***
В итоге через пару часов Юньси, допившись до зелёного змия, уже совсем ничего не стесняясь, болтала с подругами, тоже упившимися до безобразия. — А он! Он!.. — доказывала Юньси, еле выговаривая слова. — Он такой, ээ… странный! Не… ик… страшный! Вот! — она подняла палец вверх и тут же уронила голову на столик. — Праг… правильно! — Бай Су икнула и опрокинула в себя ещё пиалу. Второй кувшин подходил к концу, и она пихнула Чжу Юй, чтобы та принесла ещё. — Урод! Мора… моральный. Чжу Юй встала и, пошатываясь, побрела к двери, сшибая всё на своём пути. Как она добралась до неё, Юньси было неведомо, а в таком состоянии — ещё и всё равно. — А тебе нравится… ой… кто-ни… будь? — Юньси кое-как подняла голову и опёрлась подбородком на сцепленные ладони. — Гу Ци… ишаао? — протянула она имя своего друга, и это вдруг отдалось странным ощущением внутри. Нет, подумала Юньси, конечно, он ей не нравится! Она же его служанка. — Тьфу, ай! Нет, — Бай Су попыталась налить себе ещё вина, но из кувшина упала только пара капель. — Нет… какой мне… Гу… господин. Гд… де эта Чжу Юй ход… ходит! — пьяно возмутилась она и вдруг повалилась на стол, больше не подавая признаков жизни. Юньси осторожно потыкала пальцем в её щёку, но Бай Су не отзывалась. Она преспокойно посапывала прямо на столе, отключившись от количества выпитого. Юньси и сама чувствовала, что её клонит в сон, но при мысли о том, чтобы заснуть и опять видеть во снах мужа — бывшего мужа! — её бросало в дрожь. — Пр… просыпайся, — попробовала растолкать подругу Юньси. — Давай пить… вино! Бай Су что-то пробормотала и только удобнее устроилась на столе. Было видно, что она не встанет, пока не проспится. Юньси сообразила, что её, наверное, стоит перетащить спать на кровать, поэтому поднялась на ноги и попробовала вытащить Бай Су из-за стола. Но её шатало так, что Юньси в итоге сама повалилась на бедную служанку сверху, и её голова угодила прямо в пустую пиалу из-под вина. — Ай! Б… больно… — зашипела Юньси и потёрла ушибленный нос. Она оперлась руками о столешницу и попробовала встать, но ноги разъезжались, а голова кружилась. Юньси попыталась снова, но в этот раз получилось ещё хуже — её просто придавило вниз, прямо на Бай Су, однако руки сомкнулись вокруг её талии и резко поставили на ноги. — Чжу… Юй! — догадалась Юньси. Перед глазами плыло, и видеть она могла уже очень плохо. — Мы будем… ик… пить вино! — Пить мы ничего не будем, — Юньси ошалело вскинула голову — с каких это пор Чжу Юй говорила таким мужским голосом? — Давай, ядовитая девчонка, пошли в постель. — Гу Цишао! — радостно объявила Юньси. Она развернулась в его руках и ткнула его пальцем в грудь. — А вот… и ты! Я хочу пить! — Нет, тебе хватит уже, — Гу Цишао покачал головой и резко отстранил Юньси так, чтобы она оказалась от него на расстоянии вытянутых рук. Но Юньси уже не могла стоять даже так без поддержки, поэтому начала заваливаться на бок. — Эй, ядовитая девчонка! Ты чего? Голос друга звучал так испуганно, и в нём слышалась такая неподдельная забота, что сознание Юньси поплыло. Лицо его она видела крайне нечётко, но это не помешало ей сделать маленький шажок вперёд и опять прижаться к его груди. — Что ты творишь?! — высоко — испуганно? — вскрикнул Гу Цишао. — Давай-ка ты ляжешь и поспишь! — Я не… не хочу спать! — пьяно икнула Юньси. — Эй, Ци… Цишао. Где Чжу Юй? Я… хочу пить вино! — Чжу Юй спит у себя в комнате, я отнёс её в постель, — терпеливо сказал Гу Цишао и вновь попытался отстранить Юньси от себя, но та уже практически висела на нём. — Сейчас и тебя отнесу, и Бай Су… — Эй! Почему это… ик… ты носишь слу… служанок на руках? — возмутилась Юньси. — Это не дело! Ай яй, Гу Цишао, так нельзя! Юньси поплывшим взглядом уставилась на лицо друга, уже сдавшегося и покорно обнимающего её, и вдруг осознала, насколько он выше. С принцем у Юньси не было такой большой разницы в росте, и почему-то это затуманило разум ещё сильнее. Краем глаза она заметила, что Гу Цишао как-то нехорошо улыбается. — Если ядовитая девчонка хочет, — усмехнулся он. — Я могу таскать на руках только её. — Мужчи… чины не держат… слово! — Юньси слабо ударила Гу Цишао по руке. — Фе… йе тоже гово… рил! И теперь он… с этой… Байли Мин… сян! — Я не такой, как он, — с усмешкой возразил ей Гу Цишао. — Лун Фейе — плохой мужчина, а я хороший. Я не буду обманывать тебя… Он вдруг застыл, и его руки как-то безвольно повисли, хоть и продолжали удерживать Юньси за спину. Но Юньси это не понравилось — она схватила его за запястья и вернула ладони друга себе на плечи. Они были большими и тёплыми, совсем не как у принца — у того были проблемы с кровообращением, и его руки всегда были холодными на ощупь. Юньси понравилось, как ладони Гу Цишао ощущались на её плечах. И ещё больше ей понравилось то, что он сказал. — Тогда давай! — приказным тоном заявила Юньси. — Бери меня… ик… на руки! И поехали! Куда ей хотелось, чтобы они поехали, Юньси сказать не успела — все мысли вымело из головы, когда Гу Цишао подхватил её на руки и понёс куда-то. Держал