Моё идеальное дитя

Вечеринка прошла… Довольно странно… Она не была банальной, хотя это была первая вечеринка, посещённая мной, так что я не могла полностью судить её. Но я просто не поняла ничего из того, что на ней происходило. Помимо большей части нашей группы, там были ребята и из других. Условно, присутствующих можно было разделить на две категории: небольшая часть пришла, видимо, только ради того, чтобы поесть, а все остальные пели весьма унылое «С днём создания тебя». Эту песню я слышала каждое 24 ноября, начиная с 2012 года. Уже четыре года прошло со дня сотворения Моники… Четыре года прошло, а ей по-прежнему четырнадцать… Как и нам всем. Ну, в смысле тем, кого создали с сознанием четырнадцатилетних. А такими были почти все, кого я знала. Почему-то это сознание было самым распространённым. Я не знаю почему. Но меня радовало одно – на вечеринке в самом деле была малиновая газировка. Салли меня не обманула. А она часто обманывает меня и не только, поверьте мне на слово. Я взяла несколько банок и села в самый дальний угол. Да, прямо на пол. Полы здесь настолько чистые, что можно ходить по ним в белых носках и не бояться, что они испачкаются. Я знала этот факт, поэтому не переживала за чистоту своего белого платья, напоминающего так называемую «ночную рубашку». Честно сказать, не помню откуда оно у меня. Я просто проснулась в нём и всё. Но оно очень удобное, поэтому почему бы и нет? К тому же у нас каких-то конкретных правил, касающихся внешнего вида и одежды. Да, перечень есть, но я его уже не помню, да и к тому же раз это платье на мне, значит подобная одежда разрешена. Рядом со мной сидела ещё одна девочка, пившая другую газировку и что-то рисующая в своём блокноте. Она так сильно выделялась на фоне всего этого веселья, и в какой-то степени даже безумия, что мне казалось, что её вовсе не должно здесь быть. Хотя, возможно её также как и меня заманили любимым напитком или едой. Размышляя об этом, я не заметила, как выпила все банки. Потряся её и не обнаружив в ней ни капли, я вздохнула и направилась к выходу, благо Салли этого не заметила, а иначе заставила бы меня остаться.  Выскользнув из шумной комнаты, я направилась в сторону своего блока. Удивительно, что я не перепутала комнаты, ведь все двери выглядели одинаково и их отличали лишь таблички с номерами. Зайдя в комнату я увидела Феликса, сидящего на своей кровати и что-то читающего. Услышав звук открытия двери, Феликс обернулся на меня. – О, привет Шарли! – Привет. Я подошла к своей кровати, сняла туфли и легла на неё уставившись в потолок. В начале я сказала, что не знаю своего конкретного возраста. И это так. Я знаю, сколько приблизительно мне лет, но точный возраст не знаю… Большинство сотрудников утверждают, что мне четырнадцать, но некоторые говорят, что я мыслю на возраст значительно старше. В целом, никто здесь нет знает своего точного возраста, за исключением, быть может, работников, ибо они живые люди, так что, думаю, это нормально. Я так лежала и размышляла о разном. Долго глядя на ослепительно белый потолок и думая о своём, я не заметила, как мои глаза закрылись и я провалилась в сон. Что мне снилось? Ничего. Идеальным не снятся сны. Что касательно дефектных и сломанных я не знаю, но я снов никогда не видела. У меня даже нет хоть каких-то воспоминаний о них. Меня разбудил негромкий сигнал, оповещающий о начале обеденного перерыва. С небольшим усилием, в полусонном состоянии, я спустилась с кровати и пошла к двери. Феликс последовал за мной. Салли всегда обожала нашу столовую. Она всегда была из любителей поесть, а наша столовая была лучшим местом для этого. Меню обновлялось каждые три дня, так что для Салли, не являющейся любителем одного и того же блюда каждый день, на протяжении долгого времени, это место было самым лучшим. Да и к тому же, мы сами выбираем, что будем есть из весьма большого меню на день. Подходя к проходу в столовую я посмотрела на доску, на которой обычно вывешивали объявления и меню, и одно слово в графе «напитки» привлекло моё внимание. Молоко. Меня слегка передёрнуло. Честно сказать, я не люблю молоко. Можно сказать, даже побаиваюсь, как бы глупо это не звучало. Оно вызывает у меня не самые приятные, почему-то мерзкие ассоциации. Однажды, я случайно опрокинула стакан молока и оно разлилось по подносу и столу. Я, как заворожённая смотрела на то, как белая лужа расползается по поверхности и становится всё больше и больше. Казалось, что оно медленно, но верно, поглощает всё. Казалось, что вот-вот оттуда вытянутся какие-то руки или отростки, схватят меня и утащат в эту белую пучину. Поглотят меня, моих друзей, одноклассников, несуществующую семью и весь остальной мир. От таких мыслей меня отвлекла Салли, но что если такое произойдёт, скажем сегодня? Что если некому будет меня отвлечь и молоко в самом деле поглотит меня? Я не могу этого допустить. Я… Просто не буду даже смотреть на него. Да… Да, так определённо будет лучше. Внезапно кто-то положил руку мне на плечо. – Шарлотта, ты в порядке?  