Коробка с воспоминаниями

      Химавари достаёт с полки коробку, чтобы положить туда рисунок маленького Инорио и понимает, что для творчества сына надо выделить отдельное место, даже если тот и перестанет рисовать вовсе, став постарше.       А эта коробка полна их с Иноджином воспоминаний. На самом дне лежит тот самый её рисунок, на котором она в детстве нарисовала отца и себя в подсолнухах, а Яманака оживил его. Там же лежит и его рисунок на конкурс, который проходил тогда же — панорама Конохи. Для остальных его рисунков, тех, что более «официальные», отведено другое место, а здесь только те мелочи, что являются их совместной историей. Здесь же хранятся записочки, которые он писал и посылал ей, когда она лежала в тяжёлом состоянии после неудачной миссии. От этого было хоть не так тошно валяться одной — никого не пускали с посещениями — какой-то карантин был, однако она попросила, чтобы окно оставили приоткрытым, и юркие чернильные птички ловко проникали к ней, радуя записками и рисуночками.       А со времён, когда воспоминания почти всех были переписаны Эйдой осталась стопка её депрессивных портретов, нарисованных Иноджином. Это и быстрые наброски печальной девушки с полосками на щеках, и полноцветные портреты, трогающие до глубины души, где девочка с неимоверно грустными глазами и всё вокруг такое мрачное, что почти чёрное, но присмотревшись можно увидеть тени родителей и брата. Была и картина, где в тёмном поле она, с бьякуганом в глазах и в серо-белой окровавленной одежде стоит одна. Мрачное было время, поэтому несмотря на талантливое исполнение они лишний раз не трогают эту стопку картин. Кучка её детских рисунков тоже лежит здесь. На них с присущей наивностью счастливого ребенка она рисовала себя, брата, родителей, дедушку, тетю… Некоторых друзей… Но чаще — его — Иноджина. Многие неудавшиеся попытки она выкинула. Подумывала и имеющиеся устранить, перед переездом в квартал Яманака после свадьбы, но он увидел и уговорил оставить. Тогда она и собрала всё имеющееся, раскиданное по разным углам и получилась их совместная коробка — рисунки с воспоминаниями и их общей историей.       Когда Иноджин отстриг волосы и она увидела его первый раз с этой прической, она впала в ступор, а потом промаявшись несколько минут просто убежала, как бы странно со стороны друзей это не выглядело. На следующий день она, конечно, уже смогла совладать с собой и своими эмоциями. Но если вдруг рисовала его, будь то задумчивые почеркушки на полях блокнота или целенаправленная зарисовка на весь лист, то там он был с прежней прической. Годам к двадцати он за пару лет снова отрастил хвост и Химавари строго предупредила, что б без согласования с ней он больше не смел стричься. Парень усмехнулся, но она сверкнула на него бьякуганом и он поспешил согласиться, а она накинулась на него с поцелуями. Сговорчивый парень — хороший задел на послушного мужа. Встречаться они стали ближе к её семнадцати годам. Вроде и он ей нравился и она не скрывала это, и у него к ней была симпатия, но он не проявлял никаких активных действий, не звал её погулять отдельно, а лишь посматривал, когда они вместе с друзьями общались. Химавари помнила, что вроде брат говорил что-то про вредного Иноджина. Вредный-то он может и вредный, и за словом в карман не лезет, но неужели ей предложить встречаться стесняется. А она? Ну, она же девочка, хотелось, что б мальчик сам проявил интерес к ней… Впрочем, один из бывших одноклассников и проявил к ней интерес, только вот её он не интересовал. Пришлось вежливо отказать и снова ждать.       Как-то раз она слишком усердно тренировала бьякуган с тётушкой Ханаби. Перенапрягла настолько, что дзюцу активировать не удавалось. Сама девушка испугалась, но родственница успокоила, что через несколько дней покоя всё придет в норму. Как и чакра, которую она израсходовала максимально. Главным было предупредить отца, чтобы он на миссию не отправил с неактивным бьякуганом. Только она не ожидала, что опасность может подстерегать в стенах родной деревни. Где её как самую обычную девушку стукнули чем-то и унесли.       