он совсем не так, как Лун Фейе, и Юньси это нравилось. Ей нравилось, как руки Цишао крепко, но осторожно подхватывают её за спину и под коленями, нравилось трогать его тёплую шею. Нравилось, что от него пахло не вечными документами, нюхать которые Юньси надоело ещё в отчем доме, а растениями и цветами. Друг опустил Юньси на кровать в какой-то незнакомой ей комнате, и она вдруг потянулась вверх и обхватила его руками и ногами. Гу Цишао, уже было собравшийся отстраниться, оступился и повалился на Юньси сверху. Она почувствовала, как крепкое мужское тело ложится сверху, и захихикала — как ещё выразить новые эмоции, она не знала. — Спим! — радостно объявила Юньси. Она обняла Цишао за шею и вдруг встретилась с его напряжённым взглядом. Он смотрел так, будто очень хотел есть, а Юньси была вкуснейшим блюдом в Поднебесной. Его руки почему-то дрожали, а тело напряглось. Юньси вывернулась из-под него и отпрянула на другой конец кровати, сжавшись в комок. Она понятия не имела, что значит этот взгляд, но дрожь в теле не могла спутать ни с чем. Она ему отвратительна? Юньси казалось, что уже все знают, что её отверг принц, что жизнь — это не сказка о Е Сянь и что любой мужчина побрезгует касаться её. Особенно Гу Цишао — он же так бахвалился, что любая девушка клюнет на него, что девы всё отдать готовы, лишь бы упасть к его ногам… Немудрено, что человек с таким богатым выбором не захочет иметь ничего общего с простой дочерью лекаря, которая не смогла быть хорошей женой и умеет только готовить лекарства. Наверняка у него много достойных кандидаток, да хоть эта Чжу Юй… — Ядовитая девчонка! Куда ты? А ну вернись! — возмутился Гу Цишао, увидев, что Юньси намеревается сползти с кровати. — Ты… меня… не хочешь, — грустно объявила Юньси. — Я… пойду. Она совершила ещё один вялый порыв встать с кровати, но тут же упала назад на матрас, и её прижали к тёплому телу. — Не неси ерунду, — заворчал Гу Цишао. — Лежи смирно. Ты выпила, тебе нужно спать… Это Юньси почудилось, или его голос звучал грустно? Она ещё пыталась что-то говорить, доказывать ему, но друг молчал. Он только прижимал её к себе и обнимал, изредка поглаживая по волосам. Эта незатейливая ласка успокоила Юньси, и она провалилась в сон. Ей ничего не снилось.***
Наутро Юньси проснулась, протёрла глаза рукавом ханьфу и неожиданно обнаружила, что лежит не на подушке, а на чьей-то твёрдой груди. Ей почудилось было, что Лун Фейе образумился и взял её назад, но затем она подняла голову и увидела большие чёрные глаза Гу Цишао, который уже, похоже, давно проснулся и теперь в упор смотрел на неё. Юньси тут же вспыхнула — она забыла довольно много из того, что случилось прошлой ночью, но вот своё наглое требование, чтобы Гу Цишао взял её на руки и понёс куда-то, она помнила хорошо. — Цишао, — начала она, алея щеками и старательно пряча взгляд от друга. — Прошлой ночью я… я очень извиняюсь… — Не стоит, ядовитая девчонка, — усмехнулся он. — Я сделал то, что должен был, и отнёс пьяную тебя в постель. Не волнуйся, Бай Су я на руках не катал. При виде его самодовольного лица Юньси вдруг вспомнила, как капризничала и говорила Гу Цишао, чтобы тот носил на руках только её одну. Стыд накатил новой волной. — Мне правда очень неловко, — Юньси чуть не плакала. — Ты так добр ко мне, всегда помогаешь, позволяешь брать растения из твоей долины, а я так некрасиво с тобой себя вела… — Правда, ядовитая девчонка, не стоит, — Гу Цишао махнул рукой и сел на постели. Он привёл измятую одежду в порядок, потянулся и поднялся, а Юньси засмотрелась на его ладную фигуру. — Лучше пошли позавтракаем. Я очень надеюсь, что две другие пьяницы проспались. — Бай Су и Чжу Юй не виноваты, — тут же вступилась за них Юньси. — Это я виновата. Ты позволил остаться у себя, а я… Тут же вспомнилось, что Юньси теперь некуда пойти. Бывший муж больше не хочет с ней знаться, объедать и стеснять Гу Цишао она не станет, а встречаться со своей семьёй ей тем более не хочется. Юньси вновь погрустнела и опустила голову. Вчера она вела себя просто отвратительно, под стать своему статусу обычной девушки… Гу Цишао вдруг очень нехорошо улыбнулся. — Знаешь, если ты так хочешь отплатить мне за мою безвозмездную помощь, то оставайся здесь жить, — предложил он. — Будешь мне готовить и постель расстилать в качестве платы. А? — Я не могу, — запротестовала Юньси. — Как же это будет выглядеть, я девушка, а ты мужчина, я не могу сидеть у тебя на шее… — Так я себе беру помощницу, — Гу Цишао пожал плечами. На губах его играла весёлая улыбка, а в глазах плясали смешинки. — Я работаю один, мне не помешала бы лишняя пара рук. Что думаешь? Юньси вздохнула и призадумалась — а ведь действительно. Они с Гу Цишао просто друзья, она не может просто так жить у него дома, но если она будет помогать… Получается, что Юньси не только найдёт себе работу, но и будет жить в приятной компании. Правда, напиваться больше не стоит, а то ей никогда не отмыться от вчерашнего позора. Юньси кивнула. Гу Цишао просиял, схватил её за руку и