remember me at sunset

Уёна одолевают бесконечные сомнения касательно его решения. Серьёзно, чем он думал, когда соглашался на поход в место, где будет много людей и шума, когда и то, и другое он ненавидит? Более того, парень не хочет признаваться самому себе в том, что согласился на это, по сути, лишь после упоминания Сана. В любом ином случае он бы продолжил вежливо отказывать Хонджуну и остался сидеть в холодных четырёх стенах. Но теперь отвергать предложение друга не получится, а потому приходится смириться со своей участью. С другой стороны, Чону ведь ничего не мешает провести в клубе всего час, а потом уйти, сославшись на то, что ему плохо. Уён видит этот вариант одним из лучших и, всё обдумав, начинает свою утреннюю рутину. После завершения всех водных процедур, занявших не более пятнадцати минут, парень вновь сталкивается с проблемой: ему совершенно нечего надеть. И если вариант с более-менее подходящей для выхода футболкой из недр своего шкафа на прогулку с Саном ещё прокатывает, то в клуб — нет. Уён три раза перерывает свой небольшой гардероб сверху донизу, но так ничего и не находит. Держа в руках кучу одежды, он обреченно вздыхает и разом запихивает всё на одну полку, сам себе пообещав, что чуть позже обязательно разложит вещи должным образом. К слову, он ни разу это обещание не сдерживал. Осознав, что все попытки найти что-то подходящее абсолютно бессмысленны, Чон не находит решения лучше, чем взять телефон и набрать номер Хонджуна. Когда только начинают идти гудки, младший уже чувствует себя неловко и думает о том, как позорно может выглядеть в глазах своего друга. Он собирается отстранить телефон от уха, чтобы сбросить звонок, но тут же слышит знакомый голос из динамика. — Только не говори, что решил отказаться. Я тебя за это не прощу! — возмущается Ким. — Нет-нет, я не за этим, — неловко улыбается Уён, — у меня возникла небольшая проблемка, и я бы хотел, чтобы ты мне с ней помог. — Не пугай так! Я уже подумал, что мой лучший друг решил меня кинуть, — вздыхает старший, — что такое? — Я понятия не имею, что нужно надевать, и у меня в принципе хорошей одежды нет, — говорит Уён, наматывая круги по комнате. Парень по ту сторону некоторое время молчит, обдумывая только что услышанные слова. Уён улавливает какие-то шорохи на заднем фоне, звук открывающейся двери шкафа и задумчивое мычание Хонджнуна. — Вот оно! — радостно восклицает Ким, настолько громко и внезапно, что Чону приходится на секунду убрать телефон от уха, — жду тебя, Ëн-а, буду тебя спасать! — Спасибо, скоро буду! — отвечает парень и, сбросив звонок, кидает телефон на кровать. Надевает он то же самое, что и на вчерашнюю прогулку с Саном, торопливо выскакивает из квартиры, не успевая даже встретиться с кем-то из родителей, и быстрым шагом направляется в сторону остановки. Видимо, сегодня удача решила ему сопутствовать, потому что нужный автобус приезжает практически сразу. Молодой человек в него заходит и занимает единственное оставшееся свободное место! Более того, он и наушники сегодня, к удивлению, не забыл. Рассматривая уже знакомые, сменяющиеся друг другом дома, Уён думает, что, возможно, не зря согласился, и день пройдет просто отлично. Буквально через десять минут юноша уже стоит перед дверью нужной ему квартиры и нажимает пальцем на кнопку дверного звонка. По ту сторону он слышит быстрые шаги, и дверь резко открывается, представляя парню радостную улыбку Хонджуна. Тот, позволив Чону сделать лишь один шаг внутрь квартиры, наваливается на него с объятиями так, будто они не виделись вечность. На это младший лишь улыбается и отвечает Киму взаимностью. — Я уже всё приготовил, проходи, — говорит старший, наконец отлипая от Уёна и убегая в свою комнату. Дома у Хона парень уже был, и не один раз. Квартира Кима мало чем отличается от его: такая же светлая, с похожей планировкой, но вот их собственные спальни оказываются полными противоположностями. Если в комнате младшего всё довольно примитивно, и у него всё ещё есть вещи, которые он не разобрал даже спустя несколько месяцев после своего переезда, то комната Хонджуна — это самый настоящий хаос: одежда находится где угодно, но не в шкафу, рядом со столом разбросаны кисти и баночки с краской, с помощью которых парень расписывал очередную футболку. Внутри пахло не то благовониями, не то его духами, вперемешку с краской и лаком. Когда Уён заглянул к другу впервые, у него от этого чуть не закружилась голова. Рабочий стол старшего покрыт различными разноцветными пятнами, которые, как показалось тогда юноше, оттереть уже попросту невозможно. Парень садится на кровать, единственную часть комнаты, которую Ким удосужился прибрать к его приходу. Гость смотрит на спину друга и пытается понять, радоваться ли энтузиазму, с которым говорят о подобранной для него одежде, или ему, наоборот, стоит быстрее сворачивать всё это дело и бежать куда подальше. Но принять какое-то решение Уён не успевает, ведь Хонджун пихает в руки сложенные вещи и одаривает гордой улыбкой. — Вот и оно! Я как только увидел, сразу понял, что тебе пойдёт! — парень садится на кровать рядом с младшим, в то время как тот недоверчиво смотрит на чёрные ткани. — Это…что? — спрашивает Чон, развернув, как он понял, верх «образа», — Я