Печаль, что холодеет в снегу

Глядя на безграничную пустоту зимнего пейзажа, Цзюнь У наблюдал за мягким снегом, падающим с веток мёртвых деревьев, за далью, что расстелилась белым полотном, окутывая морозным солнцем мир, и слушал щебетание зимующих птиц, прилетевших поесть наливных ягодок прямо с ветки. Клубился пар с заветревших губ. На застывших плечах и сгорбленной спине осел иней. Ему не было холодно в простых белых одеждах, наоборот, проникая иголками под кожу, зима отрезвляла холодный разум. Смотря на горизонт, что был тихим, тёплым, сильным и таким спящим на фоне остальных времен года, он терялся в мыслях. Он проводил времена на небе, где каждый день светило солнце, плыли мягкие облака, блестели золотые дворцы. Там, где слышался гул, работающие небожители слонялись туда-сюда в поисках помощи, вопроса, ответа от владыки трех миров. Дворец Линвэнь никогда не переставал ломиться от свитков. Небеса полны забот, шума, страстей. Уйдя навсегда с престола, Цзюнь У ощутил тишину. Мягкую, ложащуюся на уши прозрачной плёнкой. На голубом небе ни облачка, лёд в пруду искрится под солнцем. Под ногами хрустит снег, чайник покрылся испариной, и вот-вот скоро остынет чай. Се Лянь подходит к столу, наливает в пустую кружку зелёный чай. Аромат трав поднимается ввысь по белому пару. Се Лянь совершенно спокоен рядом с ним. — Жаль, что так вышло. — Безликий Бай снова надел маску скорби и радости. — Я никогда вас не прощу. Се Лянь снимает её тут же, как произносит слова. — Любое пиршество рано или поздно кончается. Безликий Бай, не притрагиваясь к чашке, ощущает тепло, а тем временем мороз сильнее кутает с ног до головы. — Настало время и вам обрести покой. Се Лянь отходит назад, за спину бывшего владыки. Образ Белого Бедствия ему очень к лицу. Снимает доули со спины, накидывает на голову, поправляет вуаль, чтобы закрыть лицо. Теперь перед ним пелена. — Я бы хотел, чтобы ты остался со мной. Безликий Бай чувствует, как дрожат пальцы от холода, как продавливается стул под снегом, как дикие животные незаметно проходят мимо них. Усталые глаза закрываются. Зима пуста, обычна, страшна. Как на неё не посмотришь, она каждый раз кажется другой, и в этом её очарование. Цзюнь У видит в ней упокоение, пустоту, прозрачность мира. Он хочет умереть вместе с природой, когда та начнёт возрождаться. Печаль растает с тёплым солнцем, а пока остаётся смотреть, как белое покрывало и ночные вьюги убаюкивают мир. Се Лянь берет холодный плед, что не спасёт от холода, но точно не даст так просто покинуть мир. Накрывает спину, от чего Бай дёргается, но следом вздыхает, облегчая душу. Он сильнее горбится, не глядя на Се Ляня, выдаёт фразу, что крутиться в голове многие столетия: — Я хотел быть понятым. Се Лянь отодвигает стул, снег взъерошился под ножками и теперь появилась линия внизу. Он садится рядом, глядя туда же, куда и Цзюнь У. Цзюнь У или Безликий Бай — уже не имеет значения. Оба мертвы, оба устали, и оба никому не нужны. Зима встречает нас фонарями, звездным тёмным небом, танцующими снежинками, праздниками. Небожители встречают её с тоской и почти погибшими воспоминаниями о временах, когда ещё на губах сияла улыбка. Прости, пойми, оставь.