Очнулась она в какой-то мрачной пещере, где буквально под потолком-сводом виднелись слюдяные окошки. Свет через них не пробивался, освещение давали голые лампочки натянутые под тем же потолком. От неё в грубой форме требовали продемонстрировать бьякуган, на что она внезапно даже для самой себя испуганно расплакалась, повторяя что у неё его нет. Напрягалась, всем своим видом показывая, что пытается, но додзюцу ожидаемо не активировалось. Рассказывала, что при бьякугане глаза белые, а у неё голубые, какой бьякуган они у неё хотят увидеть?! Похитители долго думали, а после её бросили в какую-то небольшую комнатку. В какой-то момент ей стало страшно, что нечем дышать и она задохнётся тут, но всё-таки приток воздуха был.       Сколько времени прошло она не понимала, звуков никаких слышно не было. Пару раз она устало задрёмывала и уже окончательно потерялась во времени. Бесило, что бьякуган и правда не срабатывал, а от попыток приложить силу глаза просто заболели. В какой-то момент ей показалось, что в полумраке этого помещения мелькнуло что-то цветное, и присмотревшись, она поняла, что это мышка ярко-зелёного цвета. Иноджин?! Пришёл спасти её! Она аккуратно протянула палец и дала обнюхать его рисованному зверьку — он должен засечь её! А после зверёк развеялся, оставшись парой капель краски на полу. Девушка сосредоточилась, закрыла глаза, расслабляя их, но собирая чакру внутри. Если друзья за ней придут — сражения не избежать и может понадобиться её помощь.       Она не знала сколько времени прошло, но и вправду снаружи послышались звуки борьбы, чего-то ломающегося, крики, а после дверь разлетелась на куски, едва не покалечив её осколками. Снаружи она увидела взволнованную Чочо, которая завидев подругу хоть нервно, но улыбнулась.       — Как ты? — Акимичи осматривала её на предмет повреждений.       — Всё в порядке. Они мне ничего не сделали. — Успокоила Химавари, старательно высматривая за её спиной, что происходит.       — Идём скорее! — Чочо не дала ей толком осмотреться, схватив за руку и потащив куда-то.       Узумаки на ходу пыталась оценить обстановку. Что-то кричал Шикадай, замерев и держа перед собой руки, сложенные в печать. Что-то вокруг трещало, ломалось. Внезапно Чочо резко остановилась и Химавари врезалась в её спину, а потом едва успела отпрыгнуть от бугая с мечом. Помог не бьякуган, а натренированная внимательность Она увернулась ещё пару раз, не успевая придумать, как отбиваться, когда наконец на бандюгана, подминая его под себя, запрыгнул чернильный цветной тигр. Иноджин! Девушка принялась радостно осматриваться и наконец увидела его. А также увидела, как его скрутил один из банды, придушивая согнутой рукой, а с другой стороны уже бежал главарь с ножом, параллельно складывая какие-то печати. Видимо нервы Химавари обладали потаёнными резервами чакры, как иначе объяснять на каких ресурсах активировался бьякуган, неожиданно даже для неё самой. Она за секунду метнулась на противника, блокируя его чакру и выбивая из сознания. Следом и сама завалилась рядом, успев сначала упереться руками в пол и только потом растянувшись без сил.       — Мицки, а ну остановись!!! — орал где-то издалека Шикадай. И она угасающим сознанием увидела зелёную вспышку, метнувшуюся к Иноджину. Хотела убедиться, что всё хорошо закончится, но оставалось лишь надеяться на это, проваливаясь без сил в темноту.       Очнулась она на спине Шикадая.       — Эй! Эй, Шикадай, стой, — попросила она, потирая слипшиеся глаза. А когда оказалась на земле с поддержкой Чочо, уточнила, — где мы?       — Возвращаемся в Коноху. Тут путь неблизкий, особенно без птиц Иноджина. — вздохнул Нара.       — А где он, что с ним? — взволнованно спросила девушка.       — Его Мицки несёт. — ответил парень и чуть отступил в сторону, чтобы она увидела, как и правда на спине Мицки безвольно распластался Иноджин. Девушка в испуге прижала руки ко рту. — Он жив, но не стоит задерживаться.       — Конечно, идём быстрее! — воскликнула Химавари, правда заблаговременно оперлась на подругу, потому что слабость ещё была.       — Может я тебя понесу? — уточнил Шикадай.       — Спасибо, но я сама. — бодро отозвалась Химавари.       