Непостоянство

Волна непонимания и ощущение несправедливости спадает, и Арес вновь просто проглатывает обиду, пытается как-то интерпретировать ситуацию на позитивный лад. Математические науки он никогда особо не понимал и старался на некий минимум. Старался он на него просто потому, что ещё где-то в средней школе сдался и понял, что это просто не его, и конец света не наступит из-за единственной тройки. Но что-то в той просьбе было, раз он сейчас сидит за столом, пытаясь нагнать ещё прошлую тему. Что-то даже получается, что-то нет, и он пытается тихонько себя подбадривать, как делал бы, если бы ему пришлось успокаивать кого-то со схожей проблемой. Взгляд скользит на часы и он прислушивается к отсутствию шума где-то на кухне. "Раз он отсутствует, то по видимому, родители вновь спихнули на меня готовку ужина себе и братьям" — проносится в голове вполне обоснованная мысль. Не отпираясь, он принимает и эту участь, после чего просто бросает всё как есть и идёт на кухню. Решив не сильно заморачиваться, он останавливается на уже привычных макаронах с фаршем, ставит кастрюлю с водой и лезет в холодильник. Долго возиться с фаршем не придется, а там уже и спагетти будут почти готовы. Совсем не отвлекаясь, он слушает, как кто-то выползает из комнаты и направляется в его сторону. Затем раздается достаточно робкая фраза: —..А.. Можешь пожалуйста сегодня не добавлять специи..? "Деймос, мать его за ногу, я всегда делаю твою порцию настолько пресной, чтобы твой желудок не раздражался и никогда не даю тебе ничего жаренного. Сегодня особенный день?" Стараясь не выдавать начавшуюся тревогу, Марс опять отрывается от своих дел и поворачивается к нему, прекрасно понимая, что дело не чистое. Деймос в свою очередь не дожидается расспроса о том, что случилось и почему ему так нужно было это попросить. —Нуу просто у меня живот так болит, и меня тошнило сегодня. Казалось, его старший брат сейчас просто начнет выть от душевной боли или того хуже, пырнет его или себя ножом который держит в руках, но он терпит. —Ты ел что-нибудь из того, что тебе нельзя? —Нет. Проходит пару мгновений, прежде чем Арес кладет нож на доску и немного нагибается, чтобы смотреть ему точно в глаза. —Скажи честно, я обещаю что не буду тебя ругать. —Ну..эаэа.. ну я съел какие-то острые чипсы вместо обеда... Всё же, он сдерживает обещание и просто глубоко вздыхает. —Иди а комнату, после ужина выпьешь таблетки. Деймос как ни в чем не бывало уходит обратно, а Марс спешке лезет в настенный шкаф. Вместе с аптечкой он достает упаковку какой-то рисовой кашки, предназначеной для совсем маленьких детей. Рисковать и давать ему что-то, недостаточно по его мнению безопасное, он не хотел, потому что переживает. В ещё одну кастрюлю наливается вода, засыпается вообще не вкусная каша, и он возвращается к фаршу. Ставит сковородку на плиту, наливает туда масло и выкладывает мясо, в которое чуть позже добавит немного лука. Пользуясь свободными минутами, Марс лезет в аптечку, переворачивает там что-то в поисках подходящих препаратов. Найдя что-то, что насколько он помнит, может помочь от гастрита, он тут же звонит единственному, кто может помочь как никто: Земле. Больше людей, которые могли бы настолько много знать вообще обо всем, а тем более о таблетка,х он не знал. —.. А? —Это вопрос жизни и смерти просто: отпрыск опять обожрался чипсов, ему нужен гастал или альмагель? —Какой альмагель? —Альмагель а. —..так ну... щёлочь... щёлочь... У него же день рождения был недавно, подходит.. ща секунду... Гастал. —... Спасибо большое... Собеседник сам скинул звонок, видимо, не желая отвлекаться уже от своих дел. —Какие же ребята из медицинского класса больные. Арес хихикает, не позволяя себе больше никаких высказываний, пускай и смысл был без капли негатива. Таблетки можно было отложить, ведь между приемом пищи и гасталом должен пройти хотя бы час. Ох, а ведь ему ещё следить за тем, чтобы он не забывал пить этот препарат в ближайшие пару дней. В смутных раздумьях он заканчивает с варкой макарон и забрасывает их к мясу, потому что так вкуснее, и не нужно париться с добавлением специй, потому что ни у него, ни у Фобоса нет проблем желудком. Зато теперь ему нужно париться с рисовой кашей, которая будет готова позже чем основное блюдо. Когда уже с ним было покончено, он берёт две тарелки и раскладывает макароны с мясом по ним, после чего накрывает на стол: ставит тарелки, кладет по салфетки уже на троих, ставит каждому по стакану, кладет столовые приборы. Ещё раз глянув на стакан понимает, что забыл про чай и как можно скорее идёт кипятить воду, не забыв положить чайный пакетик в стакан Фобоса: Деймос ненавидит чай из пакетиков и предпочитает ему какой-нибудь сок, которые ненавидит уже Марс из-за количества сахара в них. Но на помощь опять приходит детское питание и яблочный сок "фруто няня", который он ставит рядом с местом, где обычно сидит Деймос. Поскольку о начавшемся гастрите тот, кто готовил узнал чуть позже, получилось так, что Деймосу пришлось ждать, чтобы присоединиться к ужину. И всё же, оставив посуду на потом, Марс вернулся к математике. После позднего ужина он перестал вообще хоть что-то понимать, из-за чего с особенной нервозностью закрывает учебник и кладет в портфель. *** Воскресенье вновь началось с рвоты и мыслей по типу "сука да когда это кончится уже". Но это так и не смогло испортить хоть какой-то настрой нашего страдальца. После "мягкого" и уже довольно старого намёка Ареса он начал понимать, что что-то в его отношениях действительно не так и что стоит, например, хоть как-то радовать свою любимую. Его с ним