это не надену, с ума сошёл? — Почему нет? — возмущенно спрашивает Хонджун, — Вообще-то, кроп-топы в моде. — Я не собираюсь оголять свой живот! И вдобавок, это женская одежда, разве нет? — Не-а, и вообще, одежда не должна разделяться по гендеру. Ну же, Ëн-а, тебе же так пойдёт! Все только на тебя смотреть и будут! — умоляет старший, захватывая ладонь Уёна в плен своих рук. — Я как-то не очень хочу, чтобы на меня пялились, — вздыхает парень, — ты, правда, думаешь, что это хорошо будет выглядеть на мне? — Определённо! С твоей-то фигурой и лицом на тебе всё будет идеально, — вновь улыбаясь, говорит Хон. Уён в эти слова, конечно же, не верит, но с участью своей смиряется и, сделав глубокий вдох, почему-то просит друга отвернуться, чтобы переодеться, будто Ким до этого никогда его без одежды не видел. Но всё же он отворачивается и Чон, всё ещё стесняясь, надевает на себя предложенную другом одежду. На шкафу позади него висит зеркало в полный рост, поэтому, как только он заканчивает, поворачивается и смотрит на своё отражение. Парень застывает на месте, одними глазами бегает по своему телу и чувствует, что его вот-вот накроет. Нет, это некрасиво, очень плохо, ему совершенно не идёт облегающее. Уёну, как он сам считал, хорошо только в объёмных вещах. Сразу же хочется вернуться домой и никуда по итогу не идти, даже если ему придётся опозориться перед другом. Но поток его навязчивых мыслей прерывается лёгким ударом по лопаткам, и младший поворачивает голову, удивлённо смотря на Хонджуна. — Плечи расправь и не горбись, — говорит он, строго смотря на парня, — Я знаю о чём ты думаешь, Уён. Мне не нравится то, как сильно ты принижаешь себя и не видишь так, как тебя видят окружающие. Я понимаю, что, возможно, мои слова не имеют веса сейчас, но через время обязательно будут. Если не доверяешь себе, то сделай это для меня. А теперь расправь плечи и подними подбородок, Ëн-а. Уён, всё ещё горя желанием сжаться в комочек и спрятаться от самого себя, сжимает кулак и делает то, что говорит ему старший. И пусть его отражение ему всё еще не по нраву, он видит, что оно изменилось. Так ему нравится намного больше. — Вот и умница, — довольно произносит Хонджун, — А теперь садись, уложу тебе волосы. — Ты в будущем свой салон открыть не думаешь? — смеётся Чон и послушно садится на указанное ему место. — Может и думаю, кто знает, — пожимает плечами парень и уходит в другую комнату за нужными вещами. Пока Хонджун занимается его волосами, Уён проговаривается о том, что вчера весь день провёл с Саном, на что получает удар по плечу и гневные возгласы за то, что ничего не рассказал, лучшему то другу! Парень неловко смеётся и в подробностях рассказывает всё, показывает Хонджуну изменённую аватарку Сана и слышит звонкий, почти девчачий писк, а после несколько мелких новых ударов по его спине. В течение нескольких минут он выслушивает бесконечный лепет Кима, сродни радостной бабушке, когда у её внучки появляется какой-то мальчик. Уён принимает свою судьбу и просто молчит, краснеет и периодически мычанием соглашается со словами друга. Однако, из-за поднятой темы парень вспоминает о том, о чём хотел спросить ещё давно, но никак не решался. До этого он ни разу не чувствовал в себе достаточно сил для того, чтобы расспросить Хонджуна о них с Сонхва. — Слушай, — начинает Уён, когда парень заканчивает укладывать его волосы, — Я могу тебя спросить кое о чём личном? Но ты не обязан отвечать, если не хочешь. — Меня пугают такие начала, Ëн-а, — В недовольстве хмурит брови Хонджун, — Говори уже. — Какие отношения у тебя с Сонхва? Ким молча смотрит на Уёна с приоткрытым ртом, ведь подобного вопроса явно не ожидал. Он глубоко вздыхает и поворачивается боком к парню, перекладывая из ладони в ладонь свою расческу. Уён уже жалеет, что спросил, ведь видит реакцию друга на это и хочет извиниться и сказать, что Хонджуну отвечать не нужно, но всё равно продолжает молчать в ожидании. — Я не знаю, как объяснить, — Поникшим голосом говорит парень, — Он мне нравится. Наверное, я даже могу сказать, что влюблён в него, и причем давно. И знаешь, я никогда не говорил ему об этом, мы не разговаривали, но при этом, ну… — Старший запускает ладонь в свои волосы и слегка отворачивает голову, — Мы постоянно вместе. Он, вроде как, со мной флиртует, ну и я ночую у него постоянно. И, я не знаю, какого мнения ты будешь обо мне. Во всяком случае, мы не встречаемся, о чувствах друг с другом не говорили, но он постоянно берёт меня везде с собой, и мы спим друг с другом. — В смысле? — Уён широко открывает глаза, смотря на Хонджуна, — Типо, прям спите? — Ага, — Отвечает парень, наконец поворачивая голову к младшему. — Так что, можно сказать, что мы друзья с привилегиями? Хотя друга видеть мне в нём тяжело, а он моих чувств как-будто не замечает. Все вокруг думают, что мы с ним встречаемся, но всё куда сложнее. Как-то так. — Тогда, ещё кое-что… — Набирается смелости Уён, — Кто такой Ëсан? Лицо Хона после этого вопроса меняется моментально. Если до этого оно было нейтральным, то теперь будто резко потемнело, а в глазах не то раздражение, не то какая-то обида. Парень раздраженно вздыхает и выкидывает из рук расческу на кровать. — Неженка, каких ещё поискать надо! Чуть что, Сонхва бежит к