Почему холодно весной?

Ша Хуалин сверлила взглядом Лю Миньянь сидящую за столом. Пять минут назад она ворвалась в кабинет и разразилась негодующими криками, но хозяйка кабинета даже бровью не повела, продолжая заниматься своими делами. — Миньянь, — Хуалин угрожающе придвинулась к столу, — Мне напомнить, что ты отвечаешь за март? Март, Миньянь, не февраль. — Я это помню, — безразлично протянула девушка, продолжая печатать. — И сейчас у нас именно март! — рявкнула Хуалин и захлопнула крышку ноутбука, опершись на стол всем весом, — А за окном что? День всех влюбленных?! Или новый год?! — Нет, — Миньянь подняла взгляд, — Двадцать пятое марта. — Вот именно! — Хуалин выпрямилась, — Двадцать пятое! Не пятое даже! Какого черта на улице пурга?! Я чуть дуба не дала, пока с аэропорта добиралась! Хуалин повела плечами и выпрямилась. Она принципиально не одевала теплую одежду и в холода уматывала в теплые края, возвращаясь за два-три дня до вступления в свои обязанности. К тому моменту уже обычно хватало комбинезона и легкой кофты, чтобы не мерзнуть, а к концу своего месяца она и вовсе делала все, чтобы спокойно рассекать в топах и шортах. А тут, явившись в родные края, она уронила сумку от шока. Да чтобы Лю Миньянь, самая ответственная в их отделе, и вообще забила на работу? — Причина не во мне, — Миньянь смерила долгим взглядом ноутбук, потом перевела взгляд на пышущую гневом Апрель, — Бингэ не дает мне растопить снега и повысить температуру. — Что? — Хуалин обошла стол и облокотилась на него бедрами, — В смысле? — Я не знаю, что случилось, но он с самого начала весны ходит злой, ну и я не могу ничего особо сделать, — Миньянь пожала плечами. — Какого хуя? — Все задаются этим вопросом. Девушки замолчали, витая в свои мыслях. Миньянь откинулась в кресле, осматривая подругу. — Может тебе колготки дать? — снисходительно предложила девушка, намекая на голые бедра Хуалин. — Да иди ты! *** Цинфан с некоторой тоской смотрел на чахнувшие ростки. Хоть те и находились под лампой, но лютый холод будто пробирался и в теплицу. — Цингэ, ты долго будешь сверлить меня взглядом? — не разворачиваясь спросил Цинфан. — Холодно, — коротко резюмировал свою претензию мужчина, заходя и закрывая дверь. — Не по адресу, — отмахнулся Цинфан, — Иди разбираться к Бингэ. Мы еще месяц назад пост сдали и перекрестились. Цингэ нахмурился. Он помнил, как они всем миром отвлекали Цинхуа от его повести и буквально заставляли его вернуть на место растопленный по случайности снег, который только уложил Ноябрь. Потом уговаривали Юаня понизить температуру до предписанной регламентом, хотя тот все стремился немного поднять, потому что «слишком холодно, Бинхэ мерзнет». Бинхэ был выдан пуховик потеплее, и температура все же вернулась к регламентной. А Мобэй добил температуру до рекордных значений в минус сорок и, пока к нему не заявился примерзающий ко всем поверхностям Декабрь, сжалиться отказывался. Цинхуа тогда забрался под шубу Февраля и сказал, что не вылезет оттуда до лета. Все испугались, что температура упадет до минус пятидесяти, но Мобэй решил послушать начальство и поднял температуру на пятнадцать градусов. Все выдохнули. — Какого черта вообще происходит? — Цингэ нахмурился, а Цинфан, выпрямившись, отряхнул руки. — Да кто бы знал… — Юань знает, — уверенно произнес Цингэ, держа руки строго за спиной. — Не трогай Январь, ему и так тяжко, — Цинфан нахмурился, — Да и причем тут он? Я бы еще понял, если бы ты к Мобэю прицепился. А Юань то что? Сдал пост еще раньше. — Я узнавал, — пояснил Цингэ, — Цзю бесится и динамит этого ненормального. Всегда в этом замешан Юань. — Справедливое, конечно, замечание, но он не виноват в поведении других… Цинфан смерил Цингэ задумчивым взглядом. В его предположении был смысл. Отвечающему за январь, Шэнь Юаню, действительно частенько доставалось из-за самой эмоциональной парочки всего