потащил завтракать. Юньси почему-то почувствовала, как в груди что-то потеплело, и позволила утянуть себя прочь. За завтраком Бай Су и Чжу Юй очень многозначительно косились на неё и хитро улыбались. Юньси же только пожимала плечами — мол, не знаю, что вы на меня так смотрите. Они ели и смеялись, Гу Цишао травил байки, и Юньси давилась чаем от смеха. Голова немного кружилась после вчерашней пьянки, но в общем и целом чувствовала она себя неплохо. Внезапно зазвонил колокольчик — это значило, что в долину призрачных растений кто-то прибыл. Гу Цишао разом изменился в лице, пропала беззаботная улыбка, и он незаметно коснулся рукава Бай Су кончиками пальцев. Та кивнула, и они поднялись из-за стола. — А вы куда? — спросила Юньси. Она не знала, кто мог прийти, чтобы вызвать у всегда весёлого друга такую реакцию. Вернее, догадывалась, но не хотела даже думать, что этот человек сюда пришёл. — Да там один покупатель важный, — отмахнулся Гу Цишао. — Чжу Юй, составь ядовитой девчонке компанию. Когда доест, покажи ей, какие лекарства я сейчас делаю, она теперь моя помощница.***
Юньси никогда не думала, что опустится до банального подглядывания. Она сидела в кустах, и ей постоянно прилетало по голове ветками и листьями. Ей было крайне неловко, что приходится таким образом узнавать, что происходит, но иначе было никак. Гу Цишао ясно дал понять, что на встречу с «важным покупателем» её не возьмёт, а Юньси желала и одновременно страшилась до дрожи, поскольку была почти точно уверена, кто именно пришёл в долину. Чжу Юй пыталась её остановить, но куда бедной служанке удержать Юньси, которой попала вожжа под хвост? И вот она тут, в кустах. Юньси осторожно выглянула из-за веток и замерла. И точно — на дороге за ядовитым барьером стоял Лун Фейе с верным помощником Сифэном по правую руку. Гу Цишао вальяжно подошёл к ним, но барьер пересекать не стал. Юньси не видела его лица, но по позе догадывалась, что он насмешливо и свысока смотрит на пожаловавших гостей. — Так-так-так, — надменно произнёс Гу Цишао. — Лун Фейе, значит. Чем обязан присутствию вашего королевского высочества в моей скромной обители? Сифэн двинулся вперёд и хотел было обнажить меч, но четвёртый принц остановил его. — Ты знаешь, — холодно сказал он. — Отпусти Хань Юньси. — Отпустить? А её здесь никто насильно не держит, — усмехнулся Гу Цишао, и Юньси увидела, как Лун Фейе весь напрягся. — Она сама пришла ко мне после того, как ты её выгнал, — его голос сорвался. Юньси никогда не видела, чтобы её друг так сильно злился. — Она не здесь живёт! Её дом в другом месте! — Лун Фейе никогда не кричал, по крайней мере при Юньси. Но по выражению его лица было понятно, что он распаляется. — Господин, — прервал его Сифэн. — Вы же сами решили отпустить госпожу, дать ей развод… Взгляд Лун Фейе говорил обо всём. Он был полон такого гнева, что Сифэн мигом отступил и опустил голову. Он слишком поздно понял, что не стоило этого упоминать при Гу Цишао. Тот же сделал шаг вперёд, почти вплотную подойдя к ядовитому барьеру. Юньси даже пришлось сдвинуться немного, чтобы лучше видеть, что происходит. — Ты сделал что? — голос её друга звучал по-настоящему опасно. — Ты дал ядовитой девчонке развод? То есть ты просто бросил её на произвол судьбы? — Да как ты смеешь! — Лун Фейе часто задышал. — Верни её мне! — Да какое право ты имеешь заявляться сюда и что-то требовать! — Юньси моргнула. Она совсем не узнавала обычно доброго и смешливого Гу Цишао. В груди её потеплело — Юньси нравился Лун Фейе, но он никогда не защищал её так рьяно. Да, какое-то время он противостоял матери, чтобы сохранить их брак, который и так трещал по швам уже тогда. Но ещё ни разу он не отстаивал её честь так и таким голосом. Юньси невольно ощутила, как губы тянет несвоевременная улыбка. — Ты бросил её одну, ты развёлся с ней! — тем временем Гу Цишао перешёл на крик. — Теперь ты ей никто! Она не твоя жена больше, ясно?! Так что ты не имеешь никакого права забирать её назад! — А ты вообще не посмеешь даже пальцем коснуться её одежд, — сквозь зубы прошипел Лун Фейе. — Ты обманщик, ты просто пользуешься ею. Гу Цишао сжал кулаки так, что они, наверное, побелели. Со своего места Юньси было плохо видно, но ей показалось, что он сжимает в пальцах своё ханьфу. — Кто бы говорил, — резко ответил он. — Моя жизнь тебя не касается. Ты-то сам что сделал? Попользовался ядовитой девчонкой, как вещью, и выкинул её. — Сказал человек, который шпионит средь бела дня и использует юную деву, чтобы добраться до меня, — лицо Лун Фейе побелело от ярости. Юньси ахнула и чуть не завалилась на бок. Первая эмоция, которую она испытала, был шок — ну не может милый и приятный Гу Цишао, её лучший друг, быть шпионом. На смену шоку пришла злость — вдруг захотелось дать Лун Фейе пощёчину. Не за себя — Юньси понимала, что она и только она виновата в том, что тот больше не хочет её видеть. За Гу Цишао, который принял её в дом, таскал вчера на руках, кормил просто так и даже взял к себе в помощницы, лишь бы Юньси не скиталась по