нему, как собака. Он говорит, что ему на Ëсана всё-равно, и его волную только я, но при этом по одному звонку срывается даже ночью. Один раз я так и остался один в его квартире. Хорошо ещё, что его родителей дома не было. Я понятия не имею, какие у них отношения сейчас. Знаю только, что когда-то Сонхва был в него влюблён. Хотя иногда у меня складывается ощущение, что у него к этой истеричке чувства до сих пор. Я просто замена, а Ëсан очень умело Сонхва пользуется, когда ему что-то нужно, — Пожимает плечами Хонджун. — Подожди, а как ты о нём узнал вообще? — Да так… Один раз мимо туалета проходил, а там вы, ну и имя проскользнуло, — Признается Уён, неловко улыбаясь. Ким от стыда закрывает глаза рукой и протяжно стонет. Мало того, что пришлось сейчас всё рассказать, так ещё и оказывается, что опозорился он задолго до этого! Какой же, мать вашу, стыд. С другой стороны, отчасти парень рад, что ему теперь скрывать от Уёна совершенно нечего, и он всецело может ему доверять. После столь длительной разговорной паузы Хонджун приступает к своим волосам. Уён удивляется, как его друг умеет так ловко и быстро управляться абсолютно со всем, что находится в его руках и шутит, что если бы тот был стилистом, то явно имел бы очень высокий заработок и успех. На это Хонджун лишь смеётся и отмахивается, хотя самому очень приятно. Справившись с собой, парень говорит, что это ещё не конец и открывает шкаф, достает оттуда коробку средних размеров, внутри которой было множество декоративной и уходовой косметики. Уён, конечно, подозревал, что с его последнего прихода в этот дом количество продукции внутри коробки увеличится, но не настолько. До Чона не сразу доходит, что Хонджун собирается красить его и поначалу отмахивается от этого, говоря, что с макияжем на лице ему будет только хуже, но под напором друга ему приходится сдаться. Уён даже не предполагает, что собирается творить старший на его лице, но после нескольких минут внутренних конфликтов он принимает решение просто довериться прекрасным рукам Хонджуна. И, как итог, он совсем не жалеет. Когда ему протягивают зеркало, Уён думает, что увидит в нём что-то слишком яркое или совсем ему неподходящее. Однако, всё оказывается совсем иначе: Чон в своём отражении рассматривает аккуратно подведенные чёрным глаза и идеально ровный тон кожи. Ким во время процесса предлагал ему ещё и помаду, но от неё парень отказался, решив, что это будет слишком. — У тебя и правда талант, — С восхищением говорит Уён и отдаёт зеркало обратно. — Я знаю, поэтому никогда не нанимай визажистов. Лучше меня эту работу не сделает никто! — Гордо заявляет Хонджун и уходит за свой стол для того, чтобы заняться своим лицом. В ожидании Чон проводит время сидя в телефоне, листает ленту и зачитывает другу то, что считает смешным. Время постепенно приближается к моменту, когда парни должны уже выходить из дома. По крайней мере, Уён рассчитал его с учётом того, что будет добираться на автобусе. Но он смотрит на друга и видит, что тот совсем не торопится, копается в своих вещах и бурчит что-то про то, что ему совершенно нечего надеть. Парня это только смешит, учитывая то, что количество одежды друга почти не умещается в его шкаф. — Ты не хочешь поторопиться? — Наконец спрашивает Уён, выключая экран телефона. — А смысл? Туда ехать 15 минут, — Хонджун на парня даже не смотрит и наконец определяется с выбором. — По картам показывало, что тридцать. — Ну, если ты собираешься ехать на автобусе, то добирайся полчаса, а я поеду с Сонхва на машине, — Пожимает плечами парень, ногой пиная упавшую футболку. — Откуда у Сонхва машина? — Удивляется Уён. — А у Сана мотоцикл? Родственники подарили, вот и всё. Уён понимающе кивает и молча продолжает ждать Хонджуна, всё же изредка поглядывая на часы. Через десять минут они наконец выходят из дома, с учётом того, что перед выходом старший ещё около двух минут рассматривал себя в зеркале чтобы удостовериться, что с его лицом всё хорошо. Внизу, как и говорил Хонджун, их уже ждёт Сонхва, оперевшись спиной на свою машину. Что это за модель и сколько она стоит Уён не имеет ни малейшего понятия, видит только, что это чёрная «Хёндэ». Пак окидывает Уёна лишь кратким взглядом, как обычно, без особого интереса. Зато Хонджуна он глазами чуть-ли не сжирает, и кажется, если бы не присутствие третьего человека, ни до какого клуба парни бы в итоге не добрались. От этих действий вопросов в голове Чона, касательно отношений его друзей становится становится ещё больше, но в итоге он сам себе говорит что это не его дело. Хонджун усаживается на переднее сидение рядом с Сонхва, Уён — прямо позади него. Всю дорогу старший рассказывает что-то, получая от своего, как решил Уён, недопарня-передруга лишь кивки головой и периодическое согласное мычание. Доезжают они действительно быстро. Младший проверяет время и видит, что они приехали даже раньше, чем нужно, а ещё замечает длинную очередь у входа в клуб, несмотря на то, что на улице, по сути, ещё даже не вечер. Откуда взялись все эти люди? Сонхва дожидается друзей и закрывает машину, после чего ведёт их вдоль очереди, игнорируя возмущенные возгласы посторонних. Он подходит к охраннику и что-то говорит ему, после чего троицу сразу же пропускают, а Уён почти сжимается