Слушай беззвучие,
слушай и наслаждайся тем,
чего тебе не давали в жизни, — тишиной.
Стоял жаркий июльский день в сочетании с тёплым ветром, проникающий под лёгкую одежду прохожих. Яркое солнце палило нещадно, пробуждая одно единственное сильное желание: спрятаться куда-нибудь подальше, в самую глубь, темноту, куда не проникал бы ни один солнечный луч. В белой хлопковой футболке и потёртых джинсах, Леви стоял на одной из примыкающих к крыльцу участка ступенек, докуривая последнюю сигарету. Он глубоко затягивался, затем выпускал плотный дым из лёгких и надеялся, что хотя бы сегодня день пройдёт не настолько сумбурно в сравнении с прошлыми. Потому что последние дни буквально валили его с ног. Смены заканчивались поздно, и Леви практически приходилось питаться одним кофе и сэндвичами навынос, против которых бойкотировал Майк, пытаясь вразумить Аккермана есть здоровую пищу. И тот бы, пожалуй, не отказался, если бы не одно «но». Сплошное «но», связанное с брокколи, при виде которой его внутренности сводило спазмом. Когда Леви вернулся обратно в здание полицейского участка, там всё так же стоял невообразимый гвалт: нецензурная брань из уст пойманных преступников, пытающихся вырваться наружу, уверяя полицейских, что они ни в чём не виноваты (ну да, конечно); соседи, которые не поделили участок и готовы были устроить войну; мелкие воришки, которые стремились украсть бумажники и ключи у дежурных, просовывая между решеткой свои замасленные руки с собравшейся под ногтями грязью. И Леви был уверен, что пойманные с поличным убийцы, сидевшие в окровавленной одежде за решеткой этажом ниже, как всегда бесцельно смотрели в стену, пока полицейские составляли на них протоколы. Остальные занимались каждый своим делом. Кто-то изредка прерывался на обед, отвечал на телефонные звонки или громко ругался по телефону, пытаясь перенаправить ошибавшихся по другому номеру. — И когда уже наконец отступит эта жара? — раскачиваясь на стуле взад-вперёд, спросил Захариус, умудряясь потягиваться всеми конечностями. Он широко зевал, прикрывая рот ладонью, когда со спины подошёл его напарник. — Хватит качаться, — резко ответил Леви, ударяя желтой папкой по макушке Майка. — У нас дело. — Надеюсь, что это опять бродячий мальчишка украл чупа-чупс у престарелого человека в магазине, и нас вызвали провести воспитательную беседу, — мечтательно вздохнул тот, поднимая свою задницу с места. — Тебе лишь бы отлынивать от работы, — парировал Леви. — А тебе лишь бы испортить мне настроение. И как меня угораздило начать с тобой работать? Ты неисправим. — Майк закатил глаза, но чуть улыбнулся, когда напарник от него отвернулся. В конце концов, у них с Леви за спиной годы совместной службы. И несмотря на бормотание, Захариус был рад, что Аккерман работает именно с ним. Леви водил аккуратно, даже когда требовалось прибавить скорости. За короткое время он разгонялся достаточно быстро, так что стрелка спидометра в один момент поднималась выше, переваливая за сотню. В такие моменты Леви обычно маневрировал между машинами, объезжая их с громким воем сирены, сохраняя безэмоциональное выражение лица. А Майк, сидевший на соседнем пассажирском сидении, вынужден был удерживать в себе свой завтрак, обед и ужин одновременно. Припарковавшись возле высокого здания, Захариус с дрожащими конечностями и серо-зеленым лицом вылез из машины вслед за напарником. Перед ними стояло здание роскошного современного отеля. Высокий, с заостренной крышей, и из окон открывался завораживающий вид на город - в этом никто никогда не сомневался, учитывая высоту и место расположения. Леви готов был поклясться, что здесь останавливались люди, имеющие кучу денег. Ведь его собственной зарплаты хватало только на съём