улицам. Эта мысль придала ей смелости, и Юньси выползла из куста, отряхиваясь и выпрямляя спину. В груди клокотала ярость, потому что её муж — бывший муж! — посмел оскорбить лучшего человека в её жизни, который абсолютно безвозмездно помог ей и дружит с ней. Пока Юньси, чуть пошатываясь, шла по направлению к ссорящимся из-за неё мужчинам, её чувства к Лун Фейе, такие зыбкие и пока ещё не въевшиеся в сердце, истлевали угольками. Лишь только Юньси появилась в поле зрения, на неё уставились три пары глаз. И все они были шокированы — да, никто явно не ожидал, что она будет подслушивать разговор. Юньси почему-то ощутила злорадство — как супруге принца, ей бы ни за что не простили такое вопиющее поведение. Но она ему больше не жена и может позволить себе вести себя так, как она хочет. — Хань Юньси! — Лун Фейе очнулся первым. — А ну-ка быстро иди сюда! Ты не знаешь, кто этот человек, он… — Да как ты смеешь! — вскрикнула Юньси, быстро преодолела ядовитый барьер и влепила теперь уже точно бывшему мужу пощёчину. — Этот человек, как ты говоришь, дал мне кров и работу, позволил мне остаться у себя, когда мне больше было некуда пойти! Как смеешь ты оскорблять его подобными предположениями! — Послушай меня, — принц перехватил запястье Юньси своими холодными цепкими пальцами. Как некстати вспомнилась прошлая ночь и тёплые ладони Гу Цишао, совсем не такие, как у Лун Фейе. — Ты ничего не знаешь о Гу Цишао. Сейчас ты идёшь домой и не выходишь оттуда, пока я не разрешу! — А кто ты такой, чтобы что-то ей запрещать?! — взвился Гу Цишао, широким шагом подошёл к ним и задвинул Юньси себе за спину. Рука Лун Фейе безвольно повисла вдоль тела. — Ты же сам с ней развёлся! Ты ей больше не муж! Лун Фейе схватился за рукоять меча и выдвинул его на пару цуней. Судя по выражению его лица, он был уже очень близок к тому, чтобы напасть на Гу Цишао. Юньси не могла позволить ему сделать этого, не могла смотреть на то, как её друга убьёт её разгневанный бывший муж. Гу Цишао завёл ладонь за спину и схватился за что-то. Юньси никогда не видела при нём меча, кинжала или другого оружия, поэтому серьёзно испугалась. Если принц нападёт на него, это будет нечестный бой! Как Гу Цишао будет защищаться? Она змейкой юркнула вперёд и встала между мужчинами, разведя руки в стороны. Таким образом можно было надеяться, что боя не будет. — Стойте! — вскрикнула Юньси. — Лун Фейе, — она обернулась к принцу, чьё лицо не выражало ничего, кроме холодной ярости. — Ты не посмеешь поднять меч на моего друга. — Вот так, значит? — осведомился Лун Фейе. Его тон не предвещал ничего хорошего. — Ты думаешь, что если я больше не твой муж, то ты имеешь право так себя вести? — на его лице играли желваки. Юньси задохнулась от такой наглости. — Лун Фейе, — прошипел Гу Цишао. — Я убью тебя! Рука Лун Фейе ещё крепче сжалась на рукояти — так, что стали видны все мышцы. — Господин, — Сифэн положил руку принцу на плечо. — Мне кажется, что нет смысла ссориться. Госпожа не в настроении, мы можем попробовать вернуться и поговорить с ней завтра… Лун Фейе ничего не ответил. Он лишь хмыкнул, задвинул меч обратно в ножны, развернулся и ушёл, не оборачиваясь. Сифэн извиняющимся взглядом окинул Юньси, пылающую праведным гневом, едва заметно поклонился и поспешил следом. Как его помощник, Сифэн не имел права перечить господину, но по его глазам было видно, что и он понимает, что в этом случае принц неправ. Как только они скрылись из виду, Юньси обмякла. Весь запал куда-то делся, и она почувствовала, как слёзы вновь подступают к глазам. Неужели она была настолько плохой женой, что Лун Фейе даже после развода хочет наказать её? И зачем приплетать к этому Гу Цишао, который вообще ему ничего не сделал? — Эй, ядовитая девчонка, — позвал её друг и обхватил за плечи. — Ты чего рыдаешь? Неужели всё ещё любишь его? — его лицо потемнело. Юньси покачала головой. — Не знаю, — тихо сказала она. — Я думала, что люблю его… Но сейчас я так на него зла, он себя повёл с тобой так некрасиво… Ты знал? Наша свадьба была решением императрицы. Думаю, что Лун Фейе никогда не хотел знаться со мной, вот и… — Всегда терпеть это не мог, — пальцы Гу Цишао сжались на плечах Юньси, видно было, что он злится. — Браки по расчёту — самое ужасное, что только можно придумать. Они никому не приносят счастья. Юньси мелко закивала. Её пальцы прошлись по браслету мамы. Интересно, она вышла за её отца по любви или тоже по расчёту? Были ли они счастливы вместе? Она опустила голову и вновь расплакалась. — Эй, ну что ты, ядовитая девчонка, — Гу Цишао подхватил её на руки. — Не реви. Пойдём, я налью тебе чай? Он понёс плачущую Юньси к дому, где Бай Су и Чжу Юй наверняка уже суетились и делали что-нибудь. Юньси нравилась мысль, что эти две девушки так хорошо относятся к ней, что они, пусть и выполняют свою работу, говорят с Гу Цишао на равных.***