министерства, но давать в обиду подчиненного он не собирался. — Мне… Очень холодно, — тихо произнес Цингэ, отводя взгляд. Цинфан с легкой улыбкой наблюдал удивительную картину смущенного Ноября, который всегда был суров и холоден. — Ты же сам холодный месяц, — Цинфан приблизился, в его голосе слышался смех, — Причем нередко понижаешь температуру так, что даже Цинхуа в шоке и повышает на пару градусов, когда принимает пост. — Я все делаю строго по регламенту, — пробубнил Цингэ. — Минус тридцать это по нашим регламентам. У вас до минус пятнадцати должно быть, — Цинфан подошел в плотную и коснулся плеча, пытаясь поймать взгляд Цингэ, на что тот отступил, — Уже согрелся? — М… — Цингэ замер. — Или все-таки еще нет? — Цинфан склонил голову. — Нет, — чуть подумав, твердо ответил Цингэ. В теплице стало заметно теплее, даже чахлые ростки заинтересованно поднялись. *** — Вызывали? Прозвучало всего одно слово, а температура вокруг упала на пару градусов. Или же упала она из-за того, что руководитель отдела «Весна» Министерства времен года нахмурился. На лице сидящего за столом мужчины заиграли желваки. — Проходи. В противовес холодному голосу своего подчиненного, голос Бингэ сквозил горячей яростью. Напряжение в кабинете поднялось до невообразимых значений. Обоюдные, полные ненависти взгляды столкнулись где-то в центре кабинета и едва не заискрили, как от перекрещенных заклинаний в Гарри Поттере. Цзю закрыл за собой дверь. Тонкие, изящные черты придавали хищное выражение лицу Мая. Мужчина был похож на дикого кота, который в любой момент был готов выпустить свои когти в лицо непосредственного начальства. Ло Бингэ изучал стоящего Цзю. Красивое лицо не выражало ни страха, ни интереса, только ледяное пренебрежение и отвращение. Белая шея скрывалась за высоким наглухо застегнутым воротом, торс обтягивала жилетка. Взгляд опустился ниже. Руки убраны строго за спину и, вполне возможно, сейчас в этих руках был как минимум кинжал. Взгляд Бингэ зацепился за крепкие бедра, обтянутые плотной брючной тканью и Ло завис, вспоминая с какой силой эти самые бедра могут сомкнуться вокруг его шеи. Там и до перелома недалеко. — Кхм, — нетерпеливо кашлянул Цзю, — Что Вам от меня понадобилось? Цзю излучал показательное равнодушие, которое тонуло в отвращении. Бингэ поджал губы. — И долго уважаемый Май будет делать вид, что я — пустое место? — О чем вы? — ядовито поинтересовался Цзю. — Прекращай ломать комедию! — рявкнул Ло, на что Цзю даже ухом не повел. Бингэ едва сдерживался, чтобы не схватить этого токсичного гада и не разложить на собственном столе. Возможно, у него в планах было именно это, не просто так он полностью освободил стол от всех бумаг. — Я и не ломаю, — Цзю пожал плечами, — А лишь соблюдаю субординацию. — А-Цзю… — Не смей меня так называть, животное! — оскалился Шэнь, — Вали к своей шлюхе, а ко мне не приближайся! — Еще как приближусь! Ты — мой! — Три раза «Ха»! — Цзю отскочил к двери и с пинка распахнул её, — Январь явно без ума от тебя! Вот и радуйся своей победе! — И был таков. Бингэ только глупо хлопнул ресницами. — А причем тут вообще Юань? — вопрос завис в воздухе. Бингэ провел рукой по волосам и усмехнулся. Он столько сил вложил чтобы заполучить себе этого кота и все улетело в трубу из-за маленькой оплошности. Да даже не оплошности, а простой помощи ближнему. До этого момента он совершенно не понимал причин поведения Мая. Не то, чтобы сейчас стало намного понятнее, но хоть что-то. — Дурак, — тоскливо вздохнул Бингэ. Температура на улице достигла критических минус двадцати. Ша Хуалин рвала на себе волосы. *** — Ну и как работать в таких условиях?! Ло Бинхэ мерз. Мерз нещадно. А еще чихал, кашлял и демонстративно высмаркивался в кружевной платок. Сейчас он крепко прижимал к себе Шэнь Юаня и просто ворчал ему в макушку. — И именно в попытках работать ты сидишь у нас? — Ци Цинци выгнула