Omae no tame ni

– Что за?.. Кирамей-пуля звонко отрикошетила от ментального щита, следуя углу изменения рванула наискось правее. Некоторые из близстоящих Бечатов успели рыскануть в стороны, уклоняясь от рикошета, но один из задних то ли не уследил за происходящим, то ли не успел, и дисковидная пуля вонзилась ему в верх бедра. Выдрала порядочный кусок плоти, из-за этого опять изменила немного направление, всего на пару миллиметров, но и этого хватило. А Йодонна успела-таки уклониться от срикошетившей в её сторону пули, еле-еле, но успела: та едва зацепила край маски Нумаджо. На маске сразу возникли слабые трещины, но и только. – Да ты!.. – вырвалось в порыве ярости у Кирамей-Жёлтого, тоже видевшего это. – Хороший ход, – одобрила чертовка. – Но он не подействовал. Так что продолжим игру! Она было направилась подальше с поля боя, понимая, что продолжат попытки добраться до маски Нумаджо. Однако затем остановилась, поудобнее перехватила хлыст, размашисто ударила им по оставшимся в живых Бечатам. Те на мгновение застыли, поражённые электроразрядом, добавившим сил, затем с утроенным рвением накинулись на противников. – Эй, нечестно! – раздался в спину секретарши императора возмущённый вопль Жёлтого, вынужденного теперь отбиваться от озверевших врагов в одиночку. Йодонна лишь приподняла брови: пыл личного врага ей нравился. Бечаты наседали. Главный враг опять ускользнул. Единственный союзник не мог подняться с земли. Это бесило. Неимоверно бесило. А последнее пуга́ло до колик внутри. – Шигуру! Сумев хитроумным выстрелом запустить цепную реакцию на поражение Бечатов, Жёлтый сам пулей ринулся к товарищу, рухнул подле того на одно колено. – Прости, – не впервые за день повторили ему. – Неверно... угол... рассчитал. Сдавленный хриплый голос, норовящий съехать на едва слышные ноты, уже пугал. Довелось чуть ранее отметить, как агонизировали от разъедающего изнутри яда. Выстрелив повторно в начавших вскакивать с земли Бечатов, Жёлтый как мог подхватил товарища, огляделся в поисках укрытия. Едва удержался на ногах, поскольку по телу Синего опять прошла не одна судорога, а из глотки вырвался хрип боли. – Шигуру! – встрепенулся Жёлтый, спешно крутанул диск Кирама-Ченджера: – Джеттер, ты слышишь? Нужна твоя помощь! – Лечу! – мигом отозвался тот. – Ради аники я на всё готов! Блестящий синий самолёт спустя считанные секунды подлетел к зоне ангаров, креном направо миновал оную, забирая на крыло людей. – Джеттер, попытайся выследить Йодонну! – кое-как втащив в кабину опять агонизирующего напарника, выпалил Имизу, затем сгрузил того на пол, нагнулся, оценивая состояние. Прямо на его глазах опять содрогнулись всем телом, дёрнули рукой вправо, будто пытаясь что-то схватить. Чувствуя, как паника начинает охватывать уже с головой, вынуждая разум отступать под влиянием страха, Имизу подхватил друга, чуть приподнял. – Держись! – вырвалось у него. – Мы скоро найдём Йодонну. Я силой отберу у неё маску Нумаджо! На лице Ошикири, уже не бледном, а какого-то призрачного цвета, проявилась тень улыбки. – За м-меня... не бесп-покой...ся, – чуть слышно выдавил тот. – Тебе... х-холодн-ная... гол-лова... нуж...