Когда в ночи горят огни Самайна

      Первый раз за вечер Лили вздрогнула, когда дверной звонок нетерпеливо зазвенел в шесть вечера. Не успел он закончится, как дверь распахнулась, и нарочито грубый, но такой знакомый голос прогрохотал:       — Сладость или гадость, сэр Гарри?       В коридоре раздался дружный смех трех человек, неожиданно прерванный протяжным воем. Стараясь спрятать улыбку и придать себе суровый вид, Лили притворно хмурясь вышла из кухни.       — Сириус, тебя Ремус покусал?       — Глупый вопрос, моя леди, я был рожден волком, при свете полной луны! — Сириус ухмыльнулся, демонстрируя острые клыки.       — Я мог бы обратить и вас, если позволите, — поклонился ей Джеймс, протягивая руку.       Наряжаться в костюмы оборотней было традицией Мародёров, которую они неизменно соблюдали курса с четвертого. В школе Лили считала это показушничеством и глупыми детскими играми — кто в пятнадцать лет отмечает Хеллоуин, да еще и в карнавальных костюмах? — но узнав о ликантропии Ремуса она была восхищена той безусловной дружбой, что царила в этой компании, и всецело поддерживала этот обычай, однако сама ему не следовала: не считала себя в праве лезть во что-то настолько личное, пусть Джеймс и Сириус ежегодно подговаривали ее присоединиться. Колдография с первого Хеллоуина Гарри висела среди множества других в этом коридоре: тогда Лили была Красной Шапочкой, а сын пирожком в корзинке-люльке. Сейчас же она осталась в образе Русалочки одна: её Флаундер, как истинный наследник Мародёров, был одет также, как и его отец и крёстный: в черные джинсы, черную рубашку и с трансфигурированными волчьими ушами. Колдовать клыки молодые родители все же побоялись: не хватало пораниться о них на празднике. Отмечать они планировали вчетвером: Ремус вот уже полгода как уехал во Францию, а у Питера тяжело болела мать, он дневал и ночевал с ней в больнице Святого Мунго.       Сириус, подняв на руки крестника, тут же принявшегося дергать его за уши, обратился к Джеймсу:       — Прости, Сохатый, я ненадолго. Карпентер сегодня утром уволился, и через час его уже не было в стране. Люди бегут из страны, Джим, и вам стоило бы.       — Мы это уже обсуждали: нам просто не дадут выйти из дома, убьют, не успеем мы получить международный портал. Так что там с Карпентером?       — Мне отдали его смену сегодня ночью, я только поздороваться и назад.       Не дослушав до конца, Лили взметнулась наверх, на второй этаж, в комнату, которой они до сих пор почти не пользовались, хоть и прожили в этом доме почти три года — в кабинет отца Джеймса. Именно там, на одной из полок многочисленных стеллажей, заполненных сотнями книг, покоилась колдокамера, сделанная Флимонтом Поттером в молодости. Первая снятая на неё колдография стояла тут же: это был снимок с его свадьбы. Счастливая Юфимия в строгом викторианском платье, будто принцесса из сказки целующая свежеиспеченного супруга, улыбающиеся гости и родственники, украдкой смахивающие слезы матери и тётушки. На свадьбу сына миссис Поттер пришла в том же платье, и только диадема с фатой была заменена на шляпку. Лили хорошо помнила, как впервые за вечер убравшая веер от лица Юфимия с заплаканными глазами обняла её и шепнула на ухо: «Добро пожаловать в семью, милая». Кажется, этот момент она будет помнить всегда.       Бережно сняв колдокамеру с полки, она также быстро спустилась обратно вниз. К счастью, Сириус еще не успел уйти: они сидели на полу у входа и кормили Гарри печеньем в форме тыквы, что принес гость.       — Волчата, фото на память!       Дважды повторять не пришлось, и уже через мгновение Лили стояла между Джеймсом и Сириусом с сыном на руках. Кто-то взмахом палочки активировал колдокамеру, трое её мужчин по-волчьи завыли, а она смеялась, глядя на них.       Когда через полчаса дверь за Блэком, которого она все-таки уговорила взять на дежурство тыквенный пирог, закрылась и Джеймс отнёс камеру обратно в кабинет, вся семья устроилась в гостиной у телевизора. Это было последнее, что они успели купить перед тем как перестать выходить из дома — Лили настояла, и это действительно спасало их. Персонажи ситкомов, которые они смотрели по вечерам, вынужденно заменяли друзей и создавали иллюзию общества. Сейчас они смотрели «Алису в стране чудес», её любимый мультик детства, подаренный Сириусом, Гарри играл рядом на ковре. Книжка в доме её родителей в Коукворте появилась, когда ей было шесть: Петунья читала её вслух под деревом на заднем дворе после обеда, а она плела цветочные венки. Лили отдала бы все на свете, чтобы вместе с мужем и сыном спуститься вниз по кроличьей норе, убежать как можно дальше из в одночасье ставшей такой воинственной и враждебной Англии, но путей отступления не осталось. Приходилось лишь ждать окончания этого дурацкого противостояния и верить, что впереди их ждёт светлое будущее.       Впрочем, унывать Лили не приходилось: искренне сочувствующий Сириус, навещавший Поттеров каждые три дня, с каждым своим визитом приносил не только свежие новости из Магической Британии, но и письма от друзей, коллег и членов Ордена, а также книги. Трогать библиотеку Флимонта Поттера никто так и не решался, поэтому новые, преимущественно маггловские художественные книги было решено выставить в отдельный шкаф в гостиной. Началось все с детских книжек, купленных для Гарри, которые они по очереди читали ему днём: «Маугли», «Приключения Паддингтона», «Сказка о кролике Питере», но потом в импровизированном книжном уголке стали появляться и другие. Джеймс, выросший исключительно на магических сказках, с головой погружался в великолепные книжные миры магглов, в которых магии было ничуть не меньше. Совершенно по-мальчишески он восхищался «Островом сокровищ», долгие дебаты на кухне породил в маленькой семье «Властелин колец», не раз дом взрывался смехом, когда он натыкался на особенно яркий фрагмент Майна Рида. Когда же дело дошло до Кристи и Конан Дойля, то по ночам, уложив сына спать, супруги Поттеры становились детективами Поттерами. Джеймс читал вслух, Лили тщательно конспектировала, отмечая все детали, а затем следовал мозговой штурм и поиск виновника. Если же преступник оказывался не тем, на кого они ставили, книга тут же перечитывалась еще раз до тех пор, пока не будет найдена ошибка в рассуждениях. Как бы мучительны не были подъёмы по утрам после таких бессонных ночей, детективное агентство в доме Поттеров в Годриковой лощине продолжало свою ночную работу. Иногда Лили казалось невероятным, что ей только двадцать один: она замужем, ведет собственное хозяйство и растит сына. В голове проскакивала предательская мысль: может, не стоило так спешить? Не выходить замуж, нет, об этом она не жалела никогда, но рожать ребенка? Отложи они немного пополнение в семье, Гарри не попал бы под это чёртово пророчество, а Лили и Джеймс могли бы дольше пробыть детьми без родительских забот? Как бы ни старалась, она не могла не думать об этом. Как и Джеймс, но ни один из них ни за что не признался бы в этом другому.