Сидя на кровати с пиалой горячего чая, с уже почти высохшими слезами на щеках, Юньси могла думать только о том, что она предала свою маму. Она больше не замужем за Лун Фейе, поэтому не может никак ей помочь. А ведь та всё ещё где-то у императрицы… — Ну чего опять? — вздохнул Гу Цишао. — Пей давай, не могу смотреть на твою милую грустную моську. Юньси невольно рассмеялась и тут же покраснела. Неужели друг считает её милой? Это приятно отзывалось где-то в груди. — Я рассказывала тебе, что императрица выдала меня за Лун Фейе по расчёту, — Юньси отставила пиалу и потёрла лоб. — Знаешь, почему? Гу Цишао покачал головой. — Потому что она в чём-то его подозревает, — Юньси не хотелось выдавать тайны бывшего мужа, но она по сути ничего и не знала. Только то, о чём догадалась сама и что лишь предполагала. — Как я поняла, Её Величество хотела, чтобы я доложила ей кое-какую информацию, которую может знать только жена принца, а взамен она вернёт мне мою мать. У Гу Цишао невольно открылся рот. — Хорошо, что ты оттуда сбежала, — он покачал головой. — Ядовитая девчонка, интриги — это ужасно. Держись от них подальше, а не то однажды от тебя захотят избавиться. — Но там моя мама! — Юньси всплеснула руками. — Как я могла её оставить? А теперь мне во дворец путь закрыт, что же делать?.. — Я бы мог помочь тебе, — Гу Цишао поджал губы и погладил Юньси по плечу. — Вполне возможно, что императрица тебя обманывала и на самом деле твоей мамы там нет. Но я обязательно узнаю и, если что, спасу её для тебя. Юньси шмыгнула носом и привалилась к боку друга, наслаждаясь его теплом. — Цишао, ты столько для меня сделал, — тихо сказала она. — Я иногда не могу поверить, что и правда встретила тебя. Это такое счастье. — Ядовитая девчонка теперь пашет на меня и будет делать за меня всю грязную работу, — усмехнулся друг. — Так что всё в порядке. — А расскажи про свою семью, — вдруг попросила Юньси. После таких потрясений ей было жизненно необходимо отвлечься. — Что с ними стало? Гу Цишао заметно напрягся, но потом повалился назад, на кровать, и утянул Юньси за собой. Сначала она попыталась вырваться, потому что ну уж очень двусмысленно выглядела их поза, да и реакция внутри была необычной и пугающей. Но в итоге ей пришлось сдаться и лечь другу на плечо, потому что сильные руки держали крепко и не пускали. — Моя мама жила в большом богатом доме, — тихо начал он. — Но её комната была самой дальней и самой холодной. У отца было много других женщин, а моя мама была некрасивой, поэтому он её не любил. — Какой ужас, — вырвалось у Юньси. — А ты что же? — Я родился случайно, думаю, — продолжил Гу Цишао. — Уж не знаю, почему мой отец решил провести с ней ночь. Но в итоге появился я, и моя жизнь не сильно отличалась от жизни моей мамы. Отец не замечал нас, всё оставалось, как прежде. Юньси прикрыла глаза, убаюканная мерным голосом, отдающимся в её тело. Перед глазами вставали картины — маленький Гу Цишао, его мать, и они сидят вместе у камина и греют замёрзшие руки. А за окном идёт богато одетый мужчина в сопровождении прекрасных дев и даже не помнит, что у него есть сын. От такого захотелось обнять друга и никогда не отпускать. — Однажды мама заболела, — голос Гу Цишао стал совсем тихим. — Я ничего не мог сделать, мне было пять лет. Доктора осматривали её, но вылечить либо не могли, либо не хотели. Когда она умерла, я решил подарить отцу её любимые цветы, но он лишь презрительно посмотрел на меня и велел убираться. Мою маму даже не похоронили как следует, её прах лежит гуй знает где, и… — Цишао, — Юньси приподнялась на локте и заглянула ему в глаза, — Не думаю, что твоя мама бы хотела, чтобы её прах стоял в месте, где её ни во что не ставили. Мне кажется, что ей хотелось бы свободы. Бродить с тобой по миру, увидеть красоты природы. Это была бы лучшая судьба для неё. Гу Цишао смотрел на неё, и в его глазах зажёгся огонёк. — Ты права, ядовитая девчонка, — кивнул он. — Но… это значит, что всё, что я сделал для неё, не имеет смысла? — его лицо сделалось грустным и печальным. — Это не так, — Юньси сжала губы. — Думаю, что твоя мама бы очень гордилась тобой. Гу Цишао сделал глубокий вдох, а затем обнял Юньси крепче и повалил на себя. Он уткнулся ей в волосы и часто задышал, а тёплые руки гладили её спину. Юньси ничего не оставалось, кроме как уложить голову обратно другу на грудь. Её тело подводило её — она не понимала, что происходит, почему из головы вымело все связные мысли. Молчание затягивалось, и Юньси чувствовала, как в груди теплеет ещё сильнее. Ей было невыносимо оставаться так, нужно было на что-то отвлечься. — Меня ещё никто никогда не обнимал так, чтобы я не могла дышать, — пошутила она. Гу Цишао тут же ослабил хватку и приподнялся. В его глазах играли смешинки. — А что же доблестный Лун Фейе? — он усмехнулся краем губ. — Как же ваша страстная первая брачная ночь? Юньси ощутила, как щёки заливает краской от одной мысли об этом. Их первая брачная ночь была… не совсем обычной, и поэтому… — Я не… он… мы… — заблеяла она, пряча взгляд. Гу Цишао мигом всё понял. — Ты хочешь сказать, — он напряжённо смотрел ей в глаза. — Что вы никогда не ложились вместе? Сердце Юньси ухнуло куда-то вниз