Когда уже они добрались до Конохи, в госпиталь пошли все. Мицки, Шикадая и Чочо отправили домой. У Химавари тоже не было глобальных травм, просто требовался отдых. Но она упёрто отказывалась уходить и требовала пустить её к Иноджину. Однако её не пустили, его травмам требовалось лечение, и раньше утра к нему никого не собирались пускать. Заверили, правда, что всё будет хорошо и ему ничего не угрожает. Пришлось девушке всё-таки уйти домой и хорошенько отдохнуть, чтобы утром сразу же побежать в больницу. Она какое-то время мялась дома на кухне, в раздумьях брать ли яблоки или парню будет плохо и не до фруктов. Но всё-таки кинула в рюкзак пару штук и поспешила в госпиталь. В палате Иноджина обнаружилась Ино.       — Доброе утро. — немного смущаясь произнесла девушка.       — И тебе доброе, Химавари. Как ты себя чувствуешь? — участливо спросила женщина.       — Спасибо, со мной всё хорошо. Ребята меня спасли.       — Как хорошо, что Иноджин всё-таки кинулся на поиски тебя. — вздохнула Ино. — Ты с ним сегодня останешься или зашла проведать?       — Ну вообще хотела побыть, но раз вы тут…       — Ну что ты, у меня ещё куча дел, магазин и штаб. Я буду рада, если ты побудешь с ним. Да и ему будет приятно очнуться и увидеть тебя. — улыбнулась Ино. Она уже не так умилялась Химавари, как около восьми лет назад. Девушка безусловно ей также нравилась, но теперь на смену умилению пришло признание её сил и происхождения. А также то, что она не кичилась этим.       — Спасибо большое. — кивнула Химавари и Ино покинула палату. Значит Иноджин отправился на её поиски. Это теплотой отзывалось в груди. Очень хотелось узнать подробности и такая возможность выпала, когда посетить его пришли Чочо и Шикадай.       Сам Иноджин к тому моменту уже пришёл в сознание, был рад увидеть Химавари целой и невредимой, но всё ещё был слаб и довольно быстро уснул. Когда пришли его сокомандники, Узумаки дала им немного поболтать, а потом вывела Чочо из палаты, чтобы поговорить. Разговор правда заключался в вопросе как они поняли, что её надо искать и что вообще произошло. Чочо словоохотливо рассказала всё, что знала.       В тот день, когда Химавари похитили, Иноджин пошёл к ней вечером, но девушку дома не застал, только её мать — отец вечно на работе, а Боруто ушёл на миссию. Та сообщила, что ушедшая с утра в квартал Хьюга, не возвращалась. Иноджин не поленился, сходил туда, переговорил с Ханаби, узнал, что Химавари от них ушла ещё утром, после тренировки, сильно вымотанная, настолько, что даже бьякуган перестал активироваться и без чакры практически, но остаться отдохнуть у них она отказалась. Тогда парень пошёл в штаб наблюдателей-сенсоров, где командовала его мать, уговорил её просмотреть логи выходивших из деревни и найти с кем выходила Химавари. Оказалось, что её выход за пределы ворот был зафиксирован вместе с несколькими мужчинами из облака. Раньше эти люди уже входили, потому как чужаки зафиксированы не были. Ино тогда сказала, что сообщит Хокаге, но даже, несмотря на то, кто пропал действовать будут не так уж и быстро, сначала убедятся, что её нет в деревне, потом сформируют отряд… Но добавила, что если он доверяет своему чутью, то пусть кидается сейчас же на поиски девушки. Преимущества у него есть. Зацепок было мало, но парень согласился с ней и кинулся к воротам, попутно встретив сокомандников и Мицки. Когда ребята узнали куда он так торопится, без колебаний отправились с ним. На птицах поиск был гораздо удобнее, на землю Иноджин пускал мышек в которых добавлял свою чакру, чтобы расширить зону поиска. Так же змеи Мицки прочёсывали лес, увеличивая охват. В темноте при свете луны надежда была только на животных. Но в лесах её не нашли. И только когда лес сменился открытой местностью и уже рассвело стало легче, мышки могли легко проникнуть в подземные пещеры и после четырёх пустых они нашли ту, в которой держали девушку. Дальше было дело за силой. Чочо грубым методом прорвалась к помещениям и в одном из них и нашла Химавари. Всё шло по плану Шикадая, до момента, как Иноджина схватили. А когда Химавари спасла его, но сама упала без сил Мицки психанул, вошёл в режим мудреца и пошёл в разнос. Шикадай пытался его остановить, ведь был план с наименьшими разрушениями и потерями, но куда там. Зато это позволило все быстро закончить и направиться домой, лечить повреждения, достигнув цели по спасению Химавари.       