***

      В третий раз за вечер Лили вздрогнула, когда на первом этаже раздался крик Джеймса:       — Лили, хватай Гарри и беги! Беги! Быстрее! Я задержу его!       Было десять часов вечера, она медленно поднималась с сыном по лестнице, укачивая его на ходу, но окрик мужа заставил её взбежать на второй этаж, как можно быстрее перепрыгивая ступеньки. Внизу прозвучали два самых страшных слова для волшебника, дом озарился резкой зеленой вспышкой, грохот упавшего тела запечатлелся в памяти девушки.       — Джеймс!       Она вбежала в комнату, уложила сына в кроватку, забаррикадировала дверь и с палочкой наготове приготовилась к встрече с убийцей. В голове сплошным потоком возникали и исчезали десятки выученных заклинаний: с уроков защиты в Хогвартсе, родовые из книг Поттеров, показанные кем-то из членов Ордена, принесенные мужем из Аврората. Все что угодно, лишь бы не допустить парализующую мысль: они обречены. Он ворвался в комнату.       — Только не Гарри, пожалуйста, не надо!       — Отойди прочь, глупая девчонка!       — Пожалуйста, только не Гарри… Убейте лучше меня, меня…       — В последний раз предупреждаю…       — Пожалуйста, только не Гарри, пощадите… Только не Гарри! Только не Гарри! Пожалуйста, я сделаю все, что угодно…       — Отойди… Отойди, девчонка…       Он уже навел на неё палочку и был готов произнести убивающее заклятие, как вдруг…