от строгого взгляда высокого мужчины. Стоит им пройти внутрь, как у парня сразу же чуть ли не начинает кружиться голова: вокруг куча людей, шумно и ужасно некомфортно. Несмотря на довольно раннее время, он уже видит пьяных, танцующих людей и чуть с одним из таких не сталкивается. Уён чувствует вибрацию от пола, крики и голоса гостей эхом отражаются в его голове, он теряет ориентацию в пространстве и своих друзей из виду. Сердце стучит всё быстрее, дышать становится тяжело, а вокруг будто бы всё плывёт. Но тут его хватают за руку, и Уён сталкивается с обеспокоенным взглядом Хонджуна. Тот рассматривает друга, спрашивает, всё ли с ним хорошо и, получив согласный кивок, за руку ведёт его к нужному месту. Уён постепенно приходит в себя, старается привыкнуть к новой обстановке, с чем он успешно справляется. Его ведут за дальний от толпы людей стол с полукруглым большим диваном, на котором парень замечает сидящего к нему лицом Сонхва и блондинистый затылок. До Чона сразу доходит, что это Сан. Сам не понимая почему он начинает волноваться и слегка замедлять шаг. Однако, парень даже не успевает начать думать о своём внешнем виде или прочих тревогах — Сонхва замечает Хонджуна, Чхве реагирует на движение головы друга и оглядывается через левое плечо. Он смотрит на Уёна неподвижно, будто в одно мгновение его тело заморозили, и шевелиться позволили лишь удивленным глазам. Сан в открытую пялится на подведенные глаза, которые, благодаря подводке стали ещё выразительнее, чем они есть. Разглядывает худые, аккуратные плечи, приоткрытый плоский живот и впервые понимает, насколько у него узкая талия. Младший не смотрит на него в ответ, стесняется, и благо, в полумраке клуба совсем не видно его пылающих красным ушей. Хонджун быстро оказывается возле Сонхва, чья рука притягивает его ближе к себе, Уён же не спеша садится справа от Сана и здоровается с ним кивком головы. Старший на это не отвечает, продолжает смотреть на профиль друга и, неожиданно для того, приближается чуть ближе, чтобы голос его было слышно сквозь громкую музыку. — Отлично выглядишь, — говорит Чхве, опуская ладонь на бедро парня. Уён от этого действия напрягается, резко поднимает глаза на старшего, а после вновь смотрит на его руку. Он смущенно заправляет тёмную прядь волос за ухо, в этом топе чувствует себя практически голым, слабым, будто его можно уничтожить одним жалким движением руки. А Сан продолжает смотреть, не реагирует даже на своё имя из уст Сонхва, пока тот не встаёт с места и не отвешивает другу подзатыльник. Это действие мгновенно выводит Чона из мыслей и смешит, он прикрывает свою улыбку рукой и совсем немного, но расслабляется. Сонхва и Сан куда-то отходят. Судя по всему — поговорить с кем-то из знакомых, а Хонджун с прищуром смотрит на Уёна, и этот взгляд младшему очень не нравится. Его друг подскакивает на ноги, делает шаг к дивану, на котором сидит парень и берёт его за руку. — Пошли танцевать, Ëн-а! — Громко говорит Ким, чуть-ли не подпрыгивая на месте. — С ума сошёл? Я на такое не соглашался! — Противится Уён, пытаясь вырваться из хватки друга, — я не умею. — А обязательно уметь танцевать, чтобы отдохнуть? — Вздыхает Хонджун, перекладывая ладонь с руки Уёна на его плечо, — ну давай, Ëн-а, тебе нужно расслабиться. — Пожалуйста, — умоляюще смотрит парень на Хонджуна, — мне страшно, я не хочу. Старший задумывается о чём-то на некоторое время, но в итоге соглашается с Уёном и ненадолго его оставляет. Возвращается Хонджун через пару минут с бутылкой чего-то, что парень не смог разглядеть и двумя шотами. Недоверчиво посмотрев на своего друга, Уён наблюдает за тем, как Хонджун открывает бутылку и выливает содержимое в шоты. — Ты меня напоить решил? — Хмурит брови младший. — Не напоить, а помочь расслабиться, — поправляет его парень, — я не заставляю тебя нажираться вусмерть, не смотри на меня так. Уён продолжает сверлить Хонджуна взглядом, но всё же решает, что раз возможность подвернулась, то отказываться не стоит. К тому же, как и сказал его друг, напиваться до обморочного состояния его никто не заставляет. Так в нём оказывается первый шот. Неприятно обжигает горло, заставляет лицо парня скривиться и сжать губы, желая поскорее избавиться от этого вкуса и ощущения горечи. Как только она проходит, он чувствует совсем лёгкое помутнение в голове, тревожность почти сходит на нет и тело ощущается менее скованным. Следом Уён опрокидывает в себя второй, третий, четвертый шот, уже совсем не стесняется улыбаться во все зубы и громко смеяться с шуток Хонджуна. Он больше не прикрывает живот руками, раскрывает плечи и не трогает волосы. Чон сам поднимается на ноги и хватает друга, несмотря на то, что происходило недавно, тянет Хонджуна к толпе людей. Ему весело, он понятия не имеет, что делать и как двигаться, но яркие цветные лучи и биты, синхронизирующиеся с биением сердца больше не кажутся Уёну страшными и пугающими. Он, если честно, музыку саму почти не слышит, только чувствует как пол содрогается из-за громких колонок, и его тело вместе с ним. Киму всегда было всё-равно на мнение окружающих, он просто живёт свою жизнь и делает то, что хочет, этому же хочет и научить Уёна, с чем успешно справляется. Его друг стоит на ногах неуверенно из-за выпитого