бровь, передавая Юаню кружку с глинтвейном. — А где еще сидеть? — У себя например? — У нас Мин Фань ноет, что у него рыбки в аквариуме сдохли. Я сам скоро сдохну, сил нет терпеть его. — Бинхэ, не горячись, — Юань передал кружку Августу. — Да пусть горячится, может хоть так по теплее станет, — Юэ передернул плечами. На этаже «Осени» собралась нетипичная компания. Юэ Циньюань, плюнув на все принципы, пил вино производства Цинвэя. Сам Сентябрь не трезвел с Нового года и его все устраивало. Ему было тепло и в целом терпимо. За последний месяц он перепробовал все возможные рецепты алкогольного кофе и был похож на зомби, а перегаром сносил препятствия, возникающие на его пути. Циньюань пытался бороться с алкоголизмом подчиненного, но в последнюю неделю бросил это дело. Все согревались как могли. — Давно пора высказать все этим идиотам! — Цинци замоталась по плотнее в шаль, — Кто вообще выносит личное на работу? — Кто бы говорил, — пробубнил Бинхэ, — А кто в прошлом году устроил буран, потому что её новую стрижку не заметили? — А кто затопил пять областей, потому что на него обиделись? — отбила Цинци. — Ну хватит вам, — миролюбиво произнес Юань, — Обвинениями друг друга мы проблемы не решим. — Мы решим проблему, когда эти двое угомонятся, — Цингэ объявился с огромным одеялом, которое протянул мерзнущим Январю и Августу. Юань благодарно улыбнулся, а Бинхэ поджал губы, но возникать не стал. В последние пару дней похолодало еще сильнее. А ведь уже почти закончился март. Но Цзю продолжал игнорировать начальство, а Бингэ бесился из-за того, что его старательно избегают. — А угомонятся ли? — Цинци вздохнула. Она любила холод и снег, позволяя себе иногда под конец октября немного опустить температуру и запустить небольшой снегопад. Но даже ей уже надоели метели и хмурое небо. Хотелось, чтобы снега уже растаяли, на деревьях появились листочки, а температура поднялась хотя бы до нуля. — Кто вообще назначил их на Весну? — Бинхэ, закончивший заматывать себя и Юаня в одеяло, заворчал, — Они бы идеально вписались в зиму. — Нет, — непреклонно заявил Цингэ, — Зима уютная, а они — нет. Цинци присмотрелась к Ноябрю и прищурилась. Она уверена, что на шее её коллеги не было засоса. Делиться своими наблюдениями она не стала. — Что вообще произошло? — вместо своих догадок спросила Ци. — Да черт их разберет. — Я могу только предположить, — робко поднял руку Юань. — Ты знаешь? — Цинци удивленно посмотрела на Шэня. — Ну… В общем, чуть меньше месяца назад я упал с лестницы… — Где? — Бинхэ напрягся. — Не важно, Бинхэ. Так вот. А снизу проходил Бингэ и поймал меня. Ничего такого, просто поймал и поставил на ноги, — тут же оправдался Юань, — Возможно, Цзю тогда и заметил эту сцену. Во всяком случае именно после этого он начал игнорировать Бингэ. — И тогда же начались заморозки, — тухло подвел итог Юэ. — Пиздец, — резюмировал Цинвэй. — И опять нам топить эти снега! — пробурчал Ло. — И опять вы все затопите к чертям, — безрадостно заявил Цингэ и сделал глоток из протянутой ему кружки. *** На дворе было уже тридцать первое марта. Лю Миньянь пожимала плечами, ибо что-то сделать просто не могла, а Ша Хуалин почти рыдала, ибо ей предстоит все это дело разрулить и вернуть птиц. А куда возвращать бедняг? В Антарктиду? На градуснике по-прежнему было минус двадцать, за окном — зима. Уже на следующий день пост принимала Ша, на которую все возлагали большие надежды. Она хоть и хотела поднять температуру на десяток градусов, но без прямого приказа сделать так же ничего не могла. А психанувший Ло Бингэ отдал четкий приказ «заморозить всех к чертям собачьим». Все молились на примирение Мая и начальника весеннего подразделения, но их отношения только ухудшились, а температура за окном упала еще на пару градусов. Основательно замерзающий Бинхэ, кутаясь в третье одеяло простучал зубами: «Да пусть потрахаются уже, наконец!», — и