на. То, что после этих слов потеряли сознание, перепугало сильнее всего раннего, вместе взятого. – Шигуру! – встряхнув друга под плечами, выкрикнул Имизу тому в лицо, повторил тряску, сделав её помощнее: – Шигуру! Никакой реакции. Зато отреагировал Джеттер, рыскающий в небе в поисках одной ненавистной противницы. – Таме-сан, что с аники? – голос камня-самолёта звучал встревоженно. Имизу сглотнул, собираясь с мыслями, всеми фибрами души надеясь, что его вывод верен, а не наоборот. – Он... потерял сознание, – сдавленно сообщил парень. – Поспеши, Джеттер. Мы должны сейчас найти Сайо. Он искренне надеялся на это, желал, чтобы сказанное являлось правдой. Однако противный внутренний голос нашёптывал обратное. "Не справился! По моей вине Шигуру... Ксо, Йодонна! Бечат тот... Если бы выстрел попал в цель... Мы же тщательно всё спланировали! Кс-со, я не этого хотел! Шигуру!.." Метаясь по кабине, Имизу и так не находил себе места, а оказавшись опять подле друга, который наверняка уже умирал из-за его неудавшегося выстрела, словно споткнулся, рухнул на колени над старшим. Вгляделся в лицо того, уже не сероватое, а синюшно бледное. Ни движения ресниц, ни признака дыхания. Отчего отчаяние и чувство бесполезности на себя полыхнули внутри острее некуда. – Почему?! – срывая голосовые связки, заорал парень, насмерть перепугав и без того испуганного Джеттера, чьё освещение в кабине даже потускнело от страха. – Почему Шигуру?!? Йодонна, сука!.. В наплыве эмоций он изо всех сил саданул сжатыми до боли кулаками по полу, зацепив панельные стыки. Из-за последнего с края ладоней содралась часть кожи, однако Имизу этого не заметил: сейчас для него существовал лишь один единственный человек во всём мире. На которого он всегда рассчитывал как на себя, который был ближе всех во многих отношениях. Сколько общих точек соприкосновения у них было, сколько общих взглядов на события!.. Потерять всё это из-за тупой случайности... Он снова саданул кулаками по полу. Неверие в происходящее, отчаяние от собственного бессилия, чувство утраты чего-то важного, злость на самого себя – всё это противным комом шевелилось внутри, выедая мозг и желудок. И ни одной мысли, как повернуть ситуацию на себя, как вернуть Ошикири к жизни, дабы снова видеть того рядом, видеть редкую улыбку на лице того... "Спокойный и собранный Таме... нашёл бы способ разбить эту маску," – всплыл в памяти вроде бы недавний комментарий, но сейчас он будто звучал из далёкого прошлого. Он нервно фыркнул, затем не сдержал судорожного всхлипа. Со стоном боли и отчаяния рывком поднялся, ударил кулаками по стене, украсив ту кровавыми отпечатками. "Собраться с мыслями,.. собраться с мыслями..." – стучало теперь в голове. – "Ради Шигуру,.. ради его жизни!.." Гарза ликовал. Забьюн засорял эфир ругательствами, собранными с земель Кристаллии. Хаями вторила ему отборными земными: соседство её Кинг-Экспресса со Смог-Джоки отнюдь не радовало. Охару могла лишь молиться о благополучном исходе, когда в зону боевых действий влетел Джеттер. Выстрелил несколько раз во вражеского сборного робота, зацепив голову Смог-Джоки. – Сайо-сан, аники!.. – выкрикнул при этом Джеттер. – Что там? – встревожилась Охару, привстала на сиденье. – Что с Шигуру? Самолёт спланировал на землю, открыл шлюз перехода под прикрытием Благодатного Феникса, заслонившего их. Сайо тотчас поспешила туда, ведомая инстинктом доктора. Картина в кабине Джеттера ужаснула женщину. Ошикири лежал без сознания в правом углу кабины, смотрясь как мертвец из-за синюшно бледной кожи и без каких-либо признаков движения. Метнувшись было к нему, Охару краем глаза заметила кое-что гораздо хуже, застыла в шоке. – Таме-кун?! Её будто не видели. Что-то беззвучно шепча под нос, Имизу невидяще смотрел перед собой, не обращая внимания ни на кровь, текущую из разодранных до мяса кистей рук, ни