от силы чувств, которые она увидела в этом взгляде ярких чёрных глаз. Гу Цишао держал её за плечи, и Юньси не смела двинуться. Воздух в комнате накалялся. — Нет, мы… — Юньси не знала, куда себя деть от смущения, но затем подняла подбородок и смело закончила: — Да, он со мной не ложился. В ночь свадьбы он был ранен, а потом не изъявлял желания. Я же ему не нравилась. Стесняться было уже нечего. Их абсолютно фиктивный брак и не предполагал взаимной любви или даже симпатии. Ещё будучи его женой, Юньси иногда мечтала, что Лун Фейе её поцелует, но о большем и не думала никогда. Сейчас же мысль о близости с ним не вызывала ничего, кроме недоумения. В глазах Гу Цишао отразился тот же голод, что и прошлой ночью. Юньси хватанула ртом воздух, не смея отвести взгляд. Дыхание спёрло, в голове была каша от близости друга… друга ли? В таком плане Гу Цишао Юньси никогда не интересовал. Что там, она и подумать не могла, что он может ей понравиться! В первую встречу ей было совсем не до того. А когда они познакомились поближе, Юньси была уже замужем, и ей не подобало обращать внимание на других мужчин. Но теперь она в разводе, да ещё и зла на Лун Фейе за то, что он так отозвался о лучшем человеке в её жизни. Юньси захотелось мелочно отомстить ему, сделать гадость, хотя в сущности принц даже не узнает об этом. Поэтому Юньси, не давая себе задуматься о том, что она делает, резко подалась вперёд и мазнула губами Гу Цишао по щеке. Тот отпрянул, взирая на неё так, будто видел в первый раз. — Ядовитая девчонка, ты… ты чего? — он смотрел на неё круглыми глазами. — Решила возместить себе ущерб? — Я не знаю, я… — сделанного не воротишь. Но от этого её действие не становилось менее смущающим. Юньси чувствовала, как её лицо заливает красным, но прятаться не стала и твёрдо заявила: — Я знаю, как это выглядит, но я больше не важная госпожа. Хочу хоть раз в жизни сделать так, как приспичило! — её вдруг прорвало, и она горячечно зашептала: — Цишао, ты нравишься мне, ты хороший друг и замечательный человек. Раньше я сравнивала тебя с Лун Фейе, но больше не буду, он обидел тебя, так пусть подавится! Мельком Юньси заметила дьявольскую усмешку Гу Цишао и его блестящие глаза, но вскоре это стало неважным. Потому что она вновь наклонилась, и в этот раз Гу Цишао не стал отстраняться. Раньше Юньси не доводилось целоваться, но ощущения были в сто раз лучше, чем она себе представляла. За закрытыми веками вспыхивали искры, в голове было пусто, а тело Юньси будто жило собственной жизнью. Она обняла Гу Цишао за плечи и прижалась к нему, тот в свою очередь затащил её к себе на колени и обхватил за талию. Руки уже не друга гладили Юньси по спине, по бокам, а затем легли на бёдра. Её тут же прошило разрядом молнии, и она отпрянула. Глаза Гу Цишао были затуманены, он явно не соображал, что делает. Он потянулся вновь поцеловать Юньси, но та в панике дёрнулась назад. — Что? Ядовитая девчонка, я сделал больно? — забормотал Гу Цишао. — Нет, Цишао, что ты, я просто, я никогда этого не делала, — Юньси чувствовала себя очень неловко, сидя на чужих коленях и ощущая руки у себя на бёдрах. — Я понимаю, ты мужчина, и тебе хочется, я… — Всё хорошо, — Гу Цишао ссадил её с колен на кровать и закутал в одеяло. — Ядовитая девчонка, я, конечно, страшный и ужасный, но не настолько же. Если ты не хочешь, я ничего не буду делать, — непривычно серьёзный и взрослый, он смотрел на Юньси, и та шмыгнула носом. — Прости меня, вечно я всё порчу, — былой запал исчез. Юньси уже и забыла, почему вообще полезла целоваться, и резко испарилась вся решимость. Осталась лишь усталость и вина за то, что она обидела этого замечательного человека. — Эй, ядовитая девчонка, — позвал её Гу Цишао. — А выходи за меня. Юньси уставилась на него круглыми глазами. — Ты что… так сразу? — заблеяла она. — Нет, Цишао, что ты, я не могу развестись и тут же выйти за другого… так не делается… — Ну ладно, — Гу Цишао уложил её на подушку и заботливо погладил по волосам. — Я тебя подожду. И дождусь! Юньси тихо рассмеялась. Настойчивость этого человека поражала и умиляла. И хотя Юньси была уверена, что пока точно не захочет выходить замуж, на будущее она решила не загадывать. Мало ли, как повернётся жизнь…***
Спустя довольно долгое время Юньси уже даже вспоминать не хотела, как так получилось. Уже после того, как с помощью Гу Цишао она выяснила, что её матери на самом деле нет в живых и императрица ей лгала, Юньси со спокойной душой забыла жизнь во дворце, как страшный сон, и точно решила туда не возвращаться. Чувства к Лун Фейе к тому времени ещё не успели прорасти глубоко в сердце, да и некогда Юньси было страдать по нему — Гу Цишао загрузил её работой и познакомил с такими растениями, которые она в глаза не видела. Ну и как говорится — с глаз долой, из сердца вон. Потом были интриги, попытки захватить трон и убить императора… Юньси мало что знала о том, что именно происходило, но императорская супруга даже приходила в долину призрачных растений и лично просила её излечить