с ним были согласны все. Даже Миньянь с Хуалин, которые все же чувствовали вину за поведение коллеги и начальника. Обе девушки почти поселились на этаже зимнего подразделения и, плотно прижимаясь друг к другу, жаловались на лютый холод на своем рабочем месте. Точнее жаловалась Хуалин, в то время пока Миньянь молча кивала. Цинфан любил крепкий морозец, но даже он уже печально вздыхал, смотря за окно, где подвывала вьюга. Высаженный им редис даже вылазить не хотел. Но лезть в это токсичное болото никто не смел, ибо разъест ядом и вздохнуть не успеешь. «Вот тебе и пора любви», — грустно вздыхал Цинхуа и уходил писать очередной роман с трагичным финалом. Мобэй притащил в комнату декабря два обогревателя и поселился там, иногда выходя за едой, что позволяло Цинхуа вообще не покидать собственную теплую нору. Цингэ разведал, где Мобэй достал обогреватели, и притащил парочку в теплицу Цинфана, за что получил горячую благодарность начальника зимнего отдела и теплый шарф, в котором прятал замершие нос и щеки. В общей гостиной на этаже зимы собрались почти все. Инъин упорно отказывалась надевать что-то теплее сарафана и мелко дрожала под боком Июля. Ян Исюань против ничего не имел и покрепче прижимал к себе руководительницу летнего подразделения, которая попросту залезла с ногами к нему на колени. — Вам стоит теплее одеваться, — пожурил юноша начальницу. — Какое я буду лето, если буду закутана в кучу одежды? — веско отвечала Инъин и звонко чихала. Цинци сменила тонкую шаль на теплый вязаный плед и теперь с ним не расставалась, Цинвэй подливал коллеге вино. Осень почти в полном составе перешла на алкогольный глинтвейн и только Ноябрь продолжал греться либо в теплицах руководителя зимнего отдела, либо в его же объятиях. Мин Фань, трагично похоронив рыбок, ходил в трауре и черном лыжном костюме. Балаклаву у него отобрали, ибо кто знает, что задумает мстительный Июнь, который так тяжело переживал потерю. И сейчас он только гневно шуршал курткой, отказываясь снимать её в относительно теплом помещении (все-таки Цинфан заботился о подчиненных и уговорил Цингэ показать, где он брал обогреватели, после чего заказал те оптом, чтобы отопить весь этаж). Цинхуа отказался выползать из своей норы, у него поперло вдохновение, и он описывал сцены пыток. Отвлекать его не стали. Мобэй вышел чисто за пирожками, которые принес Бинхэ. — И какой черт укусил этого гада? — пробурчал Мин Фань, наблюдая за Бинхэ, который разрезал пирог. — Да кто его знает, — таинственно протянул Цинфан. Сдавать Января он не стал, ибо краше это картину не сделает. Шэнь смущенно спрятался в объятиях Бинхэ и не отсвечивал. — И вот что мне делать? — проныла Хуалин, — Завтра на меня свалят всю работу, а я даже сделать ничего не могу! Шэнь не хочет прощать Бингэ, а Бингэ не собирается извиняться перед Шэнем! Замкнутый круг какой-то! — Тебя никто не винит, Хуалин, — спокойно произнесла Цинци, — Мы все понимаем, что температура во многом зависит от руководителя. И так же понимаем, что их нужно помирить, иначе… — Мы сдохнем в след за моими рыбками, — мрачно закончил Мин Фань. Юэ похлопал того по плечу. — И наступит апокалипсис с вечной мерзлотой, — пафосно продекларировал Цинвэй, отсалютовав фляжкой с очередным экспериментальным кофе. — Может все не так пл… — Цинфан запнулся, ибо в этот момент в комнату влетел вихрь и с силой захлопнул за собой дверь, подпирая ту спиной. Узнать утонченного и высокомерного Мая в этом было сложно. Обычно собранные в строгий хвост волосы, были растрепаны, резинка держалась буквально на кончике, угрожая соскользнуть в любой момент. Рубашка выпущена из брюк и местами можно было заметить вырванные с мясом пуговицы, а жилетка сиротливо свисала с одного плеча. — Цзю! — грозно раздалось за дверью, — Живо открывай! — А отсосать не завернуть?! — рявкнул в ответ Цзю. Все присутствующие выпали в осадок. Чтобы их