алкоголя, то и дело пошатывается, но впервые Хонджун видит улыбку Уёна настолько яркой и свободной. Неоновые лучи невероятно красиво отражаются в его блестящих глазах, и людей вокруг себя он видит как безликих созданий, чувствует лишь себя. И только одну пару глаз у него получается разглядеть четко. Сквозь ряды людей он замечает Сана, а тот, судя по своему положению, смотрит на парня уже давно. Чон не прячет лицо, как обычно, не отворачивается и не скрывает его руками. Широко улыбается, продолжая танцевать, и почему-то зрительный контакт никто из них прервать не может. Уён видит, как Сан что-то говорит стоящим рядом парням и поворачивается в его сторону. Но в этот момент чувствует сильный толчок в спину и какую-то холодную жидкость на своей руке. Парень поворачивает голову и понимает, что столкнулся с каким-то парнем или мужчиной, у него просто не хватает сил рассмотреть чужое лицо. Уён пытается как можно громче произнести слова извинения, чуть наклоняя голову, но в ответ на это ему следует новый толчок в плечо, и в этот раз он действительно пугается. — Тебя не учили смотреть вокруг?! — Чей-то рот оказывается прямо перед лицом парня, а самого его с силой хватают за руку. Парень чувствует запах действительно дрянного алкоголя вперемешку с сигаретами. Их запах очень напоминает те, что курит отец Уёна, и потому он их ненавидит. Чон отворачивает лицо и пытается вырвать руку, но её сжимают ещё сильнее, отчего парню становится больно. В крепкой хватке конечность постепенно немеет, вздрагивает, да и только. — Тебя, выродок, даже не научили извиняться?! Выглядишь как девчонка, или ты из этих? — Продолжает кричать незнакомец, а тело Уёна будто полностью парализовало, и ничего сделать не может. И никогда не умел. Он помнит каждый момент, когда отец держал его так же, кричал прямо в лицо и парень чувствовал тошнотворный перегар, коим он был пропитан сверху донизу. В памяти навсегда хранятся те самые жалкие несколько секунд, после которых ему прилетает в лицо или по голове тяжелой отцовской рукой. Смысла спорить нет, смысла отвечать — тоже нет. Только терпеть. Терпеть и ждать момента, когда мужчине это наскучит и он уйдёт. Сейчас Уён себя чувствует точно так же и знает, что никто ему не поможет. Даже мама не помогала. Но резко чужая рука его отпускает, Чон раскрывает глаза и видит, как над сидящей на полу фигурой стоит Сан, чья рука с силой сжата в кулак. Парень, что врезался в Уёна, убирает ладонь от своего носа и видит на ней отпечатавшиеся бордовые следы, оттого злится ещё больше, но из-за головокружения встать не может. — А это что, твой бойфренд? — Усмехается он, смотря на Уёна, — нравится трахать женоподобных мальчиков? Выглядит как дешёвая трансгендерная шлюха. После этих слов ему вновь попадает, но уже ботинком Чхве. Он вот-вот начинает закатывать рукава, злость заставляет кровь в его венах почти кипеть, но стоит ему приготовиться к тому, чтобы замахнуться, младший хватает его за руку и тянет за собой, обходит ошарашенную толпу, и несмотря на сопротивление Сана, ведёт того к чёрному выходу. Вечерний ветер отрезвляет мгновенно. Парень отпускает чужое запястье лишь на улице, сам же отходит на два шага от него и садится на бордюр, поджимая колени к груди. Уён вдыхает холодный воздух и шмыгает носом, а старший медленно опускается на землю рядом с ним. Они молчат, даже не смотрят друг на друга. Один устремил взгляд на свои ноги, второй — на какое-то окно в соседнем здании. Сан нервно стучит пальцами по асфальту, хочет что-то сказать, но ни одного подходящего слова не находится. Уён и вовсе свои мысли в порядок привести не может, то ли из-за выпитого алкоголя, то ли из-за незнания, что в такие моменты вообще можно говорить. Всё-таки, Уён два раза мягко стучит по плечу рядом, привлекая чужое внимание, и смотрит прямо в глаза. — Спасибо, что заступился, — произносит он, возвращая свою руку на колени. Сан ничего не отвечает, продолжает смотреть на парня и сидит так, словно даже не дышит. Младший совсем не замечает, как долго они сидят так неподвижно, бегая по лицам друг друга. Невольно его взор опускается вниз и Уён не замечает, как разглядывает очень мягкие, на вид, губы Чхве. Осознав, что он делает, тут же поднимает испуганные глаза выше, но с ответным взглядом не сталкивается. Старший делает абсолютно то же самое, смотрит намного ниже, что заставляет Уёна эти самые губы поджать и резко подскочить на ноги, тем самым пугая друга. Внутри всё загорается и покалывает, то ли из-за стыда, то ли из-за неловкости. — Мне…мне домой нужно. Плохо себя чувствую. Ужасно просто, — бормочет Уён, стараясь не смотреть даже в сторону Сана. — Я вызову тебе такси, — говорит он, доставая телефон из кармана. Машина приезжает через пять минут. Чон быстрым шагом идёт к ней, едва не сорвавшись на бег, желая поскорее попрощаться с этим местом. Сан обходит его и тянется к ручке двери, чтобы открыть её для парня. Младший на это действие внешне никак не реагирует, скорее старается игнорировать, лишь на мгновение приостанавливается, чтобы попрощаться. — Напиши мне, когда приедешь домой, хорошо? — Просит Чхве, на что получает кивок головой. — И это… Ты правда сегодня выглядишь просто невероятно. — Спасибо, — Уён выжимает из себя всего одно