на порванную и окровавленную одежду, ни даже на слёзы, что струились по лицу. Затем с силой долбанул кулаками по приборной панели, отчего снова брызнула во все стороны кровь. – Таме-кун! – Охару попыталась стащить парня с кресла пилота, но её внезапно оттолкнули, протолкнулись мимо, рухнули подле полумёртвого товарища. – Шигуру! – раздался хриплый срывающийся возглас. – Я достану маску Нумаджо! Достану, чего бы это ни стоило! Обещаю! Среагировать Охару не успела: Имизу стремительно вылетел из кабины, устремившись невесть куда под влиянием охватившего безумия. Оставалось лишь одно. – Джеттер! – обратилась женщина к Кирамей-камню. – Нам срочно нужно в больницу. * * * То, что Благодатному Фениксу повезло избегнуть участи Кинг-Экспресса и отделить тот от Смога-Джоки при помощи феноменального воображения Ацуты, иначе как чудом не могли назвать. Однако праздновать победу никто не собирался. –... Давление девяносто два на сорок один и продолжает падать. – Ещё один кубик эпинефрина*! Держите наготове кардиостимуляторы. Очередной укол в вену. Кожа поверх которой уже была истыкана не одной иглой и украшена отходящим от сгиба локтя проводом капельницы. – Держись, Шигуру! – положила Охару ладонь на лоб своего пациента. – Таме-кун скоро вернётся. Во всяком случае, в это она хотела верить. Ибо на деле... – Таметомо! – разносился крик Ацуты по улицам одной части города. – Таме-кун! – носилась по другой части Хаями, тщетно зовя потерявшегося напарника. – Ксо, да где этот мальчишка?! – уже бесился Такамичи на своём выделенном участке. – Шоверу, ты его чуешь? – Я напрягаю все свои чувства! – пылко возмущался жёлтый Кирамей-камень через общее средство связи. – Похоже, он закрылся от меня. – Значит, пора включить камеры на окраинах города, – разумеется, Хакатаминами всё слышал и следил за передвижениями своих подопечных и брата. – Полагаюсь на тебя! – тотчас отозвался последний. Йодонна скучала, стоя на мосту близ аэропорта Ханеда. Проезжающие мимо машины не интересовали её. Гораздо увлекательнее было гадать, куда подевался её заклятый противник. Что он доберётся до неё, Йодонна не сомневалась, поскольку маска Нумаджо, даже слегка треснутая, оставалась при ней, а значит, охота продолжается. Ещё одна попытка. Снова удачная: крючок зацепился точно под нижний край банки, резким движением сорвал её и подбросил вперёд, в руки хозяину удилища. – Есть! Шигуру, глянь! Опять в яблочко! Ну-ка, подержи! Удочку, нагло сворованную с одного причала у зазевавшегося рыбака, бросили на бетонный пол. На миг сунули правую ладонь в карман брюк, нашарили там одну вещь, наличие которой породило зловещую усмешку. Потом сжали кулаки, залитые кровью аж до локтей, взялись лупить по боксёрской груше, не обращая внимания ни на возрастающую слабость, ни на боль в кистях. Представляя вместо груши одно, самое ненавистное, лицо. Солнце почти село. Йодонна меланхолично крушила заброшенные машины на свалке, занимая таким образом время. Бечаты поодаль дружно играли в "подбей банку камнем". Им было скучно. Но уйти мешал приказ их начальницы. Потом близ свалки возникла шатающаяся фигура. Бечаты насторожились, но человек в драных грязно-серых одеяниях и в нелепой половинчатой маске на одну сторону лица двигался как пьяный. Йодонна бегло глянула на того, презрительно хмыкнула: ей непонятны были желания землян напиваться порой до непотребного состояния. А бродяга вдобавок напевал под нос: – ... Если рыбку наловлю, Я всех ча-ик! накормлю. И мы вместе на краю Споём