Девушка слушала и понимала, что не ошиблась в Иноджине. Этот человек готов её спасти. Даже когда другие ещё даже не поняли, что её надо спасать.       Ещё несколько дней, пока парень был в больнице девушка приходила к нему каждое утро и уходила вечером. Ей было приятно лишний раз покормить его фруктами, пообщаться, вывести погулять — погода стояла хорошая, поэтому не торопясь они выходили во внутренний двор, болтали ни о чём. К тому же, через пару дней отец принёс ему кое какие принадлежности для рисования и к разговорам добавились интересные зарисовки, иногда и авторства Химавари. А когда его выписали, девушка даже немного растерялась. Ещё в прошлый день днём она проводила его домой, да так и провела там весь день до самого вечера. А сегодня было как-то странно самой идти туда, не приглашали ведь, поэтому она бесцельно маялась дома. Помогла матери с готовкой и уборкой, а потом валялась в комнате, листая старые журналы. На следующий день в дверь постучали, она правда никого не ждала, но надеялась… И надежды оправдались — на пороге стоял Иноджин с букетом роз. Розы… Не банальные подсолнухи, которые ей всегда дарили, а розы. Зная Иноджина, можно подозревать, что цветы имеют смысл. И девушку обдало жаром осознания, что это что-то о романтике, любви…       — Вот, пришёл сказать тебе спасибо. За заботу и за то, что спасла меня…       Девушка взяла его за руку и повела наверх, крикнув матери:       — Это ко мне, мы будем в моей комнате.       Оказавшись наедине, парень смущённо протянул ей букет.       — Его в воду ставить не надо, это композиция, надо только поливать…       — Спасибо. — Девушка взяла композицию из роз, которая была украшена листьями монстеры, а так же сердечком на длинной палочке. Оно правда было слегка спрятано, среди цветов листьев, чтоб не бросаться в глаза первым делом, но она его заметила. И правда романтика, любовь…       — Нет, что ты, тебе спасибо. Ты такая смелая! Как кстати твои глаза?       — С ними всё в порядке уже в день твоей выписки было.       — А чего ты вчера не пришла? Даже мама тебя ждала… — Уточнил парень, как будто они договаривались.       — С чего бы? Меня не приглашали.       — Ой, и правда. Но тебе всегда рады, я думал ты догадаешься прийти… — они помолчали.       — Иноджин, — намёки, догадки и недосказанность так надоели, потому Химавари набралась смелости, — я тебе нравлюсь?       — Ээээ… — парень слегка покраснел. — Ну да, то есть… конечно… А вообще мне пора…       — Никуда тебе не пора. — Химавари неосознанно активировала бьякуган от нервов. — Если я тебе нравлюсь, может уже пригласишь меня на свидание?       — Ну, я думал, мы и так видимся…       — На свидание. — с нажимом произнесла девушка. Ей уже надоело ходить вокруг да около. Не важно, что она девушка, от этого стесняшки, кажется, вообще не дождёшься никакой инициативы. Это потом она узнала, что отец Иноджина не догадался сам открыто позвать Ино на свидание и ей самой пришлось переступить через свою скромность в романтических вопросах, что бы сподвигунть его на приглашение. — Это мне шестнадцать. А тебе уже все восемнадцать, а девушки у тебя так и не было. — Сверля его прозрачно-белыми глазами давила Химавари.       — Потому что мне казалось, что та, кого я хочу видеть своей девушкой, ещё слишком юна. — Примиряюще сказал он. Бьякуган потух и глаза Узумаки снова стали цвета чистого летнего неба. Она улыбнулась, а парень продолжил. — Завтра сходишь со мной в кино? Или ты, как и Боруто, предпочтёшь бургеры?       — Кино. — кивнув, выбрала девушка. — Зайдёшь за мной?       Так и произошло их первое настоящее свидание. А через несколько месяцев, краснея, кажется, до самых корней волос он подарил открытку с каллиграфической надписью «я люблю тебя».       И сейчас открытка с этой надписью лежит на самом верху стопки в коробке и покрыта лаком, чтобы не потускнела, как и их чувства. Только чувства не ослабевают который год и не нуждаются в каких-то дополнительных средствах.