разговор как и планировалось вообще навёл его на разные мысли: от тех, что он вообще ужасный человек, до тех, что вроде как не всё потеряно у него в тех взаимоотношениях. О Марсе он почему-то не задумался, а первое как-то и не очень-то смущало. Времени до запланированной встречи оставалось не особо много, пускай и договаривался он на 16:30. С другой стороны, был ли смысл вставать рано утром, в свой законный выходной? Зато было нормальное настроение. —Хватить торчать в ванной, я щас под дверь насру! Не ясно, было ли это угрозой, но Земле стоит явно почаще вспоминать о том, что он не один. Быстренько закончив с умыванием, третий всё же покинул ванную, которую в то же мгновение оккупировал его брат. Поскольку с мыльно-рыльными мероприятиям было окончено, пришло время одеться перед выходом. На этот раз он решил не заморачиваться, а это он умел.. в конце концов, почему бы иногда не иметь причину пойти в школу только для того, чтобы сверкнуть своими дизайнерскими замашками? Но как известно, зимой моды нет, поэтому под ничем непримечательные джинсы надеваются колготки и леггинсы, чтобы уже через секунду после выхода на улицу не начать умолять зайти куда-нибудь ввиду холода. Оказавшись в магазине, в который он пришёл за цветами, пришлось напрягать мозг. Довольно забавно, что он не помнит, какие любимые у человека, которого он так выделяет а своей жизни. Если бы она для него не выделялась, он бы не стоял в этом месте вообще. Извилины напрягались не напрасно, ведь он вспоминает практически все моменты, по которым возможно было понять, что ей вообще нравится. И он искренне надеется, что гвоздика не будет выглядеть слишком траурно, или что-то в этом роде. И надеялся, что всё это дело не выглядит ущербно, на большее его карманных денег не хватит. Но как только он видит знакомый и приближающийся к месту встречи силуэт, тревога по этому поводу как-то затихает, а вместо неё по лицу расползается глупая улыбка. Сердце начинает биться сильнее, когда он видит непонимание на лице Венеры, когда он протягивает ей букет цветов. В конце концов, она смущённо улыбается и отводит глаза, потому что вообще такого не ожидала. Она вообще многого не ожидает от него В мозгу словно щёлкает переключатель, и обида на какой-то пустяк слишком быстро сменяется на вывод о том, что она "вновь поторопилась". С её восприятием этого мира уже ничего невозможно сделать. Постояв какое-то время за непринуждённым разговором ни о чём, Земля повёл её в весьма предсказуемое место — простая кофейня с не особо высокой посещаемостью. С выбором места думать не пришлось, двое сразу уселись подальше на мягкий диванчик где-то в у глу. Само по себе заведение представляло из себя небольшое, но весьма уютное помещение. Кроме того, цены тут не так кусались, как в большинстве подобных мест поблизости. Стоять у кассы пришлось тоже совсем не долго ввиду малого количества людей и простоты заказа: капучино и какая-то незатейливая булочка на каждого. *** Наспех повешенные куртки остались где-то в коридоре, в то время как остальная одежда раскинулась где-то около кровати. Шуметь было категорически нельзя, но кровать подводила при особо резких движениях, скрипя и накаляя атмосферу ещё сильнее. Венере хотелось дать волю эмоциям и собственным ощущениям, но она знала, что замок на двери открывается достаточно быстро для этого. Его рука скользит сначала по спине, а затем приближается к ягодицам, заставляя мурашки судорожно бегать по телу. Она лишь глубоко вздыхает, когда Земля в миг справляется с трусами и откладывает их в сторону, сидя на коленях. Всего одна ухмылка, и он перестает медлить и приступает к делу: губы касаются других, но немного иным образом. Лёгкая дрожь опять проходит по всему телу, когда его любопытные руки касаются самого недоступного во время такого интимного процесса. Словно прямо сейчас он смакует её душу, вскрывая как по щелчку пальца все те чувства, которые она так скрывала. Колени своевольно подрагивают, когда третий определяется с тем, куда проникнуть. Её рука с особой нежностью поглаживает его голову, до сих пор не понимая, куда же делись те пряди волос, что были прежде. Мысли о чём либо растворяются в концентрации на собственном тепле, исходящем где-то в промежности, плавно текущем в неизвестном направлении уже по мозгу. Вторая рука старательно держится у рта какое-то время, но плавно опускается на простынь, сжимает её. Небольшая надежда, что их не слышно держится на волоске, пока она продолжает справляться чувственными вздохами в пустоту. Эти попытки слиться с воздухом даже заводят того, кто это всё и устроил. Было всё-таки что-то в такой спонтанности и неудобстве, раз такое происходит не в первый раз. Он даже не хотел ничего в ответ, ему было достаточно происходящего. Её ляжки давали не менее приятную теплоту. Ощутив пульсацию там где надо, он решает не острить резким прекращением движений и закончить всё так, как надо. Стараясь, он не сбивается с набранного ритма и просто наслаждается тем, как же податливо она двигается в его ласках перед тем, как кончить. Внутри неё происходит целый фейерверк из ощущений и наполняющих эмоций, и она доходит до разрядки, сжимая бёдра. Из уст всё же выходит крайне непристойный звук, но тут же стихает, а она растекается по кровати, полностью довольная произошедшим. Земля ложится рядышком, разделяя с ней этот прекрасный момент. Он бы не смог описать словами, как же он любит, когда доводит её до такого состояния. Всего лишь невино чмокнув её в щеку, он чувствует вибрирующий телефон а кармане штанов, которые судя по всему уже не собирается снимать и вздыхает.