Сделка

Хакс протер рукавом мутное окно и выглянул наружу: у подножия холма раскинулся небольшой город, окруженный дикими зелеными лесами и бескрайними степями. Медные макушки деревьев, которые еще недавно были зелеными, горели на фоне пасмурного неба, и недобрый осенний ветер срывал с веток листву, унося ее далеко в поля и луга, превратившиеся в заросли сухой и желтой травы. В середине осени природа проявляла свою суровую силу, напоминая о недолговечности всех вещей. Тяжелые тучи уже клубились над городом, навевая меланхоличные мысли. Хакс провел здесь восемнадцать лет, мечтая доплыть до материка и ощутить, что такое настоящая жизнь, а не мрачное существование на забытом всеми острове, в окружении нескольких сотен жителей, большинство из которых приходились друг другу родственниками и вырождались поколение за поколением. Но худшим из них был Брендол — пастор темной церкви. Он был человеком весьма жестоким, жадным и совершенно бесчувственным, Дьявол не просто так избрал его своим наместником в этом пустующем уголке земли. По местным обычаям власть церкви должна была передаваться от отца к сыну, но Брендол намеревался до конца жизни держать Хакса в послушниках, не дозволяя полноценно вступить в должность жреца. Он следовал многовековым традициям, подвергая сына суровым физическим и моральным испытаниям. Тренировки были ежедневные и жестокие, а за любое непослушание полагалось наказание. «Сан жреца необходимо заслужить тяжким трудом и доказать свою приверженность культу. Так поступал со мной мой отец, а до него — мой дед». Но как Армитаж ни старался, от вопросов о темном крещении Брендол отмахивался и отвечал, что он слишком слаб и время еще не пришло. Армитаж не желал терять драгоценные годы, отведенные ему, поэтому пришел к единственному решению проблемы — напрямую обратиться к Верховному владыке и заключить с ним сделку, чтобы восстановить справедливость. Он набросил теплую накидку поверх рясы, сбежал по высоким ступенькам и направился по вытоптанной кривой тропинке вдоль густых алых рябин к церковной библиотеке. Армитаж набрал кучу книг для изучения техник призыва, чтобы не оказаться обманутым. Даже проник в запретную секцию, прихватив оттуда пару толстых ветхих книжек. Секретные знания из этих книг не представляли из себя ничего особенного, они больше походили на сборник порнографических иллюстраций, а некоторые содержали удивительные подробности о размерах и формах всех частей тела демонов. Неудивительно, что отец хранил их под замком, подальше от сына. В целом ничего реально полезного Хакс в них не отыскал, юридические тонкости сделок показались ему куда более интересным чтивом. Например, в одной из книжек рекомендовалось обращаться к Дьяволу только в те ночи, когда звезды сходились особым образом, и такая ночь выпала как раз на последний день октября. Удача была на стороне Армитажа. Церковь после полуночи опустела, он по привычке запер тяжелые двери, подмел крыльцо и задержался под предлогом уборки. Отец, ничего не заподозрив, оставил ему ключи и удалился вместе с прихожанами в единственную городскую таверну. По расчетам Хакса, он должен был вернуться не раньше рассвета, пора было начинать собственную молитву. Прохладный лунный свет струился сквозь высокие оконные витражи и освещал скромный алтарь. Хакс зажег несколько благовоний, принес свежих восковых свечей с травами, расставил их вдоль ступенек, а самые большие разместил вокруг себя. Он опустился на колени перед алтарем, склонившись над небольшой глиняной чашей, в которую предполагалось излить жертвенную кровь. Острым ритуальным ножом Армитаж рассек левую ладонь: «Возьми кровь мою, возьми плоть мою, дабы явиться в мир живых...» Когда чаша наполнилась, он окунул в нее два пальца и очертил ритуальный круг, сложив руки в молитвенном жесте. «...