жилья, бензин и еду. Майк присвистнул, стоило им переступить порог холла и оглядеться по сторонам. Несколько раскидистых декоративных зеленых деревьев в стиле бонсай украшали интерьер, справа от стойки персонала находились металлические двери лифта, несколько чёрных кожаных диванов и кресла с полупрозрачными столиками, на которых лежали журналы с модой и дизайном. На ресепшене они столкнулись с двумя сотрудницами отеля, которые нервно переговаривались о чём-то и дрожащими руками вытирали слёзы со щёк. Леви указательным пальцем ткнул в свой массивный полицейский значок, что свисал с шеи на длинной цепочке. — Наконец-то, — облегченно выдохнула одна из девушек, та, что была повыше. — Пройдемте с нами, — и они зашагали в сторону лифта. — Мы перекрыли весь коридор, — начала вторая девушка, нажимая на кнопку тридцатого этажа. — Впервые сталкиваемся с таким, но это ужасно… — Нижняя губа девушки чуть подрагивала от всхлипывания, что не укрылось от глаз Леви. Затем он перевёл взгляд на её пальцы, стиснутые на синем галстуке; они сминали его всё сильнее и сильнее, делая ещё более помятым. — Это кошмарно! — воскликнула вторая сотрудница. — И дело не в том, что мы сталкиваемся с таким впервые. Вовсе нет. То, как изуродовали тела… — она покачала головой, прикрывая глаза. — Это немыслимо. Ни один адекватный человек такого бы не совершил. — Обе девушки осуждающе покачали головой. — Что вы имеете ввиду? — подал голос Майк, крайне заинтересовавшись. — Кто-то… — девушка тяжело и громко сглотнула. Было понятно, что ей с трудом удавалось заставить себя рассказать увиденное. — Кто-то снял кожу с двух человек в номере… — шёпотом быстро закончила ее напарница. Леви резко повернулся лицом к Майку, ища подтверждение, что он не ослышался. С людей сняли кожу. Тот в точности так же быстро, как его напарник, повернулся к нему лицом, и оба, не отрываясь, до самого тридцатого этажа смотрели друг на друга.* * *
Три года назад.
— Ты уходишь? — Леви сложил руки на груди, наблюдая, как его мужчина складывает вещи в сумку. — Бросаешь меня? В ответ на свои вопросы он получал лишь молчание. Только шорох одежды, затем звук закрывающейся молнии на сумке и долгий взгляд в его сторону. Уставшее, с залегшими тенями под глазами и вымученной улыбкой лицо. — Я живу этой работой, — негромко проговорил Леви. — Когда мы начали отношения и, тем более, жить вместе, ты ведь прекрасно это знал, — выдавил из себя он, стараясь сдерживаться. — Ты понимал, на что соглашался, разве я не прав? — Да, но… — мужчина запнулся. Он прикусил нижнюю губу. — Не в моих силах смотреть постоянно на фотографии с мест преступления. Я не могу засыпать с мыслью, что ты где-то там, среди всего этого. — Он прикрыл глаза и устало выдохнул. — Я тебя понял, — закончил Леви. — Не в силах больше задерживать. — Он махнул рукой и после этого услышал лишь громкий звук захлопнувшейся двери. На балконе он выкуривал сигарету за сигаретой, когда его прервал телефонный звонок. Безо всякой заинтересованности Леви поднял трубку и молча принял информацию о том, что ему срочно нужно выезжать на вызов в один из отелей. Выйдя на улицу, он завел мотоцикл и быстро выехал на полупустую ночную дорогу. Чёрная рубашка развевалась на ветру. Тёмные узкие джинсы идеально обтягивали икры и ягодицы. Хорошо уложенные тёмные волосы пришли в беспорядок. О безопасности, о шлеме Леви сейчас абсолютно не хотел ничего слышать. И, по всей вероятности, дело крылось в его паршивом состоянии. — Что у нас? — слезая с мотоцикла, спросил он. Майк выглядел сонно, будто его только-только разбудили. — С людей сняли скальп, — констатировал факт его напарник. — Зрелище не из приятных. Кожи нет. Каждый разрез был выполнен идеально, словно кожи на черепе