***

      Во второй раз за вечер Лили вздрогнула, когда раздался стук дверного молотка. Тут она испугалась не на шутку, потому что все их друзья — и те, у кого был доступ к Фиделиусу, и те, у кого его не было — пользовались исключительно звонком, молоток же использовали в последний раз при жизни предыдущих хозяев дома. Супруги пересеклись настороженными взглядами, схватили палочки. Джеймс осторожно двинулся к входу.        — Джим, мелкий ты паршивец, не заставляй старушку ждать!       Лили, с сыном в одной руке и палочкой в другой, заворожённо смотрела, как её муж, заслышав голос, поспешно распахнул дверь и бросился обнимать вошедшую. Лили стояла в ступоре: женщину у входа она видела впервые. На вид ей было лет пятьдесят, достаточно высокая и крупная, но не слишком, в бойких темных кудрях местами пробивалась седина, подбородок горделиво приподнят. Дама была в черной приталенной мантии — Юфимия заказывала точно такие же —, кожаных сапожках на каблуках и с сумкой на плече, но стоило взгляду обнаружить палочку в руке незнакомки, как Лили тут же очнулась и перешла в нападение.       — Кто вы? Как вы прошли через Фиделиус?       Но на лице собеседницы не отразилось ни грамма волнения.       — Хороша девчонка, даром что магглокровка. Представь нас как подобается, Джеймс.       — Конечно. Тётя, это моя жена, Лили, в девичестве Эванс, и наш сын, Гарри, но, думаю, ты узнала их из писем родителей. Лили, знакомься, младшая сестра моего отца и моя тётя, Элизабет Поттер.       Имя Элизабет Поттер было Лили знакомо. О ней никогда не говорили в этом доме, но увидев её колдографию однажды в кабинете свёкра, она все же решилась узнать об этой девушке у Юфимии. Элизабет была младше Флимонта на пятнадцать лет, училась на Слизерине и жила спокойно, пока в семнадцать лет не получила брачное предложение от Альфарда Блэка. Репутация Поттеров была не в лучшем состоянии после высказываний её отца в Визенгамоте, и этот брак был хорошей возможностью её исправить, но… «Взбалмошная девчонка сбежала из-под венца» — писали газеты. На самом же деле побег был совершён с полной поддержкой семьи: не желавшая брака Элизабет отправилась учиться в Рим, а после, став признанным артефактором, так там и осталась. Её визиты в родную Англию можно было пересчитать по пальцам одной руки: болезнь и смерти сначала матери, а затем отца, рождение племянника и его одиннадцатый день рождения. Юфимия говорила, что она была приглашена на свадьбу Джеймса и Лили, но по какой-то причине не приехала. Сообщал ли ей Джеймс о смерти родителей и рождении сына, Лили не знала, но вот сейчас эта женщина, которую она и не надеялась увидеть, стоит прямо на её коврике у входа.       Пока Лили пыталась прийти в себя, Джеймс успел забрать у неё Гарри и познакомить его с тётей. Когда она очнулась, Элизабет уже стояла перед ней. Лили попыталась было сделать книксен по заветам Юфимии, однако было быстро поднята и прижата к груди дамы в волевом объятии.       — Ну здравствуй, Лили. Можешь звать тётей Бесс, семья всё-таки, — с этими словами женщина пожала ей руку и вновь обратилась к племяннику, — Джеймс! Где свечи, где дары магии? Неужели ты решил плюнуть на традиции предков? Раз уж заветы родителей, земля им пухом, ты исполнить не удосужился, этим займусь я, но сначала ужин. Я надеюсь, у вас найдётся чем подкрепиться? — мягко обхватив Лили за талию и чуть подтолкнув её, она прошла на кухню.       — Да, тётя Бесс! Сейчас всё будет, тётя Бесс!       Час спустя, когда ужин, по настоянию Элизабет перенакрытый в столовой, наконец был завершен, семейство преместилось в гостиную. Гарри играл с запоздалым подарком на день рождения — книгой сказок с живыми картинками, взрослые беседовали. Говорил в основном Джеймс, но тётя Бесс часто просила и Лили высказать свое мнение, однако сама ничего не комментировала вплоть до окончания рассказа.        — Поправьте меня, если я что-то не так поняла. В Британии вот уже десять лет набирает популярность аристократический кружок по интересам, специализирующийся на убийстве магглокровок, о чём все знают, но официальная власть бездействует, а сопротивление возглавляет директор школы. По старшему поколению волной прокатилась драконья оспа, но драконов в стране не видели века эдак с семнадцатого, если мне не изменяет память. Некой гадалкой было изречено пророчество, под которое якобы попадает наследник Поттер, и поэтому вы уже несколько месяцев безвылазно сидите дома, надеясь, что всё само образуется, так? — два кивка: нетерпеливый Джеймса и неуверенный Лили, — Моя комната свободна, я надеюсь? Кажется мне придется задержаться здесь дольше, чем я рассчитывала.       На несколько минут в доме воцарилась тишина. Элизабет покачивала бокал вина тонкими длинными пальцами, унизанными кольцами, затем выпила залпом все содержимое и продолжила.       — Лили, детка, не знаю, что тебе успел рассказать мой брат, а что нет, но твой статус крови абсолютно не важен. Будь ты хоть магглокровкой, хоть чистокровной, Поттеры приняли бы тебя, будь ты хорошо воспитана, умна и люби ты Джеймса, а он тебя. Как видишь, все условия совпали, и ты здесь. Так бы поступила любая уважающая себя семья, а те, кто говорят иначе — скартертью им дорожка, вырожденцам этим с их близкородственными браками. Соблюдай правила, следуй традициям и живи в свое удовольствие, — Элизабет остановилась сделать ещё глоток; Джеймс, настоящий джентльмен, уже успел наполнить бокал вновь, — И вот тут как раз возникает проблема. Из того, что я вижу, ни к Самайну, ни даже к Хеллоуину вы толком не подготовились, не считая костюмов и прочей бутафории, полагаю, что и с остальными праздниками тоже самое. Всю Британию я, конечно, не спасу, но вас троих — вполне, так что укладывай сына и начнем ритуал. Джим, разведи костер на заднем дворе, а я поищу на кухне что-нибудь подходящее в качестве подношения.       — Она нечто, правда, Лилс? — прошептал Джеймс, стоило Элизабет выйти из комнаты. Они сидели на полу вместе с Гарри, убирая игрушки, — Строгая, конечно, но с ней скучно не будет, — он чуть нахмурился, теряя привычную несерьезность во взгляде, — Я писал ей после смерти отца, надеялся, что она поможет с похоронами. Потом звал её быть крёстной, но каждый раз находились дела поважнее. Не знаю, что такого произошло, что она решила вернуться, но с Бесс мы не пропадём, — он придвинулся и поцеловал её в лоб, — Мы справимся, Лилс, всё будет хорошо. Уложи Гарри, я сам уберу остальное, хорошо?       Лили благодарно улыбнулась, взяла сына на руки и отправилась наверх. Джеймс прав, они со всем справятся, просто не смогут иначе.

