Бесприданница

Признаться, Инне сначала показалось, что сейчас ей влетит от Белова за её драку с Катей на рынке, ведь их еле два взрослых мужика разняли. Какой позор… Не успела она в нормальную жизнь войти, а тут… Хотя она понимала, что откуда он про неё мог узнать, если подрались только что. Разве что только потом как-нибудь при случае. Технологии ещё не дошли до того, чтобы мгновенно передавать информацию одним касанием. И пикантная тема, которую они бурно обсуждали прилюдно — тоже не могла не остаться без последствий, она это понимала. Она уже очень сильно пожалела, что ударила Катю и вообще наговорила ей всякого про Космоса, она не думала, что та так всё близко к сердцу примет. Катя, как оказалось, гораздо более ранимая, чем Инна предполагала. Ребёнок в теле взрослой девушки. — Так, Инусик, а ну-ка, расскажи, что там у кого не стои́т? — спрашивал Пчёлкин, обнимая ту одной рукой, когда они уже ехали в машине. Он заглянул ей прям в лицо, надеясь вызвать у неё смущение своим близким присутствием, но она даже бровью не повела. Инна сидела с ним на заднем, а Фил был за рулём. Он, услышав вопрос друга, тихо засмеялся. Он посмотрел в салонное зеркало заднего вида и их взгляды с Инной встретились. — У вас есть проблемы с потенцией? — с усмешкой спросила Инна, косясь на Пчёлкина. — Звучит, как начало рекламы, — подметил Фил, снова засмеявшись. — Какой ужас, я не это имела в виду, — захохотала в голос Инна, а её лицо почему-то залилось краской. Казалось бы, девушка, видевшая всякое, не должна была реагировать так. Смущаться и краснеть от невинной шутки. Или же дело было в чëм-то другом? — Это у Космоса не стои́т, да? Печально, — подытожил Пчёла, когда Инна закончила смеяться. — Ну, про вас мне неизвестно, до вас я, к счастью, не дошла. — Так это же легко исправить, — продолжал шутить он, прижимая Инну к себе посильнее. — Не дождёшься, — отпихнула его девушка, но тот опять её прижал к себе. Та начала его отталкивать. Он схватил её за запястья. — Ай, — простонала она, пытаясь вырваться. Вроде это всё были шутки, но стало как-то не по себе. Он вёл себя слишком настойчиво. — Пчëл, отпусти её, — коротко, но строго потребовал Фил. — Да ладно-ладно, я же пошутил, — буркнул тот, отодвигаясь от Инны к противоположному краю сидения. А Инна растирала свои покрасневшие от его пальцев запястья. Она задумалась о том, что сколько она живëт на свете, сколько общалась с разными мужчинами, до сих пор поражалась с того, сколько же у них физической силы. Даже если они не использовали её на полную. Они могут только с виду казаться пушистыми зайчиками, а на деле… А на деле Белов даже в курсе не был ни о какой драке и нужна была Инна совсем по другому поводу. Ей отдали её новый паспорт, то есть она теперь официально стала существовать для государства, до этого у неё не было ни одного документа, подтверждающего личность. На языке всё время вертелся бесконечный вопрос «зачем ему это всё», а в груди было стойкое ощущение, что то, что происходит с ней сейчас — всего лишь уловка, в будущем которая непременно, когда она уже погрязнет в пучине обязательств, будет полем для манипуляций. Но язык не поворачивался просто напрямую взять и спросить. Она, по правде говоря, побаивалась Белова. Авторитет криминальный всë-таки. Такой серьёзный всегда, сдержанный. Ну, с ней, по крайней мере. Голос никогда не повышал, но его тембр и манера говорить всегда вызывали некоторый мандраж и холодок по спине, он будто бы проверял её на стойкость. Она-то знала, что с женой и сыном он всё равно не такой. Далеко не такой, каким себя ставит перед ней. Поэтому она старалась вести себя естественно, не показывая своё волнение. Если он помогает, пусть помогает, но надо держать ухо востро. Девушке не хотелось строить из себя трясущуюся дурочку, стеснительно отказывающуюся от щедрых подгонов. Если решил что-то подарить, хорошо, она с благодарностью примет это и будет жить дальше. В тот же вечер Инна осталась в офисе, чтобы изучить своё рабочее место и разобраться с обязанностями. Компьютер она знала, с документами работала, жаль, что образование бухгалтерского учёта и программирования у неё так и не получилось получить. Оставалось закончить каких-то полтора года учёбы и получить диплом, но увы. К концу вечера Инна уже освоилась и благодаря