кронпринца. Естественно, она так сделала только потому, что Юньси когда-то успешно помогла ей самой. Гу Цишао качал головой и просил не ввязываться ни во что, но Юньси и не собиралась. Она только хотела помочь больному человеку. В итоге это привело к тому, что Юньси и Гу Цишао пришлось отправляться и искать мастера ядов, который скрывался в таинственной пещере, чтобы попросить у него кровь ядовитого зверя. Там же и выяснилось, что Юньси всю свою жизнь совсем не того человека считала своим отцом… Мастер ядов позже наедине рассказал ей, что когда-то работал над специальным ядом, который мог превращать людей в желающих убивать зомби. Он сумел заставить его работать, но отравленного человека ждала неминуемая смерть, ведь каждое превращение отнимало у него жизненные силы. Гу Цишао и Юньси забрали мастера ядов в долину призрачных растений, чтобы найти лекарство от этого яда — судя по слухам, император собирался создать армию из таких людей и захватить территории Бейли и Сицю. Юньси не могла позволить людям страдать из-за амбиций тирана, а мастер ядов чувствовал свою вину, ведь именно он изобрёл этот яд. А после началась чехарда. Лун Фейе захватил дворец, и императору пришлось бежать. Он и его самые преданные слуги скрылись в отдалённой местности, однако многие города пали жертвой жуткой чумы, которая была предзнаменованием отравления тем самым ядом. Юньси и Гу Цишао, естественно, были в каждом очаге болезни и помогали, чем могли. В одном из городов они даже встретили Лун Фейе, но он лишь мазнул взглядом по ним и отвернулся. Уже позже, после того, как люди были спасены, а болезнь — побеждена, Юньси узнала, что Лун Фейе тоже был отравлен этим ядом. Именно он выжил после экспериментов её отца. Тогда стало ясно, почему Байли Минсян так ревностно оберегала принца — Юньси сначала подозревала, что она травит Лун Фейе, а оказалось, что её ядовитая кровь должна была вылечить его. Юньси волновалась о судьбе принца, но не нашла в себе ни отголоска былых чувств — она лишь хотела вылечить больного человека. Теперь Лун Фейе ничем не отличался для неё от кронпринца. Байли Минсян каким-то образом проникла в долину призрачных растений и потребовала ответа у мастера ядов, может ли её кровь излечить принца. Тот сказал, что не может, но пообещал помочь ей и избавить от яда в крови. Байли Минсян всё время бросала неприязненные взгляды на Юньси, но когда к ней подошёл Гу Цишао, вздохнула с облегчением. А затем мастер ядов подошёл к Юньси, сказал ей, что очень её любит и всегда хотел для неё только лучшего, обнял и пообещал, что скоро вернётся. Юньси такая речь показалась странной, хотя отец всё это время пытался наладить с ней контакт, поэтому она последовала за ним. И узнала, что лишь кровь из его сердца способна излечить яд, который он сделал. Юньси долго ревела в тот день. Она свернулась калачиком возле Гу Цишао и плакала, уткнувшись ему в колени. Тот гладил её по голове, как маленькую, и утешал. Говорил, что её отец поступил так, как велела ему совесть, и если бы он не вылечил человека, которого сам же и довёл до такого состояния, то всю жизнь бы мучился. Юньси всё понимала, но от этого менее больно не становилось. Она-то уже размечталась, что будет жить с отцом, которого нашла в себе силы простить за нечеловеческие эксперименты… А потом Гу Цишао поцеловал её, и Юньси смогла только обхватить его руками за шею и открыть рот. Их дружба и так всё это время находилась на очень зыбкой границе, но происходило столько всего, что у Юньси просто не было времени об этом думать. Но ей нравился этот смешливый человек с большим сердцем, который всегда помогал ей и другим и столько всего знал. Той ночью они просто лежали рядом, целовались и шептались. Юньси очень много говорила об отце, будто душу отводила. Рассказывала о мужчине, которого считала своим отцом, о семье, о тёте и кузинах. О том, как ненавидела их, но всё-таки помогла и спасла отца от казни. О том, что больше не хочет ненавидеть, потому что они всё же семья, несмотря на то, что с ней сделали. В ответ Гу Цишао рассказал ей, что на самом деле он — младший брат кронпринца Бейли. И что он здесь изначально для того, чтобы шпионить и свергнуть правителя, но потом он встретил Юньси, и всё это как-то стало неважным. Что теперь он хочет только забрать прах матери и развеять его по ветру. Что теперь для него важно другое. И Юньси пообещала, что обязательно поедет с ним и поможет ему забрать прах его матери. Это меньшее, что она могла для него сделать, как могла отплатить за его доброту. А потом император трагически погиб, Тан Ли и его теперь уже супруга Нинцзин стали новой правящей семьёй. О Лун Фейе Юньси знала только, что он жив и что скрывается где-то далеко. Они виделись ещё пару раз на поле боя, когда Юньси и Гу Цишао помогали избавиться от армии зомби, созданной императором, но не обменялись и парой слов. Столько всего случилось за относительно короткое время. И после всего этого наконец настал покой. Единственное место, которое так и не изменилось — это долина