Услышь мольбу мою в исцеляющей Тьме, зову тебя как Отца своего...» Ночной стылый воздух вокруг него потеплел и сгустился, а крохотные огоньки свечей затрепетали, словно на ветру, вспыхнув высоким пламенем, и в лицо Хаксу повеяло душным, густым жаром. Облако серы заклубилось перед ним и подступило к самым ступням, а потом внезапно улеглось. Тогда он смог рассмотреть явившегося к нему демона. Хакс ожидал увидеть лик Верховного владыки в огненных одеждах, затмевающего собой луну и все сущее на земле, но к нему пожаловал некто... иной, совсем незнакомый. Армитаж ощутил его тяжелую гневливую ауру. Она полыхнула ярким пламенем, соблазняя своей порочностью, и пригвоздила пятками к полу, вынуждая склонить голову. Подобная энергия принадлежала лишь молодым и сильным демонам, находящимся в расцвете своей мощи. Этот демон был выше Армитажа на полторы головы, с огромной копной черных густых волос, из которых торчали небольшие, но крепкие извилистые рога и весьма человеческие уши. Кроваво-красную кожу покрывала влага, испаряющаяся прямо на глазах. Из черных непроглядных белков на Армитажа уставились два золотых зрачка, а длинный выдающийся нос раздувался от недовольства. Демон был облачен в пыльную накидку на голое тело и выглядел в ней весьма недурно. Хакс на секунду пожалел о своей затее, но отступать было некуда — даже легкий запах страха демон тотчас бы уловил. Он помнил, как важно соблюдать приличия перед темным господином, но не успел он как следует поздороваться, как тот изрыгнул остатки серы и раскрыл огромный несимметричный рот. — Это тебе хватило наглости призвать меня в мир живых? — надменно спросил демон, выпуска легкие клубы пара из широких ноздрей. — Да, это моих рук дело. Но ты не тот, кого я ожидал. — Ты звал слишком могущественное существо, мальчик. Владыка не отвечает на зов простых смертных, поэтому выбрал меня своим посланником. — Но я жрец этой цер... — Ты не жрец, а всего лишь человеческое дитя! — смерил его пылающим взглядом демон. Лучше бы Хакс помалкивал. — Я Кайло Рен, наследный принц и Магистр рыцарей смерти, пришел выслушать тебя. А теперь расскажи мне, чего ты желаешь? — Я хочу заключить сделку. — Ну конечно, все люди этого хотят. Что у тебя на уме? — Помоги мне избавиться от священника этого ковена. Вообще, было бы здорово избавиться от всех жителей города, ты можешь спалить его дотла, пожалуйста? Демон перед ним замер от неожиданности, а потом разразился смехом. — Ты странный юноша. Зачем мне заключать подобную сделку? Грехи твоего отца — гнев и гордыня, весьма угодны Владыке. Благодаря тщеславию Брендола, этот город приносит регулярные человеческие жертвы мне и моему хозяину, достойно восхваляет нас в молитвах. — Это все чушь. Брендол не способен привести Ковен к процветанию, на этом острове его ждет только угасание и смерть. Если ты такой важный Магистр, то мог бы найти обитель на материке, зачем довольствоваться малым? А взамен я буду приносить тебе больше жертвенных даров, чем ты имеешь сейчас. Демон растянул рот в лукавой улыбке. — Ты искусный оратор, Армитаж. В тебе говорит кровь твоего отца, ты полон не только его гордыни, но и собственной алчности. Что еще готов предложить мне взамен? — Слышал, демоны забирают душу. Предлагаю не ждать и обменять свою прямо сейчас. — Пф, твоя душа и так принадлежит мне, как и все в этом городе. Люди всегда торопятся, но для демона несколько десятилетий пролетят незаметно. — Тогда у меня есть еще кое-что. Армитаж не унимался и пододвинул к Кайло чашу с кровью, но тот небрежно оттолкнул ее. — Дай руку, дитя. Не люблю пить из посуды. Хакс подчинился и протянул ему ладонь. Длинный раздвоенный язык прошелся по ране, подцепив ее свежие ровные края. От его теплой шершавой текстуры Армитаж вздрогнул, а когда Кайло впился острыми клыками в ладонь — закричал что было сил. Мощная лапа с когтистыми пальцами обвилась вокруг запястья, не позволяя вырваться. Впрочем, Армитаж и не пытался, он держался смирно, как велел отец. Магистр присосался, вдохновленно слизывая теплую, выступившую из раны кровь, и утробно, глубоко заклокотал, словно отведал угощения. Запах Армитажа ему понравился. Когда Кайло наконец-то оторвался, его матовая кожа и губы густо блестели от влаги. — Да, есть кое-что, что могло бы сгодиться. — Хакс поймал на себе его темный жаждущий взгляд. — Давай, малыш Арми, снимай свою нелепую рясу, посмотрим, чем я сегодня отужинаю. Кайло подцепил несколько пуговиц на воротнике, а потом рванул оставшиеся застежки, пока они не рассыпались по полу. Не обращая внимания на кровоточащую рану, Армитаж стащил с себя порванную одежду, отбросив ее в сторону вместе с бельем и ботинками. Усевшись в центр пентаграммы, он терпеливо сложил руки на коленях и ждал. Кайло скинул