никогда и не было. Одни лишь мышцы да мясо с костями. У женщины отсутствуют глазные яблоки, у мужчины кадык. В радиусе места преступления криминалисты эти органы не нашли. Никаких следов в номере отеля, указывающих на посторонних. Вещи гостей не разбросаны, деньги не украдены, украшения тоже. Леви повернулся в сторону трупных мешков, лежащих на асфальте. Кивнув головой в их сторону, Захариус приглашающим жестом позвал Леви за собой. Остановившись возле убитых, тот присел на корточки и расстегнул молнию, предварительно натянув медицинские перчатки. Запах мертвой плоти наполнял лёгкие Леви. Он слегка нахмурился и прикрыл рукавом нос. Несмотря на то, что сталкиваться с подобным ему приходилось не впервые, зрелище было не из приятных. Вслед за этим убийством через пару месяцев случилось несколько подобных, и дело вдобавок ко всему передали ещё и ГСУ. Поэтому полиция и вышестоящие органы работали сообща до самой ночи, перерабатывая и исследуя каждый сантиметр мест преступления и анализируя каждую бумажку. Однако к их общему огорчению, ни одна зацепка не привела к убийце. Поэтому дело осталось открытым, а преступнику журналисты, как это всегда бывает, дали громкое, звучное и не менее банальное имя — «Потрошитель».* * *
— Думаешь, убийца тот же? — спросил Майк, придерживая двери лифта и пропуская Леви с девушками вперёд. — Если почерк с уликами окажутся теми же самыми, то да, — задумчиво произнёс тот. — Давно его не было. — Дорогие мои детективы! — послышался громкий возглас со стороны. Ни Майку, ни тем более Леви даже гадать не пришлось, кто решит оживленно и радостно себя вести на месте преступления, несмотря на зверское убийство. — Ханджи, — в один голос произнесли имя полицейские, подходя все ближе. — Это определенно наш убийца, которого мы ловим три года, — подтвердила Зоэ, судмедэксперт. — Кожа снята идеально. Глазных яблок нет, как и кадыка. На месте преступления ничего не украдено. — Да на кой чёрт этому ублюдку так нужны глаза и кадык?! — воскликнул Майк. — Что это вообще даёт? Проведение ритуала? Он вставляет их в свои куклы? Хранит их в банке с формалином, а ночью достаёт из холодильника и любуется? Может вообще мастурбирует на них? — Что-то в твоих вопросах есть, — протянул Леви, задумчиво потирая переносицу двумя пальцами. Пульсирующая боль отзывалась в висках, заставляя его щуриться. — В первый раз мы не пытались понять, для чего конкретно ему нужны эти части тела. — Вы знаете о Тэномэ? — Ханджи встала, разминая затекшие ноги. Посмотрев на своих друзей, она поняла, что те и понятия не имеют, о чём их спросили. — Тэномэ — это ёкай. Глаза у него находятся в ладонях. — Не понимаю, к чему ты клонишь, — подал голос Захариус, склонив голову в сторону. — Что мы наткнулись не на человека, а на некоего ёкая из японской легенды? Ну что ж ты раньше-то молчала! Осталось призвать ёкая и дело с концом! — Не мели чушь, — прервал его Леви, соображая, что имела ввиду Ханджи. Что-то щёлкнуло в его голове, когда он вспомнил эту старую легенду, которая когда-то давно ходила среди маленьких детей. — Прежде чем напасть, Тэномэ ждёт, чтобы жертва подошла как можно ближе. Он очень быстро бегает, и, хотя зрение у него слабое, но нюх отменный, что позволяет выслеживать добычу в темноте. — Меня окружают не специалисты в области криминалистики, а бабушки, верящие в легенды. И за что мне это наказание, чёрт возьми? — притворно тяжело вздохнул Захариус. Леви тяжелым взглядом ещё раз осмотрел тела с головы до ног. Вопреки его надеждам, день всё же начался отвратительно. Впереди его ждут бессонные ночи, множество снимков с трупами и с места преступления. И сейчас он подумал, что лучше бы Майк оказался прав, и вместо этого дела было лишь мелкое воровство.