слово, пробираясь в самый угол заднего сидения. Машина трогается, а парень прижимается щекой к холодному стеклу, и почему-то хочется всё забыть. Сан возвращается внутрь, благо, того самого ублюдка не видит, потому и идёт на поиски своих друзей. Первым, кого он встречает, оказывается Хонджун, держащий в руках бутылку пива. Он выглядит расстроенным и злым, парень замечает слегка потекший макияж на его глазах и оглядывается вокруг, надеясь увидеть где-нибудь поблизости Сонхва. Но никого рядом не оказывается, и тогда Сан решает подойти к старшему, чуть опускаясь, чтобы Хонджун хорошо его слышал. — Что-то случилось? — Интересуется Чхве, — Где Сонхва? Хонджун, вместо ответа, смотрит на парня с раздражением и некой обидой. Рассматривая чужое лицо вблизи, трудно не заметить покрасневшие глаза, ненаходящие себе места, и вздувшиеся вены на шее, но как бы всё очевидно ни было — и слова лишнего не говорит. Он просто пожимает плечами и делает большой глоток, выпивая остатки жидкости из бутылки. — Где Уён? — Задает встречный вопрос старший. — Сказал, что хочет домой. Хонджун кивает головой и идёт дальше, полностью игнорируя существование Сана. Он же остался стоять на месте и гадать, что случилось и куда уже успел уйти Сонхва. На утро Уён просыпается с сильнейшей головной болью. Докучающая пульсация в висках кромсает рассудок, а изо рта доносится тошнотворный запах — свое тело сейчас он ощущает мешком с гниющей картошкой. Кое-как находит в себе силы подняться, дойти до ванной и более менее привести себя в порядок. Вчерашний день он помнит, был пьян не настолько, чтобы всё забыть. Но какого чёрта он не помнит половины из того, когда на него набросился какой-то парень, но зато в памяти чётко закрепилась каждая секунда того, как они смотрели с Саном друг на друга, сидя на улице. Парень не понимает, почему ему настолько стыдно и неловко, да и старается не думать об этом слишком, а может и вовсе, выкинуть из головы. Придав своему лицу более-менее нормальный вид, он идёт на кухню в поисках таблетки от головной боли, где встречается с сидящей за столом матерью. Та явно чем-то обеспокоена, и при виде сына сразу же вскакивает. — Как себя чувствуешь? — Спрашивает женщина совсем непонятной для Уёна интонацией. — Да нормально, вроде… — Отвечает парень, — только голова болит. — Голова у него болит! — Усмехается Юмин, — ты вчера ушёл из дома, ничего не сказал, а заявился только под ночь! Пьяный, непонятно в какой одежде! Кто тебя туда потащил вообще? Ты знаешь, какой вернулся домой? Знаешь, чтобы было, если бы отец тебя увидел? Тебе повезло, что он тоже нажрался как свинья, и ничего из прихожей не слышал! Ты хотя бы можешь себе представить, чтобы случилось, если бы он увидел тебя в такой одежде? — А что не так было с моей одеждой? — Вопрошает Уён, нахмуривая брови. — Ëн-а, ты же знаешь как твой папа относится к…таким как ты, — вздыхает Юмин и идёт к шкафчикам, чтобы достать для Уёна лекарство. — Тебе самой нормально жить с человеком, который ненавидит вашего общего ребёнка и систематически бухает? Чон забирает таблетку из рук застывшей матери и резко кидает её в рот, заталкивая языком в горло, не запив и каплей воды. Понимая, что ответа не дождется, молча возвращается в свою комнату и спокойно собирается в школу. Сегодня он точно накинется на еду в столовой, ведь завтрак ему явно не светит. Как обычно, парень сам доезжает до нужной ему остановки, ещё около двух минут идёт до кафе, возле которого они всегда встречаются с Хонджуном и ждёт. Обычно, он никогда не опаздывает, но тут задерживается уже на пять минут, что ему совсем не свойственно. Уён начинает переживать, переодически проверяет свой телефон и уже думает звонить ему, как замечает парня на повороте, что совсем не спеша идёт в сторону своего друга. Младший уже понимает, что что-то не так: вместо привычной лёгкой улыбки, Уён видит лицо, не выражающее абсолютно ничего. Он выглядит устало, грустно и просто серо. Тот тихо здоровается с другом и всю дорогу до школы смотрит себе под ноги, держа рукой лямку от рюкзака. Чон понятия не имеет, как исправить эту ситуацию, ведь каждый раз именно Ким находил темы для утренних разговоров. Он аккуратно всматривается в поникший взгляд, пробует подобрать слова, чтобы узнать у него, что случилось, но его друг лишь отмахивается и толкового ничего не отвечает, а «подобранные слова», по виду, ранят его сильнее, чем нетипичная для них молчанка. Благо, впереди виднеется школа, зайдя в неё, он точно сможет завести какой-то нейтральный разговор, чтобы в итоге разговорить друга. Но внезапно Хонджун останавливается, буквально в тридцати метрах от школьных ворот и не двигается, всё также не поднимая взгляда. — Слушай… Давай прогуляем первый урок? — Говорит Ким, наконец-то смотря на Уёна. — Всё-равно это физкультура. — Чего? — Удивляется парень, поворачивая голову на друга, — Я, конечно, не против, но ты никогда не прогуливаешь. И ты говорил, что тебе все оценки…. — Ты идёшь со мной, или нет? — Серьёзнее спрашивает старший. Уён совсем перестаёт понимать ситуацию и просто кивает, вместе с другом разворачивается и идёт в ближайший круглосуточный магазин, в котором они заваливаются за один из трёх свободных столиков и берут себе по стакану холодного чая. Ким сидит