Эти дни без тебя.

Само осознание, что всё-таки это не сон, а реальность, у Сичэня приходит стоя перед гробом, смотря на бездыханное тело своего возлюбленного. Уже шёл третий день. Первый прошёл в слезах, истерике и неверование. Он не верил и не желал верить в случившееся. Для него это была всего лишь шутка, которая была очень не смешной. Хотелось биться и кричать. Тело не подавало никаких признаков жизни. А когда его и вовсе увезли в морг, разум помутнел. Выпив успокоительное — уснул. Второй день прошёл в тумане. Он устроился на старую работу в магазин, надеясь на ночную смену. Желая поправить своё здоровье днём, отвлечься от мрачных мыслей. Но всё сразу пошло по наклонной. Никакой ночной смены, больше работы днём и давления со стороны общества, только больше наносы вреда себе. Третий день прошёл в сознании. Вот перед ним гроб, а в нём лежит Цзян Ваньинь. Его горячо любимый супруг. Такой бледный, худой, умиротворённый. Слёзы текут ручьём, сопли уже достали губ. Он успокаивается, пока брат везёт на кладбище. Но когда поставили плиту могильную и на ней фотография его возлюбленного, слёзы текут с новой силой. Дядя обнимает его и пытается отрезвить. Не получается. Последние девять дней прошли… Никак. Работа — дом — работа. Иногда его вытаскивали друзья, позволяя немного забыться и развеяться. Давая чувство наслаждения и будто ничего не случилось, только вот заходя в свою квартиру, сразу же накатываются слёзы. Эта непривычная тишина… Больше никто не встречает после фразы «Я дома!», никто не целует, никто не обнимает, ни ластица, некому покупать любимые сладости, просто больше нет никого рядом. Хочется рвать и метать всё на своём пути. Даже ебучая работа никак не спасает. «- Вы обманщик! — смотря то на ценник, то на женщину стоящая перед ним, пытаясь сложить пазл воедино. — Я вчера приходила в ваш магазин и Вы меня пробивали не правильно помидоры! И ещё некоторые товары! Я из социальной защиты, Вы вообще понимаете, что мне пришлось платить из своих денег?! Я вот тоже не хочу от своего кошелька деньги отстёгивать. Нужно было собой чек взять и показать Вашему начальству, какой Вы обманщик! Сичэнь лишь проводил её усталым и полным негодованием взглядом. Что она несёт? Какие-то кусочки воспоминания промелькают, что он что-то та пробивал ей, только совершенно не помнит что и как. Снова смотря на ценники, которые нужно развесить, а потом на неё, тяжело вздыхает. Ему бы извиниться, но после обвинений не хотелось. Даже не смог сказать, сгладить угл, пояснить, что он не обманывал её и вообще нужно чек проверять не отходя от кассы!» Ещё и чёртово обучение, про которое он постоянно забывал. Сколько бы раз ему не напоминали, он в любом случае забывал об этом, погружаясь в работу, а дома лишь желал дойти до постели. Тогда он действительно ощутил себя обманщиком, ведь сказал, что всё прошёл (даже не задумываясь сказал это, чего от себя неожидал) и тут же правда раскрылась. Ох, ему так хорошо влетело за это. Но и сил не было как-то оправдываться. Не было сил даже жить. Выходные с друзьями, после работы сразу домой, но они всегда заканчивались одним — слезами. Он не мог смириться с потерей. Но и сознание начало приходить только к девятому дню скорби. Теперь он мог говорить о их встречах, истории из общей жизни, слушать истории его возлюбленного из детства и многое другое. Но это какое-то время. После, он снова зарывался в яму и плакал. Он решил ходить к психологу. Найдя хорошего специалиста, начал решать свои психологические проблемы. И стала легче. Цзян Ваньинь не виноват в своей смерти. Он так страдал в свои последние дни от рака. Задыхался, лежал, поскольку не мог ходить, чувствовал невыносимую боль. Сейчас, в более трезвом уме, Сичэнь начал это понимать. Сам не могу представить, как тот жил полгода, когда у него работала одна почка, одно легкое, пол печени и с такими анализами, что он уже как в год должен быть в коме. Ему не хотелось жить, но он все равно жил выживал, чтобы не расстроить своих любимых. Но всему приходит конец. В последний свой день не сказал врачам, что ему больно и спокойно ушёл во сне, освободив себя от мучения. Лань Сичэнь эгоист, виня его в этом, что оставил его одного. Не смогли нормально попрощаться, ведь смерть возлюбленного настигла, когда с ним сидел его брат, Вэй Усянь, а самому Сичэню пришлось срочно уехать на работу (вызвав скорую, мчась обратно домой, Ваньинь окончил мучение). Нужно смириться и радоваться концу мучения другого. Теперь нужно налаживаться и собираться по кусочкам. Прошло сорок дней. Мысли стали более трезвыми, но до сих пор рана, хоть иногда, кровоточила. Осталось только наладить жизнь заново. Нужно найти более подходящую работу. Бросить своё курение (а ведь раньше он не курил и никогда не думал, что решится) и начать заниматься своим здоровьем (всё-таки психологическое состояние связано и с другими болезнями, которые перерастают в более плачевное). Главное не забросить психолога. Главное не забывать о своей жизни, не прыгать к нему в могилу, чтобы скорее увидеться. Не забывать, что его — Лань Сичэня — жизнь не закончилась. Взять себя в руки и жить дальше, продолжая просто смотреть на нож, верёвку и проезжающих мимо машин. У него остались друзья и родные. И он сам. Зажигая свечу, смотря на фотографию вставленную в рамку, слабо улыбнулся. Это долгий и мучительный процесс, но он справится.