песенк-ку мою... Йодонна поморщилась. Бродяга шатаясь прошёл мимо неё, начал взбираться по груде сдувшихся колёс и покрышек, бормоча: – Рыбки, мои рыбки! Чайки, подождите! Скоро я... ик! накормлю вас. Бечаты бросили попытки прицелиться камешками в пустую консервную банку и с любопытством наблюдали за бродягой. Тот успел вскарабкаться на гору покрышек, пару раз едва не съехав обратно, уселся вольготно в колесо, достал из-за спины удочку. – Странными бывают эти люди, – вслух обронила Йодонна, пнула очередную покрышку, откатившуюся к разваленому остову автомобиля. Направилась к другой покрышке: такая разминка хоть как-то развлекала... – Ребята, есть сигнал! Точка Y-9. Поспешите! – Далеко! – Джеттер, донесёшь нас?.. По левому бедру внезапно что-то царапнуло. Вздрогнув, Йодонна опустила взгляд. Успела заметить, как маска Нумаджо, чем-то поддетая, улетает в сторону. Вскинула руку в попытке перехватить бесценную вещь, но опоздала: маска стремительно оказалась в руках давешнего бродяги. Тут-то и озарило. – Кирамей Жёлтый! – яростно выдохнула она. Верно: тот разом сбросил неброский наряд. Под которым оказался гораздо краше: форменная одежда в грязи, пыли и крови, частично порвана, руки кровоточат, лицо чумазое, волосы в полном беспорядке. – Ну что, проиграла?! – раздался исполненный бешенства крик. – Я не отдам тебе Шигуру! Имизу в момент исчез из вида, съехав по груде колёс на другую сторону. Ругнувшись, Йодонна ринулась в обход, Бечаты толпой – за ней. Однако к моменту, когда они обежали громадную кучу старья, то обнаружили спешно удирающего от них врага. – За ним! – приказала Йодонна, также кинувшись следом за этим хитрецом, сумевшим её обыграть, горя желанием отобрать заветную маску. Преследование быстро оборвало появление Джеттера в виде самолёта. Завидев оный, Йодонна издала возглас негодования, выкинула вперёд руку со сжатым в ней хлыстом. Конец хлыста сумел-таки достичь убегающего человека, швырнул вбок, в груду сломанных запчастей. Раздался характерный треск электричества от удара, со стороны пострадавшего долетел вопль боли. – Так тебе! – внезапно раздался позади разъярённый крик. Йодонна обернулась, застыла в изумлении. В кабине самолёта все повскакивали ошарашенно с мест. Сквозь дополнительный люк Джеттера вывалился жёлтый Кирамей-камень, громко вопя: – Таметомо, я знал! Знал, что придумаешь шикарный пла... Арэ?! Хаями, первая выпрыгнувшая из приземлившегося самолёта, еле поймала кинутую ей маску Нумаджо. Удивлённо застыла, как и оказавшийся рядом Ацута. – Шигуру на вас! – выкрикнули им. – Летите! – Но... – Поспешите, вы, идиоты! – Имизу схватился за Кирама-Ченджер, крутанул тот, установив режим преобразования. – Не думайте обо мне! Шигуру нужна ваша помощь! Не поспоришь: Ошикири пока не умер только благодаря навыкам Охару, бросившей все силы на поддержание в нём жизни. Терять драгоценные мгновения – приближать конец одного из команды. Поэтому Ацута кивнул, дёрнул за рукав блузки Хаями: – Поспеши! Я помогу Таме. Девушка кивнула, бегом вернулась в кабину Джеттера. – Аники, мы уже летим! – взмывая в воздух, выкрикнул последний. – Пульса почти нет. – Электроразряд! Мы не можем его потерять! Не в мою смену! Двойной удар тока. Короткий импульс на мониторе. – Ну же, Шигуру! – молила того, бога и ещё невесть кого Охару, в который раз глянув на часы. – Совсем немного! Ребята вот-вот будут! Напряжённый до предела слух спустя полторы минуты уловил шум в коридоре. Встрепенувшись, Охару поспешила из операционной на выход. Уже