Яма |Не смотри|

Утро не задалось по всем параметрам — это Катя поняла, когда в прихожей появился заспанный Костя. — Уходишь. — Да, извини, старалась потише. — Кать, тебе не кажется, нам пора поговорить? «Началось. Почему именно сегодня, именно сейчас? Почему?», — несмотря на внутреннюю панику внешне Катя осталась сдержанной и спокойной. Она вообще редко выходила из себя, предпочитая сдерживаться и терпеть столько, сколько может. — Хорошо, давай поговорим. — Давай. — Я тебя слушаю, Кость. — Кать, ты целыми сутками на работе пропадаешь. Сутками, понимаешь? Приходишь поздно ночью, уезжаешь ни свет ни заря. Я засыпаю — тебя еще нет, просыпаюсь — уже нет. Ты знаешь, я даже не помню, когда мы в последний раз вместе спать-то ложились. Кать, что у нас происходит. Скажи мне, пожалуйста. — Да ничего у нас не происходит, Кость. У меня сейчас завал на работе, я тебе уже сто раз объясняла. И поэтому приходится очень много работать, — спокойный ровный тон кажется взбесил Константина еще больше. — Кать, мне тоже приходится очень много работать. — Кость, вчера в Яме были обнаружены десятки трупов. Не веришь мне — включи ТV, — Катю начинала бесить необходимость оправдываться. В конце концов ничего ужасного она не делала, просто работала как проклятая, пытаясь раскрыть сложное дело. — Кать, ты с этой своей Ямой… — Да? Хочешь посмотреть, чем я занимаюсь? — достав из сумки стопку фотографий, Катя не без раздражения стала выкладывать их на тумбочку. На снимках во всей красе были запечатлены несчастные жертвы или фрагменты найденных тел. — Вот, вот, вот. — Нет, Катюш. Давай лучше я тебе кое-что покажу. Костя с высокомерным видом достал из барсетки несколько пачек денег — и рублей, и долларов: — Вот, вот. — Это что? — Это деньги, Катя. Это плоды моей работы, результат моего труда. — Это к чему сейчас? К тому, что я зарабатываю меньше тебя? — Да при чем здесь… — Костя отмахнулся. — Вот смотри, Кать. Я работаю, да? Приношу домой деньги. А что домой приносишь ты? Трупы? Выколотые глаза? Я тебе сто раз говорил, давай завязывай с этой работой. Я взрослый мужик и то вздрагиваю от твоих рассказов. Выколотые глаза, трупы в Яме… Десятки трупов, сотня, двести… Здесь у любого крыша поедет. «А у меня и поехала», — невольно усмехнулась Катя. Костя слишком многого о ней не знал. О ее приступах, провалах памяти, о том, как она пыталась выжить все эти годы. Она невольно отгородилась от него со своими проблемами, желая казаться просто нормальной девушкой. Спокойной, домашней, с хорошим образованием и без вредных привычек. Создала чужой непонятный образ, играла роль максимально нормального человека, увлеченного работой. Только вот чего ей это стоило никто кроме нее не знал. — Да, Кость, ты абсолютно прав. Я сутками пропадаю, ты имеешь право злиться. Но я сейчас ничего не могу с этим поделать. Пойми, я устала, как собака. У меня все сейчас очень непросто, ты даже представить не можешь, насколько. — Да, не могу! — Костя предсказуемо взорвался. — А знаешь, почему? Потому что тебя дома не бывает! Потому что я не вижу тебя от слова «совсем». Потому что ты ничего мне не рассказываешь. Мне честно жалко тебя. Жалко, что ты устаешь. Только ты мне объясни одно — тебя кто-то заставляет вот так жить? Тебя кто-то заставляет оставаться в прокуратуре? Ты на себя посмотри. Ты же загоняешь себя в гроб. Ты же как загнанная лошадь, в пене, бежишь, бежишь куда-то. Так же нельзя, Кать. Ты же понимаешь, м? Ну че ты молчишь? Что, нечего ответить? Катя молча отошла от вешалки с одеждой и стала собирать фотографии. Сейчас она пыталась быстро для себя решить, что делать — либо так же продолжать молчать, либо сказать Косте хоть что-то, довериться ему, поделиться тем, что для нее важно. — Хорошо… Кость, я расследую убийство моей сестры. В Яме появились новые жертвы, способ убийства аналогичный тому, каким убивали девушек одиннадцать лет назад. За несколько недель убили семерых девушек, среди них была моя старшая сестра. Признание далось легче, чем она думала. Но стоило Косте открыть рот, чтобы ответить, она тут же пожалела о своим решении рассказать о Вале. — И что? Твоя сестра мертва и ей уже все равно. — Мне не все равно, — схватив сумку и быстро обувшись, Катя вышла из квартиры, громко хлопнув дверью. На что-то большее ее просто не хватило. Внутри все горело от обиды и какого-то мрачного удовлетворения — в глубине души она подозревала, что будет именно так. Костя категорически не принимал ее больную мать, ни разу не съездил с ней, прикрываясь работой. Саму ее любил только в хорошем настроении. Проблемы его не касались, он старательно открещивался от них, желая получать в отношениях только позитив и хорошее настроение. «Ну и черт с ним. Вечером вещи соберу, перееду к маме. Не страшно… И как я могла вообще подумать, что влюбилась в него?», — мысленно себя успокоив, Катя вышла из подъезда, прошла к машине и вскоре уже выезжала со двора. Разговор оставил неприятный осадок, но именно сейчас она отчетливо поняла — с Костей их почти ничего не связывает. Она его не любит. И пути их окончательно разошлись.