дом. - До завтрашнего дня необходимо отправил переведённый текст заказчику, - сказал начальник и отключился. Я открыла компьютер и увидела на почте вордовский документ длиной в 7 страниц. За несколько часов мне необходимо было перевести какую-то статью с французского на русский язык. Я решила заварить себе кофе, чтобы уж точно не уснуть. Я перебралась на кухню, включила чайник и телевизор, чтобы на тишина на фоне не нагнетала так сильно. К тишине я не смогла привыкнуть. До этого я всегда знала и слышала либо шаги или разговоры Арсения, либо его тихое размеренное сопение. Всё в этом доме было насквозь пропитано им. Я была пропитана им до кончиков волос. Снова стало плохо. Я прикусила губу, чтобы не дать слезам выйти наружу. Если я сейчас расплачусь, то ночью не усну. Да к чёрту. Я выпустила солёную воду наружу. Тёплые струйки потекли по моим щекам, оставляя влажные следы. Сердце разрывалось на миллион осколков от каждого воспоминания. Я проклинала тот день, когда встретилась с ним. Теперь я ненавижу май. Внезапно телефон издал трель. Звонила коллега по работе. С трудом успокоившись хотя бы на пару минут, я взяла трубку. - Да, Ань? - Юля, а ты чего в офис не приехала? Заболела что ли? - обеспокоенно спросила девушка. - Юля? Да, заболела. И болезнь называется "Арсений Сергеевич Попов". - Немного. Решила, что лучше подлечусь на ранних, - я сглотнула, понимая, что долго не продержусь. - Стадиях, чтобы потом проще было. - Ну тогда выздоравливай! Я скинула трубку. На экране айфона была открыта наша совместная фотография с поездки под Питер в частный дом. Там счастливая я обнимаю Арсения. И там мы счастливы. Почему мы это не сохранили? Почему? Кто решил, что счастье не должно осуществиться? На самом деле, я знала, что Арсений. Один только Арсений решил, что этому не бывать. Он просто играл со мной. Как я в детстве с куклами, создавая идеальную семью с тремя послушными дочками. Как больно знать, что реальность никогда не совпадëт с детскими мечтаниями.

***

В таком состоянии я провела месяц. Постоянные срывы и истерики, безусловно, мешали работе, но заказы я сдавала вовремя. Из квартиры я не выходила, всегда заказывала уже готовые блюда, потому что на готовку сил не было. Я отдала всю себя работе, моя кровать оказалась по истечении месяца завалена бумагами. Я могла построить новый дом из этих бумаг. Ненавижу. Грусть переросла в нечто другое. Я продолжала следить за Арсением в социальных сетях, будто хотела убедиться, что ему плохо, когда изначально знала, что тосковать он не будет. За чувства в нашей паре отвечала я. Морально я почти окрепла. Тем более, приближающийся новый год делал своё дело. Я чаще стала выходить на связь, хоть и только видео, с Аней, наконец-то я прибралась на своей кровати и в целом в квартире. Кажется, что всё налаживалось с каждым днём, но было одно "но". В один момент на мой телефон поступает звонок от человека, которого я записала в контактах по краткому ФИО. А. С. П. Эти три буквы когда-то разрушили мою жизнь, перевернув её перед этим вверх головой. Только стоило забыть Арсения, как он даёт о себе знать. Сначало меня бросило в жар, потом в холод. Руки затряслись в нежелании отвечать на звонок, но мозг понимал, что вряд ли Попов просто пьяный звонит мне, ведь в таком состоянии он бывает крайне редко. - Слушаю, - холодно произношу я. - Юля, привет! - радостно звучит голос Арсения. - Как дела? - К сути переходи, - отрезала я. - Окей, - сказал Попов. - Тут одному моему другу нужна помощь с переводом какого-то договора, которые ему предложат на мероприятии. Ты бы не хотела помочь за крупную сумму? - И как зовут твоего друга? - Паша Колесниченко. Мы как-то раз с ним пересекались, когда на Невском гуляли, помнишь? - Поняла. Дай мне его контакты, я с ним свяжусь, - сказала я, выпуская воздух из лёгких. - Конечно. Спасибо, - добавил Арсений и скинул трубку. Как всегда. Как расстаться или скинуть трубку, так Арсений у нас первый, а как девушке дать возможность, так... Всё.