своим навыкам владения компьютером и понимаем, «куда надо тыкать», ей долго вспоминать не пришлось принцип работы различных программ. Скорость печатания у неё была, руки ведь помнили. Инна в своё время училась достаточно хорошо, поэтому в памяти остались кое-какие знания. Это не осталось без внимания. — Какая умница, буквы знакомые нашла? — вкрадчиво поинтересовался Пчёлкин, нависая над девушкой через стойку офисного стола. Он пил коньяк прямо из горла и выглядел как кот, наевшийся сметаны. Довольный такой, осталось только замурлыкать. Инна, которая набирала текст с листка, написанного от руки, подняла голову. — Хочешь, и тебя научу, — ехидно улыбнувшись, предложила она. — Ну, давай, — расплылся в улыбке он, — а ты бутер мне сделаешь? Жрать охота. — Я работаю здесь официально только с завтрашнего дня, так что… Тут открылась дверь кабинета Белова и оттуда вышел Фил. — Чë тут у вас, секретики? — спросил он, улыбаясь. Он тоже повис на стойке, заглядывая в компьютер к Инне. Судя по аромату, исходящему от мужчин, они хорошо так пригубили алкоголь. Инна слышала, что они в кабинете что-то бурно обсуждали и смеялись, но о чём конкретно был разговор — она понятия не имела и, если честно, ей было неинтересно. — Инусик что-то капризничает, — с притворной обидой в голосе объявил Пчёлкин, — ладно, я сегодня добрый, на первый раз прощаю… — Да что ты пристал до девчонки, Пчëла, ты ей не нравишься, — смеялся Филатов. — Серьёзно что ли? — нахмурился тот, сосредотачивая свой хмельной взгляд на девушке, — я тебе не нравлюсь, солнце? Инна тем временем выключила компьютер. Она встала с места и произнесла, по очереди глядя на друзей: — Нравишься, конечно… — она выдержала паузу и, понизив голос, хрипло добавила: — ты мне как брат, Пчëла! Фил разразился хохотом, а Пчёлкин тем временем скорчил гримасу негодования. — Как ловко она тебя отшила! — подметил Фиалтов, — вроде и уважение проявила, но ясно дала понять, что секса у вас не будет. — Так, братва! — задорно пробасил Белов, вываливаясь из своего кабинета, но, увидев в компании своих друзей и Инну, он слегка замешкался. Та, конечно, предполагала, что когда-то с него слетит маска, но не так быстро. Видимо, он до последнего хотел держать иллюзию загадочной и холодной личности. Но Инна же далеко не дура была, всё прекрасно понимала и её реакция была довольно сдержанна. Белов быстро сконцентрировался и неожиданно ласково обратился к Инне: — Так, девочка моя, ты почему ещё не дома? — Увлеклась я, Александр Николаевич. Сейчас пойду, — ровным тоном сказала девушка, улыбнувшись уголками губ. — Ну куда ты, родная, на улице темно и страшно, сейчас я Максу позвоню, он тебя отвезёт. «Интересно, а куда делся Космос?» — вспомнила про себя Инна, вспомнив, что в их компании кого-то не хватает. Кого-то очень взбалмошного и немного угловатого, но уже родного что ли… — А где ваш товарищ Холмогоров? А то что-то тихо у нас, — осмелилась спросить Инна, когда они уже спускались вниз по лестнице. — Да дома он, отсыпается после бурной ночи, чего распереживалась, — сквозь смех сообщил Белов, — теперь после того позора около рынка он вообще сюда не явится. Он мягко говоря, не очень рад, что ты у нас работаешь теперь. У Инны аж дыхание перехватило и ноги подкосились от стыда: он всё уже знает… Так вот что за лютый смех был слышен из-за двери… Инна почувствовала, как горят её щëки и как ей стало мало воздуха. Давненько она не испытывала таких эмоций, ей казалось, что стыд ей давно уже неведом. Но с другой стороны, ей стало легче, что Белов отнёсся к этому с юмором. Из-за загрузивших голову мыслей, Инна отстала от мужчин и опомнилась только тогда, когда её под руку взял Филатов и повёл к выходу. Он, смеясь, тихо проговорил у неё над ухом: — Ты такие вещи не говори больше, а то сегодня для Космоса секс умрёт, а завтра для меня… Они, наконец, попали на улицу и Инна с наслаждением вдохнула свежего вечернего воздуха, ибо после душного помещения и испытанных эмоций ей было не по себе. Но добили её, конечно, слова Фила. Он на что-то намекал или это было сказано для связки слов? Эмоциональное напряжение окончательно спало, когда она села в машину к Максу, попутно слушая дикий смех и бурные дискуссии от своих новоиспечённых коллег на заднем плане. Поначалу они ехали молча, а потом