в дверях уловила: – Туда нельзя, идёт операция! – Я знаю! – истерический выкрик Хаями. – Поэтому спешу! Я могу помочь! – Кей-чан, пропусти её! – бросилась Сайо на помощь подруге. – У неё есть вещь, которая нам поможет в операции! – Посторонние вещи в опера... – Беру всю ответственность на себя! – решительно перебила она медсестру. – Сена! Хаями вытянула руку с маской Нумаджо. Перехватив её, женщина метнулась обратно в операционную, подскочила к медленно умирающему товарищу. Выхватила из лотка нож для вскрытия костей, другой рукой сунула проклятую маску под ладонь пациента. Затем вложила в неподвижные пальцы того нож, заставила их сжать рукоять, приподняла. Освещение в операционной помогло определить наиболее глубокую из трещин, созданных ранее пулей на маске. В неё Охару и нацелила острие ножа, своими руками направив ладонь пациента. Звонкий удар металла о кость. Громкий треск. Шипящее распадание проклятой маски на атомы и искры. Общее молчание в операционной вскоре сменилось возобновлением пиканья систем жизнеобеспечения. – Есть пульс! – обрадовано выкрикнул санитар. Охару со стоном облегчения рухнула на край операционного стола, забыв о поддержке поля в чистоте. Отметила, как дёрнулись чужие пальцы, сжимаемые её ладонями. Подняла голову, с волнением всмотрелась в лицо Ошикири, полускрытое маской от аппарата искусственного дыхания. Видела, как ресницы парня дрогнули раз, другой. – Шигуру-кун! – позвала она. Проморгавшись, тот перевёл немного сонный взор на женщину. – Таме где?.. – приглушённо прозвучало из-под маски. Ни разу Ацута не видел такой ярости. То, как очертя голову кидался на Йодонну его товарищ, восхищало и пугало одновременно. Восхищало в силу неудержимости атак и решительности. А пугало, поскольку Йодонна успела ранее отдохнуть и избивала без того измотанного парня с привычной жестокостью. – Уберись! – в который раз Имизу сам отпихнул коллегу в сторону, зверем кидаясь на противницу. – Она – мой противник! – Но ведь!.. Удар кнута пришёлся между ними, отшвыривая в разные стороны. Ацута ударился спиной о заградительную решётку, его напарника отбросило в воду, поскольку склад заброшенных деталей от автомобилей располагался близ побережья, куда они успели выбраться в горячке сражения. – Чтоб тебя! – скрежеща зубами, поднялся оскальзываясь на гальке Имизу, перехватил Кирамей-Шутер и меч поудобнее, снова ринулся в атаку. – Муха надоедливая! – Йодонна сильнее замахнулась кнутом. Удар получился: парня теперь отшвырнуло дальше в море, за счёт мощности выбросив из режима трансформации. – Таме! – Ацута ринулся за другом. Волны и галька мешали подняться. Израненное тело молило об отдыхе. А вода – неожиданно тёплая. Успокаивающая. Своим равномерным шумом способная усыпить напряжённый мозг... – Джуру, мы почти на месте. Где Таме-кун? Услышав знакомый бодрый голос, Ацута обрадовался. Глянул в сторону побережья. – Йодонна отбросила его в море! – сообщил он через передатчик. – Что?! – ошеломлённый ответ. В небе быстро появилась ярко-синяя точка, за секунды ставшая мини-самолётом. – Аники, ты уверен? – обратился Джеттер к своему напарнику. – Он прав, Шигуру! – вторила ему Охару, пытаясь помешать своему недавнему пациенту. – Ты ещё не реабилитировался полностью. Пусть лучше Сена или... – Сайо! – обернувшись, посмотрели на неё и Хаями крайне суровым решительным взглядом. – Я должен отдать долг. Ради Таме. Джеттер уже завис невысоко над заливом, открыл люк. Глянув с высоты в багряные при свете заката воды, Ошикири