всё так же тихо, и слова сам не роняет, на вопросы не отвечает или отмахивается. Он смотрит куда-то за чужую спину и пьёт прохладную жидкость из трубочки. Уён ерзает и суетится — не знает, куда себя деть, слов подходящих найти не может, в горле засел ком, чья оболочка, по всей видимости, покрыта иглами. Чувство беспомощности и собственной бесполезности терзает его при виде чужих страданий. Чон ставит свой стакан на стол, и взгляд падает на сверкающий экран, разрывающийся от обилия уведомлений. Он видит множество пропущенных звонков и сообщений от Сонхва, которые он продолжает писать до сих пор. В голове миллионы догадок и вопросов, хочется озвучить их все, но знает, что бесполезно, ведь если тот закрылся, то хоть с ледоколом иди — ничего не добьёшься. Хонджун же, заметив телефон, просто переворачивает его и возвращается к своему занятию. — Я вижу, что ты опять хочешь спросить, — говорит он, поворачивая голову на Уёна, — я расскажу тебе, но чуть позже, хорошо? Я не хочу именно сейчас. Парень, соглашаясь, кивает и больше Хонджуна не достаёт, проводит с ним время в тишине и всё-таки решает разбавить нависающую атмосферу, рассказывая о каких-то моментах из его жизни. Уён не привык говорить о подобном, да и в принципе людей нормально поддерживать, но если это может помочь его другу почувствовать себя лучше, то он готов стараться изо всех сил ради этого. Они приходят в школу ко второму уроку. Младший замечает, что Ким топчется позади, хотя раньше с рвением забегал в класс первым. Из-за их медленной ходьбы они умудряются опоздать, заходят в класс через две минуты после звонка, несколько раз извинившись перед учителем. Младший сразу быстрым шагом добирается до своего стола, оглядывает класс, но на Сана не смотрит — сейчас его волнует только Хонджун. А он, в свою очередь, на Сонхва даже не обращает внимания, или, скорее, пытается это делать. Сидит, словно на иголках, полностью прижавшись к лакированному дереву, хотя раньше откидывался к парте Пака, пока тот, от скуки, вырисовывал пальцем на его спине какие-то узоры. Уён понимает, насколько его другу некомфортно, это видно не только по потухшим глазам и уставшему лицу, но и по тому, как согнута фигура и как скованны движения. У него невозможно было отнять энтузиазм — главная черта, из-за которой его глаза горели, а плечи, словно крылья, гордо расправлены в разные стороны. Сейчас же, от былого Хонджуна ничего не осталось: совершив очередной полет, кажется, он рывком попал в клетку. От наблюдения за одноклассниками парня отрывает упавшая на его стол записка. Уён на секунду оглядывается назад, встречаясь взглядом с ним, а после поворачивается к своему столу и разворачивает сложенную два раза бумажку. «Ты хорошо себя чувствуешь после вчерашнего?» Чон берёт в руки карандаш, чтобы написать ответ. Но стоило грифелю коснуться бумаги, как в его голове резко проносятся воспоминания о вечере. Конкретно о том, как они с Саном сидели на земле и смотрели друг на друга. Уён жмурит глаза, стараясь выкинуть всё из памяти, по крайней мере на сейчас. Стыдно, неловко, и наверняка он тоже это всё помнит! Но самое ужасное, что парень до сих пор идеально хранит в голове вчерашний вид его губ. И они всё так же ему нравятся. Он дает себе по лбу карандашом и пишет на записке одно лишь «Да», после чего передает за заднюю парту. Урок проходит спокойно, Сан больше не донимает сидящего перед ним человека, да и на втором ряду у парней всё тихо. Однако, после звонка на перемену, Хонджун сразу же оказывается возле парты приятеля и наклоняется к его лицу, прося, даже с какой то спешкой, чтобы младший был рядом с ним, но закончить не успевает — чужая рука прерывает его и ведет в коридор, вопреки сопротивлению и попыткам удержаться за стол. У Уёна закипает изнутри: сердцебиение участилось, пальцы невольно принимают боевую форму, косточки ноют да стонут, глаза сочатся яростью, рассудок сжевывает безрассудство, а пламенный воздух обжигает легкие. Впервые за долгое время злость на кого то смогла пронзить его вдоль и поперек, разве что, за исключением отца. Сорвавшись со стула, он выбегает в коридор за парнями и со всей силой, что есть в его слабых руках, отталкивает Сонхва от своего друга, притягивает к себе ближе и прячет за своей спиной. — Он не хочет с тобой разговаривать, ты не видишь?! — Грубо говорит Уён, смотря тому в глаза. — Это не твоё дело, свали, — отвечает Сонхва и вновь пытается подойти к младшему, чтобы отпихнуть его, но теперь между ними встаёт Сан, холодно и строго смотря на парня. Сонхва пытается встретиться взглядом с Хонджуном, но тот прячется за двумя парнями, избегает чужого лица и ни на какой контакт идти не собирается. Пак, закатив глаза, резко разворачивается, возвращается в класс только ради того, чтобы забрать свои вещи и, толкнув Сана в плечо, свалить. Лишь после этого Ким облегченно вздыхает и благодарит обоих, хотя те всё также остаются в неведении и многозначительно переглядываются, пожимая плечами. Остаток дня проходит безбурно, никто никого не тревожит, а на переменах парни сидят втроём. Как и ожидалось, в столовой Уён очень быстро расправляется со своей порцией, запихивая кусочки горячей курицы за щеки. И только Хонджун замечает, как Чхве смотрит на его друга с лёгкой