Май и ругался? Он мог без мата двумя словами унизить и уничтожить кого угодно. Даже руководитель осеннего подразделения, с которым у Шэнь Цзю были натянутые отношения, ни разу не слышал от него ни единого бранного слова. — Либо ты открываешь дверь, либо я выношу её! — Пошел ты нахуй, ублюдок! — угроза расправы над несчастной дверью не смягчила Цзю, который только сильнее навалился на неё, отчаянно смотря по сторонам и ища пути к отступлению. С обратной стороны стало пугающе тихо. Взгляд Цзю метался, а сам он вжался сильнее в последнюю преграду. Но этого оказалось недостаточно для того, чтобы остановить мощный удар. Цзю отлетел на диван, прямо на колени к Юэ. — Что ты сказал? — Бингэ выглядел ненамного лучше Цзю. Алые глаза налились кровью, у рубашки попросту не хватало рукава, а на обнаженной руке были видны глубокие царапины, будто того рвала бешенная кошка. Такая же царапина украшала щеку руководителя весеннего подразделения. Все взгляды переместились на распластанного по коленям Циньюаня Цзю. — Что слышал, животное! — Цзю подскочил и подобрался, вставая в атакующую позицию, — Видеть тебя не хочу! Последнее слово сопровождалось полетом куска пирога. Бингэ на лету перехватил кусок и сжал его в руке. Из-под пальцев посыпались раздавленные картошка и рис. — А-Цзю, — поднялся Юэ, собираясь вмешаться. — Бингэ, успокойся и давай решим все мирно, — спокойно проговорила Инъин и, получив разъяренный взгляд, ойкнула. Она не боялась Бингэ, но даже она от такого взгляда поежилась. Исюань нахмурился. — Сюда, — Бингэ отбросил еду и указал себе под ноги, — Живо. Ло Бингэ никогда не отличался терпением и сейчас он сдерживал себя из последних сил. Он пытался выловить Цзю все это время, пока тот его игнорировал, но Май извивался, сбегал, кусался, царапался и плевался ядом. И терпение лопнуло окончательно. Поговорить спокойно сил не оставалось и Бингэ стал действовать напролом. Но сначала следовало поймать своего гада, который утекал сквозь пальцы раз за разом. Атмосфера накалялась, Миньянь с Хуалин в ужасе прижались друг к другу и не знали, что им делать. Толи спасать коллегу, но самим попасть под раздачу, толи действительно отсидеться тихо, но поминать Мая. — Я. Повторяю. В последний. Раз, — на каждое слово Бингэ делал шаг вперед и Цзю начал паниковать, Цинфан вздохнул и хотел было перегородить путь к Бингэ, — Подошел. Ко мне. — Да ни за что! — рявкнул Цзю и рванул в сторону, планируя по дуге обойти начальника. — Ой зря, — тихо прокомментировал Бинхэ. Раскусив маневр, Бингэ ловко сделал подножку и повалил Цзю на пол, после чего проворно закинул того на плечо. Цзю впал в безобразную истерику, извиваясь и вопя, чтобы его отпустили, Бингэ только звонко шлепнул его по заднице, вежливо извинился за причиненный ущерб и, пожелав приятного вечера, удалился с Маем, охреневшим от подобного отношения к себе. — Моя дверь, — тоскливо протянул замерший на полпути Цинфан. — Новую поставим, — Цингэ обнял того со спины и положил подбородок на плечо. — А он его не убьет? — вздохнул Юань. — Кто кого? — отозвался Бинхэ. — Бингэ — Цзю, — уточнил Шэнь. — Я бы за Бингэ переживала, — фыркнула Цинци. — Да и пусть, — пробурчал Мин Фань, — Или убьют, или поговорят. Во всяком случае теплее станет. — А-Мин, — укоризненно произнесла Инъин, — Ну нельзя же так. — А где я не прав? — Ну шанс на спасение есть, — философски заключила Цинци и, чокнувшись с согласно прогудевшим Цинвэем, выпила с ним же на брудершафт. И только Юэ продолжал с волнением смотреть на вынесенную пять минут назад дверь. *** — Животное! Мудак! Ненавижу тебя! — Все сказал? — хмыкнул Бингэ, закрывая кабинет на ключ, чтобы его гадюка опять не улизнула. — Нет! — рявкнул брошенный на диван Цзю. — Продолжай, — великодушно разрешил Бингэ, стягивая пострадавшую рубашку. — Кобель! Ни во что меня не ставишь и трахаешь все подряд! Только красиво развешивать