***

Через пару недель я была в большом помещении среди большого количества людей в сопровождении Паши. Держа в руках клатч, я нервно перебирала замок на нём в пальцах. - Юль, ты чего? Нервничаешь? - Колесниченко заметил нервозность. - Всё в порядке. Всё пройдёт замечательно, ты хороший специалист. Блондин положил руки мне на плечи, успокаивающе сжимая их. Знал бы он, что я волнуюсь только из-за одного. Я молилась всем богам, чтобы на этом мероприятии не оказалось Арсения. Потому что я знала, что стоит мне увидеть это чëртово совершенство в костюме, я сразу дам трещину. Знаете, осколок из сердца я достала, рану зашила, а шрам остался. Как у Гарри Поттера. Каждый раз при присутствии Волан-де-Морта у Гарри шрам чуть ли не взрывался. А моим Волан-де-Мортом стал Попов. И как раз этот дьявол выплыл из толпы, чтобы поприветствовать своего друга. - Ну что, Паша, как работа с юным переводчиком? - улыбнулся Арсений. Я оглядела Попова с ног до головы. Красивый, идеально выглаженный костюм, чёрный галстук и белая рубашка. В нём снова идеально всё, но сейчас что-то изменилось. Помимо идеального Арсения существую, наконец, идеальная я. Меня облегает чёрное платье длиной примерно до середины бёдер, открытыми плечами и длинными рукавами. Я стараюсь не сильно царапать клатч ногтями, чтобы не испортить новый маникюр. - Ну, вы пообщайтесь пока что, а я пойду, узнаю, когда смогу увидеть контракт, - улыбнулся Паша, прошептав мне на ухо. - Не паникуй. - Всё хорошо, - улыбнулась я. - Иди. Колесниченко удалился, сверкая своим бирюзовым костюмом. - Вы с Пашей вместе? - спросил Арсений, подняв одну бровь. - Тебя не должно это волновать, - с улыбкой ответила я. - Тоже верно, - хмыкнул Попов. - Как сама? Что новенького? - Да так... С Пашей хорошо сработались, предлагает остаться у него на должности переводчика. А у тебя, осмелюсь предположить, всё стабильно? - Стабильный холостяк. Недолго ты по мне горевала, я думал, что ты действительно убьёшься там в одиночестве. - И не надейся. Я смогла пережить то, что ты сбежал от меня. Как я даже не знаю кто, не горю желанием тебя оскорбить. Работа - отличная штука, знаешь. - Ну, в целом, неплохо. Пашка хорошо своим платит. А работа на тебе отлично сказалась. Ты стала ещё привлекательней, - практически промурчал Арсений. - Расставание пошло тебе на пользу. - Арсений, ты слишком много о себе думаешь. Расставание мне на пользу ни разу не пошло. Я месяц на улицу не выходила, а первые дни были кошмаром. Ты разрушил меня тогда. Я по частям, по крупицам собирала себя всё это время, чтобы сейчас ты мне сказал, что расставание - на пользу? Это даже звучит глупо от тебя. Ты видел, ты знал, как мне было тяжело, а сейчас говоришь мне это. Ты... - сердце забилось с бешеной скоростью. Придурок. - Я то работала сутками, то спала сутками! Это ненормально! Дни уходили впустую! - Ну, хватит, Юляш. Зачем ты сейчас, когда мы снова встретились, устраиваешь скандал? - Попов положил руку мне на плечо, а я скинула её. - Не трогай, ради всего святого. Я не истеричка. Хочу пожелать тебе одно - будь поответственнее, научись любить, - сказала я, глядя в глаза Арсению. Он, кажется, совсем растерялся тогда. Ожидая скандала, он получил спокойную реакцию и живую меня. Не мёртвую с синяками под глазами, а с сияющими глазами. - Такие, как я, не умеют любить. Запомни, Юляш, - ответил Арсений, а цвет его глаз стал ещё холоднее. Ещё целую вечность, кажется, мы смотрели друг другу в глаза. И всё же, лес и море - несовместимы. А гудящая тишина больше не нагнетает. - Юленька, солнышко, - позвал Паша. - Пошли, там контракт принесли. Я кинула последний взгляд на Арсения, улыбнулась и пошла, ощущая на спине его горящий взгляд. Несчастье трудно переносить, счастье страшно утратить. Одно стоит другого. ©Лабрюйер Ж.