улыбкой, незаметно подкладывая свою еду в тарелку рядом, пока тот отвлекается на что-то, чтобы парень съел побольше. Конечно, старший делает вид, что ничего такого не замечает, но подмечает в своей голове, что обязательно должен будет ещё раз расспросить обо всем своего друга. После занятий парни решают провести Кима почти до его дома, и пускай тот отнекивается, они всё равно делают это, по дороге обсуждая совершенно обычные и непринужденные темы. Двух давних друзей слышит каждый закоулок, а Сан идет чуть позади и слушает их. Но и без участия в беседе ему интересно наблюдать за тем, как Уён раскрепощается, с каждым разом становится всё ярче и свободнее в выражении своих эмоций. И улыбка у парня, действительно, — самая лучезарная. — Ты домой? — Спрашивает Сан, в душе надеясь, что ответ младшего будет отрицательным. — Не знаю. Если честно, не очень хочется, — говорит Уён, — есть предложения? — Наше место у реки. Идём? — И получает в ответ кивок головой в знак согласия. По дороге на «их место» они почти не разговаривают. Сан снова интересуется чужим состоянием, а тот спрашивает о произошедшем в клубе после его ухода. На этом беседа заканчивается, и парни в тишине доходят до знакомой им, всегда свободной лавочки, на которую Уён падает первым. Рядом садится второй, бросая рюкзак себе под ноги. Оба смотрят на заходящее за горизонт солнце, разглядывают розовеющие облака, а у Уёна забавно вздымается чёлка из-за ветра. Старший обращает на это внимание и невольно тянется рукой к чужим волосам, поправляет тёмные локоны, заставляя Чона вновь напрячься и смутиться. Однако, в этот раз это выглядело не так очевидно, как в прошлые. — Слушай, — Начинает Сан, нервно постукивая ногой по земле, — а тебе сейчас кто-то нравится? — С ума сошёл? — Искренне смеётся Уён, слегка пихая парня плечом, —- нашёл, что спросить. Как-будто у меня есть кандидаты. Ну или кто-то, кому бы я тоже мог понравиться. Парень в ответ на это молча кивает и снова отворачивает голову. Солнце почти полностью скрывается, всё вокруг становится оранжевым, будто бы даже золотистым. Младший такое время суток обожает, ещё и волосы Сана в такое время начинают поблескивать да светиться, словно у какого-то сказочного создания. От молчания ужасно неловко. Уён даже не понимает, с чем оно связано, но заставляет парня чувствовать себя странно, и даже в голове своей он не может придумать ничего толкового для того, чтобы этот разговор начать. И почему это происходит именно рядом с Саном? — Кстати, вчера… Ты правда выглядел очень красиво. Я сразу понял, что тебя одевал Хонджун, и тебе очень идёт такое. Знаешь, когда я только тебя заметил тогда, я даже не понял, что это ты. Чтоб ты знал, Ëн-а, я всегда считал тебя очень красивым. А ещё лисы — мои любимые животные. В общем, я хочу сказать, что не смотреть на тебя было ужасно сложно. Если ты не заметил, я всегда на тебя смотрю, но вчера не делать этого было просто невыносимо. Всю свою речь Сан полностью протараторивает, слова сбегаются в одно, Уён даже местами не понимает, что парень вообще говорит. От его рассказа лишь заливается смехом, чем вводит в ступор. — Это у тебя признание такое? — Смеясь, спрашивает Уён. Но Сан в ответ на это просто смотрит в упор на парня, чужого веселья не поддерживает и держит абсолютно серьёзное выражение лица. Первому от этого становится неловко, губы подрагивают в натянутой улыбке, а глазами выискивает хоть малейшее изменение в лице напротив, но на это нет даже ничтожного намёка. — Сан? — Зовёт его парень, но тот всё так же не реагирует. Уён не успевает ничего сообразить, в одно мгновение чужое лицо приближается к его и Сан, зажмурив глаза, очень резко, неуверенно и неумело прижимается к губам Уёна, сжав свои, даже ладонями чужого лица боясь коснуться. Он не двигается, остаётся в том же положении, как и Чон — обоих будто бы во время поцелуя превратили в статуи. Но всё же, младший резко приходит в себя и чуть ли не отпрыгивает от парня, оказываясь на самом конце лавочки. Уён, с широко открытыми от шока глаза смотрит на Сана, прижимая пальцы к своим губам. Он бегает глазами по его лицу, пытается уловить его реакцию и понять вообще, что только что произошло. А Сан ведь тоже пугается не на шутку. Непонятно только — своих собственных действий, или чужой неоднозначной реакции. Парень хлопает ресницами и кое-как сглатывает вязкую слюну, что накопилась в его рту. Внутренний голос говорит ему бежать как можно дальше от этого позора, скрыться где-то в углу своего дома и больше никогда не вспоминать о выражении лица Уёна, когда всё это произошло. — Извини… — Произносит Сан и хватает с земли рюкзак, накидывает его на плечо и поднимается на ноги. Уён сидит всё так же в шоке, понятия не имеет, что ему и думать. Он смотрит на удаляющуюся спину Чхве, вспоминает и всех словах, что тот говорил ему, о его всех действиях и пропускает момент, когда сам подрывается и бежит за ним. Он хватает Сана за руку, останавливая, и пытается отдышаться. Всё-таки, к физическим нагрузкам он привыкнет совсем не скоро. Младший поправляет лямку рюкзака на своём плече и неловко мнётся на месте. — Пошли домой вместе, — только и может сказать он. А Сан лишь отворачивает голову и победно улыбается, забирая худую ладонь Уёна в свою.