оценил расстояние. Активировал трансформацию. И спрыгнул в море, переведя визор шлема в режим сканирования. Глубина залива была не из больших. Аэропорт хоть и обустроили со стороны моря на крепких платформах, но опирались при этом на знание местных вод. Однако даже на глубине пяти метров можно утонуть, ежели пребывать в измотанном состоянии. Здесь же было вдвое больше: выход в океан ведь! Однако сканирование и небольшой запас кислорода помогли определить место исчезновения друга, застывшего на подводном грунте. Проплыв метров не больше восьмидесяти от точки входа в воду, Ошикири нырнул глубже, бережно подхватил неподвижное тело и потянул то на поверхность. На берегу их уже ждали. Наиболее выделялась Охару, в порыве волнения забежавшая в воду по щиколотку. – Скорее! – она зашлёпала ближе к ним. – По словам Джуру, Таме уже пробыл под водой больше минуты! Если мы не поспешим, ещё через три он умрёт! Изнутри словно окатило ледяным душем. Ошикири враз утроил усилия, достиг наконец пологого дна, оскальзываясь на гальке тяжело двинулся к берегу. Тело друга безвольно висело на его руках, эта неподвижность пугала, торопила. Именно она, а не подстёгивания Охару. – Сена-чан, нам нужно что-то вроде валика! – та спешно раздавала указания. – Что угодно, хоть из одежды! Джуру, помоги ей с этим! Шигуру-кун, сюда! Он едва выбрался на берег на линии прибоя, как силы, и без того малые, покинули окончательно. Лишь усилием воли не упав сам и не выронив тело Имизу, он опустился где стоял, уронил голову, переводя дыхание. Боевой костюм исчез ещё ранее, при выныривании, реагируя на слабость носителя. Однако выпасть другу из своих рук он не мог позволить. Слишком многое тот совершил ради него, слишком многим он обязан за подобное! – Вот! – Хаями сунула тем временем подруге узел из жакетов: своего и Ацуты. Та кивнула, тоже сбросила свой, добавила к скомканному узлу, подскочила к новому пациенту. – Шигуру, кому-то из нас надо делать ему либо толчки в грудь, либо искусственное дыхание! – выпалила Охару. – Решай. Скорее! Сама она тем временем проверила пульс на шее утопленника. Слабый, но тот ещё присутствовал. Затем женщина сунула сборный валик из одежд под спину Имизу. На миг изумлённо глянула на Ошикири, содравшего с себя не только жакет, но и нижнюю футболку, которые оказались добавлены к общей куче под спиной их товарища. – Искусственное дыхание... доверь мне, – хрипло отозвался затем парень. Секунду, две помедлив, она кивнула, переместилась ниже, села так, чтобы удобно было проводить толчки под грудиной, оголила нужное место, дабы не мешали мокрые одежды. – Когда я скажу, начинай вдыхать ему воздух! – скомандовала Охару и наконец нажала с силой по полости между грудной клеткой и животом очередного пациента. Вода тотчас хлынула наружу, выходя из лёгких. Придерживая голову друга под затылком, Ошикири чуть повернул её, дабы вода вытекала изо рта того без затруднений. Видел, как под уверенными сильными толчками потоки оной рвано текут на песок. Пока не услышал: – Давай! Он враз, придерживая Имизу нижнюю челюсть, плотно прижался ртом к его рту, постарался сделать глубокий выдох. Уловил сквозь шум волн чей-то всписк. Кто-то впечатлился, что искусственное дыхание парню делает другой парень? Плевать! Жизнь друга – самое важное сейчас! Ну же, дыши! Дыши, Таметомо! Дыши!.. Ещё семь толчков... Дыши. Дыши! Другие семь... Ну же, Таметомо!.. Дыши! Пожалуйста!.. Судорожное движение языка того. Рваный вздох. Ками-сама, наконец-то!.. – Получилось! – полный