Я обернулась на уже хорошо знакомый голос. Да, это был Феликс. Он обеспокоенно смотрел на меня, глазами будто бы задавая вопрос: «Всё в порядке?». – Д-да. Да, я в порядке, просто решила внимательнее изучить меню. – А, ну, тогда ладно. Постарайся поторопиться, а то есть риск простоять трёхкилометровую очередь. – Спасибо за совет. Я сейчас уже пойду. Феликс кивнул и убежал в столовую, а я неспешно последовала за ним. Я не буду перечислять то, что выбрала себе на обед, скажу лишь то, что когда пришло время выбирать напиток, я старалась не смотреть на коробки с молоком, а вместо этого взяла себе кружку тёплого травяного чая. Когда я топала по белой кафельной плитке столовой, в поисках свободного столика, я заприметила компанию Моники. Они сидели за одним столом, о чём то оживлённо болтали и смеялись. Полагаю, что они обсуждали сегодняшнюю вечеринку. На Монике был праздничный зелёно-жёлтый колпак, подтверждающий мою теорию. Внезапно она повернулась ко мне и поправив очки, вскинула руку. – О, приветик Лотта! Хочешь присоединиться к нам? У нас есть ещё одно свободное место. Вся компания сидевшая за столом смотрела на меня и дружелюбно улыбалась. Я старалась не обращать внимание на коробки молока у них в руках. – Нет… Нет, спасибо Моника, я одна хочу посидеть. Э-э-э… С днём создания. – Спасибо за поздравление! Если захочешь – можешь приходить ко мне в любое время. – Да…Да, обязательно. Я отказалась от предложения Моники вовсе не потому что у них было молоко. Не поэтому. Просто компания Моники была достаточно шумная и не особо подходящая для не очень-то социализированного человека, любящего выпадать из реальности и размышлять о своём. Мне было проще сидеть одной. И к моему счастью свободный стол всё же оказался. Я села за него и уже собиралась есть, но тут ко мне подошёл Феликс с подносом. – Можно я сяду с тобой? А то остальные столы заняты. Феликс по-прежнему по-детски улыбался. По какой-то причине мне было весьма сложно отказаться, хоть я и хотела посидеть одна. – Да, можешь сесть. Улыбка Феликса стала ещё шире. – Спаси-и-ибо Шарли! Он сел напротив меня. Я пригляделась к его обеду. У Феликса оказались весьма детские предпочтения в еде, ибо он предпочёл печенье порции картофеля. Но я его не осуждаю. Я никого не осуждаю, ни за что – ни за увлечения, ни за внешний вид, ни за предпочтения в еде. Это их выбор и пока он не имеет никакого отношения ко мне – мне всё равно. Обед прошёл как обычно, если не учитывать Феликса, сидящего напротив. Я плавала в своих мыслях, а он что-то оживлённо рассказывал, кажется, о шмелях, но я слышала его как будто на заднем плане, пытаясь разобрать мысли в голове. Они были хаотично разбросаны и мне нужно было «разложить их по полочкам», как говорили многие сотрудники. Именно они научили меня этому. «Порядок в голове – порядок в жизни» – я постоянно слышала эту фразу. Именно поэтому в моей голове для каждого вида мыслей был свой отдел. Будто бы какая-то часть мозга, отвечающая за них. А если каким-то мыслям не находилось места, я просто больше не думала о них. Удаляла и больше не вспоминала. За разгребанием месива в голове я съела свой обед раньше Феликса, ибо он больше болтал, чем ел. Взяв поднос с посудой, я встала и пошла к стойке, что бы сдать посуду. Поставив поднос на поднос с бокалами я покинула столовую и направилась в комнату. В нашей столовой довольно часто встречается такое «явление», как поднос с подносами. Это просто пустые подносы стоящие друг на друге и образующие тем самым небольшую башню. Если поставить поднос на такую башню, получится, что ставишь поднос на поднос с подносами. А если сверху поставить ещё один, получается, что ты ставишь поднос на поднос на подносе с подносами. А если поставить ещё один поднос с подносами? В таком случае ты поставишь поднос с подносами на поднос на подносе на подносе с подносами. А если сверху поставить ещё один поднос с подносами? Так, пора остановиться. Работники говорят, что это навязчивые мысли, а с такими мыслями люди сходят с ума. Я