длинный тяжелый плащ, войдя в круг полностью обнаженным, и расправил плечи. Размер его грудной клетки воистину поражал: твердые и гибкие мышцы натягивались под алыми покровами кожи, прокладывая четкие, грациозные линии по поверхности торса. Он источал силу каждой прожилкой и глубоким свистящим вдохом, вызывая у Армитажа желание прикоснуться к его безупречным контурам. Кайло уловил его мысли. Он неприкрыто облизнулся, рассматривая Армитажа, как жертвенную овечку, и растолкал худые колени, нависая над ним мрачным утесом. При виде его качающегося из стороны в сторону нечеловеческого члена, истекающего от нетерпения, Хакс заволновался, но в то же время ощутил подступающую волну возбуждения. Эта штука могла с легкостью располовинить и протрахать насквозь, а еще Армитаж подумал, что мог бы захлебнуться нечестивым семенем. Все внутри него будто замерло в ожидании. — Иди сюда, — позвал Кайло, и Армитаж послушно подполз ближе, устроившись у него в ногах. — Я заберу то, что принадлежит моему хозяину. Кайло погладил его по голове, играя с короткими душистыми волосами, которые отливали янтарным светом огней и переливались в темных руках демона, как жидкий шелк. — Готов заключить сделку? — Да, я готов, Магистр. Армитаж раскрыл рот ему навстречу, высунув розовый нежный язык. Большая головка мягко легла на него, не спеша толкнувшись сквозь губы, и тогда Армитаж ощутил поистине необъятный размер чужой плоти. Он замер и медленно дышал, чтобы привыкнуть. Кайло слегка оттянул член назад и вновь вогнал ему в рот, пока челюсти и горло Армитажа постепенно не обмякли и приняли его глубже. Неопытным юношам и девам это давалось нелегко. Кайло не стал его долго мучить, после нескольких нехитрых движений он обхватил рыжую макушку и оттолкнул от себя. Армитаж растерянно хлопал ресницами, утирая слюну. Он был огорчен. — Я сделал что-то не так? — Опыт приходит со временем. Ты станешь прекрасным жрецом, Армитаж. Кайло опустился к нему, просунул длинный бесовской язык ему в рот, жадно искусав по пути губы и подбородок. Он не оставил без внимания шею, вылизал хрупкие плечи и накрыл ненасытной пастью соски. Закинув ноги Армитажа себе на плечи, Кайло любовно погладил худые поджарые икры, не удержавшись, покусал лодыжки и вылизал молочную кожу бедер. А когда потянулся огромной лапой между ног, вдруг остановился и недовольно оттянул одну из мягких ягодиц — у Армитажа в заднице обнаружилась небольшая пробка, из-под которой стекала смазка. Демон разочарованно вздохнул. — Это не совсем то, на что я рассчитывал. — Кайло вытащил пробку с неприятным хлюпающим звуком и брезгливо отбросил подальше. Армитаж стыдливо отвел глаза. Он редко распутничал, это считалось строгим табу до совершеннолетия — будущему жрецу полагалось накапливать силы. Он потратил много времени, чтобы засунуть даже такую небольшую пробку себе в зад, но демона это почему-то забавляло. — Я думал, так будет легче. — Ты не понимаешь, дитя, боль — это тоже часть уговора. Ты должен пройти сквозь нее, прежде чем получить удовольствие. Об этом в твоих книжках не написано? Армитаж не нашел, что ответить. Очевидно, не все можно было почерпнуть из текстов. Кайло развел его ягодицы большими пальцами и вошел в него медленно, одним плавным движением. Армитаж приподнялся на локтях, чтобы посмотреть, сколько демонской плоти сможет принять в себя, — он не верил, что осилит всю ее длину. Хоть Армитаж был терпеливым и старательным юношей, но, как только головка раздвинула упругие мышцы, он решил, что погорячился и переоценил себя. В церковных книгах писали полную чушь — ни одна из картинок не передавала масштаба проблемы. Тугой орган демона пульсировал внутри, над ним грохотало чужое сердце, а собственное отчаянно трепыхалось в хрупкой грудной клетке. Кайло навалился на него сильнее, сразу всей своей тушей, втиснувшись едва ли на треть, но Армитажу показалось, будто его насадили на крюк. Он не заметил, как легко демон подхватил его под коленями, прижав их к груди, сложив гибкое тело пополам. Член, вопреки боли и растяжению, стоял колом, зажатый между бедрами и животом, его вот-вот могло расплющить. Это было оглушающе. Хакс вцепился в плечи Кайло и содрогнулся от двойственных ощущений, но не выдал паники, желая доказать, что способен пройти через