невыразимого облегчения возглас Охару слева. – Ну, и заставили же вы поволноваться сегодня! Не поспоришь. Но тот, кто доставил больше всего волнений, не очнулся, лишь рвано, с судорожным присвистом, дышал сквозь рот, не открывая глаз. – Таме, – позвал друга Ошикири, бережно поддерживая под затылок освободившейся рукой. – Таме! – Видимо, он слишком истощён, поэтому не приходит в сознание, – сделала вывод Охару, проверяя пульс того, затем подвернула край футболки выше, оголяя весь торс. – Кошмар! Столько синяков!.. Его срочно нужно отправить на базу! – Да, – с этим Ошикири был полностью солидарен. – Полетели. Он решительно подсунул руки под тело Имизу, подхватывая того. Плевать на слабость: он лично доставит друга в безопасное место, даже если это будет грозить ему полной потерей сил! * * * Просыпаться было тяжело. Голова что чугун, всё тело болит. Ни шевельнуться, ни вдохнуть. Это измученное состояние угнетало. Но поделать с этим он ничего не мог: слишком истощён и морально, и физически. – Очнулся? – тихий вопрос. Парень устало приоткрыл глаза. Ночной сумрак мешал определить местоположение, но голос заговорившего признать удалось. – Я тоже здесь как пациент, – снова зазвучало слева. – Сайо настояла. Сказала, что мне надо набираться сил. Он с облегчением вздохнул, закрыв глаза. Плевать на своё состояние – главное, что жив тот человек, ради коего он рисковал жизнью. И рискнул бы снова. Друзья ведь. Скрип кровати сбоку. Звуки приближающихся шагов, вскоре стихнувшие рядом. Слегка прогнулся матрас сбоку под новым весом. – Таме, за помощь – спасибо, – заговорили негромко снова. – Однако жертвовать своей жизнью за меня я больше не позволю. Удалось издать лишь вопрошающий звук. Который поняли, положили ладонь ему чуть ниже локтя. – Ребята многое мне рассказали, – взялись за объяснения. – Как Сайо обнаружила тебя в невменяемом состоянии. Джуру – как видел твой бой с Йодонной. Сена и Такамичи-сан – как искали тебя. Нэ, ты всех заставил волноваться. Даже меня, когда пришлось нырять и вытаскивать тебя из моря. Было стыдно. Немного. В конце концов, он делал всё ради спасения жизни друга. Не сомневался: тот отлично это понимает. Поэтому и переживает. Ведь из-за него всё началось. Попытка прикрыть от отравления ядом Нумаджо, рискуя собой. Дальнейшие стремления избежать кошмарной смерти и спасти пострадавшего ценой уже своей жизни. Равноценный обмен. Лишь потому, что... – Ты слишком сильно беспокоишься обо мне, – с тихим смешком повторили фразу, прозвучавшую ещё днём у грузовика. – Как и я – о тебе. Всегда такие похожие!.. Снова усмехнулись. Нагнулись ближе: кожи лица коснулось прохладное дыхание. – Нэ, Таметомо, – обратились по полному имени. – Мне потом расскажешь, через что прошёл, спасая мою жизнь? Он бы и сейчас рассказал, но сухость в глотке не позволяла говорить, а общая слабость – сдвинуться с места. Всё же попробовал, но из уст вырвался лишь слабый вздох. Враз изнутри пронзили досада и горечь на своё беспомощное состояние. Парень напряг мышцы, намереваясь хотя бы приподняться, ощутил тупую боль в них, со слабым стоном вынужденно расслабился. – Тебе нужен отдых, – Ошикири чуть изменил позу, опираясь на один локоть. – Сайо сказала, что ты потерял немало крови из рук и наглотался воды. Это не считая множества синяков и ссадин. Дня два она точно тебя не выпустит отсюда. Девчоночье упрямство... Аж смешно стало. Смешок уловили, коснулись его щеки свободной рукой. – Нэ, я могу ещё что-то сделать для тебя? – прозвучало