не совсем человек, но тем не менее мне говорили, что я тоже могу сойти с ума. А я не хочу сходить с ума и отправляться на цокольный этаж… Что такого на цокольном этаже? По словам работников цокольный этаж – это место куда отправляют идеальных, которые сошли с ума. Нет, это не разновидность сломанных. Сломанные – это сломанные, а сошедшие с ума – это сошедшие с ума. Это разные вещи. Я никогда не разговаривала с ними, но из слов работников знаю, что у них нет нимба и они говорят странные вещи, по-типу того, что весь наш мир – игра, фильм или же книга, а проще говоря – просто история, созданная некими Человеком без имени. Почему без имени ни я ни другие сотрудники не знают. А также сошедшим с ума нравится играть со словами, составляя с ними запутанные конструкции. Думаю, что «поднос с подносами» в какой-то степени можно отнести к ним. Да и не только его. «Поднос с подносами» – далеко не первая моя игра в составление непонятных конструкций. Были и многие другие, перечислять их достаточно долго. Мне нравится это занятие, жаль, что никто из моих немногочисленных друзей его не понимает… Когда я рассказала об этом занятии Салли, она сказала, что это скучно и вообще ломает ей мозг. А рассказывать об этом сотрудникам я не видела смысла, потому что они, вероятнее всего лишь услышав о том, что мне нравится подобное, отправят меня на цокольный этаж, где я проведу всю оставшуюся жизнь. Сошедших с ума не сжигают, а оставляют для изучения их мыслительных процессов, дабы избежать подобного в будущем. Нет, не подумайте, они не какие-то там подопытные крысы, но тем не менее я не горю особым желанием оказаться среди них. Именно с такими мыслями я поднималась по лестнице с первого этажа на свой родной – четвёртый. Иногда меня мучал вопрос: «Почему столовая расположена только на первом этаже? Что мешает сделать для каждого этажа свою столовую?» Ведь так будет гораздо удобнее примерно… Всем! Ни трёхкилометровых очередей, ни толкотни или чего-то подобного, ни длинного пути по лестнице вниз и обратно. Но почему-то привилегия быстрого доступа к столовой имеется только у жителей первого этажа. А ещё в этом месте не помешал бы лифт. Хотя вообще-то он здесь есть. Но только для работников. А не помешал бы ещё и для детей. Потому что мне, как человеку с не очень хорошей физической подготовкой, который посещал урок физкультуры только один раз, и то большую часть времени провёл в медпункте из-за подозрений на растяжение руки, спускаться и подниматься по лестнице, только ради того чтобы поесть, весьма проблематично. Добравшись до комнаты я разулась и легла спать. Я не боялась проспать вечерние занятия: на них была физкультура, а мне разрешали пропускать её после того инцидента с рукой. Да и к тому же прогульщики – тоже явление не редкое. Учителя физкультуры всё понимают и никогда не отчитывают за пропуски. Салли вроде как дружит с учителем физкультуры, но я как-то не уточняла этот момент. Всё, чего я хочу – спать. Я не вижу снов, но тем не менее спать мне всё равно нравится. Можно ли сказать, что я проживаю весь день только ради того, чтобы в конце уснуть? Возможно. Но в любом случае, это не так уж и важно… Но перед тем, как я закончу эту часть хочу оставить здесь немного… Объяснений? Ну или чего-то похожего на них. Моника носит очки. Зрение – единственное, что в ней не идеально. Но должна признать, что эти очки достаточно тонкие и даже идут ей. Как-то Салли сказала мне, что случайно увидела Монику без очков и без них она выглядит как совершенно другой человек. Оно и понятно: когда человек долго носит какую-то одежду или аксессуар, а потом внезапно меняет стиль или не носит какую-то фирменную вещь (в случае Моники это её очки) мозг просто не понимает, кто перед ним. С одной стороны – это хорошо знакомый тебе человек, а с другой: в нём что-то изменилось, но что? Что-то. От этого мозг ломается и не воспринимает образ. А дальше простейшая психология. Даже тот, кто не разбирается поймёт, так что объяснять не буду. Вообще у нас по четыре занятия в день: два утром и два вечером. Почему решили сделать именно так я не знаю, ибо особо не интересовалась. Иногда Салли ворчала про то, что лучше бы сделали четыре занятия утром, а потом мы могли бы весь день заниматься своими делами. И это она говорит при том, что обычно она попросту прогуливает занятия вечером. Как впрочем и многие другие. Единственный, кто ни разу не пропускает ни одного вечернего занятия – Моника. Ну оно и понятно. Ладно, вроде бы этого достаточно. До встречи, что ли?