лапшу на уши и умеешь! Бингэ выдохнул, приближаясь к почти успокоившемуся Цзю. — А теперь закрой рот и послушай сюда, — Бингэ сжал ладони на талии Цзю, от чего тот скривился, — Никто не смеет так разговаривать со мной. Это первое. Второе, никто не смеет перечить мне, — Цзю сверкнул глазами, делая вдох, но Бингэ не позволил вставить ему ни слова, — И последнее. Никто не смеет критиковать меня за выбор партнера. — Я твой партнер, — прошипел Цзю, — А ты наплевал на это. И я не позволю вытирать об себя ноги. — Когда это я на это плевал? — Бингэ нахмурился, — Просто объясни уже, наконец, чего ты бесишься? — А ты угадай! — огрызнулся Цзю и отвернулся. Что показательно, вырываться из болезненных объятий не стал. — На Юаня? — Не произноси его имя! — от новой волны злости, Цзю впился ногтями в плечи Бингэ. Ло всегда нравилось ощущение того, как эти ногти вонзаются в его кожу. А длинные царапины были для него почти трофеями. — Ты ревнуешь, — внезапно догадался Бингэ и ошарашено уставился на Цзю, который сжал губы в тонкую полоску. Гнев ушел, а в груди распустился горячий цветок. Осознание, что эта гадюка способна на ревность, приятно согрело душу. Все-таки ему не плевать, хотя он и утверждал обратное. Как бы Цзю не морозился от Бингэ, показывая окружающим, что он лишь пользуется положением, позволяя прикасаться к себе, он все равно что-то испытывает к своему начальнику. — И чего замолчал? — Бингэ развернул лицо Цзю к себе, — Раньше не замечал за тобой недостаток красноречия. — Что ты хочешь услышать? — оскалился Цзю. — Правду. — Пошел на хуй. Обычно за эту фразу Бингэ сразу бил. Не важно кого, не важно где. Но сейчас она вызвала лишь улыбку. — Мог бы дать мне возможность все объяснить. — Зачем? Чтобы ты опять развешал мне лапшу на уши? — Я тебе не врал никогда, — вздохнул Бингэ и провел ладонью по шее, — Я всегда был тебе верен. Даже у меня есть некоторые принципы. — Да правда, что ли? — фыркнул Цзю. — Да. — А Юань? — Ты же знаешь, что он неловкий, — поморщился Бингэ. — Именно поэтому ты снова попытал счастья? — завелся Цзю. То, как раньше Бингэ пытался приударить за Январем, обсуждалось до сих пор. Юань от таких разговоров обычно сбегал, смущенно краснея ушами. Он тогда не понимал ни единого намека Бингэ, а причину драки между руководителем весеннего подразделения и Августом до сих пор не знал. Цзю первое время справедливо ощущал себя заменой, ведь они с Юанем были очень похожи, и шипел не хуже гадюки. А Бингэ никак ему не мог объяснить, что именно добродушный и местами наивный Юань почти стал заменой Цзю. Ло тогда решил, что один хрен тут будет не легче, и стал штурмовать крепость имени Шэнь Цзю. Сил все равно что тут, что там придется выложить немало, так что он лучше заполучит себе «оригинал». А Юаня совратил Бинхэ, у которого терпения оказалось поболее. И совратил то банально — тупо прикормил. Бингэ тогда решил повторить тактику, и вкуснейшая лапша оказал у него на голове, а Цзю сделал театрально-удивленное лицо и фальшиво извинился. — Ну и сколько ты будешь мне это припоминать? — устало спросил Бингэ. — До конца твоей чертовой жизни, — прошипел Шэнь. — Ты думаешь, что я буду извиняться дважды? — Ты хотя бы раз попробуй извиниться. — Нет, — просто сказал Бингэ и впился в губы Цзю, прижимая его к себе за талию. Цзю уперся руками в плечи начальника, ощутимо проводя по ним своими когтями, практически распарывая кожу. Ло от легкого жжения только сильнее завелся, повалив строптивца на диван и вжимая в кожаную поверхность. — Нахер мне не сдался ваш Юань, — прошептал Бингэ в губы Цзю, — В моих руках оригинал, а с подделкой пусть этот молокосос возиться. — Если узнаю, что ты мне изменяешь, удавлю обоих, — ответил Цзю, запуская руку в шикарные волосы и с силой сжимая их у корней, вызвав у Бингэ тихий стон. Хуалин в это время на другом этаже восторженно щебетала о повышении температуры.