затем. Попытки сглотнуть сухость в глотке помогли: Ошикири тяжело поднялся с кровати, шагнул в сторону. Вполне уверенно действуя в полумраке, дотянулся до бутыли с водой, специально оставленной на прикроватной тумбе, налил немного в одну из кружек. Потом сел обратно, незанятой рукой приподнял другу голову и поднёс к губам того край кружки. – Итак, теперь можешь говорить? – когда выпили больше половины воды, тихо уточнил он. – Да, – коротко на выдохе. – Спасибо. Хмыкнув, парень всё-таки аккуратно уложил друга обратно на койку, поставил кружку обратно на тумбу. Боком повалился рядом на одеяло: слабость после яда ещё не исчезла бесследно. – Тогда рассказывай! – шепнул он Имизу. – Как раз ночь: время взаимных секретов и разговоров начистоту. Разговоров... Как-то не хочется говорить. Не потому, что скрывает что-то. Нет, сильная усталость – причина этому. Состояние полной разбитости. Однако не ответить другу... – Я... не в силах... пока... говорить, – хрипло сознался парень. – Прости. Щеки вновь коснулись, погладили тыльной стороной пальцев. – Нэ, Таме, – шепнули, нагнувшись ближе. – Искусственное дыхание тебе... я делал. Он не сразу понял смысл. Вникнув же, ощутил, как заполыхало от сильного жара лицо и шея, сильно прижмурился. – Ши... К губам прижались кончики пальцев Ошикири, пресекая любые попытки оправдаться. Взамен прозвучало: – Ты спас мне жизнь. Я таким способом спасал твою. Это – честный обмен. – Но... По нижней губе нежно проскользили подушечкой пальца, вынуждая приоткрыть рот под неожиданной лаской. Мучительно краснея, Имизу уже не знал, чего ждать от друга, и смел надеяться лишь на то, что вскоре прекратят этот странный флирт. Однако тот вскоре подался совсем близко, позволяя ощутить тёплое дыхание на коже лица, щекотно провёл самыми кончиками пальцев по губе парня, сорвав этим нервный стон. – Я рад, что ты жив, – в шёпоте старшего взаправду звучало облегчение. – Если бы ты умер, я бы не простил себя. – Тогда заканчивай эту любовную сцену и отвали! – найдя в себе какие-то зачатки сил, Имизу отпихнул от себя друга, сам прянул вправо, пряча лицо: – Смущаешь! Тихий смешок. Притянули обратно. – Вот такого Таме я и хотел видеть! – отметил Ошикири, снова улыбнувшись. – Хотя о твоих губах во время искусственного дыхания я думал в последнюю очередь. – Заткнись! – сбоку по голове ему прилетел край подушки. – Не зат-кнусь, Та-ме-кун! Понимая, что его самым наглым образом дразнят, провоцируют, подавить естественное возмущение не получилось бы. Лишившись подушки, Имизу замахнулся уже кулаком. Не попал: полумрак и чужая ловкость повлияли. Зато на излёте его перехватили, сунулись к самому лицу, почти соприкоснувшись носами. – Ты быстро обретаешь силы! – на тёплом выдохе. – Потому что ты провоцируешь! – более яростно, давя смущение. Тихая усмешка, заглянули в глаза. Ксо, хватит: это дико смущает! – Ради тебя же! – крайне эротичным шёпотом. Он не выдержал: резко подался вперёд, ловя губы Ошикири своими. Как говорится, рыба без соуса... Поцелуй был долгим. Поверхностным. Тёплым. Застывшим на губах нежной мягкостью. Подарившим облегчение. Обоюдное. – Отдыхай, – отстранившись после сего дружеского поцелуя, шепнул ему Ошикири совершенно спокойным голосом. – И спокойной ночи. – Спокойной, – в тон другу шепнул Имизу, поняв, что сегодняшний затянувшийся кошмар на самом деле завершён. С кровати несколько тяжеловато поднялись, пересели на соседнюю. Но даже небольшое расстояние не мешало парням ощущать: их узы стали крепче.