боль. Казалось, любое движение могло оказаться фатальным. Горячие губы коснулись его взмокшего лба и висков. — Вот и все, теперь ты полностью мой. Можешь больше не бояться. — Да, но разве ты должен утешать меня? — Думаешь, справишься, только потому, что привык к боли? Кайло над ним тяжело дышал. Он погладил небольшие, заостренные соски, и Армитаж охотно выгнулся навстречу, подставляясь. Привыкший к боли, он охотно принимал и наслаждение. Армитаж в свою очередь нащупал на широченной груди демона нечто похожее на соски — они были плоскими и темными, почти не угадывались на поверхности. Хакс попал точно в цель, надавив короткими ногтями на кожу. — М-м-м, да, кое-что ты все же умеешь. Продолжай, — зашипел от его дерзости Кайло, из мести покусав нежное ухо и скулы. Он не соврал — постепенно неприятные ощущения стали притупляться до терпимого уровня, а движение члена в заднице усилилось. Когда Армитаж почти привык, Кайло резко остановился и перевернулся, усаживая его сверху, предлагая теперь самостоятельно опуститься на член. Медленно, сантиметр за сантиметром, как в первый раз. Армитаж заставил себя расслабиться, насколько позволяла сковывающая тело усталость, — по ощущениям, демону удалось загнать его сердце в глотку — и уперся в массивную потную грудь для равновесия, но Кайло положил его ладони себе на рога. Те были прочными, слегка шероховатыми и совершенно нечувствительными. — Держись крепче. Хакс вцепился изо всех сил и не пожалел. Кайло вскинул бедра так мощно, что Армитаж не удержался и с пошлым вскриком приземлился на его член. После этого демон уже не жалел юное тело, он впивался губами в кадык, увлеченно посасывая его и намеренно цепляя зубами. Разработанная демонским органом дырка порозовела и отекла, каждое прикосновение к ней вызывало новую волну эйфории. Армитаж не смог это терпеть — ощущения захлестнули, переполняя и перебивая друг друга. Выплеснув жалкую струю семени между телами, он сжался на члене так сильно, что услышал утробный рев демона. А потом ощутил в себе жар, словно жерло вулкана изверглось и разлилось внутри. Армитаж готов был стать его сосудом — алчным, жадным и ненасытным. Чужое дыхание опалило грудь и шею, в тесных объятиях Кайло становилось душно и невозможно дышать. Армитаж прижался щекой к его искаженному от похоти лицу и мелко дрожал. Дым и запах гари ему не почудились — они не заметили, как опрокинули несколько свечей. Огонь быстро распространялся по деревянному полу и уже поднимался по стенам. — Надо убираться отсюда, — лениво пророкотал демон. Размякший от оргазма Армитаж плохо соображал, но успел схватить ботинки, пока Кайло накидывал на него свой пыльный плащ. Сам он материализовал на себе штаны, рубаху и накидку. — Идем, нужно запереть городские ворота до того, как взойдет солнце. Они вышли за городские стены и заперли тяжелые створки, перекрывая единственный выход. Из-за леса уже показалась розовая верхушка солнечного диска, Кайло натянул длинный капюшон на голову и поспешил отступить в тень. — Не забудь, ты обещал мне свободу и жизнь на земле, — напомнил Армитаж, ощутив неизвестно откуда поднявшуюся волну тревоги. — Я хорошо помню условия, и ты не забудь свои. Приложи это к ране, — Кайло протянул ему веточку спелой бузины, покрытой утренним инеем. — Когда вновь придет время встретиться, я найду тебя. А пока прощай. Демон тряхнул головой, густые заросли расступились перед ним, приглашая в прохладную дымку. Спустя мгновение его высокая темная фигура скрылась в предрассветном лесу. Хакс остался совершенно один. Рана на левой руке больше не кровоточила. Бархатный голос все еще звучал в голове: «Ты получишь больше, чем попросил, дитя. Я освобожу тебя и поделюсь своей силой, но взамен ты должен будешь одну ночь в году проводить со мной. Однажды настанет час, и я заберу твою душу безвозвратно». Вдалеке вовсю полыхала деревянная церковь, огонь пожирал библиотеку, утлые хозяйственные постройки, амбары и соседские дома. Горели высохшие ветви рябин, древние тексты. Яркие всполохи огня наполняли воздух жаром и пеплом. Убогая таверна догорала угасающим синим пламенем. Армитаж улыбнулся — он ощутил первый глоток свободы. Это новое чувство принесло глубокое удовлетворение и помешало вспомнить о том, что они не оговорили срок сделки.