Инна, неожиданно выпалила: — А можно мне не домой? Я к подруге хочу поехать! Только перед этим мне нужно где-то достать бутылку водки… Можно? Пожа-а-алуйста… Макс, слегка улыбнувшись, закивал в знак согласия и добавил: — Я бы мог отказать, но… Какая разница, ты бы всё равно к ней рванула. А так я буду знать, откуда тебя завтра утром забирать. — Именно! Спасибо за понимание! Обещаю не проспать! — Я надеюсь… — А скажи, пожалуйста, — начала вдруг после недолгой паузы Инна, поняв, что Макс вполне адекватный мужчина и с ним можно договориться, — почему вдруг Белый так стал заботиться обо мне? От Пчёлы нормального ответа не дождёшься, да и от остальных тоже… — Просто так. Он очень хорошо дружил с твоим отцом и когда он узнал, в какой заднице пребывает его дочь, решил помочь. Инна лишь молча кивнула. Хотелось бы верить… И вот Инна уже стояла и топила кнопку дверного звонка квартиры Прохоровых, держа подмышкой внушительного размера бутылку водки. И вот дверь медленно открылась и на пороге появилась Катя с растрëпанным хвостом, в махровом жёлтом халате и заспанными глазами. — Ты время видела? — сонно пробормотала она, — уже одиннадцать… — Тю! — фыркнула Инна, — время детское. Ты меня пустишь или нет? Катя, секунду помедлив, впустила её. — Тебе повезло, что мамы дома нет, — продолжала ворчать Катя, уходя на кухню. — А где она? — Ушла пить до подруги. — Ну а мы чем хуже? И с этими словами Инна демонстративно поставила бутылку на стол. У Кати округлились глаза в её фирменной манере. — Ты что! Мне завтра на смену! И пока она отнекивалась, Инна уже вовсю рыскала на кухне в поисках рюмок. И довольно быстро их нашла, что неудивительно. — Не волнует. Мировую мы должны выпить. И девушка быстро откупорив бутылку, разлила её содержимое по рюмкам до краёв. — Ты что! Я столько не выпью! — продолжала ныть Катя. — Пей. Она послушно взяла свою рюмку в руки и, понюхав содержимое, сморщила нос. — Ой, да не начинай, — цокнула языком Инна, поднимая свою рюмку, — я вообще за что хочу выпить. Прости меня, пожалуйста, Кать. Я не хотела тебе сделать больно и тем более бить, я очень жалею о том, что сделала. Давай… — Инка, — растрогалась та, — ты меня тоже прости, я никогда не думала о тебе плохо, просто я… — Похуй уже, — отмахнулась Инна, резким движением опустошив рюмку, — уф, закусить есть чë? А то я слишком в себя поверила… Кхе-х… Спустя час девушек уже было не узнать. Они полураздетые сидели на кухне у открытого окна и обнимались, подпевая песням в магнитофоне, по очереди рыдая друг у друга на плече. Они обе были полураздетые, Катя была вообще в своей тонкой ночнушке, а у Инны уже потекла вся косметика. Но они не чувствовали холода, хотя на улице было достаточно прохладно. — НА БЕЛОМ-БЕЛОМ ПОКРЫВАЛЕ ЯНВАРЯ-Я, ЛЮБИМОЙ ДЕВУШКИ Я ИМЯ НАПИСАЛ, — горланили они, напрочь забыв, какое сейчас время суток. А потом магнитофон зажевал кассету и замолк. Видимо, устал. — Катька-а-а, — пьяным голосом протянула Инна, тиская её за лицо обеими руками, — ты такая дура, но такая красивая дура, я тебя люблю! — И я тебя люблю, — всхлипывая, проговорила Катя, а Инна чувствовала, что по её ладоням стекает что-то мокрое и горячее, — мне очень стыдно, что я так себя повела тогда с тобой, я такая идиотка… — Да я тебя давно простила, успокойся уже… Быть тебе с Космосом или нет, решать тебе, мне он вообще безразличен. А отсутствие стояка — временное явление, если он завяжет, всё будет супер! Молодой же ещё… Да и вообще, есть и другие способы удовлетворить женщину, а у как него там получится или не получится, вообще плевать… Катя вдруг затряслась от приступа смеха. На неё это было вообще не похоже. Обычно она порицала подробного рода разговоры. — Он с огурцом что ли будет ходить всё время в кармане… — сквозь смех выдавила из себя Катя. Инна прыснула и тоже залилась хохотом. — Главное, чтобы он потом машинально водку им не закусил, — задыхаясь от хохота, пролепетала Катя, беспомощно сползая на пол. Всë. Когда приступы смеха закончились, девушки выпили ещё по рюмке и Инна вдруг сказала: — Даже я до такого не додумалась, эх, Катька… Ты, оказывается, та ещё штучка! Девушки могли бы вот так всю ночь смеяться и плакать, но усталость и воздействие алкоголя делали своё дело и они даже не поняли, как уснули, обнявшись, прямо на полу на кухне.