***

      Элизабет стояла на кухне. На столе перед ней были выставлены всевозможные свечи, но зажгла она только одну — мамину. Она глубоко дышала, стараясь успокоиться, впитывая каждой клеточкой тела успокаивающий запах ванили. Сегодня она будет старшей из Поттеров на праздновании Самайна: папа, мама, брат и невестка мертвы как один, а её внучатому племяннику — подумать только! — угрожает смертельная опасность. Почти сорок лет назад она бежала из страны в поисках лучшей жизни, а с тех пор ничего не поменялось — стало только хуже, ведь теперь те, с кем она враждовала в школе, стали ведущими фигурами на арене. Мёртв пройдоха Альфард, а на мизинце у неё до сих пор красуется кольцо, подаренное им в благодарность за расторжение помолвки — о том, что он помогал ей в Италии, не знали даже родители. Однокашники, соседки по комнате, просто знакомые — все или мертвы, или разъехались, или встали под знамёна Реддла — а значит против неё. Том Реддл… Семь лет они проучились вместе, и надо же как извернулись их судьбы. У Элизабет нет в Британии никого, только племянник Джеймс и его семья, и она сделает всё возможное, чтобы дети были счастливы.       Когда входная дверь распахнулась, ей достаточно было секунды, чтобы оказаться в дверном проёме кухни — опыт не пропьёшь, боёвку в Риме ей поставили чётко. Что пришёл недруг, она поняла мгновенно: жди они кого-то в гости, ей бы сказали. Испуганное лицо и крики племянника, выскочившего из гостиной напротив, она переварить не успела: связка из парализующего и подножки добралась до Джеймса мгновением раньше луча убивающего заклятья. На автомате набросила на себя дезилюминационные чары, и ужаснулась, когда мимо неё прошёл нежданный гость: годы сильно испортили его когда-то привлекательную внешность, но не узнать его было невозможно — Том, без вариантов. Элизабет крепче сжала палочку в руке, на цыпочках поднимаясь по лестнице вслед за Реддлом. Диалог с Лили — храброй девочкой и настоящей гриффиндоркой — безжалостный, бесчеловечный. В какой момент одноклассник, которого она, казалось, узнала полностью за семь лет бок о бок стал таким? Или всегда был, но умело притворялся?       Когда она вынырнула из воспоминаний, Реддл уже навёл палочку на Лили.       Элизабет не успела спасти отца и мать.       Не успела спасти брата и невестку.       Элизабет Поттер не могла позволить себе опоздать и сегодня.       И любимый, выверенный за долгие годы «Петрификус Тоталус» попадает точно между лопаток.       Вовремя.