призрачных растений. Она всё так же цвела, как и в первый раз, когда Юньси её увидела. Это место, которое она теперь считала своим домом. Их домом. Потому что не так давно, когда война ещё была в самом разгаре, Гу Цишао вдруг осенило, что они просто обязаны пожениться. Голосом, не терпящим возражений, он позвал Юньси под венец, и она вдруг неожиданно даже для самой себя согласилась. И Юньси его понимала — шла война, и любой из них мог в момент погибнуть. Они уже давно опасно балансировали на краю обрыва, всё не решаясь перевести отношения в новую плоскость. И хотя иногда и до свадьбы они целовались и лежали в обнимку, никаких разговоров о том, кто же они всё-таки друг другу, не велось. Свадьбу сыграли поспешно, даже не украшали долину призрачных растений. Бай Су и Чжу Юй провели церемонию. Всё время, пока Юньси в наскоро сшитом платье и вуали вместе с одетым в своё обычное ханьфу Гу Цишао кланялись, служанки очень мило и скромно улыбались, но Юньси заметила в их глазах хитрый огонёк. И как они потом хихикали и шептались за углом, тоже видела. Брачной ночи у них тогда не вышло — к ним очень срочно заявился доктор Гу, потому что ему понадобилась помощь со снадобьями, и они не смогли ему отказать. В конце концов, от этого зависели жизни людей. А потом со всей этой чехардой вообще не до этого стало, они оба выматывались и после тяжёлой работы просто заваливались спать, пока была возможность. Но вот теперь война закончилась. Всё было в порядке, последние больные были излечены, Бай Су в саду запускала самодельные фонарики в небо в честь победы, Чжу Юй гуляла где-то со своим возлюбленным Сифэном. Юньси сидела на кровати и комкала в руках подол ханьфу. Она волновалась, сама не зная, почему. Это будет их первой спокойной ночью, где они принадлежат лишь друг другу. И Юньси помнила, что может произойти. — Эй, ядовитая девчонка, — Гу Цишао зашёл в комнату и прикрыл дверь. — Чего нос повесила? — Всё нормально, — Юньси тряхнула волосами. — Тебе кажется. Гу Цишао хмыкнул и приподнял её за подбородок. — Не, тут всё плохо, — он цокнул языком. — У тебя страшная болезнь, её нужно срочно лечить! — Цишао… — начала было Юньси, но договорить не успела. Гу Цишао взял её за щёки и прижался к её губам, и Юньси тут же растаяла. Она обхватила его за шею и потянула на себя. Дыхание начало тяжелеть, в груди потеплело. Но лишь только Гу Цишао начал заваливать её назад, в Юньси что-то замкнуло. — Стой, — она разорвала поцелуй и попыталась отдышаться. — Погоди. Цишао, я не… — Брось, ядовитая девчонка, — Гу Цишао погладил её по боку. — Если тебе так противно, я ничего не буду делать. Если ты не хочешь, то всё в порядке, — он старался улыбаться и выглядеть беззаботно, но Юньси видела, что в глазах его потух огонёк. — Нет, Цишао, стой, — лишь только Гу Цишао сделал попытку отстраниться, Юньси обхватила его руками и ногами. Ей было неловко, но она не хотела обижать своего мужа. Человека, которого она успела полюбить. — Я не… мне не противно, — Юньси краснела, смущалась, но смотрела уверенно и прямо. — Просто ты же знаешь, я раньше никогда… Глаза Гу Цишао заблестели. Он опёрся на руки и наклонился ниже, так, что их носы соприкасались. — Ядовитая девчонка, ты думаешь, я этого не знаю? — хмыкнул он. — Этот несчастный Лун Фейе такой шанс упустил! Тогда я и понял, что ты никогда. Юньси подняла колени и сильно сдавила ими бока Гу Цишао. — Не упоминай других людей, пока мы с тобой в постели, — наставительно произнесла она. — Особенно моего бывшего мужа. — Какой он тебе муж, даже ублажать тебя не мог, — Гу Цишао фыркнул и потёрся носом о покрасневшую скулу Юньси. — А ты, значит, можешь? — Юньси тихо рассмеялась. — Ну давай, посмотрим! — она развалилась на кровати, раскинув руки и ноги, и выжидающе уставилась на Гу Цишао, который вдруг тоже хихикнул. И куда-то делось всё смущение, и страшно уже не было. Потому что губы её любимого человека оставляли горящие следы на коже, его руки касались её тела и будто обжигали. Юньси горячечно отвечала на поцелуи и жарко дышала, прикрыв глаза от удовольствия. А потом они лежали на развороченной постели, укрытые одеялом, и Юньси вдруг осознала, что никогда не говорила одной очень важной вещи. — Эй, Цишао, — позвала она. — А? — тот сонно моргнул. — А я тебя люблю, — Юньси потёрлась щекой о его грудь и улыбнулась, когда услышала, как замерло его сердце. Гу Цишао молчал, а затем опрокинул её на спину и набросился с поцелуями, покрывая ими лицо и шею Юньси. — Я тоже тебя очень люблю, — шептал он. — С самой нашей первой встречи. Всегда хотел лежать с тобой в кровати, жить вместе, чтобы ты готовила мне свою вкусную еду. И даже когда Лун Фейе вырос из ниоткуда, я всё равно собирался добиваться тебя, и как видишь, не прогадал… ай! За что? — Гу Цишао обиженно уставился на недовольную Юньси. — Не поминай других людей, когда мы вот так вместе! — повторила Юньси недовольно и поспешила поцеловать Гу Цишао, чтобы прервать поток возмущений. В конце концов, проводить время так оказалось намного приятнее.